Из любопытства я согласилась, и он привел меня на одну из башен, откуда открывался замечательный вид на Запретный лес. Там мы уселись на парапет. Ветерок был свежим, зато солнце пригревало.

-Я нашел отца, — просто сказал Том и лицо его заледенело. — Путь был непростым, зато коротким.

-И как ты это сделал? — удивленно спросила я.

-Шляпа, — коротко сказал он, а я вдруг поняла. Она ведь каким-то образом узнала фамилию моего отца! — Когда она начала кудахтать о славных предках, я уцепился за это и заставил ее выложить все имена. Переупрямить ее непросто, но возможно...

Том вдруг ссутулился, зажав руки меж колен.

-Я действительно прямой потомок Слизерина, — сказал он наконец. — Но не по отцу. По матери. Ее звали Меропа Гонт, а этот род восходит к Певереллам и самому Слизерину, я проверил. Вроде бы ее брат еще жив, а возможно, и отец.

-Но это же здорово, что ты нашел родных! — воскликнула я.

-Нет, это совсем не здорово, — ответил Том серьезно. — Потому что матушка моя была замужем за Томом Риддлом, обычным человеком. И семья... ты понимаешь.

-Ее изгнали? Раз она не пошла к ним за помощью? Или просто из гордости...

-Этого я не знаю, но постараюсь как-то разузнать. Главное я выяснил, прочее уже детали. Пока я буду делать то, что ты сказала мне тогда в поезде.

-Я много чего наговорила, — улыбнулась я. — Проповеди тебе не нужны, как ты заявил.

А сама с досадой подумала, что не сообразила попросить Шляпу сказать — учился тут мой отец или нет.

-Я имею в виду, доказывать, что я лучший — сам по себе, — серьезно сказал он. — И еще... Ты мне помогла. Я в самом деле потратил бы уйму времени на все эти расшаркивания и прочую пакость, а тут все вышло хоть и непросто, зато быстро. Теперь я должен помочь тебе.

-Как это? — не поняла я.

-Тебе чары не даются, я видел. А это ведь плевое дело, Томасина. Просто... — он задумался. — Нет, объяснить не могу. Не хватает слов. Достань палочку и отойди от парапета.

-А что ты намерен делать? — с опаской спросила я.

-Я тебе не говорил, но я умею заставлять людей делать то, что нужно мне, — произнес Том серьезно. — Я покажу тебе — на тебе, как работают чары. Не испугаешься?

-Звучит это все зловеще и отдает непростительными заклятиями, — честно ответила я.

-Я даже палочку вынимать не буду, — заверил он. — Дай что-нибудь, носовой платок, что ли... Брось на пол. А теперь встань вон там и смотри мне в глаза. Не бойся.

-Я и не боюсь... — пробормотала я и уставилась в черные глаза.

И вдруг с ужасом поняла, что не владею собственным телом. Что Том легко может заставить меня подойти к парапету и спрыгнуть вниз. Что рука с зажатой в ней палочкой поднимается сама собой...

-Не дергайся так и произнеси заклинание, — спокойно произнес он. — Ну? Вингардиум Левиоса!

-Вингардиум Левиоса, — повторила я, а рука вычертила в воздухе необходимую фигуру. И вот тут я, кажется, что-то почувствовала: от предплечья к кисти побежали горячие мурашки, сдавило виски, а мой носовой платок легко взмыл в воздух, хотя раньше я не могла поднять и перышка.

-Левее, — сказал Том. — Теперь вверх. Направо. Давай его сюда... Кстати, я тебя уже давно не держу.

Я моргнула и чуть не села там же, где стояла.

-Ты запомнила это ощущение? — спросил он.

-Кажется, да...

-Тогда попробуй сама. Это просто. Нужно просто захотеть.

Мой платок висел над его ладонью, не касаясь ее. Палочки у него в другой руке не было.

Я сосредоточилась и постаралась снова вызвать то ощущение. На этот раз мурашки пошли по позвоночнику, рука дрогнула, а платок, вместо того, чтобы взлететь, вспыхнул.

