Отродье

Отродье

Отродье

Егор Михнегер

Оглавление

От автора

Пролог

Глава 1. Муки совести

Глава 2. Мирная делегация

Глава 3. Рейд

Глава 4. Жертва

Глава 5. Второе пришествие

Глава 6. Аргумент

Глава 7 Возвращение

Глава 8. На самом деле

Глава 9. Абсурд

Глава 10. Малая война

Глава 11. Мясо

Глава 12. Хоровод

Глава 13. Возмездие

Глава 14. Отрицание бытия

Глава 15. Безумие

Глава 16. Заложник

Глава 17. Ценные вещи

Глава 18. Выгодная сделка

Глава 19. Блокада

Глава 20. Западня

Глава 21. Герои

Глава 22. Забытое слово

Глава 23. Верный Импер

Глава 24. Высокие материи

Глава 25. Цель и средство

Глава 26. Тёмная троица

Глава 27. Великая миссия

Глава 28. Спаситель

Эпилог

Благодарности

Глоссарий

От автора

Все мы загнаны в психологическую ловушку, расставленную нашей цивилизацией. Мама, няня или кто-нибудь ещё с детства твердили нам, что жизнь прекрасна, что человек прекрасен, что добро победит зло, а злой серый волк никогда не придёт. И когда мы сталкиваемся с чем-нибудь омерзительным, наша первая реакция: этого не может быть, произошла ошибка — её допустили мы или, ещё лучше, кто-то другой. Мамам следовало бы рассказывать детям, что в пятидесяти процентах случаев злой серый волк действительно появляется на пороге и выглядит он совсем как мы.

Иосиф Бродский

Перед вами продолжение романа 'Король-Предатель', завершающее дилогию про гномов, выживших после конца света. Первая книга была опубликована не так давно, но если вы чувствуете, что успели забыть её содержание, то рекомендую перейти в раздел Глоссарий в конце книги. Там нет спойлеров, но краткое описание основных терминов и действующих лиц первого романа поможет воскресить в памяти картину событий.

Идея для продолжения зрела ещё во время написания первой книги, из-за чего та получила открытый финал. Нескольких читателей такой расклад разозлил, но пытаться всем угодить — дело, заведомо обречённое на провал. Для меня было важно логически завершить все сюжетные линии, оставив загадки касательно отродий и внешнего мира. Тайна будоражит сознание, и я надеюсь, вы успели пофантазировать насчёт причин, по которым Король-Предатель стремился не выпускать из города простых смертных. Держу пари, что ваши догадки оказались неверными!

Эта книга ответит на оставшиеся после первого романа вопросы. Но её суть в другом. Несмотря на то что все персонажи гномы, эта книга — про человечность. Про падения и взлёты души. Про обман, про отвагу. Про общество.

Некоторые читатели упрекали меня за частые философские отступления и рассуждения персонажей, считая это занудством, но я убеждён, что главное предназначение художественной литературы именно в донесении идей, а не в простом развлечении массового читателя. Да, расслабиться за книжкой тоже бывает приятно, не вся литература должна быть с претензией на заумность. Но если ради популизма всё время идти по пути упрощения, то раньше или позже способность к мыслительной деятельности атрофируется даже у немногочисленной в наше время читающей публики.

Ни в коем случае не претендую на провозглашение очередной великой истины в последней инстанции, но очень надеюсь, что эта книга побудит вас заботиться о своей информационной гигиене более тщательно. Что гномы, что люди, сильно переоценивают свои способности к критическому мышлению, за что приходится платить крайне высокую цену. Вряд ли эта книга что-то изменит и сделает общество лучше, но авось кто-то станет меньше верить на слово каким бы то ни было авторитетам и начнёт выстраивать свою картину мира более вдумчиво.

