В частном порядке Сфера намекает каждой стороне, что, хотя она не может найти убедительных доказательств — и поэтому, как беспристрастный и честный следователь, не может так или иначе огласить заключение, — она считает, что преобладание косвенных улик свидетельствует о том, что другая сторона лжет. Федерация объявляет удар по Минотавру зверством и военным преступлением и требует выдачи командира авианосной группы, его штаба и командиров эскадр для суда. Она также требует возмещения ущерба. Подразумевается, что эти требования подкреплены угрозой открытой войны. Более слабая в численном отношении Лига отвечает упреждающей атакой в качестве средства самообороны, призванного вывести из строя флот Земной Федерации до того, как он сам сможет атаковать. Упреждающий удар наносит тяжелые потери и урон, но не в состоянии помешать ФЗФ контратаковать в свою очередь.
Война между Федерацией и Лигой начинается в 2595 году.
Пятьдесят шесть лет спустя, в 2651 году, новоиспеченный адмирал Терренс Мерфи, внук величайшего героя войны ВКФ Земной Федерации, был назначен губернатором пограничной системы Нью-Дублин. Жена Мерфи принадлежит к одной из самых могущественных семей Пятисот, полностью контролирующих правительство Федерации. Полувековая война против Лиги только увеличила огромное богатство Пятисот, и миры Ядра — густонаселенные, сильно промышленно развитые, чрезвычайно богатые планеты вблизи центра Федерации — в значительной степени защищены от человеческих потерь в войне, которые гораздо сильнее сказываются на малонаселенных планетах Окраины, жители которых погибают намного чаще. Пятьсот также использовали свою власть, чтобы сконцентрировать подавляющее большинство всей тяжелой промышленности в центральных мирах, на том основании, что там она будет в большей безопасности от атак Лиги, чем в менее защищенных звездных системах Окраины. Практическим следствием этого является превращение миров Окраины в обиженных и обнищавших субъектов системы, в которой у них нет реального права голоса. Что еще хуже, их считают менее ценными, чем звездолеты, которые могут быть потеряны при защите планет и их населения при массированном нападении противника. Ненависть и возмущение, вызванные политикой Пятисот на Окраине, достигают критической массы, но Пятисот это не волнует, потому что они контролируют все рычаги власти, используя карательные экспедиции против звездных систем, которые "выходят из-под контроля".
К несчастью для Пятисот, все это скоро изменится.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Корабль Рензу Лианменг Хиджун (КРЛХ) "Цай Шэнь"
Космическая червоточина
10 августа 2552 года
— Мы готовы настолько, насколько это возможно, сэр, — мрачно сказал капитан Су Чжихао.
Третий адмирал Тан Цян поднял взгляд от чашки чая и кивнул своему начальнику штаба. Выражение его лица было удивительно спокойным, подумал Су. По крайней мере, гораздо более спокойным, чем мог чувствовать этот человек.
Прошло двадцать четыре часа по вселенским часам — всего три с половиной по часам на борту КФЛ "Цай Шэнь", когда огромный сверхсветовой авианосец вырвался из космической червоточины со скоростью девяносто девять процентов скорости света — в системе Шанхайгуань в Те Ла Лиан Менг.
— Все коммуникационные протоколы в порядке, — продолжил Су. — Но вы знаете, что будут вопросы по поводу изоляции от штаб-квартиры в Шанхайгуане.
— Вы имеете в виду, что это вызовет большое любопытство, — ответил Тан. Су приподнял брови, и третий адмирал усмехнулся. В его голосе было очень мало юмора.
— В последний раз, когда мы были в Шанхайгуане, мы все еще были секретным оружием Лю, — отметил он. — Никто здесь не знает иное. И Дуань знает, что его намеренно исключили из команды "Бастион". Что его даже не проинформировали о том, что это такое, только о том, что он должен был оказывать мне любую необходимую поддержку и никогда не говорить ни слова об этом. Вы действительно думаете, что он собирается подвергнуть сомнению любой "протокол безопасности", который я хочу соблюсти?
