Пролог
Лето неслышным призраком следовало за нами, пытаясь догнать две фигуры, что норовили спрятаться от солнца в тени деревьев. Сегодня было не так жарко, как обычно, но все равно в длинных закрытых платьях становилось неприятно и отвратительно душно. Я морщилась, изредка словно глотая воздух, да только это не помогало. К тому же, сильнее духоты меня тяготила другая проблема.
На этой неделе наше поместье почтила своим присутствием моя старшая сестра баронесса Аргельм Вероника. Хотя чуть меньше года назад она называлась графиней Виктимской, но радости ей не доставлял ни один из ее титулов. Зато душу бередила безумная мечта, которая не оставляла ни на минуту, заставляя шоколадные глаза сверкать от восторга при одном только упоминании заветной темы. Но к несчастью, именно разговоры об этом более всего обременяли меня.
— Не знаю, сестренка, — в очередной раз вздыхала она, чуть оборачиваясь, чтобы убедиться, что я не отстала. — Я бы, если честно, вообще сбежала из родительского дома и стала бродячей чародейкой, — Вероника смотрела с ехидцей на меня, словно подначивая своим взглядом. На пухлых щечках от озорной улыбки проступили изумительные ямочки, а тёмно-каштановая, как и у меня, коса разместилась как венец на голове. Ангелок ни дать ни взять.
Я только пренебрежительно хмыкнула, не зная, что могу ответить на ее слова. О том, что волновать мою сестру сейчас не стоит, мне напоминал выступающий животик, который она осторожно поглаживала. С таким дополнением ее точно не пустили бы в чародейки, но прекратить мечтать Вероника не захотела, частично перекладывая свои надежды на меня.
Вся ее комната в нашем поместье была просто завалена книгами по чародейскому делу и прочей сомнительной литературой. Однако перевезти ее к мужу, она не решилась, опасаясь то ли свекрови, то ли самого мужа, крепко стоящего на ногах, несмотря на легкомысленное отношение к увлечениям жены. Все "наследство" осталось мне и старшему брату, но никто из нас не пользовался сокровищницей знаний.
— Так почему же тогда не пошла? — спросила я, зная, что задеваю за больное место.
Это было нечестно по отношению к ней, но я хотела поскорее исчерпать тему. Каждый раз как начинался подобный разговор, он заканчивался одинаково неприятно и для меня и для нее.
— У меня нет способностей, — печально вздохнула Вероника, снова хитро косясь на меня.
О том, что я обладаю определенными талантами, ей поведал наш хороший знакомый-чародей. С тех пор это стало подобно наваждению для нее и кошмару для меня. Я любила свою сестру искреннее и нежно, поэтому старалась всячески избежать скольких тем. Но Вероника, намеренно не понимая моих намеков, продолжала склонять меня к этому, как ей казалось, романтичному жизненному пути.
— Вот и не забивай голову чепухой, сестра, — холодно отрезала я, не глядя ей в глаза. Мне было стыдно, но переубедить ее не получалось, так что, оставался единственный возможный выход из ситуации.
Я всегда мечтала о большой семье, любящем муже, своем хозяйстве и прочих мелких радостях, из которых и складывается жизнь женщины нашего положения. Дальние странствия, о которых так мечтала Вероника, для меня чужды и утомительны, поэтому я и относилась к словам сестры с пренебрежением. Даже притом, что она воспитывала меня вместо матери, я переняла взгляды отца и старшего брата, куда более близкие мне, чем безумные мечты о чародействе.
К тому же, чародеи почти все бродяги, не чтящие традиций и лишенные всех радостей жизни, которые имелись у нас, аристократов. Я думаю, что моя сестра просто-напросто не могла этого понять, привыкнув мечтать о чем-то неизведанном и неясном, даже не пытаясь разобраться в его сути.
— Какая же ты зануда, Эния, — покачала баронесса головой, присаживаясь на лавочку, укрытую в тени ивы. — Неужели тебе совсем не хочется приключений, силы, странствий? Да, в конце концов, настоящей любви!
Я удивленно вскинула бровь, поворачиваясь к сестре, а потом присела рядом, медленно и придирчиво расправляя платье. Последняя фраза удивила меня. Весьма.
