Все люди смертны

Прокоммунистически настроенные контрас здесь уже два десятка лет бились с государством. Когда в Восточной Европе рухнул коммунистический режим, в Пайаме вздохнули с облегчением. Все думали, что лишенное помощи из-за рубежа, повстанческое движение скоро зачахнет, но не тут-то было. Контрас быстро нашли каких-то новых покровителей. Никто не знал, что это за покровители, но были они очень щедры. У партизан на вооружении появилось новейшее оружие, ракеты "Стингер" и даже, вроде бы, вертолеты. Правда, правительственные войска пока удерживали под контролем большую часть территории страны, но положение с каждым месяцем ухудшалось.

Андрей постепенно привыкал к новому месту службы. Как и в учебке, здесь были нормальные ребята, не ангелы, но и не отщепенцы. Здесь все зависело от тебя. Присматриваясь к товарищам, Андрей мысленно разделил их на четыре категории.

Самой интересной, но немногочисленной категорией были авантюристы, что попали в Легион, скрываясь от каких-то проблем гражданской жизни. Наверное, сам Андрей и его друг Жак Деларю принадлежали к таким. Еще были хронические безработные, те, которые не видели другого способа заработка. Легион давал им такую возможность, обеспечивая их пенсией после пятнадцатилетней службы во французской армии. Таких было очень много. Еще имелись очень молодые люди, прельстившиеся ореолом романтики службы в далекой стране. Насмотревшись фильмов, начитавшись журналов, они стремились вступить в Иностранный Легион, чтобы доказать, что они настоящие мужчины. Кислорожий Шульце принадлежал к таким. Последней категорией были профессиональные солдаты, временно находившиеся не у дел. Эти люди вступали в Легион, считая войну своей профессией.

День за днем их натаскивали с единственной целью — научить убивать. Все члены их роты постепенно становились все ближе и ближе Андрею. Он принимал уже не головой, а сердцем латинский девиз Легиона: "Legio patria nostra", "Легион — наша Родина". Действительно, единственное, что связывало между собой этих сильных, здоровых молодых мужчин это служба, готовность пойти и отдать свою жизнь по первому же приказу.

И ещё интересное наблюдение сделал Андрей — среди легионеров были только христиане. Видимо популярные в Европе идеи толерантности и мультикультурализма тоже остались за воротами Легиона.

Разные люди были в их роте... Русский пограничник, датский летчик-истребитель, капитан торгового флота, проводник-альпинист, адвокат и карманный вор... Абсолютно чуждые другу другу в обычной гражданской жизни, во время службы в Легионе, они настолько сливались, что очутившись на поле боя, эта группа оказывалась абсолютно универсальной, готовой к любым неожиданностям и способной решать самые разнообразные задачи.

Только теперь Андрей понял, почему их так активно гоняли в учебной части. Если бы они не прошли необходимую подготовку еще там, во Франции, то режима занятий в Пайаме не выдержали. Никаких поблажек, порядок был железным, все в лагере, включая офицеров и полковника Лану, командира части, тренировались, невзирая на жарищу.

Естественно, полковник делал это не каждый день, но очень часто принимал участие в занятиях, поддерживая себя в форме. Несмотря на то, что ему было далеко за пятьдесят лет, он легко выполнял нормативы наравне с двадцатилетними парнями.

