Коул видел ситуацию, словно смотрел на нее с вершины высокого холма. Лоуренс за эту способность был ему благодарен, Хоро же от такой перспективы явно была в полном восторге. Да уж, украсть нарвала — задача для нее совсем простая.

Даже если его хорошо охраняют — клыки Хоро прорвутся сквозь любое оружие и доспехи. К тому времени, как Киман и Ив закончат строить свои заговоры, кража уже состоится.

Однако, едва Лоуренс подумал о последствиях, реальность тут же взяла свое. Почесав в затылке, он ответил:

— Однако это быстро закончится неприятностями. Да, украсть его будет легко, но Хоро увидят, да и продать его потом будет слишком тру-...

— Да, конечно, это очевидно... но... — перебила его Хоро; глаза ее были полузакрыты, голова склонена набок, точно волчицу все это забавляло. — Теперь ты понимаешь, как это просто, да?

— Что?

— Не понимаешь? Ну тогда я тебя просвещу. Ты в ужасе и думаешь лишь о бегстве. Но я могу с легкостью решить все проблемы с помощью одних лишь клыков и когтей. Это просто за пределами моего разумения, как ты можешь так бояться, когда я рядом с тобой. Впрочем, это моя ошибка, что я выбрала тебя своим партнером.

— ...

Лоуренсу нечего было ответить; он лишь смотрел на Хоро. Она была права. Жульничество ради получения прибыли — запретная тактика для городского торговца, но для Хоро она абсолютно естественна. Лоуренс почувствовал, что его лицо краснеет.

— О-хо-хо... видишь, юный Коул? Это и называется "буря в ковше".

Коул ничего не стал отвечать. Лоуренс не был уверен, из сострадания ли; но он предпочел бы, чтобы мальчик просто посмеялся... когда на тебя смотрят так сочувственно, это просто невыносимо. Вновь горькая улыбка появилась у него на лице, и Коул улыбнулся точно так же.

Измученный разум Лоуренса постепенно прочищался, и теперь он уже мог видеть лес за деревьями. В бытность учеником его натаскивали, чтобы он мог рассматривать подобные ситуации критически. Сейчас с ним Мудрая волчица из Йойтсу, а она всегда кажется сильной — даже когда пьяна.

— Ты... если ты выдержишь этот шторм, не легче ли будет потом разузнать про кости?

— ...Это будет зависеть от Ив. Она предложила помочь мне узнать все у Теда Рейнольдса в обмен на мою помощь.

Хоро приподняла бровь; то ли гневно, то ли насмешливо — поди угадай. Не отводя взгляда от Лоуренса, она сказала:

— Эта лиса куда спокойнее тебя. Смотри, наши поиски костей — проблема такая же сложная, как эта, не правда ли?

Лоуренс лишился дара речи.

— Ты ведь предупреждал меня об этом, когда мы решили отправиться искать кости. Но сейчас ты так дергаешься перед такой же по сложности проблемой — это просто... ну...

Ее гнев постепенно утихал; она отвернулась в сторону.

— Я могу начать сомневаться в твоих словах.

Она закончила фразу печальным тоном, глядя на Лоуренса искоса. Ему было совершено ясно, что она его провоцирует... она просто обожала применять этот свой талант.

— Разве ты не говорил, что ты больше чем просто хвастливый самец, который только языком трепать умеет?

Лоуренс наконец рискнул улыбнуться. Продолжать защищаться сейчас было бессмысленно, хоть и вполне в человеческой природе. Опустив очи долу, он прошептал себе под нос, потом поднял голову и повторил уже вслух:

— Мы не побежим.

— Вот и хорошо, тогда тебе не о чем тревожиться.

— Потому что ты будешь со мной?

Если это поможет Хоро в ее собственных поисках костей бога-волка, она воспользуется когтями и клыками без капли сомнения. Разумеется, такое решение, на взгляд Лоуренса, было далеко от идеального.

Хоро согласно кивнула и продолжила:

— Можешь не волноваться о том, кому его продать... как Коул предложил, я могу его просто сожрать, пока другие за него воюют. Так будет лучше всего.

