По расчетам Фульциния, его отряд удалился от лагеря уже миль на двадцать, и за все это время им не встретилось никакого жилья. Ни города, ни маленькой деревушки, ни даже одинокого путника, которого можно было бы допросить. При этом Фульциний не сомневался, что куда бы ни забросила их судьба, люди здесь есть. Проложил же кто-то дорогу по которой они сейчас едут! Хорошая такая дорога, можно подумать, что римская. На дорогу они наткнулись недавно, и Марк принял решение двигаться по ней. Риск конечно был — мало ли на кого можно наткнуться в неизвестной стране. Но зато и вероятность встретить людей, а значит выполнить поручение, данное ему Крассом и Кассием, была больше. Ну а в случае чего, он не сомневался, что резвые галльские кони спасут их от опасности.
Дорога пролегала через поросшие акацией холмы, время от времени делая приличные петли. Вперед по приказу Марка умчались двое разведчиков, основной же отряд из восьми человек двигался неспешной рысью. Фульциний видел, что его солдаты подавлены. Не было слышно привычных шуток, которыми они всегда перебрасывались. Даже никогда не унывающий Сальвий ехал опустив голову и о чем-то задумавшись. А задуматься было о чем — сам Фульциний, глядя на расстилавшуюся вокруг местность не мог отделаться от мысли, что они... в Италии! Могло ли такое быть? Как знать? После того ужаса, что довелось пережить в ущелье, многие готовы поверить во все, что угодно. Во всяком случае, они больше не в Сирии, и парфян тут тоже нет. Это уж точно.
Впереди послышался слабый цокот копыт, а вскоре стали видны фигуры всадников, скачущих во весь опор. Остроглазый Галл тут же поднял руку:
— Проныра и Руф возвращаются.
Вскоре отряд столпился вокруг двух разведчеков.
— Ну, видели что-нибудь? — спросил Фульциний.
— Всадник, — ответил Руф. — Один. И одет хорошо. Оружия при нем не заметили. Едет прямо по дороге, очень быстро.
— Он вас видел?
— Обижаешь, командир!
Фульциний на секунду задумался.
— Возьмем его. Возвращаемся назад, где поворот проезжали. Там и засядем.
Не теряя времени, отряд укрылся в придорожных зарослях, приученных лошадей заставили лечь на землю.
Долго ждать не пришлось. Из-за поворота вылетел всадник на взмыленном коне, и Фульциний тут же выехал на дорогу, подняв руку в приветственном жесте.
— Эй, приятель! Постой!
Всадник резко остановился, изумленно взглянул на него, всплеснул руками и попытался развернуть коня. Но тут же очутился в руках подоспевших разведчиков.
Спешившись, Марк двинулся к пленнику.
— Не бойся, добрый.., — начал было он, но тут пленник ловко извернулся и врезал державшему его Сальвию локтем в челюсть, а затем выхватил спрятанный под одеждой кинжал. В завязавшейся короткой схватке к счастью никто не пострадал. Пленника снова скрутили и на сей раз для надежности связали ему руки.
— Не бойся нас, добрый человек, — невозмутимо продолжил Марк. — Мы не разбойники и не причиним тебе вреда. Как тебя зовут?
Тяжело дыша пленник смотрел на него. Несколько раз он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но лишь прохрипел что-то невнятное. Глаза его растерянно бегали. Фульциний заметил, что захваченный ими человек довольно молод, лет двадцати не больше. Хорошо сложен, красив, одет на римский манер: белая туника, алый плащ с серебрянной фибулой на плече, на ногах сапоги, похожие на калиги легионеров. На вид просто вылитый римлянин.
Наконец пленник видно сумел собраться с мыслями:
— Так вы не из людей Гундобада? — спросил он полуутвердительно. — Я было принял вас за варваров, что гнались за мной. Но теперь вижу, что ошибся.
Он несомненно говорил на латыни, но некоторые слова звучали непривычно.
— Нет, мы не из людей Гундобада, — ответил Фульциний. — Мы даже не знаем, кто это такой. Ты римлянин? Как твое имя?
