В спокойной мокрой обстановке

— Первый — пошёл! Второй -пошёл, третий...

Бойцы отряда специального назначения один за другим подходили к дыре и прыгали в неё, тут же исчезая из вида, растворяясь в темноте.

Дима шёл последним. Приготовившись нырнуть, на миг зажмурился и ощутил, как бьётся сердце. Выпускающий дотронулся до его плеча:

— Пора.

Дима кивнул и прыгнул вслед за остальными.

Этот портал открывали редко. Сейчас задача была проста и ясна, как божий день: из тюрьмы сбежал военный преступник. Тот самый, который отправил экспериментальный космический корабль непонятно куда. Без программы, которая отбыла вместе со злополучным космолётом, определить, в какой из тысяч миров он провалился, оказалось невозможно, а горе-программист даже под гипнозом не сумел вспомнить все свои действия. Однако, сообразил, как сбежать: попросил в камеру компьютер, взломал доступ к управлению порталами и удрал. На его поимку и водворение восвояси был послан отряд Димы.

* * *

Юра поморщился от боли и открыл глаза. Сперва он увидел голубое небо с проплывающими мимо облаками, потом натолкнулся взглядом на солнце и, наконец, увидел стволы деревьев: коричнево-жёлтые, с потёками янтарной смолы. "Чёрт... Куда это меня занесло?" — подумал он и попытался сесть. Ныло плечо и кружилась голова: видимо, он здорово долбанулся на переходе. Подтянулся к дереву и привалился к стволу. Немного погодя снова прилёг, опустившись головой на сочную траву, холодящую и успокаивающую, и задремал,

Когда проснулся, солнце садилось. Попробовал сесть: голова не кружилась, однако, плечо саднило, хотя и ненавязчиво. Жить было можно. Кольнуло в запястье. Понял: "Аккумулятор садится, вероятно, повредился, когда я упал". Это было на руку: избавиться от микрочипа не так-то просто: его загнали под кожу, и ладно бы, что болезненно вытаскивать, — это ерунда, потерпеть можно, но предупредили, что не отключенный, он при таком манёвре может взорваться. Проверять на себе, насколько это правда, никому не хотелось. И кто знает, отключится ли он повреждённой батареей, может, там ещё какие-то функции есть, о которых не сказали, может, надо что-то у них на пульте отключить. А заряжался чип мгновенно — стоило лишь подержать руку на свету несколько минут. С этой целью на зоне раз в неделю устраивали солярий на 3 минуты, строго следя, чтобы заключённые держали правую руку микрочипом вверх. Вспомнив об этом, на всякий случай порыскал в карманах и вытащил на свет божий большой носовой платок, замотал запястье.

С тех пор как его посадили за ту досадную ошибку с программированием, он ни на минуту не переставал чувствовать себя виноватым. Долго вынашивал план побега в какой-нибудь мир подальше да побольше, где легче было затеряться, и там в спокойной обстановке подумать, как исправить оплошность. В тюрьме он не мог ни на чём сосредоточиться: давили голые стены и низкий потолок с никогда не выключавшимся тусклым светильником. Серо, мрачно, неприятно. Здесь ни о чём не думалось. Только сосредоточишься — и мысли перескакивают на воспоминания о детстве, маме, её добрых тёплых руках, об отце, о том, как вместе с ним маленький Юра наряжал ёлку на новый год. Но приносили еду, и иллюзия детства рассеивалась. Зато ещё острее возникало осознание того, что здесь он ничего не добьётся и так и отсидит назначенные судьёй десять лет, а прошло только полтора года, даже чуть меньше. И что надо бежать, хотя бы потому, что на свободе он сможет наконец нормально подумать и вспомнить свои действия. А потом вернётся и всё расскажет, и его реабилитируют.

Для побега требовался компьютер и интернет. Когда Юра попросил первое, комендант хмыкнул и принес желаемое на следующий день, а вот с интернетом оказалось труднее: его давать не хотели. Но без него добраться до управления порталом было невозможно, и он буквально выканючил себе лимит, ограниченный сорока минутами в день три раза в неделю. Что для программиста сорок минут?! Да это капля в море! Кое-как изловчившись, он всё-таки осуществил задуманное. Помудрил с порталом и попал куда-то, непонятно куда. Эх... найти бы кого-нибудь из гомосапиенс и разузнать, что здесь да как.