— Только не вини меня, что я об этом не подумал.

— Это всего лишь показывает, что ты не думаешь обо мне.

Коул молча следил за их перепалкой.

— Ты права.

Лоуренс ответил без колебаний. Но Коул, похоже, волновался. Со стороны все выглядело так, как будто они ссорятся. Но вскоре он успокоился... увидев, как Хоро виляет хвостом.

— Ты. Твой рот всегда так много говорит; но как часто ты обращаешься ко мне за помощью? От третьего-четвертого раза вреда не будет.

По правде сказать, Лоуренс не желал помощи от Хоро. Но это правда, что она спасала его уже много раз. Даже если он извлечет урок из того, что было, он все равно не сможет не полагаться на Хоро — он это чувствовал. Именно поэтому он пригнулся к одному из ушей, которые, как Хоро любила хвастаться, различат любую ложь, и тихо произнес:

— Я выбрал тебя своим партнером не потому, что ты Мудрая волчица из Йойтсу.

Вместо ответа Хоро опустила глаза и рассмеялась. Коул, похоже, не вслушивался, но Лоуренс стеснялся продолжать в его присутствии. Впрочем, смог бы он продолжить, будь они с Хоро наедине, он и сам не знал.

— Тогда покажи, что ты достаточно хорош, чтобы не нуждаться в Мудрой волчице.

— Конечно, — прямо ответил Лоуренс.

Если бы он был один, он бы либо сбежал, либо позволил себя использовать. Однако против воли на лице его появилась улыбка. Неужели он и впрямь останется и бросит вызов столь угрожающей ситуации? Действительно ли у него нет выбора? Не лучше ли все же сбежать? Такие мысли метались у него в голове.

В итоге Лоуренс и компания остались на постоялом дворе, который им посоветовала Ив и который обнаружил Киман. Поскольку бежать они не собирались, им оставалось лишь дожидаться, пока с ними свяжутся. Начни они действовать независимо, это произвело бы плохое впечатление и на Кимана, и на Ив, которые, несомненно, за ними следили.

Против них играло и то, что их противники обладали преимуществом и в знаниях, и в силе... Сейчас Лоуренс мог лишь реагировать на их действия. Это было вполне разумно, хоть и невыносимо — терпеливо сидеть на стуле в своей комнате и ждать.

Конечно, Лоуренс знал, что лучше всего просто лечь в постель и беззаботно вилять хвостом, как это сделала Хоро... но на это его не хватало, поэтому он сидел как на иголках, то и дело выглядывая в окно. Серое зимнее небо давило на человеческие сердца, вгоняя в уныние.

Лоуренс понимал, как он ничтожен на фоне планов и желаний Кимана с Ив, и ему оставалось лишь вздыхать. Хоро вынудила его остаться, но заметно храбрее он от этого себя не чувствовал. Это было не противоборство двух торговцев один на один... это было сражение величайших людей, способных вести несколько битв одновременно.

"Никогда не лезь в дела, в которых не смыслишь", — вдалбливал Лоуренсу его учитель; однако сейчас он идет против этой мудрости. Вздохнув, Лоуренс вернул взгляд на происходящее в комнате. Хоро боролась с демоном сна, но в итоге, проиграв эту борьбу, тихонько засопела.

Коул снял пояс. Владелец постоялого двора одолжил ему иголку, так что Лоуренс решил, что мальчик собирается заняться починкой пояса. Однако все оказалось наоборот. Коул вытягивал из пояса нитки и связывал их вместе, чтобы получилась длинная нить. Потом он продел нитку в иголку и снял свою драную куртку. Теперь, когда его намерения стали ясны, Лоуренс поднялся на ноги и подошел к нему.

— Знаешь, тебе вовсе не обязательно портить пояс.

Коул был занят: искусными движениями он зашивал прореху в куртке. Услышав слова Лоуренса, он поднял голову и смущенно улыбнулся, но продолжал шить. Нитка постепенно укорачивалась, а состояние куртки улучшалось. Торговцу, умеющему лишь оценивать прибыльность того или иного товара, прежде чем предпринять подобную "починку", пришлось бы помолиться.