При всём вышеизложенном пафосе, мне кажется, что вторая книга получилась значительно динамичнее. Я сознательно не стал 'вылизывать' её до победного — текст получается от этого вычурный, не живой. Устаревших словечек постарался тоже по мере возможности избегать. Закос под церковнославянский слог в публичных речах Пастыря и Безбородого пророка в первой книге поняли единицы, зато критиковали неграмотность 'наивного автора из деревни' много и с удовольствием.

Даже нецензурной брани в диалогах почти не осталось. Правда, добрее книга от этого вряд ли стала. Высокие моральные стандарты и отсутствие мата — вещи, увы, малосвязанные. Детям читать не давать!

В общем, хватит вступлений. Кому понравилась первая книга, скорее всего, оценят и книгу вторую. Она совершенно другая и в то же время такая же. Потому что суть гномов и людей не меняется, но лишь раскрывается под новым углом.

Приятного чтения!

Пролог

Полотно истории пестрит заплатами, его многократно штопали и перевязывали, чтобы подогнать под разных людей, засовывали в кромсалку-сушилку цензуры, чтобы превратить в удобную для запудривания мозгов пропагандистскую пыль.

Терри Пратчетт

Он умирал. Умирал мучительной, страшной смертью. Тело изогнулось дугой, глаза готовы были вырваться из орбит, сведённые судорогой пальцы буквально вгрызались в землю. Яростный вопль сменялся бульканьем, затем стоном, переходил в пронзительный визг и вновь перерождался рычанием. Искажённое лицо перекосилось до такой степени, что было неясно, как челюсти ещё удерживаются на положенной законами анатомии месте. Как было неясно и то, за счёт чего в 'приманке' всё ещё теплится жизнь.

Вывалившиеся из развороченного живота гнома кишки пульсировали, шевелились, словно были мерзким живым существом. Сухая глинистая почва жадно впитывала кровь, что непрерывным потоком покидала бренное тело, от напряжения трещали суставы, но раненый гном упорно продолжал извиваться в агонии.

Зловещая тень вырвалась из груди умирающего, метнулась по кругу: раз, второй, третий. Скорость, с которой та двигалась, была феноменальной, глаз обычного смертного мог различить лишь мелькание чего-то большого и тёмного. Особо зоркий мог заметить две красные линии. Мог догадаться, что те на самом деле были следом от светящихся глаз невообразимого существа. Мог... Вопить и корчиться, сходя с ума от боли.

Судорога отпустила изогнувшегося дугой гнома, он опал и обмяк, блаженно хрипя, словно предстоящая смерть была избавлением. Изодранные пальцы била крупная дрожь.

Внезапно тень перестала метаться, зависла над умирающим, погружая призрачные отростки тому прямо в грудь, словно хотела вобрать в себя последний вздох жертвы. Гном вновь раззявил в ужасе перекошенный рот, забулькал кровью, выпучил красные от лопнувших сосудов глаза. Всхрипнул и... неподвижно застыл в неестественной позе, так и не сумев обрести покой в последний миг своего земного существования.

Огненно-красные глаза тени вспыхнули, непостижимое ликование, столь же неописуемым образом, отразилось на дрожащем силуэте тёмного существа. Призрак словно трясся в экстазе, смакуя жизненную энергию погибшего гнома. Чернота внутри тени уплотнилась, стала практически осязаемой...

— Давай! — крикнул кто-то. Властный, сильный, уверенный.

— Не получается! Не получается! Не выходит! — испуганные, отчаянные голоса.

— Выполнять! Любой ценой, повторяю, любой ценой!

— А-а-а-а-а!!! — завопил кто-то, — А-а-а!!!

— Выжигает! Выжигает! Слишком...

— А-а-а-а-а!!! — ещё один вопль. Уже с другой стороны.

Концентрические круги, состоявшие из вязи магических рун, с бешеной скоростью вращались вокруг пирующего над своей жертвой отродья. Вспыхивали, мерцали, увеличивались в диаметре и снова сужались. Подступались ближе к неземной твари, почти касались её, но вновь отступали.

