В машине заиграла мелодия новейшего хита "На крыльях нашей любви не осталось рабочих турбин". Олег, чертыхаясь, быстро застегнулся, открыл пассажирскую дверь. Пока он брал из держателя телефон, музыка оборвалась, на экране светилась надпись "Пропущен 1 вызов от МаксИгВодилаДБ" и сиротливо мигал значок антенны. Логотип оператора исчез вместе с GPRS-значком.

Олег попробовал перезвонить, но сеть отвергла все его попытки. Вернее сеть МТС так и не появилась, звонок не покинул внутренностей телефона. 'Ну, блин, неужто что-то случилось" — подумал Реутов, возвращаясь за руль.

Мигающие жёлтые огни он увидел где-то за километр. Вдавив педаль газа в пол, Олег бросил машину навстречу аварии, согнав с левого ряда зазевавшийся 'Пассат' — такси с белгородскими номерами. В том, что аварийными огнями мерцала его фура, он почему-то не усомнился.

Подъехав почти вплотную к переднему бамперу 'Мана', Олег глубоко вздохнул, выключил двигатель и вышел из машины. Максима Игоревича за рулём не было, Олег пошёл вдоль раскрашенного бока фуры к заднему бамперу. На первый взгляд никаких повреждений не видно, тягач с прицепом стояли на дороге ровно, следов заноса — Олег присел на корточки, посветил телефоном — на сухом асфальте не было. Со стороны заднего бампера доносились какие-то бессвязные звуки и отеческий голос Максима Игоревича

— Ну, куда ты, дура, поехала на ночь глядючи? Права неделю как получила и давай по шоссе рассекать!

— Я не дура! — донеслось сквозь всхлипывания — это Вы, вообще виноваты!

'Так, понятно' — подумал Олег, дойдя до места аварии. Почти посередине 'причала для чайников' стоял полностью красный 'Дэу-Матиз' с харьковскими номерами, аккуратно уткнувшись разбитой мордочкой в надпись 'SCHMITZ'.

Повреждения 'Матиза' на первый взгляд казались несущественными — лопнули рассеиватели обоих фар, немного покорёжен и вздыблен капот, треснул передний бампер. Но под битым бампером натекала приличных размеров лужа. 'Радиатору каюк' — подумал Олег — 'Без эвакуатора не уедет. Так, а что у нас?' У фуры, как в том анекдоте, немного осыпалась краска с заднего бампера и оказалось погнута фирменная табличка.

— Здравствуйте, Максим Игоревич — Олег поздоровался с седоусым водителем — как Вам такая птаха на хвост села?

'Птаха' рыдавшая в обнимку с баранкой, подняла голову, быстро поправила волосы и, помигивая сквозь растёкшуюся тушь, молча смотрела на Олега.

Водитель развёл руками.

— Сам не пойму. Ехала за мной от Белгорода, не отставая, как приклеенная. Я, грешным делом подумал, братки какие-то пасут. Притормозил, километров за пять отсюда, в зеркало смотрю — 'матизик'. Ну, думаю, слишком мелко для жуликов, поддал газу и спокойно поехал. Она — он кивнул на девушку, слушавшую его речь с плотно сжатыми губами — не отстаёт. А как тормознул...

— Вот! — девушка выскочила из машины, лёгким движением руки откинула упавшую на лицо рыжую прядь. Она была на голову ниже Олега и дальнобойщика, но напора хватило бы ещё на двоих — тормознул он! Нехер было так тормозить!

— Нехер, было за мной в притык ехать! Да ты как, пигалица, разговариваешь! Да я тебе в отцы гожусь, а ты мне тыкаешь!

— Извините, дедушка — девушка ехидно поклонилась и шаркнула по асфальту правой кроссовкой — на Вашем песке заскользила!

— Каком таком песке?

— Который всю дорогу за Вами сыпался!

-Да ты... да я тебя — задохнулся в гневе водитель, подбирая слова, но не получилось малявке ответить. В перепалку вмешался Олег.

— Ладно, хватит! Хватит! — он повернулся к девушке — Вы нарушили дистанцию, ГАИ подтвердит. По всем правилам Вы виноваты!

Девица в ответ только фыркнула.

