— Нет, не думал.
— Вот, подумай. Хорошо, возьми еще пару человек. Всё, идите, привезете мне их за город.
— Все понял, — Лом кивнул второму парню, и вскоре черный "чероки" уже мчался по направлению Железнодорожного.
— Ну вот, скоро все выясним.
— А с девками что потом делать, Варлам?
— Посмотрим, как вести себя будут. Если сохранятся, то опять отправим туда, где были.
Так вот решилась наша судьба.
Дача
— Доброе утро, т. Маша, — заходя в зал, поздоровался я.
— Скорее, добрый день. Ну, как спалось? — откладывая книжку в сторону, посмотрела она на меня.
— Ну как посмотреть, для кого день, а для кого и утро, — с улыбкой ответил я так, как и раньше отвечал, если ночевал у них и вставал поздно. Иногда такое бывало.
Она вздохнула и как-то грустно посмотрела на меня:
— Знаешь, никогда бы не поверила, что такое возможно. И что это произойдет именно с тобой. Видимо, так решили наверху. Главное, что ты не упал духом.
— Ну вот еще чего. Ничего, т. Маша, мы еще побарахтаемся, попьем крови кое у кого.
— Так ты решил идти тем же путем?
Я усмехнулся:
— За меня уже все решили.
— И кто же?
— Обстоятельства. Которые преследуют меня еще из прошлой жизни, а тут как в гонках по вертикали: стоит только остановиться или сбросить скорость, и всё, ты разбился.
— Понятно с тобой. Ой, ты, наверное, кушать хочешь? Пойдем на кухню, я тебя покормлю, — она встала с кресла, и мы направились на кухню.
— А Евгений Юрьевич что, еще не приезжал? — спросил я.
— Нет, но звонил, обещал приехать. Просил тебя его дождаться. Да, вот ребята, уезжая, оставили телефоны, просили передать привет. Они час поспали и поехали, тебя будить не стали. Кстати, как они отреагировали на вашу встречу, признали?
Я улыбнулся.
— Признать-то признали, а как отреагировали? Вы лучше спросите, как я отреагировал.
— Ну ты-то — понятно. Наверное, чувствовал себя не в своей тарелке.
— Во-во, клоуном. А знаете, я думал, что никогда уже не почувствую себя своим среди них. Вчера это чувство как-то развеялось, но все равно такое на душе... И как будет в дальнейшем...
— Ты, наверное, думаешь, что они со временем начнут видеть в тебе только женщину?
— Да, именно это я и хотел сказать.
Она задумалась:
— Нет, Сережа, не думаю. Ведь вы прошли все круги ада, ты был их командиром. Не мне тебе говорить, что большинство из них живы благодаря тебе. Ведь сколько молодых ребят загублено что в Афганистане, что в Чечне, а все из-за того, что кто-то делал карьеру или боялся возразить начальству.
— Да, попадались разные. Мне повезло, видимо. Мой первый командир роты был настоящим офицером, — я грустно улыбнулся. — А знаете, он умер у меня на руках там, под Кандагаром. Я тогда сказал, что если я буду офицером, то буду брать с него пример. А получил ранение он практически в последнюю минуту боя... Ой, спасибо за кофе! — вздохнул я и встал и за стола. — Т. Маша, извините, я пойду покурю.
— Ох, не начинал бы ты курить. Да уж кури здесь. Ты очень устаешь на таких каблучищах ходить? И, кстати, мне удивительно видеть тебя не в брюках, а в юбках, да еще в таких коротеньких, — улыбнулась она.
Я посмотрел на себя сверху вниз.
— Устаю. Если весь день на ногах, вечером ног не чувствую. А юбочки? — я искал ответ, но тут в кухне появилась Вера, и я сразу нашел, что ответить: — Это она виновата.
— Я??? — Вера удивленно уставилась на меня.
— Да, ты! А кто еще? — мы переглянулись с т. Машей.
— В чем это я виновата?
— Ну, ты же у нас стилист. Приходится ходить в том, что ей нравится, — я улыбнулся Вере.
Вера непонимающе захлопала ресницами, а я направился во двор. Вера вышла почти сразу за мной.
