| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Праведные Отцы после построили другие храмы, посвященные Всем Знающим, установили новые правила и новые традиции. Нас эти правила помнил, они сильно напоминали Три Истинных Магических закона, звучащих коротко и просто:
— Молчи и не сомневайся.
— Повинуйся.
— Плати цену.
Настоящий маг, прошедший через Посвящение, обязательно должен исполнять эти три главных законов магов. И Нас их соблюдал, но истинная сущность Закона открывается только тогда, когда ищешь настоящей силы. Только при сотворении сильнейших заклятий. Законы являлись основой могучей магии — так учил Наса его отец.
У Ордена Всех Знающих законы получили другое звучание, но их все равно соблюдали, слухи об этом доходили до Верхнего королевства.
Законы могли иметь разное толкование и разное звучание, их могло быть очень много — как в Нижнем королевстве у Ордена Всех Знающих, где особыми правилами даже предписывалось, как располагать женщинам покрывало на голове. Но все правила сводились к одному — повинуйся, не рассуждай, плати. Платить надо всегда, такова суть любых отношений — со Знающими ли, с Невидимыми — последнее не меняло правил.
В палатку зашел Замгур и сообщил, что в стане все спокойно, ветер поднялся и стал холоднее, на небе ни облачка и звезды обещают завтра ясную погоду. Нас не открыл глаза в ответ на это сообщение. Он знал, что все будет хорошо, он совершил обряд перед дорогой. Удача не отвернется от его клана.
Молитвенное служение перед сном был коротким — несколько веточек священного миндального дерева, устроенных на жаровне, ароматный порошок и слова благодарения и посвящения Невидимым. По обычаю Верховные Маги кланов совершают охранительные обряды за всех своих людей, и тех, кто рядом, и тех, кто остался далеко. Кинув последнюю щепотку порошка в огонь и втянув в себя горький, резкий аромат, Нас вышел из палатки.
Стан погрузился во тьму, лишь кое-где угасающие костры освещали лица спящих. Нас, неслышно ступая, прошелся по стану, оглядел своих воинов. Пьянства среди них не было, стылая даже не ввозилась на территорию кланов. Пьяный воин не способен держать оборону, потому Нас поддерживал железную дисциплину среди своих людей. Как, впрочем, и все остальные маги.
Теперь можно отдохнуть. Круглый шатер белел в темноте, обещая уют и тепло. Яркий костер около него выбрасывал в темное небо снопы искр. Щедрый Маниес заливал округу добрым и немного ласковым светом.
Земля еле слышно заскрипела под ногами. Нас наклонился, чтобы посмотреть — что это может быть. В этот момент кто-то схватил его за край плаща, дернул. Хриплый голос прошептал:
— Ты слышишь это, мой правитель? Ты видишь его?
Нас оглянулся и встретился глазами с Ургоном. Тот устроился на расстеленном на ветках плаще, но взор его горел тревожным огнем, отражая еле живое пламя угасающих углей.
Нас не стал спрашивать — кого он должен увидеть. Присутствие чего-то злого и сильного он и сам почувствовал. Оглянулся и увидел залитую светом Маниес тоненькую, светлую фигурку, бредущую по склону. Это был мальчик лет тринадцати, худющий, одетый в одну длинную рубаху с чужого плеча. Разлохмаченные волосы, бледное лицо и странное, чуть отражающее свет Маниес тело.
Мальчик поднял лицо, посмотрел темнющими глазами на Наса и звонко проговорил:
— Это ты выбросил мою голову?
Наса передернуло. Призрак — вот кто это был. И голова у него находилась на своем месте — на плечах.
— С каких это пор нам стоит бояться тех, кто умер? — презрительно сказал Нас и выхватил свой плащ из рук застывшего в ужасе Ургона. — Этот мальчишка и при жизни мог напугать только тараканов в отцовской избе. А после смерти он и подавно никому не страшен. Будь воином, Ургон, ложись и спи. И меньше присматривайся к темным кустам — спокойнее сон будет.
