"Кувырком"

Большие, волосатые неприятности.

Отвратительно волосатые.

Мои вещи были в спальне в дальнем конце коридора, откуда и неслась грохочущая музыка. Чересчур громкая. Я толкнул дверь, собираясь сказать Джейми, чтобы сделал потише, и увидел, как Джейми трахает Кева.

Голого, волосатого, неприятно бледного, вонючего Кевина.

Они меня не заметили, а я не издал ни звука. Не мог. Дыхание застряло где-то в легких. Во рту появилось противное вяжущее ощущение. Твердая упругая задница Джейми сжималась с каждым рывком, Кев лежал лицом вниз на моей кровати, стискивая мясистыми пальцами мое покрывало и отклячив белую задницу, а мои гребаные подушки из гусиного пуха были засунуты под его рыхлые бедра. И оба: и вонючка, и мой разлюбезный, стонали. Руки Джейми впивались в мягкие дряблые бока Кевина. На бледных ягодицах виднелись красные следы пальцев, а спина была покрыта густыми волосами.

— Получай, жирный пидор, — бросил Джейми.

Я был слишком ошеломлен, чтобы говорить. Слишком ошеломлен, чтобы сглотнуть. Слишком ошеломлен, чтобы сделать хоть что-то, кроме как развернуться и сбежать с этого шоу ужасов. Это уже перебор.

Сейчас, несколько часов спустя, когда я, потягивая диетическую колу, пытался уничтожить все следы существования Джейми в моем доме, эта картинка словно впечаталась в сознание. Я взял себя в руки и оглядел квартиру, вычисляя, сколько времени понадобится Джейми, чтобы доехать до больницы, поставить швы и вернуться обратно. Все просчитав, я не смог скрыть самодовольства. Получалось, что у меня примерно час в запасе.

В окно гостиной я увидел, как миниатюрный "Приус" Кевина скользнул на место рядом с моим джипом "Вранглер". Серое небо наконец прорвало, и пошел снег с дождем, а Кев тем временем выбрался из своего купленного на заказ, экологически щадящего, уродливого автомобиля. Я его ненавидел. Он потуже закутался в пальто и провел лапой по косматым волосам. И как Джейми мог засовывать свой член в этого парня? Как Кеву хватило совести вернуться сюда?!

Мерзкий урод!

Я дал ему секунду, чтобы преодолеть лестничный пролет и рывком открыл дверь. Сегодня я старался заставать своих врагов врасплох. Это было эффективно, это работало, и это подходило под мое настроение.

Я едва сдерживался, чтобы не вмазать ему.

— Что, Кевин?

— Боже, Марк. Хочешь, чтобы у меня сердечный приступ случился?

Я смерил его внимательным взглядом: бледный, встревоженный, потный, в мятых брюках-хаки не по размеру и растянутом коричневом свитере. Интересно, жена Кева связала это из волос у него со спины? Видимо, он не смотрелся в зеркало после того, как трахнулся с моим бойфрендом в моей постели, потому что выглядел плохо. Ботинки на нем были грязные, и от него несло гнилыми овощами.

— Что с тобой? Выглядишь дерьмово.

Я проводил его к стойке, стараясь сдерживаться, чтобы случайно не набить ему морду.

Он обошел корзины, кучи спортивного снаряжения и переполненные сумки, разбросанные по полу, все свидетельства пребывания Джейми в моем мире, которые я как раз собирался вышвырнуть в окно. Эй, ну не буду же я нести все это вниз в руках? Я посмотрел на часы.

Кевин оглядел бардак, но так ничего и не сказал. Он что, стесняется? Нет. Он просто идиот.

— Я приехал за оплатой, Марк. Прости, что не позвонил, но я увидел твою машину у подъезда. — Он вытер липкой рукой рот. Боже, как он потел.

Свинья. Или какие там животные потеют.

— Успел сегодня с кем-нибудь изменить жене? — Я решил, что прямой подход — самый лучший. — Потому что я абсолютно уверен, что сегодня видел член Джейми в твоей заднице.