— Так тебе не нравится, как я одеваюсь? Снимай мою юбку, одевай свои джинсы. Только потом не жалуйся, что у тебя там все сопрело, мокро и чешется.
— А вот и не сниму, назло тебе.
Она села рядом и посмотрела мне в глаза:
— Ты из-за Хохла на меня обиделась?
— Верка, ну ты что такая непонятливая? — засмеялся я. — Я учусь капризничать, и если ты на это повелась, значит у меня получается.
Она с минуту смотрела на меня, потом уткнулась мне в плечо и тоже засмеялась:
— А у тебя неплохо получилось. Только больше не надо на мне тренироваться, я же живой человек.
Потом я слушал какие-то советы от т. Маши, которые начали меня утомлять. И когда к ужину появился Дед, я обрадовался, как, наверное, не радовался никогда. Дед это сразу понял. Верней, понял причину моей радости. Он выглядел совершенно уставшим, даже отказался от ужина, просто пошел в душ. Пока Дед принимал душ, а т. Маша готовила ужин, я решил позвонить Егору. Но только я включил телефон, как почти сразу раздался звонок.
— Да, слушаю.
— Привет, узнала?
— Узнала, Егор.
— С тобой все в порядке?
— Да, а что со мной должно случиться?
— Точно все в порядке?
— Говорю тебе, а ты что так засуетился?
— Не знаю. Просто, ты сказала, что у тебя какая-то встреча, сказала, что позвонишь. И тишина.
— Ой, Егор, прости, пожалуйста. Правда, я забыла. Ну что ты хочешь от блондинки?
— А ты случайно ни во что не вляпалась?
— С чего ты взял? — удивился я.
— Ты уж извини, вчера был недалеко от тебя, решил заехать... Извини, что без приглашения, просто хотелось увидеть тебя.
— Ну, короче, Склифосовский... Увидеть он хотел...
— Там около твоего подъезда четыре типа в "чероке" сидят, явно кого-то пасут.
— Ты уверен?
— Алин, обижаешь. Я и сегодня утром был там. Ну а что? Ты вне зоны, у подъезда какие-то быки трутся. Так вот, машина еще там, и быки — тоже. На вид — или менты, или братва... Их сейчас не отличишь.
— Как будто тебя отличишь. Русские?
— Вроде, да.
— Так "вроде", или "да"?
— Стекла тонированные, но силуэты видать. Может, тряхнуть их?
— Подожди, Егор, не кипишуй, разберемся. А тебе — спасибо!
— И все?
— Ну, целую... Еще! Доволен?
— А свидание?
— Еще и свидание? А не жирно? Хорошо, мы подумаем... — засмеялся я.
— А когда?
— Я позвоню.
— А ты где? Может, я приеду за тобой?
— Нет, не стоит.
— Ты с кем-то? — осевшим голосом спросил он.
— Что? Да, я с Верой. Извини, но я правда не могу сказать, где я.
— Да ладно. Что ты извиняешься? Когда будешь моей женой, вот тогда и оправдывайся...
— Я-я-я? Женой? Пошел ты... Помрешь с такой мечтой... Все, пока! И, Егор, спасибо! — я отключил телефон и молча посмотрел на него. "Кто мог пасти и кого?"
— Я смотрю, у тебя уже и ухажер появился... — услышал я голос т. Маши и обернулся. Она с улыбкой смотрела на меня.
— Ну, скажем так, помощник. Это один из оперативников с Дедовского отдела. Зачем лишний раз Деда беспокоить, а этот молодой, пусть бегает. Только Деду ни слова, т. Маш, договорились? — я сделал умоляющие глаза.
— Вот смотрю я на тебя и поражаюсь: когда научилась манипулировать людьми? Хорошо, договорились.
— А разве я вами манипулирую?
— Я не про себя, а вот Егор этот уже на побегушках. Заметь, за "поцелуй и, может быть, свидание..." — она засмеялась. — Правильно, с мужчиной всегда нужно оставлять место для маневра, держать его на расстоянии, но и всегда давать маленькую надежду. И где ты успела этому научиться?
— Вы забываете, я сам был мужчиной и очень хорошо знаю такие приемы. Здесь женщине, главное, не переиграть.