— Любви? — недоверчиво уточнила я, думая, что ослышалась. — Как можно найти настоящую любовь с помощью магии? По-моему, как раз там и нельзя об этом мечтать, — легкая усмешка пренебрежения тронула мои губы.— Любовь она в семейной жизни, а чародеи лишены подобной роскоши.
— Ты еще такая маленькая, Эния, — голос сестры неожиданно сделался грустным и задумчивым, будто ей было не двадцать пять лет, а все шестьдесят, заставляя меня удивиться еще больше. — В семейной жизни как раз и нет настоящей любви. Еще неизвестно, каким будет твой будущий муж.
— Все уже известно, — фыркнула я, не понимая причин подобного поведения сестры. Что за странные мысли она вбила себе в голову, отгораживаясь от реальности безумными мечтами? Листья, словно поддаваясь моему возмущению, зашелестели под неожиданным резким, но коротким порывом ветра.
— Да, ну? — тут же оживилась она, оборачиваясь ко мне. — И кто? И когда решили?
Обрадовавшись, что неприятный разговор закончен, и я могу смело посплетничать с сестрой как с нормальной женщиной, я поддержала разговор.
— К папе недавно приезжал герцог Ленский, — я смущалась, хотя и эту новость я узнала от отца лично, а не подслушала, как Вероника в свое время, под дверью кабинета. — И они решили, что когда мне исполнится пятнадцать, мы с Аликом поженимся.
— Алик Ленкий? — удивилась моя сестра, подрастеряв свой энтузиазм. Уголки губ медленно опустились, а на лбу проявилась недовольная морщинка. — Не думала, что они на это решатся. А ты сама как к этому относишься?
Кажется, новость ее скорее опечалила, чем обрадовала.
— Мне давно уже нравится Алик, — призналась я, чуть краснея, хоть это и не престало графине. — Он всегда очень добр ко мне, пусть мы и видимся с ним довольно редко.
— Добр-то он добр, только размазня еще та, — печально вздохнула Вероника, у которой на все была своя точка зрения.
Она откинулась на спинку лавочки, пытаясь через просветы в листве взглянуть на солнце, застывшее в самой неудачной точке небосвода, а во мне будто что-то вспыхнуло.
— Сестра! — я резко соскочила с лавочки, вздергивая подбородок. — Я попросила бы вас не отзываться о моем женихе в подобном тоне!
Сестра подняла немного растерянные, чуть отстраненные глаза. Баронесса смотрела на меня совсем не так, как смотрят на равную. Под ее взглядом я чувствовала себя маленькой девочкой, которая только что сказанула глупость. Под шелест зеленой листвы, обрамлявшей и скрывавшей нас от солнца, Вероника думала совсем не о том, что сейчас очень огорчила меня. В ее голове прятались другие мысли, в которых я все так и не смогла разобраться.
— Ладно, если он тебе нравится, — пожала она плечами, глядя будто сквозь меня жалостливым взглядом, причину которого я сейчас не могла понять, — то я придержу свое мнение при себе. Только вот помяни мое слово, ты когда-нибудь встретишь того, за которым хочется пойти в огонь и воду. Главное, чтобы это случилось рано, а не поздно. Я ведь счастья тебе желаю, глупенькая, — сестра сделала небольшую паузу и чуть слышно попросила, — А сейчас, если тебя не затруднит, просто посиди со мной. Можешь даже ничего не говорить.
Я, пристыженная за свой неожиданный порыв, села рядом, понимая, что сестра точно не желала мне ничего плохого. Не зная, как оправдать свое поведение, я неуверенно сказала:
— Ты знаешь, по-моему, дар по наследству должен передаваться. И если у меня есть, значит и у тебя должен быть. Хотя бы чуточку.
— Сейчас уже поздно об этом говорить, — улыбнулась Вероника, но как-то грустно, давая понять, что она все прекрасно понимает. Однако даже ямочек на щеках не появилось. — Но все равно спасибо тебе. Я буду надеяться, что у моих детей будет эта самая частичка дара.
Оглавление Следующая глава
