Все было как всегда, притихший осенний лес, перекличка кириков высоко в небе, терпкий запах листьев под ногами. Мы уже возвращались, когда сильный порыв ветра чуть не сбил меня с ног, а впереди стало разгораться яркое голубое свечение.

-Проход, — крикнул мне Гру.

Конечно, я прекрасно знал, как нужно поступить в этом случае. Найти укрытие, дождаться закрытия Прохода и убедиться, что "гостей" нет. Если же "гости" появились и настроены агрессивно, принять меры к задержанию и обезвреживанию. Место, где открылся Проход нанести на карту и по возвращению в крепость доложить лорду-хранителю. Но чем ярче разгорался голубой свет, тем сильнее мне хотелось заглянуть в открывающийся новый мир. Не обращая внимания на окрики Гру, я подбирался все ближе, жадно всматриваясь в неясные тени. Забыв обо всем на свете, я оказался слишком близко, и меня стало затягивать прямо в центр голубого свечения. Я держался из последних сил, но скользкие камни не давали возможности хорошо ухватиться. И вот тогда Гру прыгнул. Мощное тело норда сбило меня с камней, и я покатился вниз, по заросшему жесткой травой склону. Когда очнулся все было кончено, только на камнях блестело несколько капель темной крови.

Меня нашли через несколько часов. Я все еще пребывал в каком-то оцепенении, когда слушал "теплые" слова от своих товарищей, а последствия рапорта лорду-хранителю оставили отчетливые следы на лице. Было не больно. Душа болела гораздо сильнее.

Норды в крепости шарахались от меня как от чумного, а некоторые даже плевали в след. Старейшина, с ледяным выражением лица (уж лучше бы плевался), привел в этот зал и велел ждать.

Самое меньшее, что мне грозит — отставка с позором. Бесславную смерть Гру мне не простят. Раненый, один в чужом мире, норд беспомощен и скорее всего уже мёртв. Часы шли, а в зале никто не появлялся. Меня душила паника, не в силах больше ждать, я рванулся прочь и натолкнулся в дверях на Старейшину. Что ж, я готов выслушать свой приговор.

— Выходите через час. Я был против всей этой затеи, ничего хорошего вы там не найдёте. Твоё участие мне тоже не нравится, но твой командир просил за тебя, — Дикон тяжело вздохнул и махнул рукой, отпуская меня.

Я хотел бежать за ним, но не смог, ноги не держали. Тихо опустившись на каменный пол, я закрыл глаза и попытался успокоиться.

Я сидел, повторяя про себя как заклинание: "Все будет хорошо, все будет хорошо...", когда сильный пинок тяжелым сапогом вернул меня на землю.

С первых дней своей службы я усвоил простое правило, чем меньше попадаешься на глаза лорду-хранителю, тем больше он тебя ценит. В гарнизоне Серых Башен это правило было главным и единственным. Даже ветераны не рисковали обращать на себя его внимание. По ночам, в казарме о нем говорили только шепотом. Кулак Лорда, закованный в тяжелую стальную перчатку, был первым, что я встретил, когда вернулся.

Я вскочил на ноги со всем возможным для затекшего тела проворством. А он смотрел на меня, как смотрят на кучу отбросов и говорил почти не разжимая рта, будто у него сразу заболели все зубы.

— Полчаса. Привести себя в порядок. Ждать у ворот. Свободен.

Времени было больше чем достаточно и я даже умудрился проглотить кусок хлеба с сыром, желудок все настойчивей напоминал мне о своем существовании.

Мы выехали из крепости втроем. Лорд Хок, Уго, способный найти следы даже на воде и я. Пока ехали, начался дождь, сначала мелкий, а потом сплошная стена воды накрыла долину и горы вокруг. Я промок насквозь, Уго тоже недовольно ерзал в седле, а на лорда, похоже, ледяная вода не оказывала никакого видимого воздействия.

Лорд заговорил со мной только один раз.

— Ты покажешь, где это случилось. Точное место. Больше ничего.

Я кивнул и послушно указал камень, уже начисто отмытый от крови Гру холодным осенним дождем. А потом, вцепившись в повод своей лошади, внимательно следил за Уго, который бродил кругами вокруг злополучного валуна, не смея поднять глаза на застывшего рядом лорда Хока.