— Сейчас! Сейчас или мы не сможем сделать это уже никогда! Давай! — жилы на шее короля гномов разбухли, из-под закрытых век колыхал синим колдовским пламенем яркий свет.

— А-а-а-а-а!!!

— Оно выжжет нас, выжжет!

— А-а-а-а-а!!!

Стоящие на коленях у последнего внешнего круга рун гномы один за другим хватались за головы — из ноздрей, ушей и глаз, зачерпнувших через край своих возможностей смертных, толчками выплёскивалась тёмная кровь.

— Мы не сможем! Маронон, мы не сможем!

— Пытаться! Я сказал пытаться! Ещё!

Властелин подгорного народа и сам едва сдерживал стон. Всё тело дрожало. Неимоверного усилия воли хватало уже лишь на то, чтобы оставаться в сознании.

— А-а-а-а-а!!! — в строю осталось уже менее половины составлявших круги силы колдунов.

— Маронон! Маронон, нам конец! Мы не продержимся больше...

— Нет! Не хочу...

— Держи-и-и-и-сь!

Внешний круг рун завращался с такой немысленной скоростью, что стал чистым светом.

— Маронон!

Второй круг стал столь же стремительно закручиваться в противоположную сторону.

— Маро...

— Началось! Получилось! Осталось...

— А-а-а-а-а!!!

— Выгораем...

Один за другим рунические круги ускоряли движение, сливались в сплошное свечение, передавали импульс вращения дальше, к центру, к 'приманке' и клюнувшему на неё странному существу.

'Ликование' отродья вдруг резко окончилось, тварь словно осознала происходящее и захлопывающуюся вокруг неё ловушку. Стало метаться по границам самого медленного, самого тусклого внутреннего круга. Но уплотнившаяся внутри создания чернота как будто мешала ей двигаться столь же стремительно, как прежде.

Свет подбирался всё ближе.

— Не могу... — помимо короля оставались в сознании лишь ещё двое гномов.

— Не мо... — повторил предпоследний и упал ничком прямо в круг.

Голову рунописца разорвало словно переспелый арбуз. Внешний круг света меркнул и, о ужас, вращение чистого света начало замедляться. Почти незаметно, самую малость...

— Не-е-е-т! Дожать импульс...

Почти все внешние круги рун превратились в свечение. До внутреннего круга оставалось всего пять ещё не ставших светом слоёв...

— Маро...

— Молчи! Дожать!

Два гнома, практически ослеплённые светом и болью, раскачивались, стоя на коленях вокруг свистопляски запредельных сил. Свечение внешнего слоя стало меркнуть. Уже можно было различить, что это не чистый свет, а вращение рун.

До отродья осталось ещё четыре окружности.

— Не успеем. — Вдруг с ужасом осознал Маронон.

Понял не обессилевшим разумом, не почувствовал кожей, не... просто знал. Внешний круг словно бы 'заразил' своим недугом следующий и тот тоже стал замедляться. Передал эстафету следующему...

Три внутренних круга по-прежнему представляли собой вращение рун. По инерции они ещё ускорялись, но уже заметно медленнее, чем раньше. Отродье в центре, одним ему ведомым чутьём поняв, что у него вновь появился шанс выбраться, начало бросаться на не видимую глазом границу. Воздух над местом столкновения противоборствующих сил вздрагивал всё сильнее.

— Простите... — вдруг прошептал упавшим голосом король, — простите...

— Не на... — хотел было возразить своему повелителю последний руноплёт, но было уже слишком поздно.

Заливающиеся кровью колдуны, корчившиеся вокруг вакханалии сил планетарного масштаба, один за другим выпрямлялись, вбивали одеревеневшие пальцы в землю, глубоко вдыхали воздух и сникали. Отдавали свою жизнь в обмен на то, чтобы внешний круг вновь самую малость ускорился. Отнимали щепотку магии и силы не только у себя, но и у самого мира. Ослабляли его. Приносили в жертву ради спасения...