Он поднялся, опираясь на дерево. С этого места следовало уйти: дома наверняка засекли раскрытие перехода и скоро вышлют погоню, если не уже послали. Уйти надо как можно дальше и постараться затеряться в мире, в который попал. Хотя если чип заработает, по нему найдут быстро. Прищурясь, взглянул на почти севшее солнце — в поле зрения осталось меньше его половины, прислушался: где-то с запада доносился звук мотора. Зашагал в ту сторону, навстречу рассеивающимся по земле лучам. Минут через двадцать, когда уже начало темнеть, добрался до шоссе и пошёл по нему. Обступала темнота. Мимо то и дело проносились автомобили. Заметив, что никто не сделал даже попытки остановиться, решил, что так даже лучше: мало ли на кого нарвётся. Впереди замаячило строение: по мере приближения понял, что это бензоколонка. В некоторых мирах на заправочных станциях можно купить себе что-то из съестного, и, что ещё более важно — периодику. Хотелось верить, что и здесь всё примерно так же. Правда, местных денег у него не было. Вообще никаких денег не было. Но ведь есть миры, где они не нужны, ими не пользуются, бери себе что хочешь за бесплатно. Естественно, в разумных пределах. Вздохнул, решил, что сориентируется на месте. Всплыла на поверхность мысль, не вызовет ли лишних подозрений его одежда, и тут же улеглась на самое дно: в похожим мирах одежда, как правило, тоже похожа, а в иных и вовсе никого не интересует: ходи себе одетым, как удобно.

* * *

Вывалившись из портального перехода, Дима приземлился на какую-то мягкую кучу. Было темно и отвратительно пахло. За ухом завибрировало — вызывали по вживлённой рации:

— Димыч, ты где?

Славкин голос. Знал бы Дима сам, куда его вывалило. Кстати, Славка-то откуда вещает? Дима покрутил головой: вроде рядом никого. Отозвался:

— На месте. Сам где?

— Стоим на краю леса: сосны, берёзы, ёлки — всё вперемешку.

— Смешанный лес, — нравоучительно объяснил голос Петра.

Значит, ребята вместе. Решил уточнить:

— Сашок с вами?

— Здесь я, — подтвердил тот.

Саша был среди них самым младшим, работал без году неделя, однако успел всем полюбиться.

— Хорошо, иду к вам, — пообещал Дима и стал подыматься со своей кучи. Завоняло ещё больше, прямо-таки сногсшибательно. Подсветив фонариком, ахнул: оказалось, вывалило его в каком-то хлеву прямо на кучу дерьма, видимо вон от той коровы, что стояла поодаль, старательно пережёвывала жвачку и косила глазом на непрошеного гостя. "Во попал! Как теперь к ребятам выйти? Узреют командира в таком виде — мало того, что сами обхохочут, так потом дома всем расскажут." Дима огорчённо вздохнул. "И умывальника нет, даже рожу не умыть. Хоть плачь!"

Он подошёл к покосившимся дверям и осторожно приоткрыл их. Несмазанные петли нещадно заскрипели прямо в ухе, вызвав ощущение "мороз по коже". В этом мире сейчас была ночь. Звёздная, с ярко-жёлтой полной луной. Осмотрел двор в поисках где-бы умыться, увидел в углу у плетня бочку, направился к ней, неслышно ступая форменными ботинками по мягкой земле. Бочка была полна воды: ещё тёплая, согретая за день. Умыл руки и лицо, подумал, глянул, нет ли кого вокруг и скоренько разделся. Отчистил, как мог, коровяк, и застирал остатки. Ребята пытались что-то вякнуть, дескать, где запропастился и скоро ли до них дойдёт, — отмахнулся, что попал в какую-то болотину, вот только выбрался. Оправился, как мог, и побрёл кустами, чтобы обойти подчинённых и проявиться как бы из леса. Получилось: вышел как раз сзади, окликнул.

