Глава Отдела тайн задумался. Он даже не стал открывать папку прекрасно понимая какие имена и фамилии он увидит. Сейчас предстояло принять решение. Решение, которое возможно навсегда изменит жизнь волшебного сообщества Великобритании. Возможно даже и уничтожит его. Можно конечно и спустить дело на тормозах или подставить каких-нибудь магглов. Недавно раскрытое группой Поттера дело, дает такую возможность. Но сможет ли он сам после этого нормально жить. Жить, зная, что для удовлетворения чужих амбиций и глупой мести погибли абсолютно невиновные люди. Жить зная, что человек все отдавший для безопасности граждан, убит вместе с семьей кучкой мерзавцев, желающих личной власти и славы.

Нет. Пусть его имя проклинают в следующих поколениях, но он покарает виновных. При этом так что бы каждый волшебник знал за что именно убиты эти люди. И что бы каждый волшебник знал, что их время кончилось.

— Уничтожить. Показательно. Всех. Слить всю информацию по убийству Поттеров. Слить все данные по фигурантам, включая все что у нас на них есть.

— Сэр... Но это...

— Разрушит общество? Его уже нет. Или вы желаете такой же судьбы себе, своим близким, друзьям?

— Нет, сэр. Я полностью одобряю, как и остальные наши сотрудники. Просто... Неожиданно... Но давно пора.

— Тогда выполнять. Я к его Величеству.

Следующие дни в дальнейшем называли не иначе чем неделя Возмездия. Именно в эти дни и был денонсирован Статут секретности в Великобритании. Семейство Уизли, министр, заместители и помощники, большая часть сотрудников аврората, преподаватели школы Хогвартс и многие другие были показательно казнены прямо на рабочих местах или у себя дома. Люди в серых костюмах не тронули только детей и тех, кто был не причастен к гибели Гарри Поттера и его семьи. На попытку поднять восстание Корона отреагировала вводом войск. Отдел тайн в первые за всю историю задействовал весь свой состав и все свои возможности. Лишившиеся независимости волшебники навсегда прокляли имена тех по чьему приказу был убит Гарри Поттер.

Родственникам Гарри и Робин, а также простым гражданам при здравом размышлении все же сказали, что Гарри и семья погибли от рук международных террористов. Что в принципе было не так уж и далеко от истинны. А в дальнейшем истинная информация была доведена и до правительств остальных стран. Во многих местах это послужило поводом либо к полному лишению волшебников независимости, либо удавку затянули настолько туго, что от самой независимости осталось только слово.

Сам же Гарри так и продолжал ехать в призрачном вагоне призрачного поезда.

1 часть.

Сколько времени я провел в этом поезде, не знал. Минута, час, год, вечность... Я отвлёкся от своих мыслей только тогда, когда поезд начал тормозить. Усмехнулся, вспомнив однажды услышанные слова. Ну что ж, вот у меня и появился шанс проверить слова Дамблдора о новом приключении. Правда, вряд ли я что-то из этого вспомню. Если его слова правда, то я только что пережил ещё одно захватывающее путешествие. А вот прошлую жизнь, как ни крути, я не помню. Снова стало тоскливо от мыслей о родных.

Когда поезд полностью остановился, я направился к выходу. На перроне, к моему удивлению, я оказался не один. Рядом стояла молчаливая девушка в незнакомой форме. Хотя... вокзал, поезд... Какая ещё форма может быть у служащей, пусть и призрачной, железной дороги? Я собирался шагнуть вперёд, но девушка подняла руку, словно приказав остановиться.

Значит, ещё не время. На встречном пути послышался шум приближающегося поезда. Пересадка? Или просто пропускаем? Поездка на таком транспорте определённо вызывала интерес. Да, действительно встречный поезд.