Интересная, судя по всему, личность, был этот Лану. Разные вещи рассказывали о нем старослужащие. Поговаривали, что будучи ещё лейтенантом, его с группой однажды выбросили в африканской пустыне с задачей подорвать какой-то стратегически важный мост. Десант был обнаружен воздушной разведкой противника. Поняв это, лейтенант Лану разделил свой отряд на две части. Основная часть под командованием его заместителя скрытно продолжала двигаться к месту выполнения задания, а отряд Лану, производя как можно больше шума, следов и всячески стараясь обнаружить себя, двинулся к одному из оазисов, давая понять, что именно он и является основной целью задания. Противник клюнул, развернул довольно широкую войсковую операцию по окружению и уничтожению группы Лану. Вблизи оазиса их ждала засада, а с тылу их подгоняли преследователи. В тот момент, когда основная группа совершила диверсию, взорвала мост и успешно покинула район выполнения задания, Лану очутился в кольце неприятельских войск. Ловушка, казалось бы, захлопывается, когда Лану вызвал вертолеты, чтобы эвакуироваться. Противник догадался слишком поздно. Последние вертолеты оторвались от земли в момент, когда на горном плато появились джипы с врражескими мобильными группами. Пришлось отстреливаться с вертолетов и последним человеком, севшим в машину, был Лану.

За такое поведение он снискал высочайшее уважение сослуживцев, один из высоких орденов Французской республики и быстрое продвижение по службе. Впрочем, про полковника рассказывали и множество других историй...

Так день катился за днем и когда Андрею объявили, что он и Жак Деларю будут сопровождать полковника в служебной поездке в пайамскую столицу он очень обрадовался. Быть за тридевять земель от дома, в таких экзотических местах и не видеть ничего, кроме утоптанного плаца, да осточертевшего палаточного городка? Это безумно раздражало Андрея.

А развеяться очень хотелось, после обрыдлого бара с телевизором побывать в городе было бы здорово. Жак тоже обрадовался. Они с Андреем заранее предвкушали, как постараются оттянуться в столице, если им повезет и представится такая возможность.

На следующий день утром Андрей и Жак явились к вертолету в полной форме, как им было приказано. Пилот уже был там, а через минуту появился и полковник. Андрей впервые увидел его так близко. Оказалось, что полковник намного ниже, чем представлял Андрей. Военная форма сидела на нем, как влитая, плотно облегая крепкую фигуру. Его внимательные глаза с искорками, жестко взглянули на Андрея, когда он рапортовал, а потом также посмотрели на Жака. Он кивнул головой, давая команду "вольно" и они полезли в вертолет. Машина оторвалась от земли, перед Андреем развернулось зеленое пространство джунглей.

2

Пайамская столица выглядела неказисто. В прошлом богатый курортный город, ныне она пришла в запустение. Улицы города выглядели не очень дружелюбно. Пустые отели зияли глазницами разбитых окон, а когда-то ухоженные бульвары и эспланады, лишенные гуляющих толп и автомобилей, производили гнетущее впечатление. Оно и понятно, кому из туристов придет в голову искать экзотики в государстве, охваченном войной? Полно других мест, где можно спокойно отдохнуть, не рискуя попасть в перестрелку прямо в центре города...

Впрочем, Андрею, несмотря на то, что Пайама нисколько не походила на Марсель, было все-таки приятно после многих недель сидения в джунглях, побывать в крупном городе. Получив в аэропорту какой-то военный груз, упакованный в ящики и прикрытый брезентом, они получили от полковника разрешение прогуляться по городу и прибыть в аэропорт не позже 23:00.

Времени было навалом. Вдоволь послонявшись по центру города, Андрей и Жак, утомленные зноем, зашли в маленький бар, расположенный на одной из боковых улочек.

Они заказали пиво, в духоте есть не хотелось, а только тянуло пить. Жара в городе переносилась хуже, чем в джунглях, хотя, может быть, здесь сказывалось и то, что в лагере они всегда были чем-то заняты и лишь в наиболее тяжелые часы, где-то около четырех-пяти пополудни им полагалось отдохнуть.

Андрей посмотрел на отечественные часы "Ракета" — да, уже полпятого. В баре было прохладно, тащиться куда-то по солнцепёку в поисках сомнительных пайамских достопримечательностей не хотелось, поэтому друзья, по обоюдному согласию, решили переждать зной здесь.