— Я куплю тебе ниток.

— Хмм? Но это лишнее... видите?

Мальчик откусил кончик нитки и гордо поднял починенную куртку. Хоро бы хлопнула его по голове, виляя хвостом, но Лоуренс лишь положил руку Коулу на голову и сказал:

— Ты объяснил мне загадку с монетами, а я до сих пор тебя не отблагодарил. Даже церковные проповедники рассчитывают, что им заплатят, не так ли?

Коул, похоже, раздумывал, что на это ответить; он словно мысленно положил на чаши весов свою скромность и благорасположение Лоуренса. Похоже, последнее перевесило — он улыбнулся и переспросил, чтобы убедиться лишний раз:

— Правда, это ничего?

— Не желаешь купить немного у портного? Позже может пригодиться.

Лоуренс произнес эти слова, хоть и знал, что, как ни странно, нить будет стоить дороже, чем куртка Коула. Мальчик покинул свой дом с благородной целью в душе, но едва ли у него было много денег. Если бы Лоуренс сказал ему, что его куртка, служившая ему с тех самых времен и полная воспоминаний, стоит меньше, чем нитка, Коул бы лишь погрузился в уныние.

— Ладно тогда... спасибо, — радостно ответил Коул и надел куртку.

Лоуренс хотел пригласить Хоро пойти с ними, но она слишком увлеклась храпом. Поскольку ясно было, что в ближайшее время она не проснется, ее оставили в комнате. По крайней мере Киман и Ив найдут кого-нибудь на месте, если явятся.

— Какую ты хочешь нитку?

Лавку портного, которого порекомендовал владелец постоялого двора, они нашли быстро. Конечно, из-за нарвала город стоял на ушах, но, похоже, затронуло это немногих.

Власть остается властью лишь потому, что принадлежит малому числу людей; для большинства мысли о собственности на землю и о репутации города далеки, как луна в небе. Так и Лоуренс жил до того, как познакомился с Хоро. От ее вечных интриг он изрядно изменился, однако в такой вот "нормальной" среде по-прежнему чувствовал себя как дома.

В лавке царила невероятная тишина. Юный подмастерье с черными от въевшейся краски руками мечтал о чем-то. Увидев возможных покупателей, он улыбнулся деловой улыбкой. Лоуренс ответил тем же, впитывая запахи мира, в котором жил этот юнец. Эти запахи были ему хорошо знакомы.

— Разные цвета по-разному ценятся... тебе какой нужен?

— Ээ... под цвет куртки, видимо?

Коул задумчиво смотрел на свою куртку; в это время раздался голос:

— Ну, бледно-желтый совсем не будет выделяться.

Глаза Коула округлились. Товары, окрашенные в желтый цвет, считались роскошью. И медовая улыбка на лице подмастерья это лишь подтверждала. На вид он был младше Коула на год-другой, но, похоже, куда хитрее. Подмастерьев их хозяева вечно гоняли по собственной прихоти; их жизнь была совершенно не такая, как у Коула.

— Хмм... но ведь желтый же...

Коул, явно беспокоясь о том, что цвет может слишком сильно задрать цену, нервно смотрел на Лоуренса: ведь ни один продавец никогда такого вслух не скажет.

— О, вы торговцы? — перебил Коула подмастерье и придвинулся ближе. Если ему удастся продать что-то дорогое, он получит бОльшую награду.

— Ах, ну, мы прошли весь этот путь, так что, быть может, нам и стоит приобрести что-нибудь красивое.

Лоуренс подыграл духу торговца, разгоревшемуся в подмастерье. Коул, похоже, был озадачен. Подмастерье распрямил шею и выпятил грудь.

— Конечно, конечно... пожалуйста, взгляните вот на это.

Юный продавец поднес несколько образцов. Каждая ниточка была длиной всего лишь с его ладонь, но они были так дороги, что, если бы их сдуло и они потерялись, малец дня на три остался бы без еды и платы.