Су начал было отвечать, но замолчал, поглаживая свою козлиную бородку.
Четвертый адмирал Дуань Бао, военный командир системы Шанхайгуань, был младше Тана. Технически, он не мог отменить ни один приказ Тана, кроме отданного подразделениям под его собственным командованием; однако, с практической точки зрения, его авторитет "адмирала порта" Шанхайгуаня давал ему более чем достаточно полномочий, чтобы подвергать такие приказы сомнению. Но Тан был прав. Дуань был до мозга костей политиком, а Лю Гэнсинь был не просто высокопоставленным членом Согласия. Он также был военным министром и почти наверняка следующим президентом Те Ла Лиан Менг — Терранской Лиги, на языке противников — бакгваев. До тех пор, пока Дуань считал Тана одним из фаворитов Лю, он и мечтать не смел о том, чтобы перечить третьему адмиралу.
— Вы правы, — признал начальник штаба. — Я не думаю, чтобы он раскачивал лодку. Но что насчет Сюна?
Тан поморщился. В отличие от Дуаня, Сюн Лоян, гражданский губернатор Шанхайгуаня, был хорошо зарекомендовавшим себя участником Согласия, которое управляло Лигой. Это означало, что у него были полномочия оказывать давление на любое решение, которое мог принять Дуань. И хотя у него не было полномочий — по закону — перечить третьему адмиралу в чисто военных вопросах, он был одним из подхалимов военного министра Лю. С другой стороны...
— Сюн — сисюэгуй, — сказал Тан. То, что он позволил себе использовать уничижительный термин, было знаком его полного доверия к Су. Хотя, подумал он, называя карьеристов-бюрократов и эгоистов, продавших свои души Согласию, кровопийцами, они оказывают пиявкам, блохам, клещам и вампирам медвежью услугу.
— Он не собирается рисковать, вмешиваясь во что-либо, связанное с флотом Дракона, — продолжил Тан чуть более уверенно, чем он себя чувствовал. — Особенно если он даже думает, что происходящее может разозлить Лю. Если что-то серьезное пойдет не так, он будет думать только о том, как доказать, что это не его вина и что он ничего не знал об этом в то время.
— Хм. — Су еще раз погладил свою козлиную бородку, затем кивнул с медленной и неприятной улыбкой. Но затем улыбка исчезла с его лица, и он покачал головой.
— Независимо от того, будут ли Дуань, Сюн или кто-либо из их людей задавать эти вопросы официально, они все равно будут подразумеваться, — отметил он. — И некоторые из наших людей будут очень недовольны, если не смогут даже поговорить со своими семьями.
— Знаю, — печально кивнул Тан. — На самом деле, я решил, что вы правы. Передайте, что всем нашим сотрудникам будет разрешено оставить сообщения для своих семей, прежде чем мы покинем систему. Все передачи по связи заблокированы, так что никаких разговоров лицом к лицу не будет, и я не могу позволить распространять какие-либо сообщения, пока мы не вернемся в пространство червоточины. Но любой из них, у кого есть близкие в Шанхайгуане, заслуживает права сказать им хоть что-то, и как я могу отказать им в этом? Особенно сейчас.
Их взгляды встретились, и Су понимающе кивнул. Как он мог не понимать, когда именно сам тайно позаботился о том, чтобы семья Тана находилась на борту одного из его кораблей, когда они покидали систему? Были аргументы против того, чтобы брать их в зону действия Гуцзя Аньцюань Цзю, бюро государственной безопасности. В сложившихся обстоятельствах было еще больше аргументов против того, чтобы оставить их здесь.
— Я хочу, чтобы вы лично скорректировали правила цензуры, — продолжил Тан. — Мы не сможем вечно скрывать это, особенно когда начнем перевозить эвакуированных через Шанхайгуань, но чем дольше будем держать это в секрете, тем лучше. И нам абсолютно необходимо сохранить это в тайне, пока мы не покинем систему на пути в Уромачи.