— Не виноватая Я! Это ОН — она ткнула тонким указательным пальчиком в сторону кипевшего как чайник водителя — резко затормозил! На пустой трассе! Ночью! Специально бампер подставил! А может он — рыжая бестия картинно округлила глаза — маньяк! Ловит бедных девушек на трассе и потом над ними надругивается!

Дальнобойщик зло сплюнул.

— Выпороть тебя! Крапивой!

— Точно маньяк! Садист-извращенец! А Вы — она переместила обличительный пальчик на Олега и почти ткнула его длинным, ярко-красно накрашенным ногтём в солнечное сплетение — его подельник и покровитель! Что тут смешного?!

Но Олег уже хохотал во всё горло.

— Я то думал — сообщил он недоумённым слушателям — что увижу разбитую тачку и море крови, а тут — он успокоился и заговорил, повышая голос — увидел сексуально неудовлетворённую девицу в слегка покоцанной 'мыльнице'. Без малейшей трещины и царапины! Даже на мозге!

Максим Игоревич отомщено заулыбался, свысока оглядывая ощетинившуюся девушку.

-Вы ... Вы ... — на глазах её навернулись слёзы — как можете так говорить?

Она отвернулась, всхлипнула пару раз и села обратно за руль. В 'матизе' зашуршало, щёлкнул выключатель плафона и девушка, достав из лежащей на пассажирском сиденье сумочки косметичку, стала приводить себя в порядок.

— Отойдём — Олег махнул рукой в сторону своей машины. Они обошли её и стали на обочине — что случилось?

— Понимаешь, Олег — по водителю было видно, что для объяснения ему не хватает слов.

— Еду я, значит, сотку, стерва эта, значит, за мной пилит, всё нормально...

Олег терпеливо ждал

— Вот там — дальнобойщик показал в сторону небольшого изгиба дороги — только проехал, увидел ... — он растерянно замолчал.

— Что увидел-то? — терпение Олега уже заканчивалось — Что?

Водитель сцепил пальцы и сильно сжал их.

— Пламя. Красное. Прямо из дороги бьёт. В небо. Вот на этом самом месте — он повёл рукой вокруг себя — а за ним... За ним, Олег, пустота.

— Что за бред?

— Да не бред, слушай — водитель торопился избавиться от переполнявших его впечатлений. Первоначальный шок прошёл, и ему нужно было выговорится — я давно езжу, 'волчара' тот ещё, но такого никогда, никогда не видел. Как будто стенка из пламени выросла, в дорогу шириной, пламя прозрачное, асфальт за ним просвечивает. Да, просвечивает — ответил он на скептический взгляд Олега — не знаю, как, но я видел. Потом, секунда, другая — пламя начинает прыгать вперёд-назад по дороге. На несколько метров — исчезнет и появится, снова исчезнет. А пока прыгает, от него волны расходятся в разные стороны, совсем-совсем прозрачные. Знаешь — он задумался — как будто впереди стенка какая-то, невидимая, поперёк всего — дороги, поля и на ней дорога более красным нарисована, только её и видно, а как она пропадает, по этой стенке волны бегут, как по воде. Вот, а потом всё за стенкой пропало...

— Как 'всё пропало'? Ты же говорил что за ней всё видно?

— Да, пока пламя прыгало, видно было, а потом, как оно на одном месте стало, за ней всё пропало — одна чернота, ни дороги, ни поля, ни деревьев. Ничего, Олег. Едешь, как в пропасть. Вот тут я по тормозам дал от души. Страшно стало — признался матёрый дальнобойщик.

— А девка эта в тебя въехала — сделал быстрый вывод Олег — она ничего не видела?

— Я её не спрашивал. Подбежал к ней, говорю, что ж ты наделала? Она сразу в слёзы. Ты с ней разговаривал, ничего не уловил?

— А что я должен был уловить?

— 'Антиполицая', значит, успела принять. Винный запашок от неё был. Чуть-чуть, но был. Что молчишь?

— Видел я пламя, Максим Игоревич. Сразу, перед тем как звонок твой сорвался.

— Странно.

— Что?

— Я тебе позвонил, когда с ней поговорить попытался. Минут через десять после аварии. Я ведь ещё тягач с прицепом осмотрел, мало ли что.