Состав остановился. Вагоны были странные, словно из прошлого, возможно, годов двадцатых. Я видел подобные где-то раньше, но никак не мог вспомнить, где именно. Вспомнил: в одном из музеев Токио. Такие поезда ходили по японским железным дорогам в начале века. Похоже, мальчик из Японии. Бедняга, он совсем не пожил. Хотя... кто знает, от чего его уберегла смерть?

Стоящая рядом со мной девушка сделала приглашающий жест рукой. Я решил подчиниться. Это не моё место, чтобы игнорировать правила. Значит, моё следующее место назначения — Япония, или меня ждут ещё пересадки. Проходя мимо мальчика, я вдруг решил улыбнуться ему. Уж слишком расстроенное и испуганное лицо было у ребёнка. Но моя улыбка вызвала неожиданную реакцию. Мальчик потянулся и коснулся меня рукой.

Я на мгновение зажмурился. Слишком неожиданным и ярким был поток воспоминаний, который хлынул ко мне. Я, знакомый с различными методами передачи воспоминаний, ещё не встречал такого эффекта. Всё было слишком ярким, слишком подробным. Я получил не только воспоминания, но и эмоции, тактильные ощущения, звуки, запахи, вкусы. Я знал и помнил каждое мгновение из жизни этого мальчика с того момента, как он осознал себя как личность.

Девушка, сопровождавшая меня, недовольно нахмурилась, но её, вероятно, напарница одобрительно улыбнулась и кивнула, словно поддерживая происходящее. Моя соседка лишь пожала плечами, подхватила меня под руку и помогла двигаться. Силы действительно оставляли меня. В вагоне она усадила меня на место, подмигнула и покинула вагон. Надо признать, сервис здесь на высоте...

Я ещё раз посмотрел на удаляющийся перрон. Девушки и мальчик молча провожали меня взглядом. Постепенно я начинал осознавать, что мне предстоит прожить жизнь этого ребёнка. Передача воспоминаний, похоже, не была частью первоначального плана. Но и случившееся не противоречило общей задумке.

Что ж, остаётся только разобраться с этими воспоминаниями и усвоить их. Похоже, это теперь моя новая жизнь. Эх... А как бы хотелось сохранить и старую. Какая бы она ни была — хорошая или плохая, — я её любил. И горечь предстоящей потери заполняла меня. Погрузившись в эти мысли, я даже не заметил, как начал засыпать.

Я уснул... А призрачный поезд продолжал нести меня всё дальше навстречу новой жизни.

* * *

Что может помнить о своей короткой жизни четырёхлетний ребёнок? Как ходил на горшок? Или как разбивал коленки? Может быть, он помнит ласковые руки мамы и строгий взгляд отца? У него слишком мало воспоминаний, чтобы складывать целую картину жизни. Так было и с моим новым воплощением. Или теперь уже с именем Синдзи. Синдзи Икари — новое имя, с которым мне предстоит жить, и новая судьба. Будет ли она похожа на судьбу того мальчика, если бы он остался жив, или мне придётся проложить совершенно новую дорогу? Ответ на это, увы, останется навсегда скрыт завесой тайны.

Синдзи мало что успел повидать за свою короткую и случайно оборвавшуюся жизнь. Огромные комнаты и коридоры. Странные люди в белых одеждах. Иногда прогулки с мамой в каком-то саду. Отец — вечно занят и хмур. Какое-то непонятное существо. Жуткое и отвратительное. Голос мамы и её отчаянный, страшный крик.

После гибели мамы судьба сделала резкий поворот. Отец, который последнее время смотрел на маленького Синдзи то с тоской, то с непонятной злобой, отказался от ребёнка и отправил его к родственникам. С глаз долой, из сердца вон? Для Синдзи это было совершенно непонятно. Потом — незнакомые люди, называющие себя дядей и тётей. Новая обстановка. Мальчик был в растерянности, пытаясь понять и осознать случившееся. А потом нелепая гибель, вызванная сыростью и прикосновением к корпусу электроплитки. Много ли надо маленькому ребёнку?

