Делион. Огненная пляска

Unknown

Глава первая. Зловонные топи.

405 год от начала Четвертой Эпохи. 23 число месяца Холодных Дождей.

Место: Зловонные топи. Провинция Бравия.

Осторожно опираясь на клюку, сделанную из местного дерева витыги, он пробирался по сухим островкам, стараясь удерживать равновесие. Толстая дубина позволяла не упасть в эту зловонную жижу, покрытую мхом, лишайником, кувшинками, и другой, непритязательной к чистой воде, растительностью. Поначалу, как только Клепий пришел в Зловонные топи, он надел на себя повязку, которая хоть немного спасала от этого дурного запаха. Спустя несколько дней, страж привык к жуткой вони и смог обходиться без всякой атрибутики, прикрывающей лицо.

В первый день, Клепий даже ничего не мог есть. Все, что он отправлял к себе в рот, через некоторое время возвращалось тем же путем. Зловонные топи получили свое название не просто так. Это место настолько гнусно смердело, что вокруг не было ни одного поселения в пределах ста пятидесяти стадий. Сильный ветер гнал вонь в окрестные поселения, и жителям близлежащих сел приходилось нелегко. Но спустя какое-то время Клепий все же привык. Ему приходилось спать на древних старых деревьях, чьи ветви соединялись так, что образовывали между собой ложе. На почве страж спать не рисковал — земля здесь была предательски мягкая и часто оползала в болота.

Даже сейчас, переходя с одной кочки на другую, он чувствовал ногой, насколько влажными и ненадежными уступами они являлись. Хлюпая под тяжелым сапогом, из-под земли появлялись пузыри с тухлой водой, которая небольшими струйками устремлялась в воздух. Тропы островков блуждали по неизведанным и не отмеченным на карте маршрутам — некоторые приводили в тупик, другие были цикличными и закруглялись между собой, третьи же образовывали восьмерку, и Клепий часто натыкался на свои собственные зарубки на древних деревьях этих болот. Из живности он видел только каких-то странных птиц, о которых не слыхивал до сих пор, а также много мелкого зверья — болотных крыс, водянистых лягушек, перепков. Но это было не все живое, что обитало в Зловонных топях — некоторые монстры Тьмы охотились тут на небольших зверей и изредка утаскивали в болота людей из окрестных поселений.

Страж надеялся, что не увидит ни одного монстра или демона, пока не доберется до хижины ведьмы. Прошло уже три дня с тех пор, как он вошел в топи и начал блуждать по ним, каждый раз вырезая очередную зарубу (или фигурку, если проходил здесь во второй раз), составляя мысленно в своей голове карту. Здесь было очень темно даже ясным солнечным днем, густые кустарники и кроны толстых древних витыг закрывали свету доступ к этим местам. К вечеру, уже устроившись на ночлег в одном из гнезд, среди сплетенных ветвей витыг, Клепий зарисовывал на своем пергаменте примерную дорогу, которую сегодня преодолел. Таким образом, день за днем, он составлял и дополнял свою собственную карту и скорее всего, она была единственной, которая хоть как-то могла рассказать об этих болотах. Никто в своем уме не стал бы посещать Зловонные топи, уж сколько разных историй рассказывают об этих местах, о различных страшных существах, а в первую очередь о древней ведьме, чей возраст старше, нежели возраст самой Империи.

Клепий остановился на одном из островков, который примыкал к корням старой витыги, чей ствол было бы трудно ухватить пяти взрослым мужчинам.

«Кажется, я что-то слышал. Или же, мои собственные уши, обманывают меня?»

Опираясь на свою дубину, он решил передохнуть и заодно послушать еще раз то, что возможно ему почудилось. Но кроме шелеста листьев, осенней песни ветра и взрывов газовых пузырей ничего не было слышно. Возможно, он еще ближе на несколько стадий к своей цели.

