Журналисты в абсолютной тишине наблюдали за этим спектаклем. Сбоку появился распорядитель с радиомикрофоном в руке, то есть у них здесь и радиосеть для микрофонов есть, а они мне одни проводные подсунули. Ну, ну. Тем временем действо началось. Мне предложили сказать пару слов о прошедших концертах.
— Сначала, здравствуйте! — И улыбка очень голодной акулы в шестьдесят четыре зуба. — Закончилась запланированная с моим продюсерским центром серия моих дебютных концертов в Германии. Мы с герром Жабле довольны тем, как они прошли. В основном, всё прошло как запланировано, без особенных эксцессов и сложностей. Как мне удалось выступить нужно, спрашивать у тех, для кого я выступала. Я же очень рада и очень благодарна замечательной немецкой публике, которая своей доброжелательностью, открытостью, теплом очень помогала выступать. Наверно не надо никому объяснять, как это важно для артиста и как может помочь, или наоборот мешать настроение зала. Мне повезло, и мне зал помогал, за что я ему очень признательна. Могу, не кривя душой признаться, что полюбила немецкую публику, вашу замечательную страну и её добрый открытый народ. Отдельно хочу поблагодарить продюсерский центр из Дюссельдорфа "Лореллея", который возглавляет присутствующий здесь господин Жабле. Весь дружный персонал центра показал своё мастерство, профессионализм и прочие необходимые умения в организации этих концертов, как и персонал залов, где проходили мои концерты. Всё было проведено на самом высоком уровне профессионализма с чисто немецкой аккуратностью и безупречной организацией.
Закончил и убрал от лица микрофон, не забыв выдать ещё один оскал, чтобы не забывали и не расслаблялись. Покусаю! Слово снова взял распорядитель:
— Уважаемая госпожа Саган! Не могли бы вы кратко рассказать свою биографию, ведь мы о вас почти ничего не знаем, а это наверняка очень интересно нашим зрителям, читателям и вашим слушателям.
— Безусловно. Мне сейчас двадцать четыре года. Я родилась и выросла в России. К сожалению моих родителей уже нет и воспитывалась я в детском доме, в котором окончила общеобразовательную школу и музыкальную школу по классу фортепиано. После школы поступила учиться в музыкальный колледж по классу клавишных инструментов. Во время учёбы в колледже меня пригласили на роль в остросюжетной картине "Зуфи", где я сыграла одну из главных ролей. Второму режиссёру понравилось работать со мной, и он пригласил меня в совместный проект России и Казахстана на главную роль в многосерийную эпопею "Кундоз" о казахской девушке-снайпере, которая во время войны стала дважды Героем Советского Союза и является национальной героиней казахского народа. За работу над этой ролью мне было присуждено почётное звание Народной артистки республики Казахстан. Я продолжила работать в кино. Если вы в курсе, но в фильме, получившем множество международных наград "А зори здесь тихие" я была автором сценария и вторым режиссёром, кроме этого написала музыку для фильма. Фильм получил несколько высших наград на кинофестивалях в Марселе, Венеции и Берлине. У меня дома есть золотой гномик, золотая пальмовая ветвь и золотой гондольер, причём не в единственном числе. Заканчивая линию наград и достижений. Несколько лет назад я написала две песни, которые послала организаторам песенного фестиваля в Сан-Ремо, но они не пожелали меня принять, а затеяли какую-то непонятную переписку с министерством культуры России, которое не захотело меня отпускать и в программу фестиваля Сан-Ремо меня не включили. Я расстроилась и выложила эти песни в свободный доступ, и они попали в разные чарты. Тогда я перевела эти песни на несколько языков и спела их на других языках. С моей точки зрения Сан-Ремо очень сильно прогадало. Сейчас версия на испанском языке возглавляет Billboard-Latina-100 и национальные хит-парады Испании и Португалии. А версия на итальянском на первом месте объединённого европейского чарта эстрадных песен. Мне кажется, что на месте Сан-Ремо любой фестиваль бы гордился тем, что с его сцены были впервые спеты песни, получившие мировое признание. Я продолжаю работать сценаристом и композитором. Сейчас закончены съёмки и монтаж детского фильма по моему сценарию и скоро его покажут по центральному телевидению России. Кроме этого. В прошлом году под моим руководством на мою музыку и по моему сценарию была записана музыкальная сказка "Али-Баба и сорок разбойников" по мотивам персидских сказок. А моя подруга с друзьями по этой радиопостановке нарисовали полнометражный мульфильм. Который с огромным успехом начали показывать по телевидению и продают на дисках, как в аудио-варианте, так и как мультфильм. В этой постановке я спела и сыграла обе главные женские роли. Несколько лет назад в моей жизни случилась тяжелая неприятность, я попала в очень тяжёлую дорожную аварию. Были серьёзные повреждения всего организма, переломы, закрытые травмы, была очень большая вероятность, что я останусь прикованной к кровати. Но я восстановилась и в напоминание о произошедшем остались только шрамы от ран и операций. Тогда же я решила получить высшее образование и поступила в университет на факультет иностранных языков, в котором я сейчас учусь на третьем курсе, программу которого я уже почти сдала, и надеюсь, что к лету мне удастся сдать всё за четвёртый курс. Ещё во время съёмок во втором фильме я стала писать книги в жанре фантастики и их стали печатать. Вот уже несколько лет я сотрудничаю с Берлинским издательским домом, который с удовольствием печатает мои книги. Ещё по поводу моего образования. Вокалу я обучалась сама у преподавателей кафедры вокала Екатеринбургской консерватории и примы Улан-Удэнского театра оперы и балета народной артистки России Бутит Мункоевны Санжиевой. Я очень признательна своим учителям, которые так много мне смогли дать и научили меня петь. Касаясь моего творчества, в России вышло шесть дисков, пять с моими песнями, а один с электронной музыкой, там только в одной композиции я попробовала включить в её состав свой вокал. Один диск с песнями вышел уже в Германии, и два диска с музыкальной аудио-сказкой и полнометражным мульфильмом по ней. Вот на сегодня, что я успела сделать и чему научиться.
