Лето в этом году выдалось необычайно жарким. Солнце палит нещадно, температура днём в тени зашкаливает за сорок градусов.
Моя семья почти в полном составе перебралась в Крым, к Изольде и Константину Петровичу, в первых числах июля, а моя названная сестра Мадам, в миру Элеонора, приехала вчера. В городе остался только Егор. Он осуществляет свою давнюю мечту — заканчивает строительство дома для нашей большой семьи. Дом почти построен, остались кое-какие отделочные работы и благоустройство приусадебного участка.
Раннее утро. Дети с наслаждением плещутся в море: Шурочка и Маруся визжат, брызгая друг на друга, Антон, крепкий, возмужавший, уже довольно известный в определённых кругах художник, пытается затащить в воду Фрикса, тот упирается всеми четырьмя лапами. Бас, вальяжный, ещё больше потяжелевший и раздавшийся, сидит в отдалении и время от времени делает ленивые движения лапой — вроде как умывается.
Мы с Мадам валяемся на лежаках, подставив спины утреннему солнышку. Семья наша не совсем обычная, мы с Мадам — ведьмы, она первой, я второй категории, старшие дети, Антон, Маша и Шура, как и мой муж Егор — обычные люди, а вот младшенький, Тимофей — настоящий, очень сильный, шаман. Наше ведьминство ожидало появления шамана подобного уровня двести лет и мне выпала честь стать его матерью, а Егору — отцом. Высшие ведьмы пристально наблюдают за развитием Тимоши, а чтобы тот по малолетству не наделал глупостей, приставили к нему няньку, строптивую ведьмочку Дуняшу. Она должна находиться при Тиме до тринадцати лет — в этом возрасте, по ведьминским законам, шаман считается взрослым. Дуня отлично справляется со своими обязанностями — все глупости и проказы малолетний шаман и великовозрастная ведьма совершают вместе.
Вот и сегодня! Они уже давно должны были появиться на пляже, но не тут-то было — наверняка разрабатывают план очередной глупости.
По ступенькам на пляж спустился мой свёкор, Константин Петрович, генерал в отставке. Подошёл к моему лежаку, я перевернулась на спину и села, он примостился рядом.
Тяжело вздохнул.
— Девушки, эти паршивцы опять куда-то исчезли. Я беспокоюсь.
— Константин Петрович, — сонно отозвалась Мадам. — К обеду вернутся, на обед они ни разу не опоздали, Дуняша строго придерживается режима.
Я наморщила лоб.
— А вы не помните, часом, какую они книгу вчера после обеда так увлечённо рассматривали? И спорили при этом? Я как-то не обратила внимания.
— Гм... — свёкор растерянно посмотрел на меня. — Большую красочную книгу о мамонтах, её Изольда в этом году купила в Адлере для Тимки.
Я напряглась, а Мадам приподнялась на локте — сонливость как рукой сняло.
— Варька! А когда мамонты вымерли? — испуганно спросила она.
— Двенадцать тысяч лет тому назад, и как раз в июле... — прошептала я внезапно севшим голосом, откашлялась. — Когда исследовали Берелехское кладбище в Якутии, то нашли там замёрзшие останки многих сотен животных, в том числе и мамонтов. Предполагают, что их настигла внезапная смерть — в коже зверей найдены красные кровяные тельца, что подтверждает гипотезу о постигшем животных внезапном удушье. Крылышки насекомых, попавших в этот слой, точно указывают время — июль. Эля, что будем делать?..
Константин Петрович схватился за сердце.
— Так, без паники. — вполне овладевшая собой Мадам встала и прошлась босыми ногами по песку. — Не думаю, чтобы Высшие оставили их без присмотра. Подождём. Если до часу дня не объявятся — я свяжусь с Высшими. Сами мы так далеко не заберёмся.
Детвора, заметив, что мы чем-то озабочены, подбежала к нам.
— Мам, что случилось?
— Наши хулиганы, Шурочка, отправились в гости к мамонтам, которые вымерли двенадцать тысяч лет назад.
