Идёт по миру вьялица

Заплутала Вьялица —

Власно та скиталица:

Молодица дивая,

Нравная, спесивая.

Проголосным тороком

Да лунёвым мороком

По сумётам шляется,

Всё дохой бахвалится.

Пельчатыми космами

Машет по-над соснами,

Стелется убродами,

Дышит непогодами.

Идёт по миру вьялица1, заметает все дорожки-тропинки хоженые да нехоженые, дома да деревья с кустами, следы лисьи-заячьи. Красит всё в цвет бело-молочный, чистый, невинный: ни грязинки не видать на нём, ни комочка землицы чёрной. Шагает вьялица размашистыми шагами, шуба у неё просторная, взмахнёт подолом — разом леса да поля накрывает, речки да озёра льдом сковывает.

Пошла по ту пору Варюшка за водой до колодца на двор — да и не нашла его: всё белым-бело. Обернулась назад в избу воротиться — а избы тоже след простыл: и вроде всего-то саженей пяток пройти, а нет и нет её. Варюшка испужалась, ведёрко уронила, кричать стала:

— Де-е-да-а-а! Ба-а-ба-а-а!

А никто и не отвечает. Ну что ты будешь делать?! Огляделась — а вьялица пуще прежнего вокруг неё кругами так и ходит, юбками да шалями так и полощет, шубейкиной полой щеголяет-помахивает, следы заметает, только самые последние и оставляет. Девочка шагнула куда глаза глядели — да и завалилась прямиком в сумёт2. Вся в снегу вывалялась, пока вставала, да тут же снова упала. И заплакала. А слёзы тёплые, к снегу — так и вовсе горячие. Льются из глазёнок да к земле тянутся — дырочки тёмные в белом проделывают. Поплакала Варюшка, носом пошмыгала — снова вставать собралась, памятуя, как дедушка давеча рассказывал:

— Пришлось мне однажды зимой в соседнюю деревню ехать, я ж тогда лекарем работал, вот меня к роженице и позвали. И поехали мы вдвоём с мужиком ейным — бабы той, к которой звали. А дело-то к ночи было, да снеговуха такая налетела, что ни зги не видать, лошадь наша и потеряла дорогу. А тут ещё ветер песню как завыл проголосную, так животина со страху и понесла по бездорожью. Налетела на берёзу белую — снег валил густой, вот и не заметила дерево. Упала, сердешная, на бок, голова разбита, кровь идёт, ногами перебирает да на нас глазами такими смотрит — дескать, ну сделайте же что-нибудь, человече! А мы что можем сделать? Если рану и заделать, так что дальше-то? Поднять да заставить идти — невозможно, тащить на себе — и аршина не протащим, чай, не псина какая-нибудь, габаритная животная. Идти звать кого — так она за это время околеет в мучениях. Ну, нож у меня был с собой, перерезали ей горло, чтоб не мучилась. И скорее обратно пошли по своим же следам, да только не поняли, то ли дошли дотуда, а то ли нет: следы кончились, замело их. Мы туда, мы сюда — не понять, куда идти. Эхма, думаю, была не была — а стоять нельзя: помёрзнем вусмерть. Тут паренёк-то мой как взбесился от страха: пропадём, кричит, и жена пропадёт, и ребятёнок пропадёт! Я его в снег повалил, оплеух надавал — он и не сопротивлялся. Затих, через минуту этак встал: что, спрашивает, делать будем? А у самого уже зуб на зуб не попадает, аж трясёт всего. Да и я уже промерзать начал. Сделал лицо суровое, как мог, брови сдвинул, повелел: "Идём туда!" — и рукой махнул. И пошли мы. Шли, шли, вдруг видим — лес с двух сторон, а мы как на дороге стоим. Прикинули, осмотрелись, да место узнали: летом да осенью завсегда в эти места за грибами ходим. Значит, если налево пойти — на мою деревню выйдем, а коли направо свернуть — аккурат на его сторону попадём. И пошли мы направо, я ещё сумку со своим врачевательским нёс. Часа четыре шли — и дошли, да ещё и согрелись — как у печки сидели. И к бабе его вовремя успели — всё чин чином, богатырь родился, в мою честь назвали, на крестины звали. И сами не заболели. Ну как же — медовухи на зверобое после всего напились да на печку улеглись. А к утру непогода ушла, солнышко на небе засияло, меня обратно домой отвезли. А коли бы не пошли куда глаза глядят, там бы, с лошадью, и остались на веки вечные.