— Да! Впечатляющие достижения для двадцати четырёх летней девушки. — Почесал в затылке распорядитель.
— Спасибо за столь высокую оценку.
— Теперь наверно стоит дать возможность приглашённым журналистам задать свои вопросы.
— Да. Я охотно отвечу на них, если не сочту оскорбительными или недопустимо личными. — И снова улыбочку! И держим улыбочку. А Мульча словно почувствовала, что ситуация начинает напрягаться, на всякий случай перебралась мне на плечи, привычно изобразив из себя меховой воротник.
— Скажите.** Вот вы во время вчерашнего концерта две песни спели под собственный аккомпанемент, а все остальные, якобы, своим голосом, без использования фонограммы. Но, по мнению авторитетных экспертов, даже опытный певец не сможет выдержать такую нагрузку. Признайтесь, что ваше заявление об исполнении всех песен живым голосом — это ложь.
— Не знаю, кто выдавал себя за авторитетных экспертов. Но вы сейчас обвинили в непрофессионализме всю звуковую группу и администрацию уважаемого "Königliche Konzerthalle". Всё мной сказанное и тем более объявленное публично является вопросом профессиональной чести администрации принимающего зала. То есть, говоря о лжи, вы обвинили не меня, а их, и их профессиональные умения. Но для исключения возможных накладок, пустых домыслов и фантазий. Ещё до концерта случайно узнала, что вся работа звуковой аппаратуры фиксируется независимой контрольной аппаратурой, к которой работники зала не имеют никакого допуска и к этим опломбированным данным может быть получен доступ только при получении ордера правительственных структур. Мне же вполне достаточно своих ощущений и данных профессионалов этого уважаемого зала. И ещё раз подтверждаю, что на вчерашнем концерте все песни я спела своим голосом, и в ходе концерта не была использована ни одна голосовая фонограмма. На двух первых концертах я пела живым голосом примерно половину песен. Я закончила...
— Госпожа Саган! Я нашел в сети сообщения, что у вас были травмы не совместимые с жизнью. Как вы смогли так быстро восстановиться? Ведь вы длительное время лежали в коме.
— Мне очень тяжело вспоминать тот период. Я действительно была в коме несколько дней. И наверно не выжила бы, если бы не мои сёстры Вера и Аля. Они дежурили около меня круглые сутки, не оставляли меня одну ни на минуту. Я не представляю, как я когда-нибудь смогу им отплатить за то, что они для меня сделали. А моя третья сестрёнка Ниночка готовила мне то, что разрешали врачи. И все обо мне переживали и наверно их забота и любовь мне помогли. Вера — медик и она искала для меня любые упоминания о способах лечения и реабилитации. А когда в Казахстане узнали о случившемся, в тот же день прилетел летающий госпиталь МЧС-Казахстана с группой лучших врачей, а президент республики взял на счёт бюджета Казахстана всю оплату моего лечения. Я очень благодарна Казахстану и его президенту за то, что они для меня сделали. В первые дни решался вопрос транспортировки меня в столицу России или Казахстана. Но в результате было решено, что транспортировка в моём состоянии сама очень опасна и меня лечили лучшие врачи Урала, так называется регион из нескольких областей, где я живу, он находится как раз на границе между Европой и Азией и там очень красивая природа и замечательные люди. К примеру, Вера узнала у одного старого врача, что раньше широко использовалась методика гидрогимнастики, но сейчас из-за дороговизны содержания бассейнов и персонала её почти везде убрали. Но для меня она узнала все подробности и я в ванной делала упражнения, разрабатывала в воде свои мышцы и суставы. Было очень тяжело. У меня даже в ванную у самой не было сил дойти и залезть в неё или вылезти из неё. Но меня поддерживали, заботились, помогали. А Вера мне постоянно напоминала, что я просто обязана шевелиться и хотеть добиться результата. Так постепенно я восстановилась. Обычному человеку наверно просто невозможно рассказать, какая это радость, когда обнаружилось, что у меня на левой руке появилась зона чувствительности. Девчонки тогда на радостях устроили маленький праздник. Пригласили медсестру и охранника и открыли бутылку шампанского. Мы все плакали не стесняясь. Это была надежда, что я не останусь лежачей калекой. А как моя учительница музыки, которая учила меня в музыкальной школе больше двух месяцев ездила ко мне домой и ставила мне пальцы. У меня никак не восстанавливалась чувствительность, и она своими руками переставляла каждый мой палец на нужную клавишу и нажимала нужную ноту. Иногда мне казалось, что я уже никогда не