— Вы же не собираетесь просить Дуаня отправить спасательные корабли в Дию прямо отсюда? — Су спросил довольно нейтральным тоном, и Тан поморщился.
— Не могу. Во-первых, Дуань не допущен к участию в "Бастионе" или флоте Дракона. Знаю, знаю! — Он махнул рукой. — После того, что Мерфи сделал с нами, это стало просто пустой тратой времени, но давайте посмотрим правде в глаза, Чжихао. В перечне Согласия достаточно обвинений против нас, чтобы добавлять "умышленное распространение секретной информации" в их список. Кроме того, в Шанхайгуане все равно не хватит сверхсветовых транспортов, чтобы использовать больше чем несколько таких. Даже в Уромачи их, вероятно, будет недостаточно! Тем не менее, там у нас будет больше потенциальных поставщиков, с которыми мы сможем работать. Мне нужно осмотреться и понять, что есть в наличии. И что готовы предложить губернатор Чжэн и четвертая адмирал Дэн.
Су задумчиво кивнул.
Губернатору Чжэн Нуань было далеко за семьдесят, почти восемьдесят, и ее политическая карьера началась еще до войны с Федерацией. Она считала Лю и Вечно вперед в целом политическими головорезами, и они это знали, но она была слишком хороша в своей работе — и слишком прочно укоренилась в сердцах жителей Уромачи, — чтобы Лю мог от нее избавиться. Или, по крайней мере, потратить политический капитал на то, чтобы избавиться от нее. Кроме того, приближающийся возраст отнял у нее часть ее задора. Было совершенно очевидно, что они с Лю заключили перемирие, в соответствии с которым она выполняла свою работу, не мешая ему, а он оставил ее в покое. Но у нее, безусловно, были и авторитет, и полномочия, чтобы санкционировать эвакуацию Дию.
Что касается военно-космического флота, то четвертый адмирал Дэн Зан была на десять или пятнадцать лет моложе Тана, но у нее была репутация бойца до того, как ее втянули в административную часть Рензу Лианменг Хиджун. Насколько Су знал, она была преданной сторонницей Согласия, но, в конце концов, он подозревал, что ее основная преданность была связана с самой Те Ла Лиан Менг, а не с какой-то коррумпированной политической кликой, которая оказалась у власти на этой неделе.
Однако, если он это знал, то и Согласие, несомненно, тоже это знало, и в этом случае они держали бы ее на коротком поводке. И тот факт, что Уромачи был одновременно административным центром сектора Ди Цзюнь и одной из крупнейших верфей Лиги — во всяком случае, одной из самых известных верфей — только усиливал напряженность этого положения. На самом деле...
— Но вы все же собираетесь рассказать губернатору Чжэн о том, что случилось с Дию, сэр?
— Я не изменил своего мнения на этот счет. И она, и Дэн обе должны знать, что, вероятно, означает потеря верфей для Уромачи. Но все остальное... — Тан поморщился. — Должен быть баланс между тем, что мы можем рассказать людям, которым нужна информация, не рискуя быть застреленными, и полным молчанием, которое, как вы прекрасно знаете, Лю обрушит на нас, как только услышит намек на это. Будь я проклят, если знаю, где находится точка равновесия! Чертова Син!
В этом Су, конечно, не мог поспорить со своим адмиралом. Син Сюэфэн, должно быть, была самым самовлюбленным, социопатичным и бесполезным подобием флагманского офицера, с которым когда-либо имел несчастье столкнуться Су Чжихао. Одной мысли о катастрофе, которую она подстроила — подстроила в немалой степени, систематически игнорируя или намеренно не обращая внимания на все, что ей предлагали, — было достаточно, чтобы его желудок сжался. Годы — десятилетия! — денежных инвестиций, ресурсы, персонал для создания того, что должно было стать решающим оружием Лиги против Земной Федерации. Все это испортила в течение нескольких месяцев высокомерная, эгоистичная сука.