"Идти надо, — решила Варюшка, — нельзя на одном месте сиднем сидеть али стоять там же, помёрзну вусмерть".

Шагнула осторожно в сторону, где изба будто бы раньше была, — провалилась по колено почти, только кромка катанка3 видна. Шагнула другой ногой рядом — чуть пониже уброд4 оказался. Двинулась в ту сторону, где пониже снега намело — вышла на утоптанку. Побрела по ней потихоньку, аккуратно, чтоб не сбиться. Долго шла, а избы нет как нет. А ведь на такое расстояние от неё не отходила. Как такое может быть? А Леший вмешался: то ли позабавиться захотел, а то ли ещё чего похуже придумал. Но идти надо, иначе помёрзнет и останется здесь навсегда.

Девочка шла уже довольно уверенным шагом: не по уброду, чай, по какой-никакой дороге. Хоть в лицо ветер дул так, что всё время щёки да нос приходилось растирать, да округ вьялица разыгралась не на шутку, а постепенно девочка и согрелась, и повеселела. И сама не заметила, как запела песенку:

На дорожки, на тропинки

Сыплет Зимушка снежинки:

Махоньки да колки —

Холода осколки.

Она всё шагала и шагала, а вдоль пути её вставал лес: вначале это были отдельные деревья, за ними начался молодой низенький ельничек, ростом с саму Варюшку, а после него — старый, густой и высокий рамень5. Тут девочка смекнула, что молодой-то небось на вырубке растёт, где о позапрошлый год все большие старые деревья на дрова повалили, значит, это она от деревни уходит. Повернула было обратно, а дорога-то и кончилась: куда не шагнёт — кругом уброд один безо всякого просвета, и следов, по которым пришла — не видать как не видать. Повернулась опять от деревни — вот она, дорожка накатанная. Власно6 Леший от мраза7 шалит — лишь вперёд идти девочке велит.

Вдруг завыло что-то вокруг проголосным8 воем страшным, да тороком9 столбина снежная подле Варюшки как взметнулась до небес и — опала, осыпав девочку крупою белою да холодною от самой шапочки книзу. И шубку, и катанки облепила. А сажени не пройти — неизвестно откуда волк объявился: огромный, чёрный, а кончики меховинок — ярко-белые. Как седой кажется девочке зверюга. Сидит на дороге да зевает: этак лени-и-иво-прелениво. Такой стра-а-ашный-престрашный! Варюшка только собралась пужаться да плакать али орать, а не успела: волк пасть открыл, язык длинный красный высунул, с носа снежинки слизнул и заговорил человечьим голосом:

— Ну, здравствуй, Варюшка — деда-бабы своих краюшка. Не бойся дикого зверья — бойся дурного людья.

А девочка стоит, разинув рот, и сказать ничего не может — оторопь взяла. Тут пороша в рот залетела, Варюшка закашлялась. Волк лапу поднял, махнул ею:

— Уймись, непогода, — доброму делу завсегда негода10.

Вьялица и успокоилась, словно зверь домашний у ног улеглась, задышала мерно. Небо от мороков11 серых очистилось, почернело, звёздочки на нём заблестели, и на трон свой молодик12 взошёл. На Варюшкиной дохе13 снежинки подсветил — заискрились они, заиграли — власно крошка алмазная россыпью, в лицо волк теплом дунул — с ресниц куржевина14 осыпалась. Хорошо стало девочке — не боязно: все страхи как рукой сняло. Так ведь поняла она, что в сказку попала, где ж ещё говорящего волка встретишь? А дивый15 зверь тем временем слово молвил:

— Али дед тебе не сказывал давеча, как по молодости вьялицею спойман был? Что лошадь его с испугу понеслась да на берёзу налетела?

— Рассказывал, — расхрабрилась Варюшка.

— А про что ещё сказывал?

— А про то сказывал, что пешком они куда следовали, туда и дошли, и всё добром обернулось: дитёнок у тётеньки родился, дедушкиным именем нарекли.

— А про то, что посереди16 того, что шли они, с дедом твоим приключилось — умолчал?

Варюшка нахмурила бровки, пытаясь вспомнить, что же ещё деда рассказывал. Ничего не вспомнила и замотала головой:

— Не было ничего больше!

— Эх, дед, — опечалился волк, — самое главное-то умолчал!

