1 января 2014 года. 13:24.
США, Нью-Йорк. Штаб-ставка-явочная квартира особого подразделения ООН по Западному полушарию.
— Проходите.— Охранник, облачённый в камуфляж без знаков различия, открыл перед полковником Красновым дверь. Офицер шагнул через порог (дверь тут же захлопнулась за его спиной) и огляделся. За исключением стола на тонких ножках и двух простых деревянных стульев в комнате ничего не было. То есть — совсем ничего. Голые оштукатуренные стены, лампочка накаливания без абажура, свисающая на проводе, и всё. На столе лежали белый лист бумаги и карандаш, а за столом, занимая один из стульев, сидел... Ну, по всей видимости, тот самый куратор от ООН. Сухощавый лысоватый человек в чёрном костюме и больших круглых очках.
— Николай Николаевич. — Лысый кивнул и сделал приглашающий жест. — Присаживайтесь.
Он говорил на русском, почти без акцента. Полковник кивнул в ответ и опустился на свободный стул. Не удержавшись, спросил:
— А почему здесь так... спартански?
— В комнате? — Приподнял брови человек в очках. — Так проще защититься от прослушивания. Меньше вещей нужно проверять. Но давайте к делу. Я — ваш куратор от Организации Объединённых Наций. Так меня и называйте.
— Прямо так?
— Можно короче — просто Куратор. Я не буду впрямую вмешиваться в ваши действия, лишь оценивать деятельность собранной вами команды и посредничать с советом мировых правительств. Сейчас же я должен дать вам краткий инструктаж и выяснить некоторые подробности. Со своей задачей вы знакомы?
— Да.
— Тем лучше. Думаю, объяснять, почему выбрали именно вас — излишне. Вы имеете навыки как в научной, так и в военной сфере, и, к тому же... вы видели. Их. Проект "Хрустальная стрела", попытка использовать старые боевые спутники... вы не должны были стать свидетелем, но раз так сложилось... — Куратор развёл руками. — Добро пожаловать на борт. Повторю, чего мы ждём от вас. Противодействие пришельцам всеми возможными средствами. Уничтожение, захват, изучение. Поскольку ни одно мировое правительство не признаёт существования инопланетян, вся ваша деятельность должна оставаться в тайне — насколько это возможно. Помните, что сохранение действий в тайне — не приоритетная задача. Правительственные силы берут на себя поддержание режима секретности — работы со свидетелями и контроль СМИ. Не забивайте этим голову. Для выполнения поставленной задачи вам выделяются подъёмная сумма, военная база, два боевых самолёта, транспорт и оборудование, минимальная группа солдат и специалистов. Людей вы будете набирать уже сами.
Куратор откинулся на стуле, сверкнув очками, и сплёл пальцы:
— Двадцать миллионов долларов переведены на секретный счёт, ещё сто тысяч наличными деньгами будет выдано вам в чемоданчике как только вы покинете этот кабинет. Дальнейшее финансирование — в начале каждого месяца, по результатам вашей деятельности. Самолёты вы сможете заказать, когда прибудете на базу. Хорошо обдумайте свой выбор. Можете просить что угодно, кроме не серийных машин и пятого поколения. Американцы отказываются выделить F-22 или F-35 даже за деньги. Теперь о базе. В мире много законсервированных военных объектов, но только США и Россия предложили нечто, достойное внимания. Соединённые Штаты предлагают военную базу на Аляске, Федерация — бывший секретный объект в Сибири, в Якутии. — Куратор взял со стола карандаш и придвинул листок бумаги. — Должен вам сказать, что поначалу правительство Японии предлагало обширный подземный комплекс неподалёку от Токио, но позже сняло предложение. Мне сообщили, что они разместят там какой-то собственный проект, деталями не поделились... Итак, ваш выбор?
-На мой взгляд, база, расположенная в Якутии, будет лучшим вариантом,— Полковник поправил очки,— Относительно недалеко находятся Китай и Япония. При такой высокой плотности населения, они, несомненно, привлекут внимание пришельцев. База на Аляске будет слишком далеко от крупных городов.