— Я римлянин. Мое имя Деций Марий Венанций. А кто вы? И чью сторону держите? Вижу, что вы воины...
— Меня зовут Марк Фульциний. И мы солдаты проконсула и триумвира Марка Лициния Красса.
Сначала Венанций разинул рот, будто ему не хватало воздуха. Затем внезапно рассхохотался.
— Ты меня разыгрываешь? Красса? Уж не того ли, что разбил Спартака, а потом погиб при Каррах?
Теперь настала очередь Фульциния удивляться. Солдаты изумленно переглянулись.
— Почему ты говоришь, что Марк Красс погиб?
— Потому что так оно и есть. Но не кажется ли тебе, что здесь неподходящее место для споров об истории?
— Верно. Проныра, развяжи ему руки.
Пока тот возился с веревкой, Фульциний задал главный вопрос:
— Не скажешь ли ты, Венанций, где мы сейчас находимся?
— Где? В Самнии конечно. Если же тебе нужно более точное место...
— В Самнии?! Ты сказал, в Самнии? Так мы в Италии?
— Нет, в Британии! Конечно, в Италии, и я не понимаю...
В этот момент вновь раздался топот копыт. Не дожидаясь команды, Галл полез на холм. Остальные мигом вскочили на лошадей. Фульциний незаметно кивнул Проныре и Сальвию, чтобы приглядывали за пленником. Галл стремительно скатился с холма, ободрав себе руки о густые кусты.
— Варвары! Числом пять. Похожи на германцев, все при мечах.
Венанций побледнел.
— Это люди Гундобада. Они гонятся за мной. Если вы честные римляне — не дайте им схватить меня!
— Сейчас разберемся.
Солдаты обнажили мечи.
Варварвы вылетели из-за поворота дороги, на миг остановились, вгляделись, затем один из них что-то прокричал и, на ходу выхватывая мечи, они понеслись на отряд Фульциния. Марк не успел и слова сказать, как началась рубка. Римские гладиусы столкнулись с германскими спатами. Фульциний успел увидеть, как не растерявшийся Галл прыгнул сзади прямо на круп вражеского скакуна, вонзая кинжал в бок варвара. И в этот момент огромный конь германца сшиб лошадь Марка. Оказавшись на земле, Фульциний едва успел отразить удар длинной спаты. Враг завертелся вокруг него, напирая конем, но тут на на помощь командиру пришел Сальвий. Ловко поднырнув под руку варвара и извернувшись, он вонзил меч тому в спину. Схватка закончилась быстро. Преимущество врагов в длинне мечей и мощи коней не помогло им против выучки и численного превосходства разведчиков. "Будь у них щиты и доспехи, все могло бы окончится не так хорошо", — подумал Фульциний. Впрочем, хорошо и так не было. Трое разведчиков были убиты — мечи варваров наносили страшные раны.
Приказав подобрать своих убитых, Фульциний осмотрел поверженных варваров. Все были мертвы, а жаль, можно было бы доставить их в лагерь и разговорить, но придется видно довольствоваться одним пленником. Продолжать разведку он не собирался. Довольно с них и одного столкновения. Да еще странные слова этого Венанция...
Подойдя к нему, Марк задал вопрос, который раньше не приходил ему в голову:
— Кто сейчас консулы в Риме?
— Что? — не сразу понял тот. — А, Флавий Руфий Постумий и Флавий Марциан.
— Флавий Руфий... А какой сейчас год от основания Города?
— Тысяча двести двадцать пятый.
Кто-то из солдат даже присвистнул.
— Ты поедешь с нами. С тобой будет говорить сам проконсул.
Двинувшись в обратный путь, Фульциний мельком заметил, что Проныра крутит на пальце снятый с убитого варвара странный амулет в виде креста...