Олег покачал головой

— От того момента, как я вспышки увидел, до твоего звонка минуты две-три прошло, не больше.

— Вот я и говорю — странно. Смотри, смотри!

Разговаривали они у водительской двери 'Логана', Олег стоял спиной к фуре, дальнобойщик перед ним. Когда Олег обернулся, первое, что он увидел, была призрачная стена от горизонта до горизонта метрах в тридцати от него и такой же высоты. Сквозь кисейную белизну просвечивали яркие звёзды.

Олег достал из ременной сумочки сотовый, сделал несколько снимков. Пока он фотографировал, 'стена' начала расти вверх и загибаться в их сторону, гася звёзды. Олег включил видеорежим и повёл объектив за растущим краем. Зрелище было фантастическое — небо медленно сворачивалось, звёзды сияли практически у зенита, а там ...

Там навстречу двигалась такая же полупрозрачная стена, только бледно-багрового цвета, отсекая машины от остального мира метрах в двадцати по ходу движения 'Мана'. Задул рваными порывами ветер, принеся какой-то кислый запах. 'Бум-бум' низко забил невидимый барабан. Только сейчас Олег обратил внимание, что с момента последней остановки он не слышал ни голосов ночных птиц, ни цикадного стрекотания, ничего. Даже ветра до последнего момента не было.

-А... — внезапно пересохло в горле, Олег не успел ничего сказать, как ощутил себя висящим над бездонной пропастью. Он стоял на ногах, но чувствовал, что сила тяжести одновременно направлена не только к земле, но и параллельно к ней. 'Вниз', к белой стене. Ощущение длилось мгновение и исчезло, ветер резко усилился, пытаясь сдвинуть машины к густеющей белизне.

— Едем отсюда, быстро! — Олег распахнул дверцу 'Логана', сел за руль. Заведя двигатель, рывком сдал назад. 'Ман' взревел, водитель выглянул из кабины на подъехавшего слева Олега.

— Рви вперёд, через стенку, я девку заберу!

Максим Игоревич кивнул и 'Ман' рванул, нещадно буксуя ведущими колёсами. Олег в два поворота развернулся и по встречной полосе задним ходом подъехал к 'Матизу'.

— Садись быстрей, поехали! — Опустив стекло двери, прокричал Олег сквозь ветер опешившей от вселенского кавардака девушке. Та отчаянно замотала головой, только рыжие пряди мелькали.

— У-у, дура! — рванув ручник и разблокировав двери, Олег выскочил из машины и буквально в два прыжка подлетел к ней. Рывком открыв дверцу, он под локоть вытащил завизжавшую девицу из машины.

— Отпустите! Куда вы меня тащите! А-а-а, моя сумка! — Она вывернулась, рванулась к 'матизу' и, нагнувшись в салон, одной рукой схватила сумку с пассажирского сиденья, а другой вцепилась в лежащую рядом ветровку. Олег, не став мудрить, правой рукой схватил её поперёк живота, по упругому голому телу между топиком и джинсам, потащил назад.

-Опусти-и-и! — девушка изо всех сил визжала и брыкалась, но он уже заталкивал её на заднее сиденье. Пока она пыталась открыть левую заднюю дверь, он обежал машину и прыгнул за руль.

— Сиди смирно! Сдохнем здесь! — заорал он, втыкая первую. Газ в пол, визжа покрышками, 'Логан' помчался к прозрачной красной стене. Мельком глянув в салонное зеркало, Олег увидел, как по уже матово-белой стене бегут косые чёрные волны, всё быстрее и быстрее. 'Бум-бум' — низкий звук пробивал тело. Беспорядочный ветер усилился до почти урагана, тормозя и сдвигая машину по дороге. Невыносимо воняло кислятиной, по полю от дорожной насыпи, скача, разбегались красные огни, сливаясь в искрящую до боли в глазах сеть, Ещё, ну ещё немного — двигатель истошно выл, стрелка тахометра ушла за шесть тысяч, переключать передачи было уже слишком поздно. 'Давай, давай!' Олег с трудом удерживал машину на осевой полосе, стараясь успеть — до прохода 'Мана' осталось всего пара метров. От него по призрачно-красной поверхности разбегались волны, как от места падения камня в воду, но ни дороги, ни огней фуры за ней не было! 'А-а, бл ...!!' — закричал он, почувствовав, как летит вверх, по вертикальной стене, только что бывшей дорогой. Ничего не успевал он сейчас сделать, но набранная машиной инерция вышвырнула их за мерцающий багровым полог.

