Второе пришествие или Аз есмь пипец

— М-да... Что сказать? Забрать принадлежащее мне будет... трудновато. Но выполнимо. А насчет условия... Хммм... вот тут гораздо веселее!

Из зеркала на нее смотрела привлекательная молодая девушка человеческой расы, невысокая, кудрявая и рыжеволосая, сверкающая голубыми глазами. И, да. Ямочка на подбородке имелась. Вообще, она выглядела именно женской версией незабвенного Шива. Косинга еще раз покрутилась перед зеркалом, оценивая фигуру, удовлетворенно кивнула и направилась к гардеробу. Балахон волочился по полу (Шив Палпатин был выше на десять сантиметров и естественно гораздо шире в плечах), так что вопрос с внешним видом требовалось решить. Срочно. Нельзя появляться перед подчиненными в одежке с чужого плеча. Тем более, Императрице. Пусть и будущей. И вообще, стратегию надо обдумать, а также дать задания агентам. Надо собрать информацию, по возрожденному Сенату, Органе, Скайуокере и остальным. Дарт Сидиус снова в Игре.

* * *

Четыре месяца спустя.

— Что сказать... — Кос почесала бровь, пялясь на датапад. — Все хуже, чем я думала, но лучше, чем могло быть. Итак, что мы имеем? Настроения в общей массе нейтрально-положительные. К Империи. Точнее, к тому, что от нее осталось. Времени с момента моей гибели прошло немного — три года, так что, мои бравые моффы и гранд-адмиралы не успели еще развалить эти остатки окончательно. Траун жив, здоров и с флотом, который носится хрен знает где. Надо уточнить координаты... О, важно! — стило заскользило по экрану. — "Химера". Заговор. Кто там был заговорщиком? Не важно, пусть Траун копает, он такое любит... хи-хи... Так-с... Что дальше? Ага, семьдесят пять процентов проживающих в Республике успели отойти от эйфории и поняли, что нифига-то и не изменилось! По сравнению со Старой республикой. Ну да, ну да... Думали, будет как лучше, а получилось, как всегда. Вновь сенаторы лоббируют интересы крупных корпораций, банкиры истощают бюджет, двадцать пять процентов годовых — это вам не фелинкс накашлял, а брать кредиты где? Правильно, а периферия вновь страдает... это вам не миры Ядра — богатые. А за чей счет?

Девушка откинулась на спинку, ткнув пальцем в неприметную кнопку на подлокотнике. Теперь ей было понятно, почему император так любил массивные кресла-троны. Они все были массажными. Сидишь, думаешь о Империи, а тебе спину и все остальное массажирует. И никто ни о чем не догадывается! Молодец, папаня, респект ему и уважуха!

Косинга хихикнула. Шива она теперь действительно воспринимала папой. А что? Родил*, обучил, оставил для нее приданое... Точно, папа! Причем, любимый! А уж сколько очков добавляет титул... Об этом мы скромно промолчим. Вместе с мидихлорианами.

Девушка еще раз вздохнула и зарылась в отчеты. Они радовали. Сенаторы так и не извлекли уроков из двадцати лет правления Шива Палпатина. Лишившись присмотра хищника, это стадо окончательно обнаглело, пустившись во все тяжкие. Теперь им никто был не указ, особенно Лея Органа, которую предсказуемо сделали Президентом. Фанатичка, витающая в облаках, она была прекрасной марионеткой и будущим козлом отпущения, Косинга это отлично видела благодаря заботливо вложенному в нее опыту Сидиуса. Она искореняла инакомыслие недрогнувшей рукой, таща изо-всех сил сопротивляющееся население к несомненно светлому будущему. Гены у Леи были очень хорошими, а упрямство отца и несгибаемость матери она унаследовала в полной мере, вот только ее воспитание, заботливо организованное Бейлом так, чтобы она видела только достоинства, а не недостатки системы, скоро выйдет ей боком. Да и гибель Альдераана только добавила дров в топку.