— Вот бессовестные! — Шурочка топнула ногой. — Нас опять с собой не взяли!
— И я, старый дурак, не обратил внимания. — сокрушённо покачал головой свёкор. — Они же за завтраком заговорщицки переглядывались. Небось, ещё вчера договорились провернуть эту авантюру.
— Нет, ну как можно было нас не взять! — вторила Шурочке расстроенная Маруся.
— Девочки! Перестаньте! — вмешалась я. — Путешествия во времени очень опасны, как в физическом, так и в психологическом плане — для тех, кто не достиг определённого совершенства. Тим и Дуня просто не хотели рисковать вашим здоровьем, они-то очень хорошо всё это понимают, ведь Высшие, которые с ними занимаются, наверняка объяснили. Всё, перебазируемся в беседку, солнце жжёт уже немилосердно.
Перебрались в беседку. Беспокойство, однако, нарастало — перед мысленным моим взором то и дело мелькали кадры глобальной катастрофы — и мой маленький мальчик, и Дуняша посреди этого хаоса!..
— Варька! — недовольно заворчала Мадам. — Перестань дурковать! Ничего с ними не случится, скоро появятся!
И действительно, без четверти час наши путешественники материализовались посреди двора — Тимка рыдал, а Дуня сердито ему выговаривала:
— Ну шо вы, Тимофей Егорыч, голосите? Ну низя на этом мамонтёнке кататься! Он, видели, какой здоровый? И вонючий, до того ж! Да и мамка его не позволит! Вас, как муху, растопчет! Да и как бы вы на него влезли?!
— Сама вредная! — заливался слезами безутешный малыш. — Не захотела подсадить!
— Очень нужно мне вас подсаживать! — Дуня упёрла руки в бока. — Если столы поднимаете — шо, себя поднять не можете?! Да там и дыхать нечем, вон как от вас воняет!
— Так! — рявкнула Мадам. — От вас обоих несёт, как от псарни! Мигом в ванную! А потом я вас просмотрю. Ох, притащите когда-нибудь заразу из прошлого! Хорошо, что Высшие будущее для вас заблокировали!
— Слава Всевышнему, Изольда с мигренью мается, не то в обмороке бы лежала. — вздохнул Константин Петрович.
Притихшие путешественники потопали в душ, девочки и Антон — следом, изнывая от любопытства.
Свёкор какое-то время размышлял, потом спросил:
— И всё-таки не пойму, как им удаётся путешествовать во времени?..
— Константин Петрович, учёные, начиная с Эйнштейна и Стивена Хокинга, доказывают, что такие путешествия вполне возможны теоретически. Вот только трудно осуществимы для человека, но Дуня и Тим — не люди, они родились уже с этими знаниями и умениями.
Пока мой сын и его нянька отмывались, а Мадам выискивала у них неведомую заразу, я налила стакан воды и поднялась к Изольде. Та лежала на кровати, с полотенцем на лбу, смежив веки. При моём появлении свекровь открыла глаза и страдальчески поморщилась:
— Ой, доченька! Сил нет терпеть. Мигрень редко бывает, но если уж начинается, то на несколько дней задерживается...
— Сейчас всё пройдёт. — успокаивающе сказала я и стала читать над водой заговор: "На кладбище могила, на ней сыра земля. В земле дыра, а это не дыра, а нора. В норе той три ножа — один острый, другой тупой, а третий как щепка, сухой. Боль у рабы Божией Изольды не острая, не тупая, а никакая, как щепка, сухая. Как она иссохла, так боль заглохла. Умри, боль". Протянула стакан Изольде. — Выпейте.
Свекровь покорно выпила, прислушалась к себе. Покрутила головой и улыбнулась.
— Спасибо, Варюша. Как на свет народилась. Что там за крик был, почему Тимоша плакал?
— Вы не волнуйтесь только...— я коротко рассказала о событиях сегодняшнего утра.
