Красная Славия

Подумав еще немного, решил не ломать командирскую голову над таинственным феноменом, и двинулся по тропе вниз, намереваясь прежде попытаться дозвониться или связаться по радио со своим пограничным начальством, а потом посоветоваться с сослуживцами по наркомату: начальником школы комсостава Асташевым и начальником техникума Опариным. А потом и с гражданскими властями: секретарем райкома партии и председателем исполкома.

Быстрым шагом сбежал по тропе вниз, не переходя, однако, на бег. Помнил, что в мирное время вид бегущего генерала вызывает смех, а в военное — панику. По меркам гарнизона Балаклавы, он и был одним из местных генералов. А после обнаруженных им чудес, время вполне могло оказаться и не мирным. У дороги на телеграфном столбе на когтях висел связист, устранял обрыв.

Сначала дошел по причалов со своими катерами. Шесть корабликов из восьми стояли у причалов, и на них все было в порядке. Вахты несли службу. Вахтенные отдали честь командиру отряда. Ночной катаклизм никакого ущерба не нанес. От пристани пошел в штаб отряда, размешавшийся на набережной в бывшем особняке актрисы Марецкой.

Дежурный по штабу Трифонов доложил, что в 04-00 он направил катер на разведку к горлу бухты, чтобы оценить волнение на море. Выяснилось, что волнение полностью стихло, что было удивительно после ночного безобразия. Тогда он приказал двум катерам продолжить патрулирование. В 04-20 катера вышли из бухты.

Затем, вдвоем они прошли в радиорубку.

— Дай связь с погранбазой Севастополя! Приказал Виктор вахтенному радисту.

— Уже не раз пытался вязаться, не отвечает база! доложил матрос.

— Может, аппарат у тебя не исправен? Задал вопрос каплей.

— Аппаратура исправна. С Мошкой-4 и Мошкой-8, вышедшими на патрулирование, связь есть.

В это время приемник замигал лампочкой, показывая, что кто-то просит связи. Радист щелкнул тумблером, включая громкую связь.

— Мошка-8 вызывает муравейник!

— Муравейник на приеме, — ответил радист, нажимая тангенту микрофона.

— Срочно вызови начальство, тут у нас странные дела творятся! Раздался голос командира Мошки-8 лейтенанта Глухова.

— Начальство на связи, ответил Родионов, забирая микрофон у радиста. Докладывай!

— Докладываю. На подходе к мысу Херсонес обнаружили странное судно большую весельную галеру. Примерно на 3 десятка весел с каждого борта. Галера шла с востока вдоль берега на веслах, поскольку ветра не было. Каких либо флагов галера не несла. Полным ходом пошел на сближение. Пока мы галеру догоняли, она уже обогнула мыс и заходила в Карантинную бухту. Неожиданно, на мысу на месте античных развалин заметили довольно большой город, обнесенный каменной стеной, наподобие генуэзской крепости в Судаке. Тут я приказал застопорить ход и решил доложить дежурному командиру, прежде чем что-то делать.

Доклад Глухова плотно дополнял непонятки, возникшие у Родионова при осмотре окрестностей Балаклавы.

— А ты не шутишь?

— Какие могут быть шутки, товарищ командир! Тут дело серьезное!

— А скажи-ка, Саня ты один эту галеру и этот город видишь? Осторожно обратился командир отряда к лейтенанту.

— Обижаете, товарищ командир! Все видят, вся команда уже на палубе на эти странности глазеет! Виктор задумался на пару минут.

— Вот что Саня, топай полным ходом к Севастополю, посмотри, что там делается. Но, если заметишь что-то странное, в бухту не заходи, посмотри издалека и сразу доложи.

— Семен! — Обратился командир к начальнику штаба отряда. Я сейчас переговорю с техникумом и со школой, а ты жди доклада от Глухова. За полчаса он до Севастополя добежит. Как доложит, сразу ко мне. Что-то странное у нас тут сегодня творится.

Войдя в свой кабинет, Виктор взял трубку и услышал гудок коммутатора. Связь по Балаклаве уже восстановили. Попросил телефонистку соединить с начальником Морской школы майором Асташевым. Тот оказался на месте. После ночного катаклизма все начальники уже вышли на службу, несмотря на выходной день.

— Добрый день, Владимир Васильевич! Родионов беспокоит. Все начальники в малом гарнизоне Балаклавы были хорошо знакомы. Вместе на рыбалку и на шашлыки в горы ходили.

— И тебе не спится в такую рань в воскресный день!

— Боюсь, нам всем сегодня будет не до сна! Вы ничего странного в округе не наблюдаете?

— Еще как наблюдаю! Сам собирался тебе позвонить. Только что прибежал мой преподаватель старлей Сидоров. Весь взмыленный. Он квартирует с семьей в домике у самой Кадыковки. Так вот, он говорит, что все дома выше по дороге за его домом бесследно исчезли. И половину сада с огородом за его домом тоже как будто отрезало. А за линией отреза какие-то избушки на курьих ножках стоят. Он к первой избушке подошел. Постучал в дверь. Оттуда вылез какой-то лохматый мужичок, в рванину одетый, и что-то лопотал, чего именно, он не понял. Сразу сюда рванул, с докладом. Говорит, что речь того мужичка похожа на греческую. Но, не совсем. Что скажешь по этому поводу?

— А я еще странностей добавлю! Лес по гребням гор уже видели?

— Видел, не слепой.

— А я туда уже пробежался. Лес старый. Деревья столетние. Сам лично пощупал. И там тоже землю как будто что-то отрезало. Мало того. Радиосвязи с Севастополем с ночи нет. Мой катер прошел до Херсонеса, увидел там город на месте развалин и галеру гребную на входе в бухту. Сейчас я его в Севастополь направил. Через полчаса доложит.