Да, и не один он такой среди сотен тысяч, погибающих от аварий, глупости, пуль... Причин бесконечно много. Но, похоже, этот ребёнок был важен для мироздания, если для сохранения его жизни было решено вселить в это тело душу взрослого и опытного человека. Бойца, много повидавшего за свою жизнь. Следователя, умеющего думать, искать и находить ответы. Того, кто когда-то носил имя Гарри Поттер.

Именно об этом я подумал, когда очнулся, осознав, что произошло. Память... Память о прошлой жизни сохранилась. Было ли это сделано намеренно? Вряд ли. Скорее всего, сбой произошел, когда мальчик коснулся меня. Ну что ж, спасибо за то, что сохранилось, и пора привыкать к новой жизни. Жизни маленького японца, которого бросил собственный отец. Я мысленно усмехнулся. Снова дядя и тетя... Снова почти сирота... Только теперь не будет повторения того, что было раньше. Я буду бороться... Ну... когда подрасту.

Самое главное, что я теперь был обычным человеком. Это означало, прощай, магия, колдуны и прочие... С одной стороны, жаль утраченные способности, иногда они здорово облегчали жизнь. С другой стороны, я был сыт по горло. Пересматривая жизнь этого мальчика, я с радостью принял тот факт, что у него не было магических выбросов. Если только я не принес это с собой...

Были и сюрпризы от вселения в новое тело. Наверное, оболочка тоже влияет на сознание. А иначе как объяснить слезы от обиды или радостный смех? Желание побегать и вечное стремление к ласке от доброй тётушки. Здесь мне очень сильно повезло с родней. Нет, ко мне не относились как к игрушке, не тискали меня. Небогатая японская семья, где частенько вставал вопрос о пропитании, не была слишком сентиментальной. Но доброго слова и простого поглаживания по голове мне было достаточно.

Не сразу я осознал, что это не мой мир. Хотя у родственников были следы былого достатка, например, телевизор и радиоприёмник, всё это молчало. Чаще по причине отсутствия электричества. Энергоснабжение было строго лимитировано, включалось только на короткое время. Люди старались использовать его для более насущных нужд. Однажды, пока тётя не видела, я включил телевизор. Ничего не показывало... только иногда прорывались помехи.

Так что, не умеющему пока читать мальчику, не оставалось ничего, как собирать сведения из разговоров взрослых. Тогда и прозвучал первый звоночек. Хотя взрослые были больше заняты разговорами о том, удастся ли их мужьям и отцам заработать на еду или хотя бы наловить рыбы, в разговорах всё же проскакивали такие вещи, как упоминание какого-то метеорита. Это объясняло и проблемы с электричеством, и продуктовые карточки, и военное положение. На любую проблему отвечали: "Во всем виноват метеорит."

Это и стало отправной точкой. Я прибыл сюда из 2025 года, и на моей памяти не было глобальных катастроф, связанных с метеоритом. Но, увы, на этом вся информация и заканчивалась. Люди были слишком заняты выживанием, чтобы делиться большими подробностями. Следовало восстанавливать страну, возвращать привычный уклад жизни. Я видел, как трудятся все, кто может. Некоторые уезжали на восстановление объектов, некоторые трудились над восстановлением города, кто-то работал в порту.

Именно от них я и узнал, что в порт часто заходят русские сейнеры. Собственные рыболовецкие суда были уничтожены поднявшимся цунами, которое и нанесло страшные разрушения порту и городу. Именно русские и обеспечивают основное снабжение города. Правда, часть морепродуктов приходится отдавать в качестве налогов, но никто на это не роптал. Все понимали, что это нужно для питания тех, кто восстанавливает страну. Да и правительство не забывало о городе, присылая товары первой необходимости, сельхозпродукты и медикаменты.

Шло время, я рос и собирался в скором времени отправиться в школу. Окружающая действительность тоже менялась. Темпы восстановления росли. Все чаще в домах горел свет. В продаже начали появляться предметы роскоши. Восстановленные дороги позволили наладить с центральной частью Японии не только железнодорожное сообщение, но и другие связи.