-Не совсем то, что надо, но принцип ты уловила, — совершенно серьезно сказал Том, оттирая закопченную руку о мантию. — Просто нужно потренироваться. Начинай прямо сейчас.

-Я платков не напасусь, — буркнула я, потирая плечо.

Вместо ответа Том вытащил из сумки стопку исписанных листков, видимо, черновики, и бросил мне под ноги.

-Начинай, — повторил он.

Наверно, меня раззадорило то, что он мог выполнять эти чары даже без палочки. Так или иначе, но час спустя площадка на башне была закопчена, залита водой и покрыта обрывками пергаментов.

-Ну это уже на что-то похоже, — сказал Том. Он сидел на парапете и болтал ногами в потрепанных ботинках, наблюдая за моими тщетными усилиями совладать с магией. — И, знаешь, по-моему, тебе твоя палочка не подходит.

-Как так? — удивилась я. — Выбирали у Олливандера, все как у всех. На других-то предметах она работает нормально!

-Так-то оно так... — протянул он. — Но я тут вычитал, что некоторые материалы больше годятся для чар, другие для трансфигурации, третьи для боевых заклятий. А ну, попробуй моей!

-А разве так можно?

-Даже если нет, кто узнает, если мы не скажем? Давай Инсендио для разнообразия, заодно приберем тут мусор...

Столб пламени видно было, наверно, даже в Хогсмите. Надеюсь, никто в этот момент на верхушку башни не смотрел.

Том затушил пожарище и подбежал ко мне.

-Не обожглась?

Я молча помотала головой — пострадать я не пострадала, просто испугалась до смерти.

-Видишь? Силы у тебя предостаточно, а проводник негодный. Купи другую.

-Ну это только на каникулах, — вздохнула я.

-Само собой. А пока со своей потренируйся. Или без нее.

Я помолчала, оттирая копоть с носа.

-Том, а все же, ты чего такого начитался? — спросила я, памятуя о том, что он вечно торчит в библиотеке.

-Я не только начитался, я попытался представить, как это работает, — ответил он. — Видела, я всегда что-то пишу? Я наблюдал, кто в чем успевает лучше, а потом старался разузнать, какая у него палочка. Правда, четкой закономерности пока не вывел, но уже близок к тому.

-А у тебя-то какая?

-Тис и перо феникса. Понятно, почему так полыхнуло? Тебе явно нужно что-то в этом духе. Может, дерево другое, но хорошо бы с пером феникса или драконьей жилой, чем-то, что связано с огнем. У тебя какая сейчас?

-Береза и волос единорога.

-Ну тогда мои выводы только подтверждаются, — фыркнул Том. — Это для целителя какого-нибудь, скорее, или герболога, а для твоих возможностей этого маловато будет.

-Ладно, — неожиданно загорелась я. — На каникулах куплю другую. Представляешь, как удивится Олливандер, если я буду не пробовать их по очереди, а требовать определенную?

-Я бы на это посмотрел, — серьезно ответил он, убирая свою палочку.

-А как я объясню, что мне другая потребовалась?

-Села неудачно или упала, вот и сломала, — без тени улыбки ответил Том. — Или собака сгрызла. Ты что, врать не умеешь?

-Еще как умею, — ответила я и вдруг решилась: — Том, а садись со мной на занятиях? С тобой интересно, а с девчонками я не дружу.

-Я только что хотел предложить то же самое, но ты опередила, — серьезно сказал он.

Вот так мы и устроились за одной партой. Без дразнилок, ясное дело, не обошлось, ну, Риддл и Редли, Том и Томасина, но поскольку мы не реагировали, от нас отстали. Все, кроме гриффиндорцев, тех просто раздирало желание придумать шутку посмешнее, а поскольку чувство юмора у них жеребячье, то я только морщилась, а Том мрачнел. Мрачность его ничего хорошего не сулила, я уже успела это понять, и только следила, как бы вовремя поймать его за руку. Запрета колдовать в коридорах он не нарушал, он и так мог избить, благо школу жизни прошел суровую и драться умел жестоко. А то, что он умел делать без палочки, вообще доказать было нельзя, и Том этим частенько пользовался: ну не полезет же мальчишка его лет в открытую драку с пятикурсниками? Чувство самосохранения у него все-таки имелось, поэтому он предпочитал выждать, а потом устроить обидчикам какую-нибудь пакость, причем так, чтобы на него и не подумали.