— Варя... Ну что с ними делать? Как запретить это безобразие? — Изольда беспомощно прижала руки к груди. — Ведь опасно очень! Понимаю — инициатор Тимофей, а Дуня — только сопровождает, но всё же!.. Может, Дуне запретить?..
— Да никак мы не запретим, смириться надо и надеяться, что ничего плохого с ними не случится. Пойдёмте обедать, Полинка нервничает, что окрошка нагревается.
Спустились. Семья уже в полном составе собралась в гостиной, за огромным столом. Тим и Дуня, отмытые до блеска и тщательно причёсанные, с аппетитом уплетали окрошку, остальные — Константин Петрович, Фёдор (давний друг генерала), детвора — с нетерпением на них поглядывали. Когда тарелки опустели, первой не выдержала Маруся.
— Ну рассказывайте уже, что там! Интересно же!
Дуняша степенно отложила ложку. Пожала плечами.
— Та шо там рассказывать... Жарко, как и у нас, ещё и влажно очень, как-то на голову давит... Сильные самцы поодаль, на холмах ходють, стадо охороняют. Самки с детёнышами в низине пасутся. Мы на холме приземлилися. Живность на нас ноль внимания, токо головы подняли да и опять пастись начали. Тимофей Егорыч как завизжали да как понеслися вниз — мамонтёнка углядели, бурьянинку сорвали да и в морду ему тыкать стали, а потом заорали, мол, кататься хочуть, а я на травку присела, ниде людей не видно, сплошные мамонты ходють. А потом вдруг как-то темнеть начало, прям сразу, тихо так. Мамонты эти морды подняли, воздух нюхать стали. Я, значит, бегом к Тимофей Егорычу, за руку его хвать и потягла, а они упираются, вырываються, а тут старуха появилась, ну та, шо с Англии, вредная и тощая, зашипела, мол, немедленно уходите, и в спину меня толканула. Ну мы и ушли. И шо там дальше було, хто ж его знаеть...
— Сходим и узнаем, большие дела! — Тим залихватски запихнул в рот котлету.
— Нет, сыночек, туда уже нельзя. Предполагают, что в то время, когда вы там находились, на Землю упал астероид, поперечником несколько километров. Он, по всей видимости, пробил относительно тонкую океаническую кору. Вверх выплеснулась магма. Магмы было столько, что пар и пыль закрыли всё небо. Тёмно-серая мгла окутала планету. Всё живое погибло и мамонты тоже.
Тим разрыдался.
— Внучёк, — Изольда всполошилась. — Не плачь, это ведь было так давно...
— Мне моего мамонтёнка жа-а-алко! Он был такой хороший! Надо было его с собой взять!
— Ещё мамонтов здесь не хватало! — проворчала Мадам. — Не плачь, я тебе исторические книги привезла, нужно полезное читать, нашу историю изучать!
Мы укоризненно посмотрели на Элеонору, но промолчали.
После обеда Мадам раздала привезённые накануне подарки. Тим и Дуняша, получив свои исторические книжки, уселись в гостиной под кондиционер, стали увлечённо рассматривать их и шептаться, что-то явно прикидывая. Я тяжело вздохнула — ну всё, жди очередных подвигов.
Изольда, подозревая то же, присела рядом с Тимом, обняла за плечи.
— Тимочка, а давай я тебе лучше сказку расскажу, про Золушку?..
Тот скривился.
— Бабуль, ну ты что! Я же не маленький! Про эту чепуху не интересно. Ты лучше девчонкам расскажи, они любят про всякую такую любовь.
— Котёночек, — не унималась Изольда. — А про что тебе интересно?
Тим задумался.
— Про путешествия! — наконец выдал он. — И про подвиги! Я, бабуль, когда вырасту, тоже генералом стану, как дед!
Константин Петрович горделиво расправил плечи и подмигнул Фёдору.
Из кухни вышла, вытирая руки о фартук, Полина, наша бессменная домработница, а ныне — и жена Фёдора.
— Не пора ли нашему маленькому герою спать?
Дуняша встала.
— Пойдёмте, Тимофей Егорыч, я вам про батьку Махно почитаю. Очень он мне наравится — точно колобок: и от бабушки ушёл, и от дедушки...
