В С Этрурии 700-264 до н.э

ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ ЭТРУРИИ 700-264 до н.э.

Вооруженные силы стран мира: Общее оглавление

Вооруженные силы Виллановы 950-700 до н.э.

ХРОНОЛОГИЯ (годы до нашей эры)

750-600. "Период ориентализации": торговля и войны с греками, киприотами и финикийцами. Формирование архаичной этрусской культуры и могущественной городской аристократии; расцвет Ватлуны (Ветулонии) и образование этрусского Додекаполиса.

730. Согласно Эфору (Страбон, VI, 267), побережья Сицилии кишат "тирренскими пиратами".

600-480. "Архаический период": расширение политического господства этрусков.

616-509. Этрусские цари правят Римом.

540-474. Войны этрусков с греками.

539. Морская битва при Алалии, между этрусско-карфагенским флотом и фокейскими греками. Поражение этрусков

509. Изгнание этрусских царей из Рима. Попытка Тарквиниев восстановить господство с помощью городов Тарквиния и Вейи438-425.

509. Битва у Арсийского леса. Победа римлян над этрусками.

506. Битва при Ариции. Поражение этрусков от греков и латинов.

483. Первая Вейентсккая война.

477. Битва у Кремеры. Победа Вей над Римом.

474. Морская битва при Кумах. Поражение этрусского флота у от Иерона Сиракузского.

438-425. Вторая Вейентская война.

437. Битва при Фиденах. Победа римлян над этрусками.

450-400. Самниты захватывают территорию этрусков в Кампании.

400-350. Вторжения галлов в этрусскую долину По.

405-396. Третья Вейентская война. Римский консул Фурий Камилл завоевывает Вейи.

388-308. Возрождение политической и военной мощи Тарквинии при семействе Спуринна. br 310. Битва при Вадимонском озере. Победа римлян над этрусками.

295-290. Третья Самнитская война. Поражение этрусков и самнитов от римлян.

283. Битва при Вадимонском озере. Победа римлян над этрусками и галлами

280-264. Завоевание Этрурии римлянами.

90. Все этрусские города получают римское гражданство.

ЭТРУРИЯ (Этрусский союз)

ЭТРУССКАЯ АРМИЯ

Социальная и политическая эволюция

Общины вилланов Южной Этрурии, которые жили в крупных агломерациях на новых путях торговли и коммуникаций, постепенно трансформировались в крупные города (например, Тарквинии, Вейи, Вульчи и Ветулония) и пережили впечатляющий расцвет в VII веке до нашей эры. Наличие богатых месторождений полезных ископаемых давало серебро, медь и железо, а торговые контакты по всей Италии и всему Средиземноморью принесли народу вилланован предметы роскоши и богатство. Это поощряло стремление к завоеваниям и, как следствие, рост военной культуры. (С другой стороны, в Северной Этрурии объединение сообществ, по-видимому, происходило медленнее и менее заметно.)

Общины раннего железного века Южной Этрурии вскоре контролировали тысячи квадратных километров и начали разрабатывать концепцию гражданства. В конце периода Вилланована, после внешних завоеваний, внутренние конфликты увеличили концентрацию богатств и политической власти, фундаментальной опорой которой был военный элемент. Коммерческая и экономическая экспансия привела к созданию сильно олигархического общества, в котором богатая и могущественная городская аристократия (принцепсы) установила свою власть над низшими классами. Концентрация религиозной, политической и военной власти видна в записанных именах магистратов и жрецов.

Когда этруски начали становиться моряками и торговцами, они, очевидно, были более подвержены внешним нападениям, а угрозы со стороны кельтов и римлян вынудили создать более эффективные военные структуры. Их организация еще не до конца ясна, но, учитывая сильное эллинское влияние, мы можем предположить, что их ранние военные институты в основном соответствовали греческой модели. В libri rituales каждой общины описывались их военные институты, но до наших дней дошли только фрагменты из работ классических авторов.

Начиная с VII века до н.э., каждое городское ядро получило достаточную независимость, чтобы создать отдельную армию. В этот период этруски, особенно жители прибрежной и Южной Этрурии, переняли греческий метод ведения боя. Диодор (XXIII, 2) утверждает, что в первых сражениях между римлянами и тирренами последние сражались в фалангообразном строю. Опять же, согласно Афинею (VI, стр. 231), шеренговое построение (στάδια μάθη) было заимствовано у тирренов, которые атаковали фалангой. (Оба эти автора, вероятно, опирались на текст Ineditum Vaticanum.) Однако этрусская фаланга не была простой копией греческой модели.

Лучше всего экипированным воином был аристократический гоплит, о котором у нас есть много свидетельств из материальной культуры, таких как ойнохое из Искья-ди-Кастро (музей Виллы Джулия). Низшие классы обеспечивали более легко экипированных воинов. В мирное время гоплиты обеспечивали оборону городов и портов и служили в качестве морской пехоты. В городах их окружала своего рода "городская стража", которая охраняла городские ворота, движение транспорта и судоходство. Греческие наемники, возможно, способствовали этой социальной эволюции, в том числе те, кто служил на флоте и строил укрепления. Северные и внутренние города, более подверженные италийскому и кельтскому влиянию, осуществляли эти изменения медленнее и более ограниченно.