Кевин замер. У него, очевидно, пропал дар речи. Светлые поросячьи глазки расширились от удивления. Может, он даже побледнел. Но как тут разобрать? Он и так слишком бледный. Я напомнил себе, что имею полное моральное право говорить, что хочу. Я ничего такого не сделал. Тот барьер, что удерживал меня от превращения в скотину в повседневной жизни, сломался сегодня в девять пятнадцать утра.

— Я был здесь, Кевин. Вернулся рано и увидел вас. — В животе забурлило от этого воспоминания, и я сделал глоток кока-колы, жалея, что не додумался плеснуть туда чего-нибудь покрепче. Да есть ли вообще у меня что-нибудь подходящее? Вряд ли пиво с диетической колой сойдут за коктейль, но я был готов рискнуть.

Сглотнув, Кевин опустился на стул.

— Послушай, Марк, я... я даже не знаю, что сказать... прости... так получилось.

Я чуть не задохнулся от изумления.

— Без шуток? Вы этого не планировали? Может, у вас это уже давно?

Он широко распахнул глаза:

— Нет. Клянусь...

Взмахом руки я заставил его замолчать. Мне не хотелось слышать это или знать. Мне нужна была надежда на то, что это случилось все один раз, хотя сейчас это уже и неважно. Даже думать было противно о том, что Джейми мог трахать нас обоих в один день.

В одной постели.

Придется сжечь гребаные подушки.

Хотя Кевин был и не в моем вкусе, Джейми вполне мог счесть его интересным. Кев был этаким большим медведем, и мне подумалось, что за неприятным запахом пота и кислых овощей Джейми сумел разглядеть жаждущий любви хорошо сложенный комок шерсти.

— Надеюсь, вы пользовались презервативами. Тебе ведь не хочется ничего объяснять Линни, да?

— Что? Нет. Не знаю. Я не думал...

— Не думал... что он трахается с кем попало?

Я следил за его реакцией, и все сильнее начинал нервничать из-за того, что время истекает. Тик. Так. Я постучал пальцами по стойке, едва сдерживаясь, чтобы не начать ходить по комнате. Кев был копушей, а я рисковал столкнуться в дверях с Джейми.

— Но вы ведь вместе. Я думал, он здоров. Я зашел за деньгами, и все вышло из-под контроля.

— Он мне изменял, Кевин. Он не умеет быть моногамным. Даже я пользовался с ним презервативами. Так обычно делают, Кев. Потому что это всегда риск. Ты же должен был понимать, что...

— Послушай, Марк, ты ведь не расскажешь об этом Линн? — залепетал он, посерев, казалось, он сейчас грохнется в обморок.

— Да ради бога, я не собирался выдавать тебя. Ты только помоги перетащить все это в машину. — А потом до меня дошло. Я замер. — Постой, что ты имеешь в виду "за деньгами"? Я ведь уже платил. О чем ты, черт возьми?

Кевин настороженно следил за мной. Нет, он не свинья. Он червяк. Может, он думал, что я наброшусь на него? Сам удивился, что этого не сделал, но он того не стоил. Мне не хотелось к нему прикасаться.

— Я за этим и приехал сегодня утром. Я звонил пару дней назад, и Джейми сказал, что может выплатить задолженность. А она очень большая, Марк. Два месяца. Вы очень сильно задолжали.

Две тысячи баксов. Я был просто оглушен. Какого черта? Я же платил. А я-то думал, что расставание будет легким. Выброшу его барахло на помойку, и мы квиты. Новое обстоятельство поставило меня в тупик.

Я откашлялся:

— Я платил. Джейми должен был передать тебе деньги.

Он это сам предложил. Сказал: "Завезу по дороге в офис". Вот дерьмо. Он был моим банкиром и имел доступ ко всем моим счетам. Мы даже начали платить за квартиру вместе. Мне стало плохо. Еще хуже, чем было.

— Нет. Я ничего не получал уже несколько месяцев. — Он снова нацепил маску домовладельца, и вместе с ней к нему вернулась уверенность. — Сегодня утром я проезжал мимо, и, ну... все пошло не так. Клянусь, это был первый раз.

— Да, ты уже говорил. — Я посмотрел на него, вскинув брови, и покачал головой, собираясь снова поставить его на место. — Но разве это важно? Так что это было? Секс вместо квартплаты? Что ты хочешь сказать, Кевин... что это не имеет значения, потому что за деньги? Или потому что с мужчиной? Или потому что в задницу?