Тимка вприпрыжку понёсся по лестнице на второй этаж. Мы тоже разбрелись по комнатам. По такой жаре выбираться из дому, где работали кондиционеры, не было никакого желания.
* * *
Несколько дней наши герои вели себя просто безукоризненно. Ранним утром вместе со всеми шли на пляж, плескались в море, загорали. Тимка самозабвенно строил замки, расшалившись, сыпал исподтишка девчонкам на головы песок, те визжали, порываясь отшлёпать шалуна, но тот убегал, хихикая. Дуняша смирнёхонько сидела под зонтиком и взахлёб читала рассказы о подвигах Нестора Махно, время от времени обращаясь ко мне за разъяснениями.
И вот однажды, утром, после раннего завтрака, наши непоседы всё-таки исчезли. Отправились к Нестору Ивановичу погостить. Домочадцы даже не удивились и не особо взволновались. Не такое и далёкое прошлое, всего-то сто лет.
Но когда паршивцы не явились к обеду, Изольда всполошилась.
Мадам же, помогавшая Полинке накрывать на стол, махнула рукой.
— Изольда, не волнуйтесь. Видно, принимают хорошо.
После обеда мы все расположились в гостиной, с нетерпением ожидая путешественников. Когда нетерпение достигло апогея, Дуняша и Тим наконец-то материализовались.
Тим, двумя руками держа огромный маузер, сразу бросился к деду.
— Деда! Я классно стрелял! Они думали, я не смогу, а я ещё как смог! Они смеялись сначала, а потом удивились и сказали: "Хороший казак! Оставайся, воевать будем!". Я бы остался... — Тим вздохнул. — Но вы же без меня пропадёте!
У генерала в отставке заблестели глаза, он осторожно забрал у внука оружие, усмехнулся.
— Рано тебе воевать, внучок.
— Дедушка! — подошёл Антошка. — Дай посмотрю! Научишь меня стрелять из этой штуки?
— Я тебя научу! — встрял герой. — Это просто! Находишь врага, жмёшь сюда, бах — и всё!
Дуня молча уселась на диван и слегка надулась. Она любила быть в центре внимания. Мы выжидательно посмотрели на неё.
Дуня удовлетворённо вздохнула и начала:
— Значится, так. Приземлилися мы посреди степи. Жарко, ветерок травку еле шевелит, нигде никого, чуть дальше какие-то хаты. Осмотрелися, и тут, как черти из табакерки, босота нас окружила. Смотрють, ухмыляются. Говорять: "Гля, девка какая гладкая! Одета чудно, не по-нашему" и ручонками тянуться. Тимофей Егорычу это не понравилось, они и говорять: "Не трожьте мою Дуню! А то как дам!". А те регочуть, пальцами тычуть, говорять: "Ты дывысь, какой барчук смелый!" и опять руками тянуться, пощупать, значить, хочуть. Ну и мы и... того. Дали. Чуть-чуть. Им хватило. Убивать мы не хотели, так, попугать — у гости ж приехали. Босота повалилась на коленки, крестются, мол, Богородица со Спасителем пожаловали. Тут один придурок появился — жарко, а он в богатой шубе нараспашку, а под ней якась майка дуже грязная...
— Это командир конвоя, матрос Ляшко, — вставила я.