С кухни раздался голос Веры. Т. Маша быстро ушла к ней, а я, положив телефон, взял сигареты и вышел во двор.
Кто и кого ждет? Если меня, то кто такие? И что им надо? Может, те чурки? Возможно. Но как они вычислили? А может, менты? А за что? А может, не меня? Тогда кого? Веру? Возможно... Ведь ее уже похищали, значит знают, где живет... Так, а какие еще варианты. Куда и где еще я встревал? Стоп, а те два амбала с битой? Номер машины наверняка засекли, пробить — дело плевое. Возможно, и они. Так и что делать? Перестрелять их к черту? Грубо и жестоко. Ой, кто бы говорил? Позвонить парням? Ага, и признать, что я окончательно стал бабой. Может, Егора подтянуть? Нет, лучше посоветуюсь с Дедом. Вообще-то у него и так дел по горло. Короче, будем действовать по обстоятельствам. Что-то я пугливым становлюсь. Может, это вообще не по мою душу. Так, стоп, хватит паники. Паникой ничего не решишь, на месте разберемся. Предупрежден — значит уже вооружен.
Во мне опять как будто говорили два человека. "Он" и "она". "Она" — в свойственной женщине манере впадала в панику, ее захлестывали эмоции, а "он" полагался на холодный расчет. На этот раз верх взял "он".
Затушив сигарету, я вернулся в дом. Дед уже вышел из душа и пил кофе. "Блин, надо было хоть юбку поменять на джинсы", — мелькнула запоздалая мысль. Дед позвал меня, и мы закрылись в его кабинете.
— Ну, как у вас дела? — задал я вопрос.
— Ну что? Вроде, все организовали. Человек вылетел на Дальний Восток. Завтра должны быть результаты. Как вы тут? Со своими виделся?
— Да, всю ночь на берегу просидели.
— Везет вам! Я бы тоже с удовольствием посидел там. Надеюсь, что еще посидим.
— Конечно, посидим! Что, Вас так и ведут?
— Ведут.
— Около моего дома тоже каких-то типов приметили... Вот, думаю...
— Откуда знаешь?
— Доложили.
Он посмотрел на меня удивленно:
— Кто?
— Да есть один человечек...
Он подозрительно посмотрел на меня, но расспрашивать не стал.
— И что думаешь делать? — спросил он после паузы.
— Пока не знаю. На месте разберусь, — глотнув кофе, ответил я.
— Только, давай, не так, как всегда. А то после твоих разборок чистильщиков приходится напрягать.
— Нет, я постараюсь без крови, трупов не будет. Обещаю.
— Ты и раньше обещал — "по-тихому".
— А теперь многое, что странным покажется. Меняюсь я, сам это чувствую.
— Может, оно и к лучшему. Головой будешь думать, а не за... мускулами. Я вот, думаю, про твоих наблюдателей. Может, взять их и подробно расспросить?
— А если они с той же конторы, что и Вас пасут. Спугнуть можно.
— Ты прав, но проверить все же надо, — он задумался. — Так может, дежурную группу отправим, пусть проверят? Прикинутся ментами, на патрульном автомобиле. Мол, жильцы заметили подозрительных и сообщили.
— Вариант.
— Сейчас, принеси мне телефон.
Я сходил, принес ему радио трубку.
— ...Ну вот, сейчас туда отправят группу. Как проверят — отзвонятся. Да, кстати, по твоей подруге. Я говорил с ней. Думаю, я смогу ей помочь. Сегодня говорил с Валерой, нашим программистом из тех. отдела. Он дал мне несколько книжек... Программы, по которым в основном проходят обучение в нашем учебном центре. Вот пускай учит. И еще, ей нужно будет заниматься языками: английский, арабский.
— Вы что-то придумали?
— Твоя задача сейчас восстановиться, приспособиться. Не каждый день меняешь пол, так что ты отдыхай пока. Ты нужен... нужна мне здоровой. Кстати о птичках, я договорился: вас с Верой будут ждать на медосмотр. Выберешь время, съездите, обследуйтесь. Кто знает, какой заразой могли наградить. Да и для себя тоже.