— Вполне разделяю ваше мнение. — Кивнул Куратор. Проведя ладонью по лысине, словно приглаживая волосы, он чиркнул что-то в блокноте, и направил карандаш на Николая:
— База будет подготовлена в течение двадцати четырёх часов. К обеду завтрашнего дня, проще говоря. Можете не спешить.
Представитель ООН сунул карандаш в нагрудный карман и сложил листок бумаги вдвое. Продолжил, разглядывая бумажку:
— Завтра с утра отправляйтесь на закрытый аэродром шесть, вас перебросят в Россию, на другой закрытый аэродром, а оттуда, вертолётом — к вашей базе. Там вас встретит интендант и введёт в курс подробностей. На этом всё. Можете быть свободны.
Полковник поднялся. Секунду он размышлял, стоит ли отдавать честь — фуражка вместе с шинелью осталась в гардеробной, и голова его была непокрыта. Наконец, попросту кивнув, он направился к выходу. Когда Краснов уже взялся за ручку, хозяин кабинета вдруг произнёс:
— Не беспокойтесь, полковник.
Офицер обернулся и вопросительно глянул на Куратора.
— На вас лежит куда большая ответственность, чем кажется сейчас, и вам будет тяжело, не сомневайтесь. — Представитель ООН облокотился о стол, сплёл пальцы перед лицом и сверкнул поверх них очками. — Но помните — покуда Бог на небесах, на земле всё будет спокойно. А Бог на небесах, это я могу вам гарантировать. Вы справитесь. Удачи.
Всю ночь Краснову не спалось. Тут сказывалась и недавняя смена часовых поясов и то, что его голова была просто забита различными мыслями. Он думал о предстоящей работе, о том что нужно пришельцам, вспоминал ту злополучную ВКД. Много думал о семье, которую не видел уже два дня, перед тем как отправится в "срочную командировку на неопределенный срок", прямо в канун Нового Года. Но дело оказалось очень важным, важнее, чем официальная версия работы в космическом центр имени Линдона Джонсона. Ведь если речь уже идёт о "противодействии" пришельцам, то значит, о мире договориться не удастся.
Тем временем уже начинало светать, и, быстро собрав немногочисленные вещи, взятые в командировку, Николай отправился на закрытый аэродром шесть.
Теперь предстоял путь назад в Россию, считай на другой конец планеты.
Самолёт летел над облаками, на высоте в десять километров. А МКС находится на орбите в сорок раз выше. Мысли о станции заполнили сознание космонавта, отчего тот уснул.
Разбудил полковника сопровождающий. Быстрая пересадка в Ми-8, и вот они уже летят над бескрайними, занесенными снегом, сибирскими лесами. Спустя несколько часов полёта, вертолет завис над ни чем непримечательной поляной и начал садиться, поднимая вихрь снежинок. Как только вертолёт сел, Краснов спрыгнул на землю, отошел на несколько шагов, и стал наблюдать, как Ми-8 обратно взмывает в небо. После того как, вызванный вертолетом снежный вихрь утих, полковник огляделся. Почти стразу же он заметил человеческую фигуру, направившуюся к нему со стороны деревьев.
— Прапорщик Сероконь? — Поинтересовался Николай, дождавшись, пока неизвестный в пятнистой маскировочной куртке (совершенно неуместного в зимнем лесу чёрно-зелёного летнего паттерна) с меховым воротником и зимней армейской шапке приблизится вплотную. Получилось громковато — после вертолёта слух немного "подсел".
— Так точно! — Запыхавшимся голосом ответил человек, останавливаясь. — А вы...
— Полковник Краснов, Николай Николаевич. — Кивнул тот, разглядывая собеседника. Между воротником и шапкой были видны покрасневший от холода крупный нос картошкой, щетинистые усы пшеничного цвета, глубоко посаженные глаза — кажется, чёрные или карие. Росту прапорщик был небольшого, и даже под тёплой курткой угадывалось брюхо преизрядное.