Красить вещи в желтый цвет могла лишь одна специя из страны Саффрон. Лежала эта страна за семью морями, на реке, текущей в рай. Желтый цвет, как считают, символизирует золото. Ценная краска делает ценной и покрашенную вещь; богатые приобретают такие товары не скупясь, и потому цена на них высока.

Коул, почувствовав, куда идет разговор, нервно дернул Лоуренса за рукав.

— Г-господин Лоуренс!

— Хмм?

Лоуренс улыбнулся и повернулся к Коулу; тут же вновь прозвенел голос юного подмастерья, стремящегося удержать внимание покупателя.

— Господин, господин! Еще разок взгляните, прошу! Видите этот цвет — он будет ярок даже рядом с золотой монетой! Это наш лучший товар... что скажете?

Лоуренс кивнул и тут же заметил, как портной в глубине лавки отложил работу и покосился в их сторону. Его не волновало, удастся ли юнцу действительно продать нить, — он хотел оценить искусство своего ученика.

На мгновение взгляды портного и Лоуренса встретились; портной улыбнулся и помахал рукой. Лоуренс ответил кивком и вновь повернулся к мальчику.

— Она поистине очаровательна... яркая, как золото.

— О да, конечно! Так значит -

— Однако тебе не кажется, что для этой куртки она чересчур яркая? Не будут ли швы слишком заметны?

Деловая улыбка мальчика застыла; Лоуренс услышал, как портной вздохнул.

— Боюсь, мне поможет лишь серая нить, которая, как ни печально, стоит дешевле всего.

Ответить подмастерью было нечего — он мог лишь проводить взглядом уплывающую награду от продажи золотой нити. В разговор наконец вмешался портной.

— Какую длину желаешь?

С этими словами портной отвесил ученику хороший подзатыльник. Пытаясь продать что-либо прожженному торговцу, нужно было быть таким же прожженным, если надеешься выручить хорошие деньги. Похоже, портной намеревался вбить этот урок в голову своему подмастерью.

— Сколько я смогу купить за три серебряка?

— Хмм... пять витков вокруг этой катушки. Однако, быть может, желаешь синюю нить? Краска в последнее время в изобилии, и цены на синюю нить изрядно упали.

— Ты смотри... похоже, самое время вложить деньги. Уверен, ты выручишь целое состояние, когда цены вновь поднимутся.

Продавец улыбнулся — похоже, он предчувствовал неудачу заранее.

— Что ж, видимо, придется довольствоваться серой нитью на три серебряных монеты.

Он достал катушку с серой нитью и отмерил требуемое.

Лоуренс и Коул медленным шагом возвращались к себе на постоялый двор. Они шли вдоль реки и глядели на город. Коул держался в двух шагах позади Лоуренса, сжимая в руках маленький мешочек с нитью; вид у него был невеселый.

— Что такое?

Коул посмотрел взглядом побитой собаки. Конечно, он был достаточно умен, чтобы понимать, что его только что разыграли. Однако он был более искренен, чем Лоуренс ожидал.

— Что, так обидно?

— Ну... в общем, нет...

Мальчик отвел глаза, точно искал, куда сбежать. Лоуренс подивился про себя, не слишком ли он привык путешествовать вместе с некоей коварной волчицей.

— Однако Хоро над тобой еще более жестоко потешается, — сказал Лоуренс, хотя ему и было стыдно, что он вообще оправдывается. Коул, похоже, повспоминал что-то, потом смущенно кивнул.

— Да.

— Она и мной командует без тени стыда. Я не бог, я всего лишь торговец. А она как будто не знает, что такое милосердие.

Лоуренс по-прежнему не отплатил Коулу за целебную мазь, тем более за решение загадки с монетами. Он хотел вознаградить мальчика. Но две трети торговцев в подобных ситуациях держат рот на замке... лишь треть напоминает продавцу, что тот забыл взять деньги. Лоуренс мучительно выбирал, к какой части принадлежит он сам, но в конце концов решил быть честным.

— Конечно, даже если бы я ей это высказал, она все равно бы путешествовала с нами.