— Это было не за деньги!

— Он отдал тебе плату за квартиру? Сейчас угадаю, нет?

Какое-то время Кевин боролся со своим интеллектом, последний проиграл.

— Нет. Не отдал. Он сказал, что оставил чековую книжку на работе, и я ему поверил.

— Угу. — Ну и тормоз. Хотя, учитывая обстоятельства, пожалуй, я не лучше.

— А потом он... ну, ты знаешь... обычно я так не делаю.

"Обычно" значит, иногда делает. Иногда он занимается сексом с мужчинами. Я ему не поверил. Он был явно не новичком. Я своими глазами видел, как ему нравилось.

— Что ж, представь себе мое изумление, когда я открыл дверь. Представь, что ты пришел домой, а Линн с...

— Это не смешно, Марк. Это совсем другое дело, и ты это знаешь. Она бы никогда не стала спать с женщиной.

Я заморгал, лишившись дара речи. Кевину никогда не понять, что я имел в виду, а у меня не было времени, чтобы просвещать его насчет такого загадочного явления, как геи. Я хотел лишь, чтобы он помог мне разобраться с мусором.

— Мне нужно засунуть эти сумки в машину. — Я выразительно посмотрел на окно. — Думаю, легче будет побросать их отсюда поближе к джипу. — Я подошел к окну и слегка отодвинул штору. Моя мать сшила такие для всей квартиры в качестве подарка к переезду в мой новый дом. Наш дом.

Я потер подбородок, пытаясь чуть успокоить ноющую боль от стиснутых зубов. Мне хотелось взять багет и вбить хоть немного ума в голову Кева, но сейчас надо было действовать рассудительно.

— Надо поторопиться, пока не пошел снег, — мне не пришлось добавлять, что домовладелец — дерьмо, потому что это само собой разумелось, — думаю, сумки должны пролезть.

Понадобилось десять минут, чтобы вышвырнуть барахло Джейми из окна и из моей жизни. Спустя еще десять мы запихнули все в машину. Полсекунды я рассматривал содержимое своего джипа, заваленного обломками наших убитых отношений. Все было готово к тайной утилизации. Мы с Кевином стояли промокшие, замерзшие, потные, а один из нас еще и виноватый. Я в третий раз проверил телефон, а потом выключил его, просто на всякий случай, вдруг кто-нибудь меня ищет.

Например, Джейми. Или еще хуже — семья.

— Послушай. Мне нужно, чтобы ты либо поменял замки, либо повесил на двери дополнительные, слышишь, Кевин? Мне плевать, есть у тебя время или нет и знаешь ли ты, как это делается; это нужно сделать сегодня. Я не хочу видеть его в своей квартире. Понимаешь? Я ведь ясно выражаюсь?

Простейшие инструкции для идиотов.

— Что? Я не могу!

Я взорвался.

— С ума можно сойти! Документы оформлены на меня. Я требую, чтобы ты сменил гребаные замки сейчас, мать твою! Ты меня, мать твою, понимаешь, Кевин?

— Да, конечно, хорошо.

— Оставь ключ под ковриком у двери миссис Марш, я заберу его позже. Она даже не заметит. Сейчас ведь снег. Она не станет никуда ходить, потому что упадет и сломает ногу. — Опять. Да, он ужасный хозяин. — И посыпь солью долбаную дорожку.

Я вытащил чековую книжку из бардачка и с каким-то противным ощущением выписал ему чек. Не стоит говорить ему что-нибудь вроде: "Спасибо, что позволил Джейми тебя отыметь, ты оказал мне огромную услугу". Я бросил барсетку Джейми на переднее сидение, завел мотор и вывернул на дорогу, разбрызгивая во все стороны грязь. Я гордился собой, потому что смог сдержаться и не поцарапать машину Кева, выезжая с площадки у дома. Это было заманчиво, не спорю, но у меня и так достаточно проблем. Я включил радио и поехал на север.

