Субъектный предел антропоморфности роботов

Бескаравайный Станислав, канд. филос. наук., УДУНТ.

ORCID https://orcid.org/0000-0003-1707-1369

.

Субъектный предел антропоморфности роботов

.

Аннотация:

Цель. Обосновать один из возможных пределов антропоморфности в создании человекоподобных роботов.

Актуальность. Выявление потенциальных противоречий в развитии робототехники и уточнение угроз, которые могут нести. Формирование представлений о степени антропоморфности роботов, когда они смогут замещать человека в социуме.

Результаты. Представление о работах и ИИ как инструментах, основанное на инструментальном понимании техники вообще, а также на осмыслении роботов как исполнителей. Оппонируют такому подходу преимущественно философские и художественные точки зрения, часто профанирующие проблему или рассматривающие ее как отдаленную перспективу.

Работа, в процессе его приближения к человеку (т.е. создание полной биологической и психической копии человека искусственного происхождения), необходимо рассматривать как объект, приобретающий качества субъекта.

Если робот остается объектом, то асимптотическое приближение к антропоморфности превращает его в "куклу", в марионетку, потому что свобода выбора несовместима со статусом объекта. Если робот приобретает субъектность, то для конкуренции с другими техногенными субъектами ему необходимо устранить ограничения человеческой формы. Если такой субъект каким-то образом сохраняет контроль над антропоморфной машиной, то для него это не вместилище сознания, а лишь инструмент для воздействия на специфическую среду, созданную для человека, а также для социального общения с человеком. То есть для полноценного техногенного субъекта, для общего ИИ идеальный облик человека — это лишь специфический антропоморфный орган чувства.

Этот процесс во многом определен тем, что человек в рамках технического прогресса находится в перманентном противоречии: люди стремятся быть целью, а не средством, но революции в технике позволяют отчуждать отдельные качества и умения людей, заменяя механизмом человека. Идеальный искусственный облик человека — создает возможность полного отчуждения продуктов любой человеческой деятельности.

Для оценки возможности создания антропоморфного работа при существующем уровне развития техники использован диалектический метод, исторический подход, метод мнимого эксперимента, критерии автономности и целеполагания.

Выводы. Одним из пределов антропоморфности в создании роботов можно считать достижение ими субъектности. Для техногенного субъекта сама антропоморфность теряет смысл как существенное конкурентное преимущество, так как возникнут более совершенные носители психики.

Ключевые слова: Индивид, инструмент, социальный робот, отчуждение, сенсор.

.

Subjectness as the limit of robot anthropomorphism

Abstract:

Purpose. Substantiate one of the possible limits of anthropomorphism in the creation of humanoid robots.

Relevance. Identification of potential contradictions in the development of robotics, as well as clarification of the threats that they may carry. Formation of ideas about the degree of anthropomorphism of a robot, in which it can replace a person in society.

The results: the idea of robots and AI as tools is based on an instrumental understanding of technology in general, as well as on the prevailing idea of robots as performers. This approach is opposed mainly by philosophical and artistic points of view, which often profane the problem or consider it as a distant perspective.

The robot, in the process of its approach to a person (that is, the creation of a complete biological and mental copy of a person of artificial origin), must be considered as an object that acquires the qualities of a subject.

If the robot remains an object, then the asymptotic approach to anthropomorphism turns it into a puppet, into a puppet, because freedom of choice is incompatible with the status of an object. If the robot acquires subjectivity, then in order to compete with other technogenic subjects, it needs to eliminate the limitations of the human form. If such a subject somehow retains control over the anthropomorphic machine, then for him this is not a container of consciousness, but only a tool for influencing a specific environment created for a person, as well as for social communication with a person. That is, for a full-fledged technogenic subject, for a general AI, the ideal likeness of a person is just an anthropomorphic sensor.

This process is largely predetermined by the fact that a person is in a permanent contradiction within the framework of technological progress: people strive to be an end, not a means, but revolutions in technology make it possible to alienate individual qualities of people, replacing a person with a mechanism. The ideal artificial likeness of a person is the possibility of complete alienation of the products of any human activity.

To assess the possibility of creating an anthropomorphic robot at the current level of development of technology, the dialectical method, the historical approach, the method of thought experiment, the criteria of autonomy and goal-setting were used.

Conclusions. One of the limits of anthropomorphism in the creation of robots can be considered their achievement of subjectivity. For a technogenic subject, anthropomorphism itself loses its meaning as a possible competitive advantage, because more perfect carriers of the psyche will arise.