смогу играть, она ругала меня за мою слабость и снова переставляла мои пальцы. Людмила Михайловна просто святой человек и без неё у меня бы ничего не получилось. А ещё моя любимая кошка вылизывала мне пальцы на руках и ногах и мне кажется, от этого тоже лучше становилась чувствительность. А знаете, какое это непередаваемое счастье, когда через полгода я смогла сама выйти на крыльцо и дышала свежим воздухом? А вы говорите, быстро. Да там каждый день можно за три или четыре считать. И главное, не было никакого волшебства. Была работа изо дня в день, с утра и до вечера. Мои сестрёнки часть своей жизни перестроили так, чтобы помогать мне всем, чем смогут. Когда я уже стала немного ходить и шевелиться у нас дома появилась ещё одна девочка, вот она спит у меня в ногах. Это не собака, а сгусток любви, обожания, оптимизма и упорства, а ещё красавица и умница. Мне больше нечего сказать. Спасибо за внимание.
— Мы нашли данные о том, что у вас был конфликт с правительством России, и вы даже судились с ним и выставили финансовые претензии.
— Вы наверно специализируетесь на политике. Вот только конфликт — это наверно слишком громкое заявление. Где я, а где правительство всей России? Какой может быть конфликт между одиноким тушканчиком и горой? А конфликт, так у каждого человека имеется конфликт со своим правительством. Кто-то из старых философов утверждал, что любой государственный аппарат — суть структура принуждения и насилия, потому, как не разрешает всем жить, как им заблагорассудится, требует исполнять законы, платить налоги, а в случае нарушения карает в соответствии с существующими законами. И получается, что каждый человек есть жертва угнетения со стороны государственного аппарата, потому, что человек ещё слишком несовершенен, чтобы можно было распустить государства. В таком разрезе, можете считать, что я не отличаюсь от других людей и у меня конфликт с государством. А что касается финансовых претензий и выигранного суда, да, такое было, но не к правительству и России, а к тем, кто разрешил незаконное использование моей интеллектуальной собственности, чего по закону не имел право делать и не вина правительства России, что эти преступники оказались чиновниками. После получения назначенной судом суммы компенсации нанесённого мне ущерба, вся сумма была тут же перечислена на оплату моего лечения. Так, что трудно сказать, что я получила какую-то выгоду и у кого-то что-то отняла. Я закончила.
— Простите, из ваших слов следует, что это вы и есть загадочный и таинственный писатель Саган?
— Да, ничего особенно загадочного и таинственного. Просто сексизм — не я придумала. И сейчас уже не страшно, что люди узнают, что за именем Саган молодая девушка, а не убелённый сединами солидный мужчина. Теперь, когда вышла уже не одна моя книга, и у читателей уже сформировалось мнение, то, кто я такая не должно особенно повлиять на их отношение к моим произведениям. Я никуда не пряталась и даже подписала своим именем. Если бы я хотела это скрыть, я могла бы использовать другой псевдоним и не говорить об этом сейчас. Спасибо. Я закончила.
— Но вы и сейчас выступаете не под своим именем, а скрываетесь за псевдонимом.
— Где это я скрываюсь? Вот я сижу перед вами. А сценический псевдоним для артиста или творческого человека — такое же имя, как и паспортное. Тем более, что в паспорте у меня написана всё равно не моя родовая фамилия, которую я не помню, а придуманная в детском доме. Если бы у меня в паспорте было моё родовое имя, я бы очень сильно подумала, пользоваться псевдонимом или нет. Указанная в моём паспорте фамилия не слишком удобна по звучанию и написанию на большинстве европейских языков и при её транскрибировании её всё равно бы начали коверкать. А выбранный мной псевдоним удобный, благозвучный, легко транскрибируется на другие языки. Я закончила.
— А что означает ваш псевдоним?
— Саган в переводе с монгольского, бурятского или калмыцкого означает БЕЛЫЙ, мне кажется, очень красиво. Тем более, что монгольские названия цветов уже нашли приют в европейских языках, правда иногда потеряли изначальный смысл. Например. Уланы — род тяжёлой кавалерии. И все производные от этого воинского образования. Уланская пика. Уланский палаш. Уланский кивер и другие. А при этом Улан — это просто КРАСНЫЙ, так называли за цвет одежды отборную конницу в монгольском войске. Откуда название и перекочевало в европейские языки. А я вот решила ещё одно слово популяризировать. Тем более, что имею полное право, у меня папа бурят и слово бурятское. Я закончила.