Поскольку этрусские города были социально менее компактными, чем греческие, им было сложнее содержать большое количество профессиональных воинов, и они предусматривали набор определенных классов только в чрезвычайных ситуациях. Как следствие, гоплиты, или тяжелая пехота, всегда вооруженная, составляли меньшинство элиты. Однако в VI веке произошли глубокие перемены, когда низшие классы начали оказывать давление, чтобы их приняли в армию и, соответственно, к активному политическому участию. Возможно, именно в этот период армия была разделена на классы, соответствующие земельному богатству, как описано Ливием (I, 43) для этрусско-римской армии Сервия Туллия:

(а) первый класс тяжелых гоплитов, с бронзовым шлемом (galea), круглым щитом (clipeum), поножами (ocreae) и кирасой (lorica), мечом и копьем.

(b) второй класс, вооруженный аналогичным образом, но имеющий только бронзовую нагрудную броню в качестве защиты и несущий овальный щиток вместо клипеума гоплита.

(c) Третий класс, вооруженный аналогично, но без нагрудников. В боевом порядке второй и третий классы прикрывали первый, главной обязанностью которых было заполнять бреши в передних рядах и выбирать подходящий момент, чтобы прорвать ряды противника.

(d) четвертый класс легких воинов, вооруженных только дротиками; в основном наемники, им были поручены разведка, перестрелки и защита флангов. Использование наемников (μισθοφοροι) засвидетельствовано, например, в отрывке Дионисия (V, 14-15), описывающем приготовления Тарквиниев к войне против Рима. Некоторые города охотно посылали войска граждан, но другие посылали наемников или любых других доступных людей, чтобы выполнить свои обязательства по отношению к Тарквиниям.

(e) пятый класс, вооруженный пращами и камнями, в который также входили корницины и тубицины (музыканты). Однако эта конкретная модель организации не может быть применена в целом к 12 городам Додекаполиса. Обычно царь или рекс (lucumo, латинское слово от этрусского lauchume) был лидером общины, которая была разделена на курии (семейные группы или роды) главным образом для целей военного сбора. В Этрурии, как и в Риме, цари осуществляли imperium domi militiaque, то есть как гражданскую, так и военную власть. У всех городов были свои лукумоны, и когда конфедерация вступила в войну, один царь из них избрался командующим всей армией, и каждый город отправил к нему ликтора в знак своего повиновения. Армиями командовали важные представители городской олигархии. Эти генералы и адмиралы отвечали за оборону городов и портов, военные флоты, организацию армии, материально-техническое обеспечение и вооружение. На этрусском языке они назывались зилат, с добавлением магистр или пурт. Между ними была разница: вероятно, пурт был полевым генералом, в то время как зилат был верховным судьей государства, что соответствует латинскому претору. Мы не знаем, сколько генералов или офицеров было в армии одного города, но это, вероятно, определялось размером каждого города-государства. В любом случае, на поле боя ответственность обычно нес один человек с подчиненными ему офицерами (хотя совместные операции с другими городами могли усложнить цепочку командования).

Этрускам так и не удалось вывести в поле большие армии; классовая напряженность диктовала, что не все классы носили оружие, и большинство жителей города были не воинами, а торговцами и ремесленниками. Более того, многие города были в основном автономными или даже соперничали друг с другом, и не было никакой возможности предсказать количество или качество войск, которые примут участие в каком-либо конкретном сражении. Структура этрусской конфедерации городов позволяла создавать местные ополчения, а не крупные армии под единым командованием, что требовало более эффективной и последовательной организации. Некоторые ученые также объясняют военные недостатки этрусков просто относительно небольшой численностью населения.

Согласно Проперцию (IV, 1, 29), этрусские цари были первыми, кто устроил регулярный военный лагерь для армии. Более того, "хорошо организованный осадный лагерь, построенный из деревянных конструкций, был подарен Порсенной римлянам после заключения с ними мира" (Dion. Hal. V, 34).

Организация

В поздний этрусский период очень отчетливое расслоение общества повлияло на военные структуры. Почти до конца самоидентификации этрусков как народа аристократия заявляла о своем праве руководить армиями, основывая свои притязания на воинском мастерстве и лидерстве. Только у них были полномочия и ресурсы, чтобы призвать и (предположительно) вооружить войска и выступить в поход. Довольно старомодный метод комплектования армий отразился бы на поле боя несколькими способами.