Keywords: Individual, tool, social robot, alienation, sensor.

.

Актуальность темы. Создание антропоморфного робота — одно из направлений развития современной робототехники, которое приносит в жизнь общества революционные изменения, поэтому осмысление возможностей и угроз этого процесса — одна из задач философии.

Анализ предварительных исследований и публикаций.

Термин "робот" первоначально (в 1920-х) понимался как машина, заменяющая работника. В этом смысле антропоморфная работа мыслилась как сумма более грубого подражания человеческим чертам и возможности автоматического, автономного выполнения трудовых операций.

Но уже во второй трети XX века эволюция промышленных роботов требовала отказа от антропоморфности: фактически созданные конструкции станков дополнялись функциями автоматизации производства. А вот сервисным работам, предназначенным для взаимодействия с человеком, стремятся придать гуманоидные черты. Использование антропоморфных роботов позволяет шире задействовать эмоции пользователя [Chiang, Trimi, Lo, 2022], привычная человеку телесность роботов желательна для коммуникации [Spatola, Wudarczyk, 2021]

Большие надежды стали возлагать на социальных роботов во время пандемии COVID-2019, в них видели идеальных сиделок или компаньонов для пожилых людей. Кроме того, социальный робот может быть использован человеком для самопознания, для нравственного развития [Damiano, Dumouchel 2018].

Но каковы пределы антропоморфности робота, и что может быть препятствием в создании робота, максимально похожего на человека?

Несколько разных ограничений:

— чисто технологичные. Их можно разбить на две группы. Во-первых, связанные с изготовлением тела работа (от механики и электроники — до биомеханики). При этом биотехнологии, которые могут прямо использоваться в робототехнике, то есть создание тканей, органов, аналогов скелета — сейчас делают только первые шаги [Koch, Thaden, Tröndle, Zengerle, Zimmermann & Koltay, 2021]. Во-вторых, это необходимость создания искусственного интеллекта для управления роботом. Необходимость интеллекта для работа осознается в 1950-х [Markoff, 2015], и с тех пор наблюдается тесная зависимость прогнозов развития робототехники и представлений об искусственном интеллекте (далее — ИИ), а в последние годы, об "общем искусственном интеллекте" [Brooks, 1991 ; Boltuc, 2020];

— экономические. С одной стороны: развитие робототехники за последние десятилетия — это история промышленной революции, и в производство гуманоидных роботов вкладываются огромные средства [Blain, 2023]. С другой стороны: любая промышленная революция — это история, в том числе неудачных стартапов и банкротства крупных фирм. Предельно антропоморфный робот может оказаться экономически невыгодным, как сейчас невыгодные беспилотники, идеально подражающие полёту птиц. Но экономические ограничения не могут быть ультимативным запретом для создания небольших партий продукции. Если антропоморфные работы не будут прибыльны в обслуживании пенсионеров, то могут использоваться как предметы роскоши, как показатель социального статуса и т.п.;

— вопросы безопасности. Это самая сложная проблема. Дружественный огонь от вашей системы вооружений [Guardian staff, 2023] это частная, решаемая проблема. А вот контроль над системами ИИ, которые потенциально могут анализировать мир лучше человека, или использование таких систем в межгосударственной конкуренции — принципиальная сложность, которую пытаются осмысливать самые разные авторы [Bostrom, 2014]. Здесь есть весь спектр мыслей: от технофобии до гипотезы "технологической сингулярности", в раках которой машины обгонят человека по уровню интеллекта. [Kurzweil, 2005];

— эмоциональные границы. Наиболее известная из них это "эффект зловещей долины", описанный Масахиро Мори еще в 1970-м: работы, имеющие определенное сходство с человеком, но не имеющие полного подобия, могут вызвать негативные эмоции, прежде всего страх. Сейчас этот эффект подтверждается и его постоянно исследкют [Igaue, Hayashi, 2023; Mishra, Ramanathan, Tulsulkar & Magnenat, 2022].

Но можно ли сказать, что этот эффект тормозит создание гуманоидных роботов? Нет. Работам можно придавать черты, которые сделают их в чем-то отличными от людей: Ameca робот-гуманоид, работающий на основе генеративного искусственного интеллекта, имеет удачную мимику лица и пластику рук, но серый цвет его кожи позволяет устранять эффект "злостной долины" [Ameca. The future face of robotics, 2022].