— Отдай мне мою голову! — уже более жалостливо, но так же звонко попросил призрачный мальчик. Видимо, речь шла о том черепе, что совсем недавно попался под ноги.
Нас не ответил ему. Нельзя разговаривать с призраками и вестись на их жалобы и просьбы, иначе прилипнут, как пиявки, и будут шастать каждую ночь. Пусть проходит себе дальше. Нас распрямил спину и решительно зашагал к шатру. Пора ложиться, завтра вставать еще до рассвета и трогаться в путь.
И тут мальчик, оказавшись за спиной Наса, запел.
Тоненький, звонкий голосок печально завел слишком знакомую мелодию:
Не в высоких лесах, где багровый кизил
И сосна под узорной корой.
Не в высоких лесах дом любимый застыл
Над присыпанной хвоей землей.
Песня, которую пела по вечерам его сестра! Любимая песня его детства, старая и грустная, пролетела сквозь темноту ночи и тронула Наса до самого сердца. И даже голос мальчишки показался похожим на голос сестры. Наргиса звучала, как серебряный колокольчик, и когда заводила песню — не возможно было не слушать. Как часто она успокаивала его по вечерам своими песнями! И как часто отец приговаривал, что Наргиса — вылитая мать...
Нас замер, вслушиваясь в чистый голосок, напевающий медленную песенку. Не выдержал, оглянулся и приказал:
— Замолчи, иначе тебя вышвырнут отсюда!
Мальчишка оскалился, лицо его на секунду переменилось, вытянулось. Показались острые зубки, а губы разъехались в стороны в жутком оскале. Но тут же глаза призрака опять погрустнели, он печально поник головой и проговорил:
— Где моя голова?
— Зачем тебе голова, дурень? Ты уже без плоти, тебе и так хорошо, — Нас знал, что нарушает правила, но ему страшно не хотелось слышать любимую песню из уст призрака. Мелкого, пакостного и абсолютно безвредного.
— Я хочу свою голову, — все так же грустно протянул мальчик.
— Так пойди и возьми. Это, небось, ее я пнул около белого шатра. Забирай череп и проваливай к собственной могиле.
— У меня нет могилы. Закопай мою голову, добрый маг, и я спою тебе песню.
Призрак начинал наглеть. Нас поднял руку, произнес заклинание, и один из Невидимых выступил из сумрака. Призраку оказалось достаточно только увидеть его, чтобы тут же принять свой собственный облик, стать скорченной зубастой тварью и исчезнуть во мраке.
Эти твари не понимают ничего, кроме силы, и договариваться с ними бесполезно.
Нас оглянулся. Ургон удовлетворенно растянулся на своем плаще и закрыл глаза. Невидимых он не мог видеть, но зато отлично рассмотрел, как пропал призрак после произнесенного Насом заклинания. Он знает, что маги потому и обладают силой, что могут справляться с мелкими духами и назойливыми призраками. Потому Ургон и его люди и служат клану Аум-Трогов.
Заснуть Насу удалось не сразу. Замгур лишь спросил, что это было, на что Нас коротко сказал:
— Призрак. Мелкий и не страшный. Его уже нет здесь.
Да, потому эти земли и обходят стороной, что они стали пристанищем для разных тварей, умеющих нагнать страху. Завернувшись в меховое одеяло, Нас вдруг подумал о сестре. Наргиса умерла перед самой войной, буквально за несколько дней до того, как отец выступил с походом на Нижнее королевство в надежде найти и обрести власть над Моуг-Дганом. Древние пророчества говорили, что тот, кто получит власть над Истинным Моуг-Дганом — тот будет непобедимым, и Великие Князья Невидимых станут служить ему долго и бесконечно. И еще пророчества говорили о будущей войне проклятых и об их драконе Гзмардануме, что умел превращаться в человека и обладал необыкновенной властью.
Пророчества говорили, что только Истинный Моуг-Дган сможет остановить проклятых.