Для Кассия и всех остальных командиров день выдался напряженным. Едва рассеялось опустившееся с небес сияние и люди пришли в себя, легионеров охватила паника. Легатам, трибунам и центурионам пришлось проявить чудеса убеждения, чтобы сохранить контроль над армией. Наконец, видя, что конец света не наступает, в небе по-прежнему сияет солнце, на земле растет трава, а вокруг раскинулся самый обычный лес, легионеры немного успокоились. Местность, где они очутились, совсем не походила на сирийскую пустыню. Даже самому последнему дураку было ясно, что они внезапно перенеслись... куда? Вот это было не ясно не то что дураку, но и самому проконсулу. Первым делом Красс распорядился о посторойке лагеря. Центурионы, привыкшие не задумываясь выполнять приказы, действуя где криком, а где и своими жезлами, погнали солдат на работу. Привычное занятие отвлекло легионеров от панических мыслей. Теперь они ждали, что проконсул вот-вот обратится к ним с речью, в которой и объяснит все случившееся. Красс, понимая что хоть какое-то объяснение должно быть дано и притом как можно скорее, с нетерпением ждал возвращения разведчиков. Небольшие отряды под командыванием надежных людей были разосланы в разные стороны, едва лишь в войске установился относительный порядок.
Римский лагерь рос быстро и, только что возведенный, уже напоминал собой небольшой город. Один вид его вселял уверенность и действовал успокаивающе. Ближе к вечеру Кассий, свободный от дел, решил пройтись по лагерю, послушать о чем толкуют легионеры и, если придется, ободрить малодушных. Так поступали и остальные командиры, зная, что вид уверенного в себе начальства способен поднять дух солдат. Едва покинув квесторий, Кассий столкнулся с префектом лагеря — коренастый и краснолиций Тит Вегеций вцепился в него как клещ, требуя сообщить когда же наконец ему разрешат разослать фуражные партии.
— Запас продовольствия у нас слишком мал, — твердил он. — На два дня еще хватит, а дальше что? А ведь еще разыскать надо где тут продовольствие брать! Проконсул запретил мне выпускать людей из лагеря, а зачем время-то зря терять? Нам только легионеров тридцать пять тысяч кормить, да четыре тысячи веллитов, да столько же всадников. Это я еще не говорю про семь тысяч рабов, а ведь и им что-то жрать надо! Да кони еще — им зерно фуражное добыть нужно...
Кассий сумел отделаться от него только поклявшись поговорить с Крассом и сделать все возможное, чтобы тот как можно скорее разрешил фуражировку за пределами лагеря. Честно говоря, вопрос с пропитанием волновал его сейчас меньше всего, но квестор не мог не порадоваться, что на Вегеции последние события похоже никак не сказались, а значит лагерь в надежных руках. На плацу уже обосновались несколько манипул Пятого легиона. Некоторое время Кассий постоял здесь, наблюдая за тренировкой молодых солдат и слушая выкрики центурионов.
— Нападай! Рази! Так! Молодец!
— Эх ты, дубина! У тебя в руках что? Это же пилум, а не грабли!
— Щитом, щитом бей! И прикрывайся сразу...
— Тит! Ну ка покажи ему для чего меч нужен!
Здесь тоже все было в порядке, и Кассий двинулся дальше. Миновав палатки всадников, где галлы болтали о чем-то на своем языке, он вышел из лагеря через декуманские ворота. На страже здесь стояла одна когорта Третьего легиона в полном вооружении, остальные все еще продолжали углублять ров и насыпать вал. За воротами вырос свой маленький городок из палаток торговцев, следовавших за войском. В том походе по пустыне их было не так уж и много, но, несколько десятков маркитантов, не желавших упустить своей выгоды, оказались здесь вместе с армией. Оттуда доносились крики мулов и ругань надсмотрщиков.
Заметив за рвом Мегабакха, несшего караул вместе со своими солдатами, Кассий решил подойти к нему. Мегабакх был при полном параде — красный плащ и шлем с плюмажем придавали ему особенно величественный вид. Высокий, с фигурой атлета, он напоминал древних героев, воспетых Гомером. Зная, что командир алы редко одевает эти знаки власти, предпочитая простую лорику легионера, Кассий решил, что таким способом он стремится приободрить солдат. Увидев Кассия, Мегабакх сам двинулся навстречу. Его контуберналы, повинуясь приказу, остались на месте.
— Что ж, Мегабакх, ты был прав. Предчувствия тебя не обманывали. Если бы я послушал тебя, мы не попали бы в такую историю.