— Ну я и говорю, придурок. Как гаркнет: "Вы шо тут разляглись?! Бабу с дитём не видели?!", а потом до мене: "Шо тут делаете?! Хто такие?!". Я говорю как есть — мол, хотим с Нестор Иванычем побазарить, кое-что прояснить, а сами — с такого-то года прибыли. В наших книгах, мол, брехни про батьку много пишут, вот и... Он, конечно, не поверил, но говорить, мол, пойдёмте, нехай батька сам решает, шо с вами робить, чудные вы какие-то, мол. Ну и пошли. Зашли у хату, там батька сидит и ещё какие-то командиры. Батька щуплый, низкорослый, но взор орлиный, сразу видать — атаман. На нас уставился, потом браткам своим махнул, те вышли, оглядываются, правда. Батька на лавку рукой показуеть, садитесь, мол. Спрашиваеть: "Хто такие, шо тут делаете?". Я честно усё рассказала. Он, опять же, не поверил, ухмыляеться, говорить: "И шо ж про мене пишуть?". Я и говорю, что очень он теоретика анархии, князя Кропоткина, уважает, шо сражается против всех, кто навязывает селянам свою власть, против белых, красных, петлюровцев и прочих интервентов, шо родился он в 1888 году, был пятым ребятёнком в семье, шо когда ему 11 месяцев было, его батько помер. Шо характер у него и в детстве был вредный, школу прогуливал. Зарабатывал на пропитание и пастухом помещицких коров-овец, маляром, слесарем, литейщиком... А он и говорить, мол, всё это легко узнать от его знакомых. Хорошо, отвечаю, а то, шо ты якшался по молодости лет с анархистами-террористами и попался, и вынесли тебе смертный приговор, и если бы не матушка твоя, Евдокия Матвеевна, которая обратилась со слёзным прошением о помиловании сына к Александре Фёдоровне, болтаться бы тебе на виселице? И пощадила императрица сына беднячки, и заменили казнь двадцатилетней каторгой... Батька тут задумался, почесал потылыцю... а тут дверь резко распахнулася, так, шо об стену треснулась, и тётка с рогачом влетела, глаза горят, злющая, как фурия. На меня уставилась, а я на неё — смотрю и глазам своим не верю: наша порода, ведьминская. Правда, силы в ней маловато, но всё равно! Она меня тоже распознала, рогач откинула, засмеялась и обниматься кинулась до меня. Я ей на Тимофей Егорыча киваю, а они на лавке сидят, ногами болтают и яблоки из корзины таскают. Она как глянула, как затряслась уся, рот ладошкой закрыла, хотела уже на колени бухнуться, но передумала. Говорить: "Думала, что в этой жизни и не увижу великого шамана, а оно видишь как...". У батьки глаза на лоб полезли и челюсть отвисла. Тётка до него подошла, обняла да зашептала щось на ухо. Нестор Иванович послухали, потом разулыбались и говорять: "Мечи, Галка, на стол, такие гости до нас пожаловали!". Ну Галина Андреевна — то она была, жена его — заметушилася, стала на стол накрывать, я отказаться хотела, сказать, шо у Тимофей Егорыча режим, а потом подумала: ну что хороших людей обижать. Поели мы и кулеша, и рыбки жареной... Потом Тимофей Егорыч встали, спасибо сказали и к дверям направились, я им: далеко ли намылились? А батька говорить ласково: нехай пацанёнок, мол, погуляет. И как гаркнет: Васька, присмотри за дитём, головой отвечаешь! В общем, поговорили мы с ним за политику, а потом с Галиной Андреевной, сестрой-ведьмой, трошки пошушукались. Я говорю, что вертаться нам пора, а то домашние волноваться будут. Нестор Иванович, уже прощаясь, спросил — когда, мол, он геройски в бою погибнет? А я ему говорю: и не мечтай, помрёшь ты своей смертью, в 1934 году, от ран, в боях полученных, и похоронят тебя на кладбище Пер-Лашез, недалеко от стены, где были в 1871 году расстреляны последние парижские коммунары. Ты, мол, спорил всю жизнь с большевиками, так вот соседями твоими по кладбищу будут Анри Барбюс, Морис Торез, Марсель Кашен и другие пламенные коммунисты. Продолжите спор, скучно не будет. Ну а потом мы на улицу вышли, схватила я Тимофей Егорыча в охапку, а то они сбежать пытались, очень им там понравилось, и мы ушли. Не видела, что они эту штуку поцупили.
— Добрая девочка... И зачем ты человеку про кладбище-то сказала?