"И исполнит Истинный Моуг-Дган все три магических закона и возьмет силу от Розового камня Нгуух, и остановит нашествие проклятых на земли двух королевств" — так гласило древнее пророчество, произнесенное несколько сот лет назад монахами отшельниками. Это было в те времена, когда Магические кланы Верхнего Королевства только образовывались. И клан Аум-Трогов был самым малочисленным и слабым.
Но предсказание не сбылось. Вернее, сбылось, но не так, как ожидали. Моуг-Дган не исполнил все три закона, хотя силу Розового Камня Нгуух забрал, и наступление баймов остановил. Только власть над ним никто так и не сумел получить. И отец Наса, глава клана Нисам-Аум-Трог погиб в схватке с Моуг-Дганом.
Где теперь великий маг Моуг-Дган — никто не знал. Он исчез так же внезапно, как и появился. Были еще древние пророчества монахов, но они казались путанными и непонятными.
Да и вряд ли они правдивы и верны. Ведь оказалось же не точным самое главное пророчество.
Нас слышал, что точно и верно сбываются только пророчества суэмцев. Те умели предсказывать, и их Знающие, что жили в Суэме, могли сказать верно о том, что будет. Только гордые суэмцы не открывают своих пророчеств Верховным магам крошечного Верхнего королевства. И не общаются с ними.
Нас заснул не сразу. Его вдруг одолело странное беспокойство, но к чему эти чувства, Нас так и не смог понять. Возможно, так действуют Безжизненные земли, недаром люди избегают их. Тем более для жителей Нижнего королевства будет недобрым знаком появление из этих земель Верхних магов.
Глава 3
Наргиса была похожа на мать. Такой же высокий лоб, такие же черные большие глаза. Мягкие губы, полные и нежные. Сестра считалась красавицей, и отец гордился ею.
Мать Наргисы и Наса умерла в год, когда отец стал главой кланов. Это был славный и грустный год. Нас помнил его хорошо, хотя был совсем ребенком. Сначала, совершенно внезапно он узнал, что мама не спустится к завтраку и не совершит утренних молитв, потому что ее уже нет. Смерть забрала ее в мир Невидимых ночью. Ни болезни, ни немощи — ничего такого не было. Беда пришла внезапно, словно гром среди ясного неба.
— Вашей матери больше нет, — коротко и резко сказал утром отец и велел сестре самой распоряжаться приготовлением завтрака.
А спустя несколько длинных недель слез и тоски, когда вся семья, включая рабов, оплакивала утрату, наступил День Посвящения. Отец выиграл клановую битву, и его провозгласили Верховным Магов Всех Кланов. Клан Аум-Трогов возвысился, обрел должную славу. Это было началом славных дней, дней величия и могущества.
Отец женился еще раз, и новая жена подарила ему четверых сыновей: двоих черноглазых близнецов, быстрых и горячих, как степной ветер, спустя два года еще одного черноглазого мальчика, проворного и хитрого, как степной лис. И самого последнего, Грога, одолеть которого было трудно даже горячим близнецам.
В год, когда отец вышел на войну за право обладать Моуг-Дганом, на клан обрушилось несколько несчастий. Умерла новая жена отца, и сестра Наргиса тоже ушла в мир Невидимых. Она была Насу как мать, она любила и жалела его. Утрату сестры Нас переживал очень тяжело.
Почему умерла Наргиса — Нас не узнал. Просто однажды не спустилась к завтраку, и отец объявил, что тело сестры уже приготовлено к погребению, как и тело мачехи.
Хотя Нас понимал, что нельзя сказать вот так просто — удачу принес тот год, или только одни несчастья. После смерти отца четырнадцатилетний Нас выстоял в нескольких клановых битвах, отстаивая право на верховенство кланов. И отстоял! И его стали бояться и уважать, хотя и не могли забыть отцовского поражения.
Мысли о прошлом не давали Насу уснуть. Он то и дело прикладывался к фляге с водой — вина Верхние Маги не пили никогда, как и не стригли волос. После выходил из шатра и всматривался в черные, озаренные призрачным светом, холмы. Где-то вдалеке все еще бродили призраки, но к стану уже не смели приближаться. Время от времени загорались ложные огоньки, переплывали с места на место. Только некому следовать тут за их светом, никого они не заведут в бурелом или в непроходимую чащу. Люди тут не появляются, судя по всему.