Еще интереснее было с Люком. Косинга с нескрываемым удовольствием прочитала предоставленные ей невероятно подробные отчеты, умиляясь и пуская скупую, почти мужскую слезу на особо душещипательных моментах, повествующих о жизни Героя Восстания после того, как восстановили Республику, полюбовалась голографиями.

— Юный Скайуокер... — с придыханием выдохнула Косинга, разглядывая особенно впечатляющее изображение. — Ты все-таки станешь моим учеником...

Она отложила датапад, поправила перед зеркалом прическу и решительно констатировала.

— Или я не Палпатин.

На составление плана ушло еще полгода, за которые Косинга осторожно потянула за необходимые ниточки, начав приготовления к своему возвращению. Она терпеливо собирала тех, кто ей нужен, и кому нужна она, как символ и наследница власти, разведывала состояние дел и вела встречи, запуская необходимые слухи. Разумеется — инкогнито. А сегодня... Сегодня как раз был назначен день "Икс". Пора провести переговоры с тем, кто сохранил лояльность невзирая ни на что.

Будущая императрица, а пока скромная наследная принцесса поправила многослойные одежды в стиле Сидиуса (длинная рубаха, штаны, накидка в японском стиле, сверху — мантия с капюшоном и широченными рукавами, в которые можно спрятать что угодно, к примеру — сейбер, как она) и, с сомнением посмотрев на платформу дальней связи, решительно запахнулась, накинула капюшон и удобнее устроилась в троноподобном кресле. Пора.

Пальцы сами ввели коды, связь активировалась, по периметру платформы засияли синие огоньки. Перед девушкой возникла голограмма высокого, отлично сложенного мужчины, поражающего взгляд непривычно синей кожей и алыми глазами, словно подсвеченными изнутри.

— Здравствуйте, друг мой... — прошелестел тихий голос и синекожий брюнет на миг утратил свою хваленую невозмутимость. Он дрогнул, но тут же справился с собой, уставившись на собеседника, закутанного в хорошо знакомые одеяния, крайне внимательным взглядом.

— Ваше Императорское величество? — прищурил побагровевшие глаза чисс. Косинга тихо рассмеялась.

— Да, друг мой. Почти...

Траун промолчал, ожидая продолжения, которое не замедлило последовать.

— Итак... Протокол: зета-аруф один-один давет.

— Слушаюсь, Ваше императорское величество, — выпрямился еще сильнее Траун, на губах чисса мелькнула очень неприятная усмешка, обещающая громадные неприятности Республике.

— Отлично... И еще... — Косинга помолчала, и вновь продолжила разговор. — Гранд-адмирал Траун. Смените телохранителей. Я не люблю терять тех, кто являет собой истинное сокровище Империи.

Связь погасла, оставляя чисса в раздумьях.

Подумать было о чем. Переданные пакеты с информацией не оставляли сомнений в личности отправителя, но вот внешний вид и голос... Однако, манера держаться, построение фраз и прочее, все это было так знакомо, хоть и присутствовал легкий налет чего-то странного. Вроде и император, и, в тоже время, не совсем он. Словно копия... почти. Неожиданно Траун вздрогнул от пришедшей в голову мысли. С чего он счел, что это — самозванец? Да, поведение практически копирует Палпатина, но так может быть еще в одном случае. И пример такого стоял перед глазами. Если у Вейдера внезапно обнаружился сын, о котором никто не знал, то почему у императора не мог быть припрятан Наследник? Вернее... Чисс еще раз вспомнил звучание голоса и хмыкнул. Про себя. Не наследник. Наследница. И понятно, почему "почти". Пока не проведена инаугурация... Впрочем, об этом потом. Вначале он последует совету. Но только после того, как проведет допрос.

* Старая форма. Не ошибка. Имеется в виду, что данный некто — отец такого-то. Отсюда и "родитель".

Часть вторая. За что боролись, на то и напоролись.

Люк Скайуокер мрачно смотрел на бутылку ядреной хаттовской сивухи — жуткого пойла, почти повсеместно запрещенного к продаже и приравненного на некоторых планетах к боевым отравляющим веществам, а на других — к оружию массового поражения типа ядерной бомбы.