Но это были пусть неприятные, но мелочи. Другие занятия оказались куда как интереснее: чары мне худо-бедно покорились, хотя усмирить палочку Тома я была не в состоянии. Ладно, со своей совладала. На зельеварении Том доводил Слагхорна бесконечными вопросами и уточнениями и все так же строчил что-то. Мне не показывал, да я все равно не разбирала его почерк, если что, он мне сам объяснял. Память у меня отменная, но я тоже записывала пояснения, что Слагхорна, что самого Тома, вдруг все-таки что-то вылетит из головы? С трансфигурацией проблем не было у обоих, а вот полеты Том не любил.

-Когда-нибудь я полечу без этой дурацкой палки, — сказал он как-то. — Только осталось придумать, как это сделать.

-Ты уж придумаешь, — фыркнула я. Мы как раз устроились на опушке Запретного леса, куда выбрались вопреки всем предупреждениям, и теперь грелись у костра и пекли на огне яблоки. — Даже не сомневаюсь.

-А ты вот ленишься читать и не подозреваешь даже, сколько возможностей у магии... — Том повернул яблоко на ветке. — А используется только крохотная доля от всего этого.

-Том, мне бы по основным предметам успевать, — честно сказала я. — И да, я лентяйка, ты верно сказал.

-Но разве тебе не интересно? — повернулся он ко мне. В темных глазах плясало пламя. — Жизни не хватит, чтобы охватить все это...

Том вдруг замер.

-Ты что?

-Да так, задумался о бессмертии, — сказал он совершенно серьезно. — Но сперва надо вырасти, а то обидно будет застрять в возрасте одиннадцати лет. Впрочем, готовиться можно начать уже сейчас.

-Том, скажи, что ты шутишь, — попросила я.

-Я не шучу. Я не хочу умереть в самый интересный момент.

-Волшебники и так живут долго.

-Скажи это моей матери.

Я помолчала. Извиняться смысла не было.

-Пусть это будет не вечность, — добавил Том задумчиво, — но я бы хотел посмотреть, как люди покорят звезды. Вдруг там найдется что-нибудь интересное?

-А ты не устанешь жить столько лет? — спросила я. — Все знакомые умрут...

-Появятся новые.

-А если ты влюбишься?

-Ну а что мешает мне подарить любимой такое же бессмертие? Даже если она не будет волшебницей.

-А если этого не захочет она? — задала я провокационный вопрос.

-Уж поверь, самоубиваться на могиле я не стану, — хладнокровно ответил Том. — Захочет — отлично, ну а нет — значит, нет. У человека должен быть выбор. А у меня его нет. Или я, или...

Том помотал головой, подумал, потом медленно произнес:

-Знаешь, мы, приютские, может, не слишком-то воспитанные и умные, зато очень острожные и подозрительные.

Я проглотила замечание насчет его ума и приготовилась слушать дальше.

-Дамблдор с меня глаз не сводит, — сказал Том.

-В каком смысле? — не поняла я.

-В прямом. Куда я хожу, что делаю, с кем общаюсь и чем занимаюсь.

-Может быть, он о тебе беспокоится? — предположила я.

-Может быть... — иногда улыбка Тома выглядела пренеприятно. — Он постоянно вызывает меня к себе поговорить по душам, и это при том, что он не мой декан. Расспрашивает о том о сем. Интересуется знакомствами... Впечатление такое, будто ему что-то от меня нужно.

Я припомнила газетные статьи о маньяке, который предпочитал мальчиков, и поняла, что краснею.

-Не это, — легко прочел мои мысли Том. — Хотя кто его разберет... Но, скорее, у него есть на меня какие-то планы. Он понимает, что я сильный волшебник, а стану еще сильнее. И это я ведь еле-еле на уроках работаю. Ты-то знаешь.