Больше он ничего не запомнил, провалившись в липкую темноту.

Тишина. Тишина и белизна кругом. Белый пол, белый потолок. Белые двери на белых стенах. Справа и слева. Олег шёл по всё время поворачивающемуся направо коридору, ни о чём не думая. Механически переставляя ноги и изредка касаясь рукой правой стены, шершавой и холодной. 'Это круг' — мысли медленно ворочались в пустой голове. 'Колесо, я в нём белка. Ха-ха'. Быть белкой ему надоело, и он уселся прямо на полированный пол, поперёк коридора. Опёрся спиной на стену между безликими дверьми, закрыл глаза. Тишина. Он попытался сосредоточиться, прислушаться. Где-то, далеко-далеко справа разговаривали двое.

— Рассыпался, мне отец про такое рассказывал ...

— Кофе попить бы ...

— Есть, сейчас принесу. Думаешь, поможет?

— Бабушка говорила — я смогу ...

— Хорошо бы ...

Олег встал, побрёл в сторону голосов

— Вот. С сахаром или с молоком?

Олег почти бежал, отчаянно прислушиваясь.

— Поставьте, я сейчас...

Олег остановился перед белой дверью внешнего ряда. Из-за неё, а может быть рядом, доносились голоса. Олег не мог понять, откуда, рванул вниз ручку ближайшей двери, она не открылась. Справа и слева так же не получилось открыть. Голоса пропали. Олег почти взвыл от отчаяния, колотя по двери. Вдруг что-то в окружающем изменилось. Что? Звуки пропали, но рядом, над дверью слева, начали проступать еле заметные очертания чего-то знакомого. Ладонь! Человеческая ладонь!

Олег рванул ручку этой двери — ничего, тогда он стал выбивать её, нанося удары сначала ногой, потом отошёл к стене напротив. Оттолкнувшись, он ударил дверь плечом. Уже вылетев вместе с ней в бездонный космос, он услышал:

— Если сам сможет... — сказал кто-то тихим шёпотом.

Глаза открывать не хотелось. Олег почувствовал себя лежащим на чём-то изогнутом и узком. Слегка пошевелился — да это водительское сиденье! Живём, значит. Так, а кто голову ладонями держит? Надо открыть глаза.

— Как тебя зовут, птаха?

— Вероника. — Девушка улыбнулась, убрала правую ладонь со лба Олега. Левая ладошка поддерживала затылок. Она попыталась аккуратно вытащить её, но Олег попросил:

— А меня Олег. Не убирай руку пока, пожалуйста.

— Ну, ты молодец! — Максим Игоревич стоял у распахнутой левой пассажирской двери, держа в руках большой термос — Выскочил таки. Успел.

— А если бы не успел? — Олег, поморщившись, повернул к нему голову. Вероника обеспокоено положила правую ладонь на височную часть.

— Если бы не успел, мы бы сейчас не разговаривали. Нет там дороги, как ножом отрезало.

— Как?

— Вот так. Асфальт заканчивается, дальше просёлок какой-то. Я фонарём посветил, насколько можно было, нормальной дороги не увидел. Да ты лежи, лежи пока — сказал Максим Игоревич, пресекая попытку Олега подняться. — Ты же почти не дышал, когда вы сюда приземлились.

— Приземлились?

— Да. Я проехал нормально, двигатель даже не заглох. Отъехал метров тридцать, остановился. Только из машины вышел, как вы вылетаете. Прямо из воздуха, в метре от асфальта. Плюх на дорогу и вперёд. Если бы не она, в кювете остановились.

Олег развернулся к девушке. Та смущённо улыбалась

— Ты на руль упал, двигатель не работает, а машина несётся. Я за ручник дёрнула, машину крутануло, но мы остановились. Максим Игоревич к нам бежит, я трясу тебя за плечо, а ты... — она шумно вздохнула — как мёртвый.