С виду Клепию было не больше пятидесяти солнцеоборотов. Светло-русые, коротко стриженые волосы, спустя несколько недель пути, слиплись и были грязными. Голубые глаза были сродни цвету ясного дневного неба, широкий нос, ровные уши и небольшая всклоченная борода. На нем были надеты прочная кольчуга и кольчужные чулки, сделанные кузнецами Обители, а за его спиной развевался темный плащ, на котором было изображено Колесо с двенадцатью спицами — символ Двенадцати богов, или попросту говоря Пантеона. Шлем и перчатки он таскал в своем мешке, так как днем на болотах от испарений было жарко, ночью же напротив — сыро и холодно, от чего Клепий промерзал даже в своих одеяниях. В вещевом мешке находилось вяленое мясо, которое можно хранить долго, ячмень для помола, соль, и кое-чего из овощей, которых уже на четвертый день осталось мало. Помимо пищевых запасов, в мешке находились различные лечебные травы, веревка из конского волоса, мази, пергамент с чернилами, и другие менее нужные в походе вещи.

«Пора передохнуть. Я могу сновать туда-сюда целый день, так и не найдя хижину колдуньи».

Несмотря на то, что на страже были кольчужные доспехи, он с легкостью смог забраться по толстым почкам и прочным ветвям на дерево в свое очередное гнездо. Ветви сплелись здесь настолько прочным узлом, что их даже мечом перерубить невозможно. На поясе Клепия висели ножны, в которых находился полуторный меч, подаренный ему в Ордене на совершеннолетие.

«О, Двенадцать богов, как же давно это было. А ведь сейчас и не верится, что я когда-то был молодым. Не миновало еще и пятидесяти солнцеоборотов, а я уже чувствую себя уставшим стариком».

Однако покой членам Ордена Стражей при жизни мог только снится. Вся их жизнь посвящена борьбе с Тьмой и ее созданиями, которая не прекращается ни на секунду. При поступлении в Орден, каждый воин дает обет. В клятве говорится о безраздельной службе во благо Двенадцати богов и трона Империи.

«Прошло столько лет, а клятву я помню до сих пор. Как же это было давно, но и сейчас, закрыв глаза, вижу все-тот же помост, где стою на коленях перед магистром».

Магистр с мечом в правой руке, и книгой пророчеств в левой, произносит слова над Клепием, тот же в ответ произносит клятву верности Ордену. Меч опускается на левое плечо.

— Сим же рази в сердца врагов человеческих, — оплетенная кожей и инкрустированная золотом книга опускается на правое плечо стража.

— И помни же слова, во имя которых ты служишь людям, — завершил свою речь магистр.

Тогда Клепию было всего шестнадцать лет, больше тридцати лет назад, он слабо представлял, как сложится в ордене стражей его жизнь.

Устроившись удобнее, на ветвях деревьев там, где в ствол попала молния и поделила его на две части, путник устроил небольшой очаг. Правда, разводить огонь — не собирался, слишком опасно приковывать к себе внимание. Открыв сумку, он нашарил в ней небольшой кусок вяленой говядины и остатки уже затвердевшей лепешки, изготовленной четыре дня назад. Ужин оказался черствым, но голод говорил о том, что это было невероятно вкусно.

Его размышления вернулись к тому дню, когда посланец передал указание от магистра Ордена, срочно явиться к нему. Несмотря на то, что утро было солнечным, ветра задували через ставни окон. Скудно обставленная келья, где изредка проживали стражи, когда были в обители (а чаще всего они бывали на заданиях в различных частях Делиона, или выполняли обязательства по убийству Демонов и менее опасных существ), была холодной, от чего Клепий проснулся очень рано, и, совсем того не ожидая, услышал стук в дверь.

Разжевав кусок вяленого мяса, он отправил его в желудок вслед за черствой лепешкой, затем снова вернулся мысленно в то роковое утро.