— По крайней мере, вы сказали Мерфи, что она все еще жива на борту "Нювы", сэр, — отметил он. — Сомневаюсь, что ей понравилось знакомиться с ним после Инвернесса и того, что она пыталась сделать в Нью-Дублине.
— Мне самому не очень понравилось знакомство с ним, — с иронией признался Тан. — Этот человек опасен, Чжихао! Знаю, что сами боги, должно быть, сговорились дать ему информацию, чтобы провернуть это, но он действовал в соответствии с ней. У скольких адмиралов ФЗФ хватило бы смелости так далеко отойти от своих постоянных приказов? Или тактической способности так основательно надрать нам задницы, когда он это сделал!
— Мы не знаем наверняка, насколько далеко он на самом деле отошел от приказов, — отметил Су.
— О, пожалуйста! — Тан закатил глаза. — Мы десятилетиями знали, что меньше всего на свете любой из Пятисот хочет, чтобы система Окраины приобрела возможность "выйти за рамки" и остаться такой. О, не поймите меня неправильно — наша политическая элита проделала такую же хорошую работу по защите своих семей, как и Пятьсот, но за пределами этих семей груз боевых действий распределяется в нашем народе в целом гораздо более равномерно. Но их центральные миры переложили бремя примерно восьмидесяти процентов боевых смертей Федерации на ее периферийные миры, а общее население Окраины составляет менее трети от общей численности населения Федерации. Подумайте об этом. Восемьдесят процентов их жертв на тридцать процентов населения. — Тан поморщился. — Вот настоящая причина, по которой нам никогда не приходилось выставлять столько пикетов в своих внешних мирах, сколько федам приходится держать на Окраине, и вы знаете это не хуже меня. Все, о чем нам нужно беспокоиться, — это о нападении Федерации, а не о том, взбунтуется ли наш собственный народ.
— И он никак не мог забрать с собой все эти ракетные капсулы — или что бы это ни было — с собой из центра. Если бы у них было такое оружие, они бы не отправили его куда-нибудь на Окраину. Они отправили бы его на Бету Лебедя и вскрыли фронт. Поэтому, что бы это ни было, он придумал это в Нью-Дублине и построил его там. Это означает, что нью-дублинцы могут строить еще столько, сколько захотят, и мы с вами оба знаем, что он должен был сидеть на Нью-Дублине и поддерживать его "несоответствие", а не прекращать его! — Третий адмирал покачал головой. — Нет, он был настолько далек от официальной политики Федерации, что для этого не нужен гравитационный датчик.
Су увидел в глазах Тана нечто, очень похожее на восхищение или, возможно, даже зависть, и понял это. Число случаев, когда Тан Цян хотел последовать примеру Мерфи, бросавшего вызов политике, которая, как он знал, была неправильной, было огромным. И, справедливости ради, несмотря на всю свою смертоносность в бою, Терренс Мерфи также был человеком чести. Это тоже было чем-то, чего Цян не понимал.
— Правда в том, — продолжал Тан, — что Мерфи, вероятно, единственный адмирал, у которого больше шансов, чем у меня, получить пулю за то, что он принес плохие новости. Конечно, у него немного больше "служебных гарантий", чем у нас, учитывая тот факт, что он из Пятисот. Но если остальные Пятьсот решат, что он представляет угрозу — а любой, кто может побудить жителей Окраины сделать то, что, очевидно, сделали для него нью-дублинцы, представляет угрозу, — они бросят его на растерзание волкам даже быстрее, чем Лю бросил бы меня.
— Это очень плохо, — серьезно сказал Су. — Я думаю, он был искренен. Думаю, он хочет, чтобы война закончилась. И он не из тех федов, которые считают, что единственный приемлемый мирный договор должен быть подписан на развалинах Аньянга.
