-Здравствуй, Саске. -улыбнулся рослый парень лет двадцати на вид, глядя на ребенка, лежащего в кроватке. Он не ожидает ответа, просто ему нужны хоть какие-то звуки, чтобы прийти в себя. Отвлечься. Пусть это и будут звуки его собственного голоса.
-Ты, наверное, очень скоро меня забудешь... да и не помнил толком никогда. Я Шисуи. Учиха Шисуи. И сегодня последний день, когда я буду Учихой. Знаешь, много всего произошло... много. -шепчет парень, трогая рану на боку. Несмотря на бинт, небрежно но толсто намотанный поверх одежды, кровь все равно просачивается через рану.
-Много всего. И еще больше — произойдет. Знаешь, я единственный в клане, кто смог пробудить Мангеке Шаринган. И с его помощью я немало смог увидеть. Я даже смог чуть-чуть заглянуть в будущее. Оно мне не понравилось. -усмехнулся Шисуи. В его единственном глазу один за одним проявились томоэ, но на этом трансформации не закончились, и через пару секунд Шисуи взирал на мир с помощью Мангеке Шарингана.
-Я мог бы многое поменять. Пробиться к Хокаге. Зайти к Данзо или к главе клана... мог бы. Но не буду. Нет желания снова мазаться в этой грязи. А вот тебе, малыш Саске, придется потрудиться. Прости, что взваливаю все на тебя, но то что я собираюсь сделать, проще реализовать на детском разуме. -несколько минут проходят в тишине, нарушаемой только тяжелым дыханием Шисуи. Наконец его Мангеке Шаринган гаснет.
-Остальное за тобой, Саске. Я в тебя верю. А мне надо подготовить декорации. -вздыхает парень, и улыбнувшись, впервые за многие годы открытой, свободной улыбкой, направляется прочь, к выходу из комнаты. Через пару часов Саске, проснувшись, начинает очень громко плакать. К этому моменту Шисуи Учиха уже был мертв.
* * *
Довольно трудно жить, не зная что есть иллюзия, а что есть реальность. Я твердо уверен в том, что меня зовут Виктор Трезвов, и что мне двадцать пять лет. Однако при этом столь же неоспоримо то, что выгляжу я на шесть годиков, и все зовут меня Саске. Довольно трудно понять, что есть реальность и что есть иллюзия при таком раскладе. Уж поверьте. Я немало размышлял об этом. И так и не смог найти по-настоящему верный ответ. Порой возникает чувство, что кто-то просто выдумал или выкрал откуда-то Виктора, и попросту засадил его в голову ребенка. И заставил вот так вот жить. Вопрос — кто, зачем, а главное — "как, черт возьми?!" остается открытым.
Итак. Виктор Трезвов, двадцать пять лет. Достаточно неплохо помню свою старую жизнь. Правда, школьные годы по большей части теряются в дымке забвения, точно так же как детские воспоминания, но в остальном жизнь свою я помню очень даже неплохо. Причина смерти и перемещения — неизвестна. Простой в очередной раз я лег спать, и проснулся в другом теле и мире. Холост. Это ведь важно, да?
Вторая сторона реальности. Саске Учиха. Шесть лет. Смутно помню первые пять лет своей жизни, что на мой взгляд вполне себе норма. Отлично помню последний год. Причина появления столь странных воспоминаний-глюков неизвестна, просто однажды проснулся и понял что я не я. Являюсь сыном главы клана Учиха, но в очереди на наследование я второй, о чем ни капельки не жалею. У меня есть старший брат — Итачи. Сволочь. Постоянно ворует у меня мороженное. Холост... или это лишнее?
Несмотря на столь странный набор воспоминаний и своеобразное чувство взрослости, постоянно преследующее меня, я особых истерик и депрессий не устраиваю, пытаясь разобраться в себе. Периодически думы одолевают, но только в свободное время. Да и то не всегда. Спокойно отзываюсь на Саске, Сынок, Малыш, Эй, Мелкий, Мелочь, Надоеда, Уйди в тень... на последнее не отзываюсь, а стараюсь оказаться подальше от доведенного до буйства старшего брата. Да. В общем и целом, веду спокойную и насыщенную физкультурой жизнь.
-Свободу письке! -проорал я, кидая набедренную повязку в брата, и вырвавшись из бани, успел пробежать по территории дворика почти два десятка метров, прежде чем был пойман Итачи.
-Саске! Мелочь надоедливая! Ты опять?! -грозно рычит брат, пытаясь упаковать меня в полотенце.
-Ага. -белозубо улыбаюсь я. Действительно белозубо. Помня о проблемах с зубами, преследующих меня в бытность Трезвовым, к чистке кусалок я отношусь с трепетом, не пропуская ни дня. О стоматологах я в этом мире не слышал... в принципе, я вообще мало о чем слышал в этом мире. Читать я пока не умею, рассказывать мне ничего не рассказывают, и с территории поместья не выпускают. Изоляция, однако. Еще и депрессивный старший брат, которого приходится выводить из депрессии различными детскими выходками... не то чтобы мне это не нравилось. Во всем есть свои плюсы. В пробежке голышом — то что ветерок действительно освежает все тело, включая интимные его части.