Гру.

Мне не повезло. Я повел себя глупо, покинув убежище. Нужно было остаться, ждать и верить. Верить в то, что Одна Из Четырех никогда не бросает своих детей. И вот теперь, как будто в насмешку, сзади, в глубине куста, из которого я только что вылез, начало разгораться голубое свечение. Мой шанс на спасение. Метнувшись обратно и почти сразу осознав, что не успеваю, я сорвал с руки кольцо и бросил в затухающий огонь. Если повезет, то его найдут, поймут, что я жив и мой не в меру любопытный напарник избежит позора. А потом, проклиная себя, свое нетерпение и некстати ноющие кости, я глубоко вздохнул и замер, не в силах поверить.

Весна приходит на Север, когда зацветает веска. Запах крошечных цветов настолько силен, что пропитывает все вокруг. Каждый северянин носит с собой колючую веточку, ведь веска никогда не теряет своего аромата.

Свежая волна родного запаха, в этом пропахшем нечистотами мире, могла означать только одно, еще один Проход открылся где-то рядом и теперь настойчиво зовет меня домой.

Медленно, ежеминутно принюхиваясь, я стал продвигаться вперед.

Тая.

Скамейка была мокрой, но я все равно уселась на склизкую деревяшку. Плевать. В этом месте сильнее всего ощущалось присутствие деда, как будто он все еще рядом, все еще со мной. Мой дед... был. Черт, до сих пор больно.

Он казался мне сказочным великаном, волшебником и супергероем в одном лице. Он никогда и ничего не боялся, а то, что он рассказывал было круче любого блокбастера. Он был очень открытым и общительным, наверное, поэтому у него было так много друзей. А еще он любил хоккей и всегда брал меня с собой. Это было восхитительно! Азарт. Рев трибун. Сталкивающиеся как товарные поезда хоккеисты.... Бабуля всегда смеялась, говорила, что хоккей нам нравится из-за нашей врожденной кровожадности.

Дед и Оби Ван, два человека, которые старались примирить меня с действительностью. Говорили что я другая, не такая как все. Исключительная. Единственная. Я старалась так думать, честно, ради близких мне людей. А потом умерла бабушка. Дед, казавшийся несокрушимым и вечным, в одночасье превратился в раздавленного горем старика. Через несколько месяцев его не стало. Потом ушел Оби Ван. Я осталась одна. Родители? Они у меня замечательные, но слишком заняты... спасением других, не меня.

Глупость, все глупость! Все из-за гороскопа! Зачем я его прочитала? Зачем загадала желание под бой курантов? Ну не одна же я такая, в конце концов! В том смысле что урод? Есть же люди, которые абсолютно не обращали внимания на мою внешность, и я могла с ними общаться. Оби Ван и его жена, "доберманы".... Наверняка есть еще, нужно только поискать. Но я не могу. Почему? Что со мной не так? Почему я чувствую себя настолько одинокой и неприкаянной? Чужой среди своих? Я ведь многое могу и умею. Я научилась быть волевой, бесчувственной, злой, но внутри я не такая! Я еще не совсем разучилась мечтать.

Мечты.... О чем я мечтаю? Да ни о чем, в последнее время я почти забросила это никчемное занятие. А если и мечтаю, то уж конечно не о карьере и деньгах. О семье? Ну, это мало осуществимо. О детях? Боже упаси! Не дай Бог в мамочку. О любви? Ну, это если только слепой попадется. Когда я сижу на этой лавочке я не мечтаю, я скорее грежу, проваливаясь куда-то. Передо мной проносятся какие-то неясные образы. Горы, море, крики чаек, безграничный простор....

Я не читаю фэнтези и фантастику, это не для меня. Я точно знаю, что меня ни что не изменит. Вампиры и демоны (если они существуют) никогда на меня не польстятся и попаданкой мне стать не светит. Я люблю читать желтую прессу, всякие ужасы о снежных людях, лохнесских чудовищах, инопланетянах и явлениях вечно живого Элвиса на пару с Цоем.