*

Проехав две мили до Литтл Питч Роуд, где располагалась городская свалка, я прилепил пропуск на ветровое стекло и свернул с дороги. Место было абсолютно безлюдным. В послеполуденной тишине я стал выкладывать все из машины, изо рта вырывались облачка пара, руки замерзли. Я собирался отвезти одежду в "Гудвилл", но был слишком злым, усталым и грязным, а мне еще нужно было заехать в банк. Шел снег, и вскоре весь хлам Джейми оказался погребен под белым покрывалом. Я испытал удовлетворение: его идеально выглаженная одежда провоняется помойкой. В джипе я оставил только коньки. Продам их через "eBay". Я сел в машину, врубил печку, сделал громче радио — играла "Devil's Haircut " — и пополз к банку.

Было двадцать минут пятого. Оставалось всего десять минут до закрытия, то есть вагон времени, чтобы перевести деньги. На моей чековой книжке лежало пятьсот баксов. Нужно было пополнить счет, пока Кевин не поехал обналичивать чек. Не хотелось бы, чтобы нужной суммы не оказалось. Нет, я, конечно, был бы не прочь уклониться от оплаты, но не собирался этого делать.

На дорогах начался гололед. Снежная крошка облепила лобовое стекло, начинало темнеть. Я проехал мимо места своего преступления на Южной Улице, такого красивого из-за снегопада. Мне казалось, что глаза всех католиков следят за мной с мрачным неодобрением. Я подумал о реакции матери на случившееся и поморщился.

Припарковавшись у банка, я начал понимать, как глупо было появляться у Джейми на работе после того, как изметелил его в церкви. Это маленький городок Новой Англии. Люди разносят сплетни. Слухи разлетаются от прихожан церкви Святого Джозефа к банковским служащим, к простым прохожим и обратно. Банк и церковь находились в центре, а моя мать работала на почте. Подавив ужас, я заставил себя выбраться из машины на пронизывающе сырой ветер. Нужно пойти и разобраться с наличными. Это очень важно.

Когда я вошел, колокольчик обреченно загремел. Точнее — зазвенел. Веселая прелюдия к катастрофе. К счастью, в банке не было клиентов, из-за плохого прогноза погоды здесь оставалось всего несколько служащих. Я знал их всех. Мы вместе выпивали, ходили на вечеринки и обеды, играли в бильярд. Я взял себя в руки и подошел к Дэвиду — двадцатилетнему неприлично красивому пареньку, который вряд ли станет задавать вопросы о моей личной жизни.

Пожалуйста, никаких вопросов.

Мы приступили к делу. Я протянул ему аккуратно заполненный бланк для перевода двух тысяч долларов с моего счета на чековую книжку. Плевое дело. Простая операция и большая сумма денег, которые я копил на покупку дома. Не хочу думать, на что пошли старые чеки.

Дэвид выглядел смущенным, болван.

— Привет.

— Привет. Я хотел бы закончить побыстрее. Скоро начнется буря. — Видите, я просто спец по светским беседам.

Да, с непринужденностью ничего не вышло. Оперевшись на стойку, я решил сделать вид, что не замечаю его. Я вырос на этой самой улице. Да кто, в конце концов, это люди? По большей части — просто дельцы и спекулянты. Я завернулся в плащ собственного превосходства, пока Дэвид быстро что-то печатал. Я рассеянно подумал, гей ли он. Он замешкался, его черты заострились в замешательстве, пальцы застыли. Меня снова охватило дурное предчувствие, расстояние между нами словно сократилось, а мое притворство исчезло. В душной гнетущей тишине тикали часы.

— Ты уверен, что это тот самый номер счета? Здесь написано, что на обоих недостаточно средств. — Он был профессионалом. Я напомнил себе, что он меня не осуждает. Он просто делает свою работу.

Дыши. Дыши. Я пытался.

— Что? Там должно быть около двадцати тысяч долларов. Должно быть... — Я заставил себя замолчать, вспомнив, что сегодня мою кредитку не приняли в "Пончиках Данкина". Нет никакой ошибки. Юный несовершеннолетний Дэвид, вероятно, гей и служащий банка посмотрел на меня с жалостью. У меня загорелись щеки. Во рту пересохло. Вот уж в этом я ничуть не нуждаюсь.