— вопросы этики и социальных конфликтов. Антропоморфная работа может повысить социальную напряженность: рабочие острее воспринимают образ того, что техника лишает с рабочих мест, потому что антропоморфные работы воспринимаются как участники социальных отношений [Xue Wang, Kim, Kim, 2023]

— законодательные пределы. Есть европейские законы использования роботов [European civil low rules in robotics, 2016] там прописаны ограничения. Но история законодательства показывает, что эффективно ограничиваются только те технологии, которые не могут дать слишком большую выгоду или слишком большое военное преимущество.

Каждое из перечисленных ограничений то ли чисто техническим, то есть устранимым инженерным путем, то ли возможно преодолено ослаблением запретов, снижением моральных и т.п.

Но исчерпывающий ли это список и можно ли сформулировать ограничение, которое нельзя преодолеть очередным изобретением, созданием общего ИИ или чем-то подобным? Поэтому цель статьи: выявить базовое препятствие для создания антропоморфных роботов.

Результаты исследования.

Проведем мысленный эксперимент и приведем к краю, к логическому завершению антропоморфность робота. Мы получим непохожего на человека работа, не киборга в смысле человеко-машинного конструкта, но именно организм, который анатомически станет человеком, и останется роботом: то есть фактически это человек искусственного происхождения. Со созданной, спроектированной, а не сформированной в процессе воспитания психикой. С созданным, например, распечатанным на биопринтере телом.

Конечно, сейчас это чисто фантастический образ, используемый в литературе и кино. Но можно сравнить его с набором перечисленных ограничений. Можно ли сказать, что, преодолев все технические и законодательные сложности, можно получить подобных роботов?

Сумма указанных ограничений никак не препятствует этому.

Чтобы найти какое-нибудь фундаментальное препятствие, необходимо рассмотреть базовую разницу между машиной и организмом.

Вероятно, исходной проблемой осмысления машины (работа, как ее вариации) можно считать инструментальным подходом к пониманию техники вообще. Техника воспринимается как нечто утилитарное. Философия техники традиционно рассматривает устройства и технологии как инструменты достижения целей, удовлетворения потребностей и т.д. [Mitcham, 1994, pp.22-26]. Поэтому, когда конструируются антропоморфные работы, они воспринимаются как полезные машины, пусть и с человеческими лицами.

Человек, как субъект, это действующее и понимающее начало (так он осмысливался в философии с Нового времени [Udo, 2011]. Свобода воли предполагает возможность выбора и формулирования целей собственного существования, несовместимого со статусом инструмента. Конечно, индивид не может жить в обществе сохраняет его полную независимость, периодически индивиду приходится выступать в качестве инструмента, чтобы обеспечить других людей питанием, ресурсами и т. п. Это изменение ролей отражается в противоречиях между эгоизмом и альтруизмом.

Для того чтобы характеризовать такого индивида, возможно использовать понятие автономности: поведение субъекта автономно потому, что определяется его внутренними основаниями и не зависит от влияния внешней среды и других индивидов.

Поэтому, если рассуждать о работе, как об автономной технике, как о носителе сознания, можно сказать, что "робот" — это субъект, который настолько автономен, что производит собственные цели деятельности и может вступить в противоречие с человеком.

Если исторически рассмотреть развитие роботов, они действительно могли быть только инструментами. И вот воспринимая роботов как инструменты, как "говорящее орудие" в смысле выражения Аристотеля, мы отделяем их от людей. Но чем больше мы приближаем роботов к людям, чем более антропоморфно делаем, тем больше развиваем их психику и моторику. Робот приобретает некую целостность, автономность — и, как следствие, субъектность.

Также технику можно рассматривать не только инструмент, но как явление, обладающее некоторыми совершенно особыми свойствами, онтологическими характеристиками. При всем разнообразии таких черт, вероятно, основным можно указать ее отрефлексированность: если генетический код организма никем не осознается, то любое техническое изделие имеет образ, проект, замысел, существующие в сознании. И если каждый организм уникален в силу уникальности генетического кода и становления фенотипа, то техника может стремиться к тождеству произведенных на конвейере изделий, поскольку за изделиями может стоять единый проект, и точность изготовления, например, процессоров, сравнима с размерами отдельных атомов.

С такой позиции робот — это образ будущего техногенного субъекта, который может просто хранить в себе свой проект, но осознавать его, то есть сопоставлять с картиной окружающего мира, формировать его на основе своей цели существования.

То есть чем ближе машина к этому осознанию, тем больше теряет качество объекта и приобретает качество субъекта.