— Рад знакомству, товарищ полковник. — Интендант неловко козырнул. — Следуйте за мной, я провожу вас на базу.
— А здесь далеко идти? — Николай перехватил ручку чемодана и надвинул на лоб фуражку. Как бы не пожалеть, что отказался от шапки, пилот ведь предлагал...
— Совсем не далеко. — Сероконь развернулся и зашагал к краю поляны. Краснов последовал за ним. — Пару минут всего.
— База прямо здесь?
— Да, увидите.
Прапорщик не обманул. Минуты спустя они остановились перед большой бетонной будкой, похожей на капитально построенный гараж. Выглядела будка посреди заснеженных елей неуместно, а выщербленные стены и ржавые металлические ворота придавали ей заброшенный вид.
— Это вход на базу. — Пояснил прапорщик, берясь за створки и распахивая их. Ворота открылись неожиданно легко и без скрипа — петли, похоже, недавно смазывали. — Единственный.
Будка оказалась пуста — лишь возвышалась посреди неё платформа, на которую мог уместить грузовик средних размеров. Сероконь поднялся на неё и жестом пригласил полковника. Как только оба они оказались на платформе, она начала опускаться.
— Это не опрометчиво — иметь базу с единственным входом? — Спросил Краснов, запрокидывая голову, и глядя, как проём над ними закрывает металлическая плита. В шахте лифта, освещённой желтоватыми настенными лампами, сразу стало теплее.
— Я немного погорячился. — Признался интендант, снимая шапку. Волосы у него оказались под цвет усам. — Есть ещё аварийные выходы с лестницами и выезд для автотранспорта, но все они открываются только изнутри. Плюс к тому — попасть внутрь можно через ангары и вертолётную площадку, когда они открыты.
— Они тоже подземные?
— Да, даже полноценные посадочные полосы с тормозами и катапультами для истребителей, взлетать можно прямо из-под земли.
— А сколько здесь ярусов?
— Два. Первый на глубине десять метров, основной. Там всё, о чём я расскажу вам чуть позже. — В тёплом воздухе немногословность прапорщика растаяла, словно кристаллик льда. — Второй ярус ещё ниже, он служебный. Там силовая подстанция и запасы топлива, вам туда заходить будет ни к чему.
Платформа-лифт наконец остановилась. Пройдя небольшой тамбур с бронедверьми, полковник и интендант вышли в коридор — тоже с голыми бетонными стенами, как в шахте, но зато с лампами дневного света вместо слабых светильников. Тут же обнаружился пост охраны — весьма солидный. Бетонный выступ с бойницей позволял охраннику видеть и обстреливать всех, появляющихся из лифта, при том он сам оставался почти недосягаем. Впрочем, сейчас пост был пуст...
— Пойдёмте, я провожу вас в ваш кабинет. — Сероконь расстегнул куртку и сунул шапку под мышку. — Там будет удобнее рассказать о базе.
Краснов не отставал от прапорщика. База произвела на него положительное впечатление, особенно учитывая, что расконсервация бункера началась буквально вчера. С точки зрения обороноспособности, бункер был выше всяких похвал. А вот с точки зрения обустройства, всё было плачевно. С одной стороны, придется потратить время, прежде чем работоспособность организации выйдет на полную мощность, но с другой, базу можно обустроить под себя.
* * *
Поначалу Николай пытался запомнить, какими коридорами ведёт его интендант, но получалось плохо — план базы, такое впечатление, должен был сбить с толку проникшего внутрь противника. К кабинету командира они вышли неожиданно. Прошли очередной пустующий пост охраны и вдруг оказались перед отделанной красным деревом дверью с глазком. Дверь была распахнута, и позволяла разглядеть, что на самом деле она металлическая, и солидной толщины. С обратной стороны имелся банальный стальной засов.