Сделанная судя по всему из скисшего ракетного топлива, бантового навоза и еще непонятно чего бормотуха вышибала обильные слезы жутким запахом, разносящимся на пару метров, и разъедала металлическую посуду за пару часов. Возле стакана уже валялось несколько трупиков насекомых — бедолаги пролетели слишком низко над мутно-зеленой пузырящейся жидкостью, любопытствуя, за что и поплатились. В отличие от них Люк был жив, здоров и в относительно нормальном состоянии духа, что в последнее время случалось нечасто. Закаленный суровыми условиями и войной организм Одаренного сопротивлялся влиянию самогона как мог, не давая соскользнуть в приятное состояние расслабленности и кратковременного забвения.

Победа принесла ему сплошные боль и разочарование. Во всём. Он и раньше идеализмом не сильно страдал, на войне его выбивают быстро, а уж теперь так и вовсе растерял последние остатки.

Начать стоило с фарса, развернувшегося на похоронах. Посмотрев на молодого парня, лыбящегося и изображающего из себя юного Энакина Скайуокера, Люка едва не стошнило. Сцена была настолько нарочитой, что это не лезло ни в какие рамки. Дальше — больше. Отношения с Леей резко закончились. Девушка сделала пару честных попыток воспринять его как брата, но так и не смогла себя перебороть. Перед тем фактом, что он — сын Вейдера, меркло все остальное. И их многолетняя дружба, и то, что они много раз спасали друг другу жизнь, и даже факт, правда не доказанный, их родства. Принцесса напрочь отказалась провести проверку, которая могла бы опровергнуть это... ведь были те же самые шансы на положительный результат. А пережить его она бы просто не смогла. Совершенно. Так, у нее была надежда на то, что Люк просто принял за кровное родство дружескую привязанность и едва не начавшиеся романтические отношения. И вообще... кто поверит словам сбрендившего в одиночестве старика, жравшего в последние двадцать лет всякую дрянь, которой густо поросли болота Дагоба, или словам призрака? Особенно последнего?

Единственная уступка, которую она сделала — это не сказала никому о том, в чем ей признался Люк перед отлетом на Звезду Смерти. На большее ее не хватило, даже Хану она потом сказала, что это был просто розыгрыш — сказать, что они брат и сестра. Люк тогда просто посмотрел на Лею... и промолчал, после чего улетел на Татуин. Как оказалось впоследствии — правильно сделал.

Из ниоткуда повылезали ранее считавшиеся истребленными джедаи. Они начали копошиться в полуразрушенном Храме, восстанавливать статус кво, лезть во все щели. Недоучка был им совершенно не нужен и подозрителен, ведь многие из них знали, кто такой Скайуокер. И кем он приходится бывшему магистру, генералу и Избранному. А еще были бывшие инквизиторы. Прорва ситхов всех мастей. Просто сочувствующие. И все они или хотели его уничтожить, или мечтали использовать в своих интересах. Так же, как и господа сенаторы, особенно Мотма.

Люка это категорически не устраивало. Разбитые розовые очки кололи и резали глаза, вначале он просто плюнул на все, переживая личное горе, потом стал прятаться осознанно. Татуин стал спасением. Не входящий в республику, он все также был землей обетованной для всяческого криминального элемента, чем Люк умело воспользовался. Он вернулся на ферму Ларсов, привел жилье в порядок, воевал с тускенами и потихоньку собирал информацию о том, что происходит в галактике, после того как вышел из запоя, вызванного крушением его личной реальности.

Республика тоже джедая не радовала. От слова совсем. Если честно, на неискушенный взгляд татуинца при императоре было лучше — был порядок, и на наглых гадов спокойно находилась управа, пусть и не всегда, но хоть какой-то шанс был. А теперь... Достаточно посмотреть на то, что творится, чтобы отбить желание лезть в эту помойку.