— Пре... — последний здравствующий спутник Маронона опять не успел договорить. Из его ушей толчками начала бить кровь.

— Должен. Должен был это сделать... — скорее сам себе, чем ему, сказал предавший все договорённости гном, ломая последнюю Печать и направив всю высвободившуюся мощь на тварь, что служила ключом к спасению. — Должен!

Внутренний круг тоже стал светом. Импульс ускорения волной пошёл по концентрическим окружностям назад, затем вновь вовнутрь. Круги, вращавшиеся до той поры в противоположных направлениях, вдруг стали одним пульсирующим объектом. Вспыхнули и... затмили своим сиянием черноту существа, растворили отродье в свете, что был ярче тысячи солнц.

Земная твердь дрогнула, небосвод словно бы начал двигаться в другом направлении, сама суть вещей в мире неуловимым образом изменилась. Произошло нечто, что впоследствии нарекут Роковым днём, наивно полагая, что то было связано с поражением Союза свободных рас, гибелью императора человеческой расы и прочими, ничего не значащими с космической точки зрения, событиями. Не догадываясь, что истинная битва произошла в совсем иной области, которую скудный разум, с его наивными логическими построениями, понять не способен.

Концентрические круги застыли, превратившись снова в вязь рун. Ещё какое-то время Маронон неподвижно сидел, по-прежнему не открывая глаз, в которых медленно угасал колдовской огонь невиданной доселе простыми смертными силы. Пальцы механически поглаживали песчинки, в которые превратились отданные ему на хранение представителями других рас Печати.

Смешные. Они правда надеялись одолеть с помощью этих жалких артефактов Проявленного? Проявленного... Печатей едва хватило, чтобы справиться с одним отродьем! Победить само небытие... Как можно быть столь искусными в магии и при этом оставаться столь наивными идиотами?!

Король с трудом распрямил затёкшие ноги, поднялся с колен. Спокойно прошёл по застывшим рунам в центр колдовской битвы. Подобрал с земли чёрный шар размером с кулак взрослого гнома. Взвесил в руке, внимательно осмотрел. Хмыкнув, деловито засунул за пазуху.

Разворошил носком сапога пепел, в который превратилась 'приманка'. Постоял минуту задумавшись. Затем развернулся и пошёл от места сражения прочь.

— Пр... Пре...

Маронон удивлённо застыл, обернулся, глядя на гнома, что держался наравне с ним почти до последнего. Быстро обежал взглядом тела остальных соратников, но больше признаков жизни не обнаружил.

Правитель гномов сел на корточки рядом с силившимся что-то ему сказать гномом. Бесцеремонно ощупал его голову, макнул палец в кровь, что обильно излилась из ушей потерпевшего. Облизнул свой испачканный в алой жидкости ноготь. Сомнений быть не могло.

— Выжжен, подчистую весь выжжен. Ты ведь понимаешь, что это значит?

— Пре... — напряжённо пытался выговорить что-то выживший гном.

— Ты больше не сможешь повелевать рунами, Мерхилек. Для тебя это будут обычные закорючки, и только.

— Пре...

— Я пришлю за тобой лекарей, Мерхилек. Ты стойко держался и заслуживаешь моей благодарности. Знаю, отныне ты бесполезен, но я не забуду твой подвиг. Держись.

Маронон по-отечески взъерошил грязные волосы последнего рунописца. Впрочем, уже не рунописца, а самого обычного гнома. Тяжело вздохнул и, ссутулив плечи, удалился с места событий.

Он шёл медленно, часто поднимая голову вверх, желая запечатлеть свою последнюю короткую прогулку под открытым небом. Шёл, думая наперёд обо всех бедах, что ждут его впереди. Полностью осознавая, что пути назад больше нет.

Мерхилек беспомощно смотрел вслед своему повелителю, пока тот не скрылся наконец за скальным выступом, где ожидали их возвращения свита и воины. Давление внутри головы ослабло, кровь перестала вытекать из ушей, стало чуточку легче.