Потягивая ледяное пиво, Андрей и Жак не прислушивались к переговорам немногочисленных посетителей бара. Чуть слышно шлепал вентилятор, перемалывая под потолком кубометры воздуха, монотонно гудел кондиционер, что-то мурлыкал приемник... Атмосфера располагала к спокойствию и ничегонеделанию. Попозже, вечером, когда спадет жара, они собирались оттянуться вовсю. Они планировали повеселиться на всю катушку, потратив некоторую сумму на выпивку и девочек. Друзья не простили бы себе, что потратили время впустую. Но не сейчас, не в такую убийственную жару. Чуть позже...

Очнулся Андрей от громких голосов. К бармену подошли, о чем-то спрашивая, три высоких парня. Один из них бросался в глаза, производя впечатление интеллектуала. Гладко выбритый, одетый в элегантный белый костюм и такую же шляпу, в очках, он разительным образом отличался от двух других. Эти, казалось, сошли с голливудских экранов. Нечёсаные и явно немытые, с многодневной щетиной, эта парочка была похожа на представителей каких-то латиноамериканских банд из фильмов про бесстрашных полицейских. Различались они между собой только тем, что у одного волосы были длиннее.

Белый костюм что-то сказал своим напарникам строго и вразумительно по-испански, залпом допил стакан пива и вышел из бара.

У Андрея тоже опустел стакан, он лениво поднялся. Жак встал вместе с ним, сказав, что ему нужно отлить. Андрей кивнул, подошел к стойке бара и попросил по-французски еще пива. Бармен, не сказав ни слова, налил ему стакан, но при этом предупреждающе кивнул головой в сторону двоих немытых. Андрей пожал плечами. Ему тоже не особенно понравились эти типы, но он не собирался устраивать скандал.

Один из них, повернувшись к Андрею, намеренно задел его локтем. Андрей посторонился. Тот что-то сказал своему товарищу и громко заржал, дружок его засмеялся в ответ. Андрей отчетливо услышал в его фразе слово "гринго" и понял, что его приняли за американца.

— Я не гринго, — сказал он по-французски толкнувшему его. Тот что-то ответил по-испански, нагло глядя Андрею в глаза. Товарищ его с волосами покороче опять заржал.

— Я не гринго, — повторил Андрей по-английски. Его скромных познаний в английском хватило на это. Немытый опять что-то бросил, презрительно улыбаясь. Потом повернулся к бармену и опять намеренно задел Андрея локтем.

— Я не гринго, — в третий раз повторил Андрей, уже по-русски. Длинноволосый, презрительно глядя Андрею в лицо и потягивая пиво, разразился длинной тирадой. Андрей спокойно слушал его, не понимая ни слова. Длинноволосый закончил свою речь, сделал еще глоток пива, а потом, бросил в лицо, как будто плюнул слово, которое Андрей знал без перевода.

— Каброн, — сказал длинноволосый.

Это означало "козел". Он знал, что на испанском оно значит то же, что и на русском — прямое оскорбление. Кровь бросилась Андрею в голову. Ни секунды не раздумывая, он плеснул в лицо немытому пиво и тут же отпрыгнул — в ответ последовал удар ножом. Видимо, длинноволосый уже давно готовился к нападению, оружие появилось молниеносно. Это был, кажется, малайский нож балисонг — довольно опасная штука в умелых руках. Быстрым движением длинноволосый покрыл дистанцию, отделявшую от Андрея, тот совершил уход в сторону и сам не заметил, как немытый оказался сбоку. Тот схватил легионера за руку, но Андрей рванул его на себя, неожиданно уйдя вбок. Немытый по инерции пролетел мимо, ударившись плечом прямо в грудь товарища. Оба они упали на пол, но тут же вскочили.

От удара балисонг куда-то отлетел... Но второй тоже выхватил нож и это была уже не игрушка, а что-то серьезное, длинное и блестящее. Тип с короткими волосами двинулся к Андрею, а другой стал заходить слева. Справа от Андрея была стойка бара и отступать ему было некуда.