За это время я научился читать и писать. Но в местных газетах не было ничего, кроме информации о завершении строительства. Привозные газеты практически ничего не давали оторванному от мира городу. Ну, существует, например, какой-то Токио-3. И что с этого? Иногда всплывали новости о восстаниях в Южной Азии и их подавлении силами самообороны. В итоге, я так и не знал почти ничего о мире вокруг.

Я изменялся и внешне. Пухлый малыш уступил место худому и жилистому мальчишке. Я стал подвижным, как ртуть, быстрым и крепким. Часто побеждал в драках с такими же ребятами, как я, которые привыкли отираться в порту. Иногда просто бесцельно проводил время там, но иногда удавалось заработать конфету или мелкую монетку, отнеся кому-нибудь записку или передав сообщение. Да и простой благодарности за то, что оказался полезен было достаточно. Мы все, так или иначе пытались заработать на мелкие радости или помочь своей семье. Даже дети с конфликтующих районов не трогали того, кто был занят делом. Подраться можно было и позже, а день был предназначен для работы.

И вот пришло время школы, а с ним и новое испытание. В школе портовые правила не действовали. Это было место маленьких волчат, которые грызлись за еду и место в стае. Мне хватило одного раза лишиться обеда, чтобы понять, как тут все устроено. В следующий раз я не терял времени и использовал подручные средства. Хотя я и проиграл, противники ушли довольно потрепанные. После нескольких таких стычек меня оставили в покое. Никому не хотелось получить лишний раз по голове велосипедной цепью или палкой, оказавшейся под рукой.

Да и вдобавок я взял за правило не только бить своих обидчиков. Доставалось любому, кто начинал задирать и обижать слабого. Некоторые ребята даже предложили мне собрать собственную компанию, но я прекрасно помнил, чем едва не закончилась история с Дадли. Поэтому все такие вот советчики отправлялись лесом. После начала учебы у меня начал формироваться свой план, и криминал в нем точно не был предусмотрен.

В школе я наконец-то начал получать информацию, которая мне так была нужна, и окончательно понял, что это другой мир. Мир, где нет магии, но в чем-то он оказался даже более жестоким, чем прежний. До катастрофы, называемой Вторым ударом, он в чем-то напоминал мой родной мир, за исключением некоторых ключевых моментов.

Например, то, что касалось Японии, где я сейчас жил. Здесь американцы тоже нанесли ядерный удар, но пострадала только Хиросима. Второго удара не было. За Японию вступились русские. В этом мире не только Америка обзавелась ядерным оружием к концу Второй мировой войны. Русские и англичане тоже не отставали. Как только русские узнали, что американцы применили ядерную бомбу, они сразу прекратили боевые действия против Квантунской армии. Американцам был предъявлен ультиматум: если такое повторится, русские доставят бомбу прямо в Вашингтон и взорвут ее.

После этого Советский Союз разорвал Потсдамский договор и занял, можно сказать, союзническую позицию по отношению к Японии. Нет, они не начали вместе воевать, но русские вернули военнопленных, захваченное оружие и заявили: "Разбирайтесь сами". Япония приняла решение. Взбешенная случившимся нация не остановилась, пока не выгнала американцев с южной части Тихого океана. Вторая мировая война здесь закончилась только в 1950 году подписанием Ямайского договора, который установил Южно-азиатский и Южно-тихоокеанский регионы как сферу влияния Японии.

А русские в это время активно действовали в Европе. Понимая, чем им грозит наличие ядерного оружия у англичан и учитывая, что Англия поддержала Америку, русские начали выдавливать союзнические войска из Европы. Подкинув немцам информацию о том, что Советский Союз не против восстановления Германии в границах 39-го года, они приобрели мощного союзника в Европе. Пользуясь нестабильностью Европейских стран после войны, они совместно с немцами очистили Европу от присутствия английских и американских военных. Карта Европы была перекроена.