Рассевшиеся на окружающих деревьях вороны, внезапно подняли гвалт, вернув меня на землю. Я, наверное, провела тут несколько часов, не заметив, что снова пошел дождь. Ощутив, как холод пробирает до костей, поспешно поднялась. Промокшие насквозь джинсы противно облепили ноги. Куртка от впитавшейся в нее влаги казалась ужасно тяжёлой, еще раз оглянувшись на взбесившихся ворон, я побрела домой.

Гру.

Я вышел к небольшому водоему с мутной стоячей водой. Здесь запах ощущался сильнее всего, но следов недавно открывавшегося Прохода я не обнаружил, а пить из пруда не рискнул. Проведя рукой по старой деревяшке, ощутил тепло. Здесь сидел кто-то, долго, дерево было почти сухим. И этот кто-то пах веской. И что он тут делал? Наслаждался пейзажем? Я хмыкнул, что хорошего в этом унылом месте? В любом случае у меня нет другого выхода. Один раз я уже проявил нетерпение и был наказан. Мне дали шанс заслужить прощение. Я буду ждать.

Лентолет.

Несколько часов поисков и ничего. Я старался сохранять невозмутимость. Но это было выше моих сил, я несколько раз порывался помочь, но тяжелый взгляд лорда каждый раз заставлял меня оставаться на месте. С каждой минутой надежды на благополучный исход оставалось все меньше и, увидев, что Уго возвращается, я попрощался с жизнью.

— Гру определенно жив, милорд, — на ладони следопыта лежало кольцо норда. — Проход открывался снова.

Я не удержался от вздоха облегчения. Гру жив и есть надежда на его возвращение, значит для меня еще не все потеряно.

Лорд Хок нахмурился глядя на меня, покрутил кольцо в пальцах, кивнул.

— Уходим. Старейшина подскажет, что делать дальше.

— Эту скалу видно со Сторожевой Башни, милорд, позвольте мне наблюдать, я увижу, если Проход откроется снова, — выпалив все это на одном дыхании, я сжался в ожидании ответа.

— Смотреть придется долго, — усмехнулся Хок.

— Справлюсь, — облегченно выдохнул я.

Направляя застоявшихся лошадей к крепости, я и Уго тихонько переговаривались, а выражение лица лорда-хранителя уже не было таким мрачным.

Тая.

Я вышла из парка, мокрая и замерзшая, а дождь уже не казался таким замечательным. И почти сразу упала, споткнувшись на ровном месте, умудрившись, свалится на газон. Газон был мерзким и мокрым, липкая земля с небольшими пучками жухлой травы. Не поднимаясь, начала собирать все, что вывалилось из моей сумки. Потянувшись за телефоном, выползла на тротуар и мне тут же наступили на руку, спешащая куда-то парочка.

— Смотри куда лезешь, пьянь! — взвизгнула девушка. — Мерзость какая, это же надо так обкуриться! Ты ее лицо видел?

Я тут же опустила голову, запихивая телефон в сумку, не видя протянутой мне руки.

— Нафиг ты это делаешь! Может она заразная? Ты же потом меня этими руками трогать будешь!

— Ты как? — произнес парень, и рука слегка толкнула меня в плечо.

— Встать можешь?

— Обалдеть, — продолжала шипеть его спутница. — Что дальше? Накормишь, напоишь и спать уложишь?

Парень молча поднял меня на ноги.

— Все путем?

Мне было так плохо, что я, не решаясь поднять голову, только кивнула.

— Ну, Вадик, — заныла его спутница. — Хватит ее трогать, пошли, я замерзла.

— Держись, — шепнул мне парень.

Вообщем, это было последней каплей, по дороге домой я беззвучно плакала, а вот дома отвела душу. Я не рыдала, я стонала и выла где-то на грани с ультразвуком, а так как я все это проделывала, уткнувшись в подушку, то удивительно, как сама себя не придушила. Я так и заснула, лицом вниз и поэтому проснулась не только с жуткой головной болью. Отражение в зеркале просто пугало — нечто злое, всклокоченное, красноглазое.... Я умылась и достала не допитую с зимы бутылку. Год Дракона, блин. Чтобы там не говорил мой гороскоп, а я так и останусь чудовищем, обреченным на бесславное прозябание. Поплакав еще немного, я накинула куртку и вышла в ночь. Вино я забрала с собой, мои проблемы можно решить очень быстро. Если я сопьюсь, то мне будет глубоко плевать ... на все.