Парни, правда, носами сразу задвигали, принюхиваться стали, но Дима повторил версию о болоте, и они отвязались. При случае решили обзавестись местной одеждой, накинуть поверх своей, а Димину форму как следует выстирать, чтоб не привлекала внимание своим амбре.

* * *

С виду бензоколонка ничем не отличалась от бензоколонок его мира. Не дойдя до неё метров двадцать, Юра спрятался в кустах напротив большого освещённого окна в небольшой одноэтажной постройке с большой буквой "К" в центре: видимо, таково было название объекта. Хотелось понаблюдать местную жизнь, прикинуть, как влиться в этот мир незаметно. Иногда машины сворачивали с шоссе и подъезжали к колонкам. Водители шли в помещение, на ходу вынимая из карманов маленькие тёмные пакетики и копошась в них. Иногда что-то роняли на землю, видимо, деньги. Рассмотреть, как местная валюта выглядела, Юре никак не удавалось: упавшее старались быстрее поднять. Часто даже как-то испуганно озирались, типа не заметил ли кто. Вероятно, в этом мире знали о воровстве и разбое. Да, бесплатно тут никто ничего не даст.

В окно было видно, как вошедшие протягивали свои деньги, а работник тыкал в громоздкий аппарат у себя на прилавке. После этого люди шли обратно к машинам заправлять их. Некоторые держали в руках серые бумажные листы, издали похожие на газеты в Юрином мире, или бумажные пакеты, или и то, и другое. Один мужчина нёс высокий бумажный стакан. Юра принюхался: кофе. Сорт какой-то дрянной, но всё равно понятно, что кофе. Эх, давно не тешил себя этим напитком: в тюрьме его не давали. Интересно, сколько стоит? Надо бы раздобыть как-то денег: может, кто побогаче уронит да поленится поднимать?

Он продолжил наблюдение. Но сперва уронили "газету". Даже не уронили, а выбросили в узкий высокий горшок, видимо, исполняющий обязанности мусорного бачка: точнее — сунули туда этот серый лист, свёрнутый трубочкой. После того, как наскоро просмотрели. Значит, таки периодика какая-то. Тоже хорошо: надо посмотреть язык, может, что-то будет понятно.

Он внимательно оглядел площадку перед магазинчиком: какой-то водитель уже отъезжал — выруливал от своей заправочной колонки задом, собираясь развернуться и выбраться на шоссе, второй — выдернул из бензобака шланг и, держа его конец в одной руке, другой закручивал крышку. В окно было видно, как продавец сидел за прилавком, подперев голову руками, уткнувшись в газету. Ещё минута — и заправочная станция опустела. Юра быстренько шмыгнул к мусорке и выхватил газету. Оглянулся, заслышав приближающийся звук мотора, увидел сворачивающую на двор машину и шмыгнул за тумбу с рекламой зубной щётки сбоку магазина.

Из машины вышла молоденькая сексапильная девушка в мини юбке и черных сапогах выше колена на огромных каблуках шпильках. Девушка очень тихо разговаривала с кем-то, прижимая к уху малюсенький аппаратик ярко-сиреневого цвета с подсветкой. Зашла в магазинчик и минут через десять вышла оттуда, неся в обеих руках по большому пакету: своё переговорное устройство она зажала между щекой и плечом. Неожиданно она остановилась возле тумбы и очень громко и разборчиво заявила кому-то:

— Ах вот как?! Ну и оставайся с ней! Меня забудь! — Решительно поставив один пакет на край тумбы, она отключила переговорное устройство и решительно зашагала к машине, то ли забыв о пакете, то ли намеренно оставив его.

"Скорее всего", — решил Юра, — "она собиралась везти этот пакет кому-то, но поссорилась с этим человеком и теперь к нему не поедет. Так что второй пакет ей больше не нужен." Могла бы, конечно, себе взять. С другой стороны, — лучше пусть он останется Юре.

Девушка быстро заправила своё авто и уехала. А Юра прихватил пакет, издававший приятный аромат какой-то местной жратвы, и отправился искать место, где можно было бы спокойно перекусить и изучить добытую газету.