— А нехай знает! — отмахнулась Дуняша. — Он, Мадам, мужик крепкий, умный да хитрый, крови, правда, много на нём, ну да время такое было, жестокое. Да и мстительный был очень — как за брата Григория мстил, которого деникинцы убили — те предпочитали пулю в лоб себе пустить, нежели батьке в плен попасть.
— Всё, — строго сказала Мадам. — Телепортантам — мыться и отдыхать.
Путешественники нехотя поплелись на второй этаж, к себе в комнату.
А ко мне подсел Антон.
— Варя, а может обычный человек переместиться мгновенно на большое расстояние? Были в истории такие случаи?
— Были, Антошка. Ученые предполагают, что это одно из скрытых умений разума. В 1620-1631 годах в одном из испанских монастырей жила послушница Мария. Никуда надолго не отлучалась из монастыря, однако умудрялась вести миссионерскую деятельность среди индейцев центральной Америки. Этот факт она совсем не скрывала, в своём дневнике записывала сведения этнографического характера. С миссионерской целью Мария совершила около 500 мгновенных перемещений через Атлантический океан. Естественно, её рассказам никто не верил, пока однажды, в 1631 году, монастырь не посетил священник Алонсо де Бенавидес, из миссии Исолито в Нью-Мексико, и с ним ещё несколько священнослужителей. Они подтвердили сведения об индейцах, рассказанные Марией. Выяснилось, что послушница дарила индейцам чаши, сделанные в Испании специально для её монастыря. Вот такая история, подтверждающая, что возможности человеческого разума безграничны.
— Варя,— подал голос молчаливый Фёдор. — А это единственный случай телепортации или были ещё?
— Были, конечно. Вот например, на острове Пасха исследователи из австралийской экспедиции под руководством профессора Майерса в восьмидесятых годах двадцатого века проводили раскопки в небольшом болоте и обнаружили останки средневекового рыцаря, сидевшего на коне. Рыцарь был в доспехах, которые позволили определить его происхождение. Он был членом Ливонского ордена, рыцарского государства в Прибалтике, которое существовало в 13-16 веках. В кошельке всадника лежали три золотых венгерских дуката 1326 года. Что интересно — это было не захоронение. Установили это по характеру расположения останков. Важен факт, что рыцарь был в тяжёлых доспехах. Их надевают лишь во время битвы. Исследователи предполагают, что в ходе боя рыцарю грозила опасность, и его сознание открыло некие каналы в другие измерения, позволившие перенестись мгновенно за многие тысячи километров, на другой конец света. Но, как видите, это его не спасло. Бедняга попал в болото и под весом доспехов утонул.
— Ну как это можно достигнуть обычному человеку? — не унимался Антон. — Не шаману, не ведьме? Как?
Я рассмеялась.
— Ну разве что при помощи Гекау. Что это такое? — так называемые "слова силы". Их использовал ещё наш Всевышний, когда строил Вселенную. В Ветхом завете как сказано: "В начале было слово".
— Доченька! — Константин Петрович аж подпрыгнул. — Ты знаешь эти "слова"?
— Нет, конечно. Эта древняя наука, которую принесли на землю Древнего Египта ещё неферы, по другим сведениям — атланты, сонника — давным-давно утеряна, по некоторым данным этими знаниями владели и первые поселенцы острова Пасха.
Шурочка прошлась в задумчивости по гостиной.
— Нужно отправить наших путешественников в древний Египет! — выдвинула она рациональное предложение. — Пусть узнают эти слова силы и скажут нам! Мы тоже хотим путешествовать во времени и пространстве!
— Послушайте! — взвилась Мадам. — Если вы посмеете сказать хоть слово этим авантюристам, я вас... я вас... развоплощу!
Маруся поёжилась, а Шурочка засмеялась.
— Ничего ты с нами не сделаешь, ты нас любишь. Но мы всё поняли — им туда отправляться опасно, поэтому мы ничего не скажем, потерпим, пока Тимка подрастёт.
На этой позитивной ноте щекотливый разговор был завершён.