В своем описании армии Вейи противостощей римлянам в 480 г. до н. э., Дионисий (ІХ,5, 4) пишет, что римские консулы были озадачены его размером (πλήθος) и по качеству вооружения (τήν τών λαμπρότητα όπλων). Сама армия Вейи была пополнена высокопоставленными людьми (hoi dynatotatoi) из других городов Этрурии, которые привели с собой своих клиентов и иждивенцев (penestes). Слово пенестес, вероятно, относится к "вассалам", находящимся выше рабского статуса, но обязанным предоставлять сельскохозяйственную рабочую силу и военную службу определенному династотатосу, клану или семье. В свою очередь, динатотатос был связан какими-то личными или семейными обязательствами перед тем, кто собирал армию для борьбы за город. Призыв армий конфедерации, по-видимому, основывался на семейных связях между династотатами разных городов (Ливий, II, 6). Тот факт, что кланы внутри города могли посылать войска сражаться от имени клана, а не города, должно быть, уменьшал авторитет городских институтов, одновременно повышая авторитет отдельного аристократа и его клана.

Вполне вероятно, что динатотатос сам отвечал за оснащение своих людей, и что его статус отражался на количестве войск, которые он мог предоставить, и их военном снаряжении. Маловероятно, что различные элементы армии были обучены вместе или единообразно вооружены; скорее всего, она состояла из двух различных групп, аристократии и вассалов, каждая из которых выполняла узко определенные функции. Пенесты были полностью вооружены и должны были быть снабжены круглым этрусским шлемом, мечом или топором и, возможно, щитом. Тем не менее, вполне вероятно, что у некоторых из них был бы только шлем и одно наступательное оружие. Ливий (IX, 37,12) упоминает крестьян, нанятых их хозяевами и вооруженных для борьбы с римскими мародерами, которые напали на этрусскую территорию с гор Чимини в конце IV века до нашей эры. В таких обстоятельствах легкое вооружение потребовало бы ведения боевых действий в разрозненных формированиях и столкновений между отдельными лицами.

Тактика

Сильное греческое и восточное влияние на искусство и материальную культуру Этрурии со второй половины VII века до нашей эры распространилось на организацию и тактику армий. Современная организация общества на роды сформировала основу для формального упорядочения и иерархии внутри подразделений, хотя размер отдельных сил первоначально оставался небольшим, а их тактика ведения боя простой, при этом значительные различия в вооружении диктовались индивидуальными предпочтениями и финансами.

Основной тактикой, по греческому образцу, была фаланга — непрерывная линия гоплитов, вооруженных длинными копьями, с флангами, защищенными кавалерией. Коннолли считает, что мы можем с уверенностью сказать, что этруски переняли старый лохос с его 8 шеренгами и 12 шеренгами гоплитов. В музее Барракко на стеле V века из региона Кьюзи изображены такие воины, идущие на битву в сопровождении своих сопровождающих; они носят шлемы с гребнями и наушниками, доспехи и поножи — классическое снаряжение тяжелого пехотинца. Среди вспомогательных подразделений стоит упомянуть социально скромных пращников, которые принимали участие в операциях с поля боя. Их присутствие наряду с более или менее тяжеловооруженной пехотой и кавалерией делало армии этрусков сложными и разнообразными силами, обладавшими значительной боевой мощью.

Воины-аристократы, выезжавшие верхом, служили бы разведчиками, а в бою вступали бы в бой с другой кавалерией; представляется вероятным, что этруски использовали свою кавалерию как отдельный род войск. Некоторые плиты терракотовых фризов VI века, изготовленные в Южной Этрурии в архаичном стиле и найденные как в Этрурии, так и в Лациуме, изображают воинов верхом на лошадях в сопровождении "оруженосцев", сидящих на таких же лошадях. (Щиты принадлежат пехотным гоплитам, что побудило некоторых ученых предположить, что это не кавалеристы, а "конная пехота".) Мы знаем, что приорские всадники Тарквиния Приска вышли на поле боя с двумя лошадьми, на одной из которых ехали конюхи, на другой — оруженосец. Граний Лициниан пишет (XXVI, 2): "Я не премину упомянуть о всадниках, которых Тарквиний удвоил, так что priores equites вели в бой по две лошади каждый'. Выражение equites priores позволяет постулировать, как указывает Хелбиг, параллельное существование equites posteriores, то есть всадников только с одним верховым животным, которое использовалось в чрезвычайной ситуации приором eques, или его оруженосцем, или обоими.

Источники скудны описаниями этрусских сражений с участием очень больших групп войск, да и в любом случае они не требовались войнам того периода. Аристократический способ ведения боя, по-видимому, засвидетельствован в VII веке, и на некоторых иконографиях изображены тяжеловооруженные мужчины, участвующие в единоборстве, лучники, кавалерия и воины, выезжающие на колесницах в гомеровской традиции. Тенденция динатотатов вступать в мономахию (единоборство) с другими людьми аналогичного ранга подтверждается изображениями на саркофагах и настенных росписях. Богатство воинов проявляется в таких элементах, как лошади или доспехи, а их мастерство — в обучении обращению с лошадьми, колесницами, луками или копьями ближнего боя. Примером такого эпизода является конный поединок в битве при Сильвии Арсии между римским претором Брутом и Арунсом, сыном Тарквиния Гордого.