Варюшка с любопытством посмотрела на зверя дивого: а ну как расскажет? Интерес взял её нешуточный — слушать сказки завсегда была охотница, ажно забыла, что вокруг зима, лес и людей — никого. Тому и не осталось выбора — пришлось рассказывать, нужда ему была:

— Отец мой, Старый Вожак, твово деда просил матушке моей — Снежной Волчице — пособить с проклятьем над родом нашим: легло оно со времён давних, непамятуемых, уж не знаю, кто из наших гнев навлёк и чей. Как приходит какой Снежной Волчице конец земного срока — а живёт она ровно сорок один год — так она заместо себя сына али дочь оставляет, а сама через год уходит. Только разрешиться от бремени не может, пока добрый человек своей рукой часть своего тепла ей не передаст. Время тогда замирает, чтобы успеть найти такого человека, а потом вновь начинает идти. С началом выхода волчонка. Так дед твой дал жизнь мне.

Зверь дивый замолчал, подняв морду к небу. Варюшка тоже запрокинула голову: оттуда им улыбался молодик, — тоненький, яркий, словно радующийся, что скоро новая жизнь зародится. Волк фыркнул и оскалил клыки, будто улыбнулся в ответ. Опустил голову, посмотрел на девочку:

— Сегодня у моей волчицы должна родиться дочь. Поможешь?

— Я?!

Варюшка так удивилась, что опять забыла закрыть рот, и одинокая снежинка залетела в него, уколов язык холодом. Только после этого девочка сомкнула губы. Но тут же спохватилась и залепетала испуганно:

— Так ведь это дедушка лекарь, а я что могу? А вдруг что не так пойдёт? Я не смогу — я ничего не умею! Нет, надо дедушку звать — без него никак!

— Да тебе только и надо, что погладить тёплой ладошкой по шерсти — сказак Волк. И предложил: — Садись на мою спину да за шею обними покрепче, чтобы не свалиться: я прыгну — и будем на месте.

Так они и сделали: села Варюшка зверю дивому на спину да за шею обняла. Сидит, держится крепко-крепко, как только может. А Волк раз — и в небо взметнулся, да поплыл по воздуху над юрами17, жальниками18 да дорогами. Опосля их — над раскатами19, полями, рвинами20 да леденями21, над гаями22, ернишными23 лесами да раменьями. Сиверко24 дует им встречь25, да только Старому Вожаку с него ничего не делается — грудью своею рассекает, словно и не замечает. Долго летели, девочка уже уставать стала: руки, хотя на них вачеги26 тёплые, а занемели. Наконец зверь дивый замедлился да и опустился аккурат возле своего логова. Встретила их Волчица Белая — на талину27 вышла, где источник горячий на поверхность пробился. Легла на земь28 тёплую боком, спиной к сосновому комлю29 прислонилась да на девочку этак просяще смотрит, мол, помоги мне. Варюшке, хоть и боязно, да жалко стало, она и присела рядом на корточки, в глаза Волчице поглядывает да по головушке гладит. Зверюга веки опустила, вздохнула — да и родила. Вышел из неё белый комочек, Старый Вожак его зубами за шкирку да поближе к матери поднёс. Та его облизывать, да обласкивать, да лелеять принялась. А Волк девочке поклонился, молвил "Спасибо" голосом человечьим и...

И пропало всё. А Варюшка оказалась подле колодца, в пяти саженях изба стоит, по двору солнышко шастает, с крыши сосули капелью истекают, а под ногами ведёрко уроненное лежит. Набрала девочка воды да домой пошла. Там уже баба с дедом волноваться стали: куда пропала? Али на солнышко красное загляделась, что проказницу вьялицу прогнало?

1вьялица: вьюга

2сумет: сугроб

3катанки: валенки

4уброд: рыхлый глубокий снег

5раменье: большой дремучий лес

6власно: словно, будто, точно

7мраз: мороз

8проголосная: протяжная, заунывная (песня)

9торок: порыв ветра

10негода: негодная

11морок: облако, туча

12молодик: молодой месяц

13доха: шуба с мехом внутрь и наружу

14куржевина: иней

15дивый: дикий

16посереди: посреди, посередине

17юр: открытое возвышенное место

18жальник: кладбище

19раскат: гладкое место, по которому удобно катиться

20рвина: ров, канава, яма, овраг

21ледень: ледяная глыба

22гай: дубрава, роща, небольшой лиственный лес

23ернишный: ерник: мелкий малорослый лес, кустарник

24сиверко: северный ветер

25встречь: навстречу

26талина: проталина, талая земля

27вачеги: суконные или шерстянные рукавицы, обшитые сверху кожей.

28земь: земля

29комель: нижний толстый конец дерева