Тогда, достопочтенный магистр, рассказал о том, что тучи начали сгущаться не только над Империей и расой людей, но и над всем Делионом.

— Еще несколько десятков лет назад, прислужники Тьмы сидели и не высовывались из своих нор. Сегодня же почти в каждом городе есть различные культы Тьмы, некоторые из особо ретивых в открытую хулят Двенадцать богов, земли Бравии кишат различными тварями и мутантами, самого консула подозревают в поклонении Тьме.

Клепий помнил все дословно и не мог с этим не согласиться. За последние годы произошло много различных инцидентов, это было тревожным сигналом.

— Тьма пробуждается, сын мой, — продолжил магистр — Последователи Скованного (да будет проклято его имя) начали искать шесть Печатей, стражи существуют именно для того, чтобы помешать им.

Тогда Клепий все понял. Чтобы прислужники Тьмы не нашли печатей, стражи должны найти их первыми и уничтожить. Это не было секретом еще с той поры, когда на свет был выведен ребенок, которого назвали Флавианом.

— Ему уготовано уничтожить эти печати. Но найти их можем только мы. — Магистр продолжил речь, рассказав о том, что у него появилась зацепка, которая поможет в поисках.

Небольшой перекус подходил к концу. Еды Клепию пока хватало, а вот с водой были определенные проблемы. Ее оставалось совсем немного, он старался экономить, выпивая за раз не более глотка.

Зацепка касалась одной ведьмы.

— В книге имперского историка Тевробия, которая считалась до сих пор утерянной, наши писцы нашли упоминания одной из печатей, — говорил в тот день магистр. — Ясным языком было указано, что она одно время находилась у бравлянской ведьмы, проживающей в Зловонных топях.

Именно тогда, три недели назад, страж начал свое путешествие. Действия Тьмы по поиску все шести печатей, дабы освободить своего хозяина — Скованного бога, началась в тот момент.

«Думаю, узнать место хранения печати будет ничем не легче, чем найти саму ведьму».

И Клепий понимал, что, скорее всего он прав. Света становилось все меньше, солнце клонилось к закату, однако страж решил продолжить свой путь.

«Пока не стемнеет полностью, попробую закрыть пробелы на своей карте, авось повезет найти хижину».

Он достал пергамент со своими каракулями и начал изучать его. Клепий водил указательным пальцем по проложенным линиям, старался высчитать каждую тропу. В итоге, на пергаменте была изображена карта с множеством закорючек, линий и геометрических фигур. Каждая тропа, которая приводила в тупик, была помечена и он, в конце концов, нашел одну, которую не исследовал.

Ниоткуда появились странные птицы с черными перьями, неуклюжей вытянутой головой, похожие на воронов, но значительно меньше размером. Они перелетали с ветки на ветку, но продолжали сидеть на том же дереве, что и путник, тому, с свою очередь, чудилось, будто они за ним наблюдают.

Решив не терять времени зря, Клепий собрал все в свой мешок, глотнув воды, уложил фляжку на самое дно и, спустившись с дерева, побрел по тропе, которую отметил на карте. Преодолевая кочку за кочкой, он осторожно обошел большую часть болота по корням деревьев, а затем и по твердой почве, которая являлась продолжением тропы. Низкорослые кустарники находились прямо в болоте, их корни уходили далеко в ил, а на ветвях росли красные ягоды. Часть куста была объедена каким-то зверьем, скорее всего перепками, которые походили на крыс, но отличались широкими и длинными хвостами. Клепий знал, насколько эти ягоды опасны. Человек, попробовавший горсть этих ягод вывернет свой желудок наизнанку, далее последует кровавый понос, отек легких и, в лучшем случае, он умрет в течение дня. В худшем же — медленная мучительная смерть.

Внезапно тропа из кочек здесь оборвалась. Дальше было болото, с едва вырисовывающимися бугорками суши.