* * *

Сигнализатор коротко пискнул, потом зажглась на мгновение слабая звёздочка почти по центру экрана и тут же пропала.

— Он где-то здесь, близко. Но почему так слабо? — проворчал Дима, пытаясь подкрутить настройки прибора, чтобы снова поймать сигнал и проверить координаты источника.

— Какие-то помехи? — предположил Пётр. Высокий, худощавый, с рыжеватыми волосами, спокойный и рассудительный, он был старше своего командира на четыре года и, как правило, дублировал того в экстренных ситуациях, когда приходилось делиться на группы. Дима передал прибор ему: может, чего поймёт.

Пётр начал медленно поворачиваться вокруг своей оси, пожав плечами, шагнул в сторону, затем перешёл ещё дальше, покрутился там и вернулся обратно:

— Ничего не понимаю, — сообщил он. — Никакого сигнала. Давай хоть по первому замеру. И покажи на экране, где это было.

Дима прикинул:

— Вот здесь мелькнуло. Это от нас на юг и... как будто недалеко...

— Да, всего два километра. Почему же больше не показывает?

— Он мог ковырнуть чип, — подсказал Слава.

— Вряд ли, — усомнился Пётр, — он не дурак — знает, что это опасно, может взорваться. Опять же — инструменты где взял? Тут такие мелкие нужны, да и лупа тоже, без неё и не разглядишь ничего.

— Программист же ж, — вступил в разговор Саша, — в программу мог залезть дистанционно.

— Да ну, — опять возразил Пётр, — компьютер он с собой не потащил, а через здешний очень вряд ли что сумел. И его ещё найти надо.

— Разрядиться сам не мог? — спросил Дима.

— Если только при побеге этот малый попал в зону высокого напряжения, — ответил Пётр. — Но тогда он бы и сам... выпал в осадок... и не мелькнул бы тебе зелёным.

— Может просто повредился? — предположил Саша. — Стукнулся как следует обо что-то. А там микросхема тончайшая. Какой-нить проводок мог и оторваться.

— Может быть и так, — согласился Дима. Подумал, может это вообще не чип испорчен, а сигнализатор: может, прибору падение в коровяк не пошло впрок. Но ребятам не стал говорить: засмеют, а делу не поможет. — Значит так, — решил, — идём на юг, отмеряем пару километров, периодически делаем замер. Петя, будешь следить за прибором, Саша идёт за мной, ты за ним, Слава замыкает. Всё, уходим.

* * *

Собственно, далеко Юра не отошёл: везде было темно, со всех сторон открыто и жутко неуютно и отвлекали проносящиеся мимо машины, довольно шумные. Он вернулся к магазинчику и сел на асфальт, привалившись спиной к тумбе. Раскрыл пакет — аромат защекотал ноздри, чихнул, стараясь потише, заглянул внутрь: что-то увесистое, завёрнутое в бумагу и большой бумажный же стакан под пластиковой крышкой. Развернул — большущий бутерброд: между двумя булками котлета, кусок сыра, ломтик помидора и торчащий во все стороны репчатый лук. Ещё горяченькие. Потекли слюнки. стал откусывать по кусочку и есть: вкусно! Давно вообще не ел, а тут не каши, которыми кормили в тюрьме, а такое всё... мням! Снял крышку со стакана, принюхался: кофе, не так, чтобы первосортный, но пить можно. Правда, горячевато даже. Ничего, пока бутерброд доел, кофе остыл. Допивая, стал просматривать газету: ну да, все понятно, язык почти такой же, как у них. А это что? — он заметил въезжающую на заправочную станцию машину, чем-то смутно-знакомую: так и есть — из неё вышла давешняя девушка на каблуках. И — к тумбе. Ха! наверное, вспомнила про пакет, пожалела денег и вернулась забрать, а пакета-то и нету. Остановилась растерянно.

— Ваше здоровье! — поднял почти пустой стаканчик Юра и приговорил напиток.

— А... Я забыла вот... Ничего страшного, он был лишний. — Она было пошла к машине, но, скользнув взглядом по пустой площадке, вернулась: — Вы здесь работаете?