* * *
Поздним вечером, уложив Тима и пожелав старшим детям счастливых снов, я направилась в свою комнату. Позвонила Егору, поболтали минут сорок, обменялись новостями. Муж сказал, что соскучился за нами и вскоре приедет на недельку. Распрощались и я пошла в душ. После душа вышла на балкон, полюбоваться морем и воздухом подышать. На пляжном лежаке, тесно прижавшись друг к другу, сидели Антошка и Тим.
"Интересно... — подумала я. — и что эти сорванцы высматривают в море?.." Накинула халат, и стала спускаться на пляж. На последней ступеньке лестницы сидела Дуняша. Я присела рядом.
— Дуня! — шепнула ей. — Почему мальчишки не спят, что случилось?
Дуняша вздохнула.
— Та это та тётка виновата.
— Какая тётка?
— Шо сегодня нам рассказувала про устройство Вселенной, ну та, болтливая такая. Шо с Франции, вот.
— Дуняша, ну сколько тебе говорить — не шокай, говори нормально. Тим же всё перенимает.
— А шо... Ну ладно, не буду.
— А теперь подробно расскажи, что случилось, что сказала Высшая из Франции.
— Ну она появилась, как всегда, когда Тимофей Егорыч проснулись, стала болтать, как обычно: "И как наши глазки спали, и шо им снилось...", потом шо-то ей сказанули, я не прислушивалась, она и заткнулась, стала рассказывать об устройстве Вселенной, а тут Антошка в комнату заглянул, ну она его как увидала, так прям в лице переменилась! А потом говорить: "Поди сюда" и рукой махнула. Антошка плечами снизал, но подошёл. Она его рассматривать стала, а потом засмеялась и говорить: "Это ж надо! Катькина кровь!". Я и спрашиваю, мне интересно же стало: "И шо вы имеете в виду?". Она всё смеётся и говорить: "Катерина — мать Леонардо да Винчи, прославленного художника. Родила она его от Сер Пьеро, а троих дочерей и второго сына — от Аттабрига ди Пьетро дель Ваккой, так вот Антон — потомок старшей дочери Катерины, одной крови и с Леонардо. Кстати, Катерина — сильная ведьма, вне категорий. Да и дочки все ведьминской породы. Из катаров они". Я спрашиваю: "Ну и шо, жива ещё Катерина или упокоилась вже?". Тётка опять смеётся и говорить: "А что с ней сделается, ещё и четырёхсот пятидесяти нету". А потом прислушалась, посерьёзнела. Видно, сказали — мол, хватит болтать, пора заниматься. Антошка и ушёл, правда, потерянный какой-то. А мы заниматься стали. Потом, за ужином, Тимофей Егорыч Антону шо-то на ухо пошептали. Я заметила — ну, думаю, точно что-то замышляють. А потом Тимофей Егорыч вроде как заснули и ты к себе пошла, а они вскочили и говорять: "Дуня, не волнуйся, мол, я без тебя никуда, клянусь, только с Антошкой поговорю и вернусь, а ты спи". И ушли, а я за ними, думаю — ага, щас, лучше уж покараулю. Ну и вот — они что-то обсуждают, а я сторожу. Так шо интересно, этот шаманчик так закрылися, шо я ничего не разберу. Може, ты попробуешь?
Я честно попыталась прислушаться и просмотреть, но ничего не вышло. Пожала плечами:
— Дуня, он сильнее нас обеих, вместе взятых. Да и Мадам не по зубам. Пойду-ка я с ними поговорю.
Подошла, села рядом с Антошкой. Ребята на меня внимания не обратили, сидели и смотрели на набегающие волны.
Потом Антон повернулся ко мне.
— Варя, а что ты знаешь о детских годах Леонардо? Как оказалось — он мой дальний родственник.
Я задумалась.
Потом честно призналась:
— Ты знаешь, практически ничего. Мне однажды попалось его изречение, в одной из записных книжек он писал: "...осмелиться быть первым — это превратить сон в реальность...". Меня поразило это заветное желание гения и я немного порылась в его биографии...
==========Дальше будет, как водится, ещё интереснее===========