Я-то знала, что Том может дать фору любому первокурснику (а может, и старшекурснику), но старается этого не показывать. И ищет всякие и всяческие способы обуздать эту свою силу, придать ей нужную форму, придумать что-то новое... Фантазия у Тома была бурная, если не сказать больная, поэтому постоянно приходилось его одергивать, чтобы не натворил беды. Наверно, я выполняла роль стоп-крана, а то пойди такой локомотив вразнос, добра не жди! И это ему только одиннадцать...

-Может, просто опасается молодого конкурента? — предположила я.

-Нет, это не то. Он сам мне кое-что интересное подсовывал, не из школьной программы.

-Тогда надеется, что ты угробишься до совершеннолетия со своими экспериментами.

-Не-а. Тогда бы он их просто запретил.

-А ты бы послушал?

-Нет, конечно. Скорее... — Том машинально кусал от истекающего соком яблока, закапав подбородок, и я сунула ему носовой платок. — Скорее, я ему нужен для каких-то делишек, для которых у него кишка тонка. Ну как безотказное орудие. Бац — и готово.

Я только развела руками. Профессор Дамблдор мне не нравился, он был приторно-сладкий и какой-то...

-Душный.

-Прекрати мысли читать! — возмутилась я. — Просила же!

-Какие мысли, у тебя на лице все написано. Словом, позавчера он мне заявил, что ты для меня — неподходящая компания.

-Это почему?!

-Я тоже так спросил, а он заблеял, мол, мальчик и девочка в таком возрасте...

-В каком возрасте, нам одиннадцать!

-Не перебивай, — Том прожевал остаток яблока, сглотнул и, заев свежим снежком, продолжил: — Мол, пока вы дружите, а через пару лет она влюбится в кого-нибудь, а ты станешь ревновать, или же в тебя, и ты вообще забросишь учебу... Каково, Томми?

Он давно звал меня Томми — и короче, и забавнее.

-По-моему, он перепил, — честно сказала я. — Чаю с лимонными дольками.

-Это не все! Потом он загадочно помолчал, воздел палец, погладил бороду и изрек, цитирую: "Все беды от женщин, мой мальчик! Если ты желаешь посвятить себя высокой магии, держись подальше от них! Тем более магглорожденных, это до добра не доведет..."

Том сплюнул в костер семечко и добавил:

-Жаль, я сходу не нашелся, как ответить. На ум одна матерщина лезла.

Я нахмурилась.

-Не понимаю, разве он не твердит все время, что чистокровные и магглорожденные — суть одно и то же, любовь, дружба и все такое?

-То на уроках, а со мной он иначе говорит, — мрачно сказал Том. — Как же меня выворачивает после его чаепитий...

Видя по моему лицу, что я не поняла, он спросил:

-Помнишь, как мы познакомились? Сказать, почему мне так паршиво было?

-Скажи, если хочешь.

-Я сладостей обожрался. Дорвался, называется... У нас-то их сроду не было, ну там... тиснешь конфету-другую, а так хотелось! Дамблдор же мне оставил мелочь на расходы, я и спустил все на шоколадки, остановиться был не в состоянии... С тех пор вообще сладкого видеть не могу, а у него все чаи да лимонные дольки с пирожными.

-Бедняга, — невольно улыбнулась я. — Тогда шоколадку я тебе на Рождество дарить точно не буду. Ой, кстати, никак не спрошу: когда у тебя день рождения?

-Тридцать первого декабря, — мрачно ответил Том. — Но дарить ничего не надо. Радости в этот день никакой, сама понимаешь.

Тут он вдруг помрачнел еще сильнее.

-Ты что?

-Каникулы на носу.

Я кивнула. Скорее бы домой!

-А ты в школе останешься? — задала я бестактный вопрос.

-Если бы! — Глаза Тома сверкнули в свете костра красным. — Я просил оставить меня здесь, а ты знаешь, до чего я этого не люблю... В смысле, просить.

-И?..

-Возвращайся в приют, мальчик мой, — передразнил он Дамблдора. — Повидайся с друзьями! Нет у меня там друзей и никогда не было, только подхалимы и те, кто меня боялся как огня... И ни тех, ни других я видеть не желаю!