— Вот ваше рабочее место, товарищ полковник. — Сероконь обвёл комнату широким жестом. — Устраивайтесь.
В кабинете пахло обойным клеем. Свежим. В отличие от остальных виденных Красновым помещений базы, это было оклеено обоями "под мрамор". Вместо лампы дневного света его освещала хрустальная трёхрожковая люстра. Посреди комнаты возвышался тяжёлый дубовый стол с ножками-тумбами. Правую его часть занимал огромный селектор из пожелтевшего пластика — явный ровесник всей базы, построенной в разгар Холодной войны. Слева стоял умилительный розовый стаканчик с письменными принадлежностями — словно в кабинете рисования для младших классов. Между ними уместился, чуть разбавляя сей ужас, новенький ноутбук — открытый и работающий. За столом стояло мягкое вертящееся кресло, за креслом, у задней стены — сейф с архаичным кодовым замком. В этой же стене была ещё одна дверь — закрытая. Дверь украшал весьма своеобразный плакатик.
На этом обстановка заканчивалась.
— Куратору бы понравилось. — Озвучил свои впечатления Николай, и, аккуратно поставив чемодан на пол, прошагал к столу. Опустившись в кресло, глянул на экран ноутбука, после чего кивнул прапорщику.
— Рассказывайте, Алексий Никанорович. А вам тут сесть не на что?
— Стул на базе пока один, и вы на нём сидите. — С усмешкой пожал плечами интендант. — Завозили в первую очередь самое нужное, стратегическое. С предметами роскоши не спешат... Вероятно часть придётся закупать самим. Но мне и не нужно сидеть. Если позволите...
Сероконь встал рядом с полковником, склонился над компьютером. Щёлкнул что-то курсором, и на экране появился план-схема.
— Вот наша база. "Законсервированный объект ПВО N154", если официально. Неофициально можем называть как вздумается.
— И что у нас тут есть?
— Значит, смотрите... Сперва — системы безопасности. Камеры наблюдения расположены во всех коридорах и большинстве помещений, но большая часть вышла из строя и требует замены. — Начал интендант. — Работают все наружные камеры на поверхности. Защиту базы обеспечивают внутренние перегородки. Ими можно перекрыть любой коридор и герметично изолировать любой сегмент базы. Есть также система, позволяющая подать в изолированный сегмент отравляющий газ, но она неисправна. Противовоздушное вооружение, к сожалению, сняли при постановке на консервацию в девяностом году, но узлы для установки артиллерийских автоматов и пусковых блоков ракет на месте и исправны, всего шесть точек вокруг базы... Главная защита базы — скрытность. Даже радар вынесен за её пределы, чтобы не демаскировать излучением. Вот эта комната — информационный центр, только обрабатывает данные...
Сероконь перевёл дух.
— В центре уровня — выход из лифта. — Прапорщик тыкал пальцем в экран. — Вот ваш кабинет, к нему примыкает ваша жилая комната, в неё ведёт дверь позади нас. Там пока только койка со склада, уж извините...
— Ничего, переживу.
— Попасть в ваш кабинет от лифта нельзя, это сделано специально. Только миновав часть основных помещений. Весь северный сегмент базы — ангары. Два под истребители, от них прямо идут ВПП. Между ними — большой вертолётный ангар, открывается сверху. Сейчас там наш транспорт — списанный американский "Чинук". "Оспрея", к сожалению, не дали. Места хватит ещё на три-четыре машины вертикального взлёта, не только вертолётов... К этим ангарам примыкают собственные склады горючего и ведут отдельные коридоры. С противоположной стороны базы — ангар наземной техники. Сейчас это БМП-2, пара старых янкисовских "Хаммеров" в бронированной модификации и с пулемётами, один грузовик ГАЗ-63А с тентовым кузовом.
Лицо интенданта сделалось траурным.
— Все машины на ходу, но жутко изношенные. Не знаю, где они достали этот грузовик, я таких с детства не видел...