«Боги послали мне очередное испытание»

Дубина из витыги была выше Клепия. Он опустил ее сухим концом в болото до тех пор, пока этот конец не преодолел мягкий ил и не уперся в твердую почву. Вытащив клюку из воды, страж поставил ее рядом с собой.

«Что ж, по колено, можно рискнуть»

Сначала Клепий снял с себя плащ, свернул его в трубочку и убрал в мешок, чтобы тот не тянул его вниз, под воду. Плащ был больше атрибутикой и неплохо согревал в холодную погоду, но в битве, либо долгих переходах был бесполезен.

Первый шаг дался нелегко. Как будто ступаешь в неизвестность. Нога с железным кольчужным чулком погрузилась в прохладную зловонную воду. Клепию казалось, будто его засасывает сама бездна. Почву он нащупал не сразу, опираясь на дубину, опустил вторую ногу в болото, и вода оказалась по колено. По крайней мере, ненадолго. Стоять на одном месте было опасно — твердая почва начинала уходить из-под ног, и вода уже достигла его бедер. Передвигаться в болоте, которое еще и засасывает тебя в кольчужных чулках, сложно. Мешок с продовольствием уже начинал касаться воды, и имперец решил поторопить события.

Переставить ногу оказалось не так-то просто. Ил продолжал засасывать ее вместе с кольчужным чулком. Сделав некоторые усилия, страж переставил сначала левую ногу, затем правую и вода снова оказалась ему по колено. Проверять палкой место для следующего шага, не было времени, за несколько секунд тело Клепия погрузилось на целую ладонь. Сделав еще один шаг левой ногой, он оперся на свою дубину и не без усилия переставил правую.

В этот момент дубина ушла под воду и Клепий, не удержав равновесия, плюхнулся в вонючую жижу, чудом не захлебнув ее. Он оказался под болотной водой, опираясь на руки, попытался встать. Ножны с мечом и мешок с продовольствием тянули его в правую сторону, туда, где полностью исчезла дубина. Собравшись с силами, стараясь не поддаваться панике, годами отточенное мастерство владения эфиром и самим собой помогло Клепию вынырнуть из-под воды, схватившись правой рукой за первую кочку, которая выпирала на поверхности, словно голова притаившегося животного.

— Вот Бездна! — выругался вслух страж, держась за бугор двумя руками так, будто он через несколько секунд уйдет на дно.

Он был сильно раздосадован этой оплошностью, лямка мешка спала с левой руки и держалась только на предплечье правой.

«Наверняка все мои пожитки намокли. Боги в свидетели, я даже не знаю, смогу ли что-нибудь поесть после вонючей воды».

А это значило, что пути назад уже не было. Весь мокрый от болотистой жижи, Клепий взобрался на бугор, чтобы передохнуть и в голове начал перебирать варианты того, что можно использовать в пищу.

«Перепки питаются ядовитыми ягодами, крысы в свою очередь едят перепков, о лягушках не может быть и речи».

Клепий, в отличие от обычных людей, был меньше подвержен эмоциям, в том числе и страху, но это рассуждение натолкнуло на мысль, что он может остаться голодным.

«Остаются только эти странные птицы».

Однако, задвинув эти мысли на задворки своего мозга, поковылял дальше по кочкам. Лишившись своей дубины, он шел еще медленнее и аккуратнее. Если он сорвется хоть с одной из этих кочек, то его засосет трясина, и страж навеки останется в Зловонных топях.

«Жуткая смерть для жуткого человека»

Но все обошлось. Тропа из кочек закончилась у небольшого более или менее сухого бережка, где росли кустарники, которые до этого момента Клепию не встречались.

Выйдя на твердую землю, он приземлился на пятую точку рядом со сгнившим деревцем, дабы отдышаться. Осмотрев мешок, он понял, что весь провиант намок. Через небольшие колечки вода попала в чулки, залив их до основания — теперь от его ног воняло не лучше, чем от болота.