Ноги сами принесли меня в парк, к скамейке. Дождя не было, только над прудом клубился туман. Вино я отставила в сторону. Пить не хотелось, да и не поможет. Попробую по — другому, в конце концов, спиться я всегда успею. Не глядя нажала на кнопку, привычным движением поправила наушники и... "Alpha". Вангелис. То, что надо.

Мое дыхание спокойное и ровное, волнение ушло, я сосредоточенна на движении. Мышцы расслаблены и я мягко скольжу вместе с музыкой. Легко и свободно. Я чувствую свое тело. Я падающий лист, я капля дождя, я туман над водой... легко и свободно.

Гру.

Ждать пришлось не долго. В темноте, ветер принес знакомый терпкий аромат, а через несколько минут на старую скамейку, уселась худая угловатая фигура. Мальчишка! Я поморщился, чем же я так не угодил Найне? За что? Это же ребенок, нянчится с ним.... И почему он здесь? Скрючился на той коряге, один, ночью.... В руках у парнишки, что то звякнуло, и в тоже мгновение он поднялся, покачиваясь из стороны в сторону.

А мальчишка-то непрост! Неужели бастард Айсенгарда? Вот почему у них на гербах нет ни одной черной полосы. Приловчились, змеиные дети, выкидывать ублюдков в этот мир! Могли бы найти место и получше. Наблюдая за пацаном, я несколько раз одобрительно кивнул. Только все равно не понятно, что он тут делает. Где его Учитель? Я не люблю асенгарцев. Их никто не любит. Но лучше выйти самому, сейчас, чем получить кинжал в спину, высматривая, как "танцует" мальчишка. Вздохнув, я сделал несколько шагов вперед и произнес:

— Мир между нами.

Начало.

...Я начну с нового имени на чистом листе,

Со взгляда, устремленного в бесконечность...

30 Seconds To Mars

Тая.

Мне было хорошо. Я чувствовала себя свободной. Жаль, что моя свобода длилась немногим больше пяти минут, ровно столько, сколько звучала "Alpha". А потом, все вернулось. Ночь, пустой парк, туман и приземистая коренастая фигура рядом....

Доигралась! Страх был почти осязаемым, липким и душным, я в панике оглянулась. Что мне делать? Бежать или кричать? Взгляд зацепился за сломанную ветку, нагнуться и поудобнее перехватить ее в руке было секундным делом. Я не побегу.

Он что-то сказал, фраза изобиловала шипящими звуками и звучала угрожающе. Я демонстративно крутнула палку в руке. Он повторил фразу, протягивая ко мне пустые ладони. Это что, типа "я пришел с миром"? Незнакомец сделал шаг вперед, поклонился и снова повторил те же самые слова. Похоже, он не угрожал.

Ну что сказать.... Ему, похоже, повезло еще меньше чем мне. Короткие ноги, слишком длинные руки, коренастое бочкообразное туловище, круглая голова на толстой шее и лицо...обезьяны?

— Ты что из цирка сбежал?

Уменьшенная копия Кинг-Конга опять что-то прошипела и укоризненно покачала головой. И что мне с ним делать?

— Ты кто?

Обезьян вздохнул и тяжело опустился на скамейку, укачивая руку.

— Ты ранен? Где ты живешь? Ты потерялся?

Но он только покачал головой, проворчал что-то совсем невразумительное и отвернулся.

Обиделся. И что мне делать? Уйти? Как-то он жил без меня, проживет и дальше. У меня даже рыбок никогда не было, зачем мне говорящая обезьяна? Но с другой стороны я же хотела, чтобы кто-то ждал меня дома, называл по имени. Рыбки так не смогут. Я еще раз посмотрела на опустившую плечи фигуру. Грязный, в рваной одежде, раненый..., наверняка с ним плохо обращались, а может, и вовсе выгнали, ну он же старый. Вон виски совсем седые.