Бандит с длинным ножом внезапно прыгнул, слишком высоко занеся нож. Да, оружие у него было опасное, но пользоваться им он не умел. Четко перехватив руку у запястья, Андрей спиной повернулся к нападавшему и перекинул его через себя. Рука с ножом, сжатая Андреем, сухо хрустнула и оружие выпало. Андрей быстро откинул его ногой в сторону и тут же попал в объятья второго дружка. Тот умело схватил его сзади локтевым сгибом у горла, применяя удушающий прием. Андрей попытался вырваться из объятья, резко расслабившись и повиснув на руках длинноволосого, но тот был готов и не ослабил хватки. Андрей изо всех сил дергался, но его держали надежно.

Глаза начала покрывать туманная пелена, ему не хватало воздуха, а сопротивление еще больше уменьшало количество кислорода. Сквозь туман он увидел, как тип с короткими волосами, бережно придерживая сломанную руку, поднял тускло блестящий нож, и двинулся к Андрею, плавно угрожающе водя им из стороны в сторону.

Андрей понял, что если он не вырвется, ему конец и еще раз постарался освободиться из тисков, сдавивших его горло. Бесполезно и последним меркнущим усилием сознания, Андрей приказал своим мышцам еще раз рвануться. Он дернулся из всех сил, как показалось ему, но на самом деле безжизненно и неуклюже. Однако хватка длинноволосого ослабла, руки его разжались, Андрей услышал, как тот рухнул на пол позади него.

Все еще начеку, Андрей отступил вбок, судорожно хватая затхлый воздух бара, потирая горло и пытаясь рассмотреть, что же случилось позади него. Над обмякшим телом длинноволосого с табуреткой в руке стоял Жак. Ободряюще улыбнувшись Андрею, он сказал, угрожающе покачивая тяжелой табуреткой второму бандиту по-французски:

— Брось нож...

Как ни странно, но тот понял требование. Жак мотнул головой в сторону и тот опять понял, оттолкнув нож ногой куда-то под столики. В это момент длинноволосый заворочался и попытался встать. Пошатываясь, он поднялся на колени, мутным взглядом посмотрел на Андрея, потом на Жака с табуреткой и затем на своего товарища, нежно поддерживающего сломанную руку. Расположение сил ему не понравилось, он примиряюще развел руки, пытаясь изобразить на разбитом лице нечто, похожее на улыбку. Всем своим видом он хотел показать, что инцидент исчерпан, что он сожалеет о случившемся и так далее.

Андрей не хотел продолжать разборки. Когда длинноволосый, придерживаясь за своего дружка со сломанной рукой, шатаясь, двинулся к выходу, он не стал их удерживать. Бармен тоже никак не прореагировал на случившееся, но налив два стакана пива четко сказал по-французски:

— Это за счет заведения.

Андрей кивнул головой в знак благодарности. Горло, сильно сдавленное руками бандита, немилосердно саднило, пиво было именно тем, чего хотелось. Залпом опорожнив стакан, Андрей почувствовал себя лучше.

— Я схожу умоюсь, — прохрипел он Жаку.

Тот критически посмотрев на него, спросил:

— Андрэ, может тебе помочь?

— Сам сп... равлюсь, — тяжело сглотнув, сказал Андрей.

Жак кивнул.

Андрей прошел в туалет и открыл блестящий кран. Умывшись холодной водой, промыв ею шею и голову, он почувствовал себя более-менее приемлемо. Подошел к зеркалу и посмотрел на отражение — видок у него был еще тот... От рук бандита на горле остались красные пятна, которые неминуемо должны были превратиться в багровые кровоподтеки. Волосы, смоченные водой, были всклокочены и торчали в разные стороны. Со своим горлом Андрей ничего сделать не мог, а вот волосы можно было привести в порядок... Глядя в зеркало, он начал причесываться. В немытом стекле Андрей видел себя, а также часть двора, которая просматривалась через небольшое окно за спиной.