Теперь Люк иногда с тоской вспоминал предложение отца править галактикой, потом предложение императора встать рядом с троном... клял собственный максимализм, успешную пропаганду от Кеноби, идиотские попытки отца склонить его на свою сторону (отрубленную руку он так и не простил), навыки Йоды в промывании мозгов, безумие императора, затапливающее все вокруг него... всё до кучи, в общем. Все были хороши. И они и он. В этом можно было самокритично признаться.

В такие моменты самоедства Люк особенно зверствовал: то тускенам не повезет на него нарваться, то в кантине драка выливается в массовое побоище, то криминал переживал пришествие жаждущего спустить пар борца за дело Света. Но случались и положительные моменты, вспоминая которые, Скайкокер отдыхал душой. Один раз он повстречал джедаев, за каким-то надом свалившихся на этот пыльный шарик. А второй раз это был бывший инквизитор.

Два раза, которые Люк вспоминал со слезами радости на глазах: это были эпические сражения, в которых он смог отвести душу и высказать претензии делом. Всем и сразу. Причем успешно: тренироваться Люк не забывал, уделяя своему развитию не меньше шести часов в день.

Время шло, характер Скайуокера постепенно портился, репутация росла, пусть и очень своеобразная... Пока не настал знаменательный день. Выкушавший литровую бутылку самогона Люк расслаблено валялся на топчане, наблюдая за зажигающимися на черном небе звездами, когда его пронзило странное ощущение: в галактику вернулась Тьма.

У нее был знакомый привкус, у этой Силы, даже слишком. Он пах озоном, ощущался электрическим покалыванием на кончике языка и будил не самые радужные воспоминания, а еще слепил глаза ветвистыми молниями, сверкающими ослепительно-белой сердцевиной. Люк молниеносно протрезвел, вскочил, уронив стакан, уставившись туда, где находился источник возмущения в Силе. Он ясно знал, что некоторые джедаи тоже это почуяли...

В мир вернулся Темный владыка.

Первой мыслью было пойти к передатчику — предупредить. Однако, время шло, Скайуокер все так же стоял, глядя в усыпанное звездами темное небо, ветер трепал отросшие светлые волосы, а желания сдвинуться с места почему-то так и не возникло. Он хмыкнул, налил в стакан остаток сивухи и отсалютовал им в пространство.

— Успехов.

После чего выхлебал пойло, закусил последним кусочком вяленого мяса и ушел в дом. Спать. Впервые за долгие годы он спал абсолютно спокойно, просто замечательно. И никакие ужасы ему не снились.

То, что его судьба вновь повернулась к нему передом, а не бронированной филейной частью, усыпанной шипами так, чтоб не ухватиться, Люк понял через неделю, когда встретил девушку своей мечты. Свой идеал. Естественно, он тогда еще не понял, что дело обстоит именно настолько серьезно, но это было не страшно. Потом ему всё-всё разъяснили. Подробно. И про мечту, идеал и счастье всей его жизни — в особенности.

Скайуокер как раз подходил к столику в кантине, готовясь сесть и сделать заказ, когда на него натолкнулась невысокая девушка, встававшая со своего места. Она неловко покачнулась, зацепившись ногой в почти профессиональной подножке, и рухнула как раз на свалившегося спиной на пол парня, успевшего ее подхватить. Упала она весьма удачно: глаза почти джедая прилипли к великолепным выпуклостям, выглядывающим из достаточно скромного выреза, в настоящий момент накрывших лицо Люка почти полностью. Скайуокер совершенно не возражал: оторвать от этого прилипшие органы зрения было физически невозможно, а то, что дышать стало тяжело... так за все платить надо. И за посмотреть и почти пощупать — тоже.

Девушка завозилась, ерзая и постанывая, Люк почувствовал, что у него от всего происходящего не только волосы дыбом становятся, надо было что-то делать, но что? Проблему решила упавшая. Она осторожно приподнялась, переползая по телу парня, мечтающего, чтобы это никогда не кончалось, немного ниже, и виновато-озабоченно взглянула ему в лицо.