— Не стоит, Кассий! Я ведь и сам ничего не знал. Просто неспокойно мне как-то было.
— А эти греки не станут рассказывать всем о своих легендах? Не хватало нам тут еще всяких слухов! Их и без того немало гуляет по лагерю.
— Публий запретил им. А для надежности посадил в палатку и снабдил отличным фалернским. Думаю ученые мужи общаются сейчас только с Вакхом.
— Публий очень предусмотрителен. Но должны же мы что-то сказать легионерам! И сделать это надо сегодня... Когда же вернется разведка? И удастся ли им что-нибудь разузнать?
Оба посмотрели в сторону дальних холмов, за которыми утром скрылся десяток Марка Фульциния.
— Не беспокойся, квестор! Фульциний свое дело знает. Новости он нам принесет. Другое дело, хорошими они будут или плохими.
— Ты так в него веришь? — Тут Кассий усмехнулся неожиданной мысли. — Забавно, кстати, но именно по его милости мы оказались здесь! Он принес нам известия об измене Абгара, а ведь из-за них мы и повернули к Синнаке.
— Но, квестор.., — возмущенно начал Мегабакх.
— Да шучу я, шучу! Ни в чем он не виноват. Разве в том только, что превосходно справился с поручением.
— Префект! Там на холмах всадники! — подбежал к ним молодой контубернал.
— Неужто Фульциний возвращается? Легок на помине! Дежурную турму навстречу! И быть готовыми ко всему, мало ли кто это.
Новости по лагерю расходились быстро и скоро многие уже знали, что отправленнные в разведку отряды вернулись. Начинало темнеть, но ложиться спать никто не спешил. Свободные от службы легионеры стекались на форум, собирались здесь группами, вели разговоры, посматривали в сторону претория, где уже третий час совещалось командование. С минуты на минуту ждали обращения проконсула.
— Входи, квестор! Не задерживайся. Разговор у нас будет непростой.
В палатке Красса, кроме него самого находились лишь двое. Легат Октавий стоял положив руку на рукоять меча, глаза старого вояки были устремлены куда-то вдаль. Казалось, он не видить никого и ничего. Молодой пленник Фульциния переминался с ноги на ногу, время от времени одергивая свой алый плащ. Кассий уже давно ждал, когда его призовет проконсул. Не может же он бесконечно держать в неведении собственного квестора?! От вернувшегося Фульциния не удалось добиться ни слова. В ответ на расспросы он лишь пожимал плечами и отвечал дескать полководец сам решит кому, что и когда следует рассказать. Пленник же, пока его везли по лагерю, лишь обалдело вертел головой, все, что от него услышали: "Боги! Как это возможно? Неужели это все наяву?!".
— Не держи обиды, что не позвал тебя сразу. Услышанное мною от нашего гостя настолько невероятно... Словом, мне понадобилось время, чтобы в это поверить. Октавий так и до сих пор в себя прийти не может.
Старый легат шевельнулся, но ничего не сказал.
— Ты, Кассий, всегда давал мне дельные советы. Если бы я больше к тебе прислушивался, мы, возможно, не оказались бы в таком положение. Вот и теперь я решил спросить твоего совета, как нам быть дальше.
Взяв со стола кубок с вином, Красс повертел его в руках, но пить не стал.
— Да... Шел на одну войну, а попал на другую... Готов ли ты услышать поистине ужасные вести?
— Я не девушка, Красс. В обморок не упаду. Говори все как есть.
— Так слушай. Дело обстоит так. После того, что случилось в ущелье, мы оказались здесь. Это Италия. Мы в Самнии, примерно в ста милях от Рима. И, по словам Венанция, сейчас идет тысяча двести двадцать пятый год от основания Города. Я не понимаю, как это возможно, но это так. Мы пронеслись сквозь время. Болше чем на пять столетий вперед. Все, кого мы знали мертвы, их прах давным давно развеян по ветру. Цезарь, Помпей, Катон — ныне все они лишь тени и призраки прошлого. Венанций знает о них лишь из сочинений историков.