Что-то сильно беспокоило Наса, и тревога нарастала все больше и больше. Когда же удалось уснуть, то появилась перед ним во сне Наргиса и была настолько живой и реальной, что от боли защемило сердце. Лицо ее было круглым, нежным. Глаза грустными и немного усталыми. Так она смотрела на Наса еще при жизни, когда слишком уставала к вечеру от дневных хлопот по хозяйству — ведь весь дом тогда был на ней.
Во сне Наргиса просто глядела в лицо и не говорила ничего. Пристальный взгляд ее словно о чем-то просил, молил, но губы сестры так и остались сомкнутыми. И в этот момент, во сне Нас вдруг страстно захотел, чтобы Наргиса запела. Хотя бы одну песню. Прикоснулась к нему, прижала голову к плечу, как она это делала при жизни. И спела ему хотя бы один раз. На прощание.
Даже во сне Нас слишком хорошо понимал, что это Безжизненные земли так влияют на него, это их магия. Но не спешил прогнать наваждения. Сестра была так близко, что можно было коснуться ее — лишь протяни руку. Нас не протягивал. Он замер в этом своем странном сне-видении и только смотрел в глаза Наргисе, стараясь растянуть свидание.
Печальный привет из прошлого — вот чем был этот сон.
Рано утром снова двинулись в путь. Рассвет казался серым и медленным, полз откуда-то из-за холмов, тянулся липким туманом и нехотя раздвигал завесу ночи. Люди Ургона лениво ворчали о проклятых землях — да пожрут тут всех зменграхи. Но остальные молчали. Они привыкли доверять своему магу, и это было правильно.
Отряд отправился в путь, оставив после себя только погашенные кострища. За Безжизненными землями лежало Нижнее королевство — владение Железных Рыцарей. Вот туда и держал путь Нас.
Выжженные холмы скоро закончились, и, когда за облаками поднялось вверх солнце, отряд уже ехал по широкой, расхлябанной от дождей дороге. Над головой сползались тучи, обещая новую порцию воды, неугомонно трепал плащи холодный ветер. Осень в этом году выдалась дождливой и ранней, и в Нижнем королевстве, судя по всему, не успевали убрать урожай. Пшеницу и ячмень сняли уже с полей, но она все еще не была свезена в амбары и мокла в стогах и скирдах. Да и как увезти хлеб, когда дороги размокли от воды, превратились в сплошную кашу? Верхом пробраться еще можно, но телеги, тяжело нагруженные хлебом, увязнут в грязи по самые оси.
Осень в этом году обещала голодную зиму, урожаи были невысоки, и те не удавалось собрать во время.
У Наса в клане хлеб убрать успели. Пришлось для этого совершить не одно заклинание и не одно жертвоприношение. И заплатить цену. Хорошее заклинание всегда требует цену, это третий закон магии, который не может быть нарушен. Нас принес в жертву своего жеребца, любимого, верного. Которого вырастил сам, кормил из своих рук и для которого никогда не жалел добрых слов. Благодаря жеребцу сейчас амбары Наса забиты хлебом, хотя и скудно родит земля в их краях. Но для клана этого хватит.
У Праведных Отцов дела обстояли не так славно, судя по всему. Кто-то из воинов Ургона помянул зменграхов и обозвал здешних людей лодырями и глупцами, позволяющими хлебу гнить в стогах под дождем. Нас не обернулся на говорившего, лишней говорливостью отличаются только простаки и глупцы. Это не забота воинов Верхнего королевства — размышлять, когда крестьяне Ордена вывезут свой хлеб.
Миновали несколько захудалых деревень с опустившимися до земли соломенными крышами, покосившимися сараями и взрытыми от колес улицами, утопавшими в грязи. Уныло и безнадежно глядели на отряд крохотные оконца изб, темнел выброшенный под заборы мусор. Воняло навозом, мокрой землей и прелой соломой.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