От этих слов мне стало неловко. Я почувствовал, что краснею, опустил глаза и как-то весь сжался. Это, естественно, не укрылось от генерала.
— Извини, но тут можно и дого...
— А можно было и не говорить, — перебил я его.
— Ладно, извини старика, я же по привычке, ты для меня все тот же. Я даже иногда теряюсь, когда разговариваю с тобой. Я чувствую, что передо мной Сергей, а поднимаю глаза — вижу совсем другую картину. И что тут стесняться? Это все естественно.
Наступила пауза.
— Да, вот еще что, — продолжил генерал. — Сегодня опять заезжал к Терехову, завозил твое досье, "то" досье. Зачем-то оно ему понадобилось. Дал тебе два месяца на восстановление, так что постарайся к концу сентября быть в Москве. Вот еще, — он положил на стол банкоматовскую карточку, — это что-то вроде подъемных. Также распорядился выделить тебе автомобиль из моего отдела. Заедешь завтра в гараж к Михалычу, он в курсе, подберете что-нибудь. Ну, вроде, все сказал. С Верой тоже потом решим, пусть девчонка тока придет в себя после пережитого. Но заниматься пусть не забывает.
— Спасибо Вам, товарищ генерал. И еще, можно мы еще ночку у Вас побудем?
— Само собой, куда вы сейчас поедете, уже стемнело. Будут вопросы — звони Андрею, он сейчас официально мой зам. И еще, связь будет пока по старым каналам, ты их помнишь?
— Естественно, я же их и придумывал для нас с Вами.
— Что еще? Ах да, Марина твоя остается в нашей структуре, сейчас их отправили в спец. лагерь в Сибирь. Ты там тоже был, в тайге. Может, после этого передумает.
— Нет, она не передумает, она же упрямая.
— Вся в папу, — мы засмеялись.
— Ну что, — продолжил он, — пойдем отдыхать, а то сутки уже не спал.
Разговор получился быстрый, через пятнадцать минут мы уже покинули кабинет. Вера уже была в комнате, да и я не стал задерживаться, поднялся наверх. Не хотелось, чтобы т. Маша опять начала меня наставлять. Зайдя в комнату, я увидел, что Вера уже спит. Будить не хотелось, я просто поцеловал ее в приоткрытые по-детски пухлые губки и вышел на балкон, прихватив сигарету.
Видимо, они уже нашли мне применение, только вот интересно, в какой сфере? На каком направлении? Да и с Верой не все чисто, не зря же он привез ноут, отправляет на мед. комиссию, а то, что это будет полная мед. комиссия, а не простой осмотр у гинеколога или у венеролога, я не сомневался. Видимо, Дед в курсе моих сексуальных похождений уже и в качестве женщины. Или он просто так думал: раз школа шлюх, рабынь, значит там только сексом и занимаются. А я сам себя выдал.
Вот черт! Тут я вообще схватился за голову, вспомнив Новосибирск. Наверняка они восстановили всю картину, и тот грязный секс, естественно, мог всплыть. А если он знает, что я еще и минет с удовольствием делал?
Вот черт! Я почувствовал, что весь горю: от пяток до макушки. Даже в зеркало не надо было смотреть, чтобы определить, что я весь красный. Мне нужно было переключиться на другую тему, но мысли упорно не уходили, а другие не приходили. Я закурил еще сигарету и попытался переключиться на другую тему. Но эффект оказался обратный. Я вдруг почувствовал, как внизу живота что-то зашевелилось. Это, наверное, матка сокращается. Там еще что-то пульсировало с такой силой, что я издал тяжелый вздох. Это влагалище...
Вот черт! Я и забыл про такие слова, верней, что имею к ним отношение. А там уже разгорелся настоящий пожар, там было так горячо, что, казалось, обжигает. Я чувствовал как разбухли половые губы, даже как напрягся клитор. Грудь налилась и приподнялась. Соски, и так казавшиеся большими, стали еще больше и приняли боевую стойку. Я чувствовал, что трусики уже давно мокрые, как будто я сходил в туалет, не снимая их.
— Все, девочка готова к употреблению, — вполголоса произнес я. И тут же подумал: "Какую девочку я имею в виду, киску или себя? Скорее, девочки готовы к употреблению".