— Понял тебя! Сделаем так. Я пошлю людей пройтись по всей границе обреза, посмотреть, что и как. И выставлю караул на дороге у дома Сидорова. Через час подойду к тебе, узнаем, что там в Севастополе. И Опарина от водолазов приглашу.

— Думаю, Владимир Васильевич, на всех высотах по границе отреза следует караулы вооруженные выставить, что бы никто чужой к нам не пролез.

— Ты прав! Работаем!

В 08-10 в кабинете Родионова собрались начальник Морского водолазного техникума капитан-лейтенант Опарин и майор Асташев.

— Последние новости такие. Глухов доложил, что в Севастопольской бухте города не наблюдает. Вообще пустые берега. После взаимных приветствий сообщил Виктор. Пока он стоит в бухте, ждет указаний. Более того, мой радист прослушал все диапазоны. Весь эфир пуст. Ни одной радиостанции не слышно. Даже радиовещательные Москва, Харьков, Киев, турецкие, румынские и болгарские станции молчат.

Асташев и Опарин шли к пограничникам вместе и по дороге успели переговорить.

— Мои курсанты уже прошли по всей линии обреза. — Сообщил Асташев. Везде идеально гладкий край. Похоже, линия отреза идет на суше по идеальному кругу с центром в вершине бухты. Радиус круга около километра. Края круга идут до самой береговой линии бухты и упираются в воду. Внутри круга все без изменений, а вне круга все совершенно по другому. На дороге и на вершинах вблизи линии отреза я выставил 7 вооруженных караулов из курсантов, во главе с преподавателями. В деревеньке за кругом наблюдается движение местных мужиков, баб, детей и скотины. На дороге поставил заграждение, никого не пускаем, ни на вход, ни на выход.

— А я единственное что успел сделать, это послать два водолазных бота в бухту на края линии отреза. сообщил Опарин. — Край обрезает прямую часть бухты от входной зигзагообразной части в сотне метров за церковью. Водолазы по-быстрому глянули, что под водой. Доложили, что линия обреза продолжается по дну бухты. Тоже по кругу.

— И какие будут мысли по поводу этого безобразия? вопросил Асташев.

— Думаю, пока что рано мысли выдумывать. Ответил Опарин. — Нужно разведку всеми возможными способами провести, побольше информации собрать.

— Считаю, следует охрану поселка наладить. Дополнил Родионов. — Огневые точки организовать по периметру. Хотя бы окопы с брустверами отрыть. А то, вокруг полная неизвестность и непонятность.

В это время зазвонил телефон. Виктор взял трубку и несколько минут слушал.

— Пусть ложится в дрейф и ждет указаний. Поступил доклад от лейтенанта Павлова. Пояснил он коллегам. — Он у Ялты. Города на берегу нет. Только деревенька бедная. У берега рыбацкие лодки.

— Понятно-о-о. — Протянул Асташев. — То есть, ничерта не понятно. Куда делись Севастополь и Ялта? Что делать будем?

— Пожалуй, я прикажу Глухову и Павлову дойти до Тарханкута и до Керченского пролива, внимательно присматриваясь к берегам. Высказался Виктор. Пусть все, что увидят, зарисуют. Можно с лодок взять местных рыбаков, привезти их сюда и здесь попытаться допросить. Возьмем их поближе к Балаклаве, а потом назад отправим.

— Это правильно, — поддержал Асташев. — А я на паре грузовиков пошлю отделение курсантов на разведку в сторону Севастополя по дороге. И оборону кое-какую налажу. А за местными далеко ходить не нужно. Возьмем их в ближайшей деревне и поговорим.

— Предлагаю с гражданскими властями связаться и совещание в горкоме организовать. — Дополнил Опарин. — Они товарищи опытные, может еще что присоветуют. Совещание с гражданскими предлагаю назначить на 12-00. К этому времени еще что-нибудь узнаем. Однако, я думаю, боевую тревогу по гарнизону следует объявить.

— Вот это верно! Согласился Асташев. Как начальник гарнизона, объявляю боевую тревогу. Виктор, у тебя же сирена есть?

— Конечно, и на базе и на катерах.

— Давай сирену!

— Только, вы сперва своим позвоните и приказ такой дайте, а то не пймут. С этими словами он передал трубку телефона Асташеву и крутанул рукоятку на корпусе аппарата.

Оба командира по очереди объявили тревогу по своим частям. Затем Виктор объявил тревогу по отряду и приказал Трифонову включить все сирены. Через несколько секунд взвыла сирена на базе пограничников, затем к ней подключились сирены катеров. За ними заревели сирены на кораблях Морской школы. Сирена пограничников была делом довольно обычным. Она раздавалась всякий раз, когда дежурные катера выходили на перехват нарушителей. Однако, все сирены разом взвыли в Балаклаве в первый раз.

— На этом и закончим! — Заключил Асташев. — Ну, товарищи, разбежались!

Виктор направился к своим катерам, чтобы проверить готовность к выходу. А то, мало ли что. Обнаружил, что все жители городка высыпали на улицы и что-то горячо обсуждали, размахивая руками. Многие указывали на выросший за ночь лес на горах. Самые горячие уже бежали по тропинкам вверх, что бы пощупать деревья. Надеюсь, Асташев успеет это пресечь, а то еще заблудятся непривычные к лесу жители Балаклавы в лесу. — Подумал Виктор.

3. Разведка.

Дойдя до четырехэтажного здания бывшего Гранд-отеля, в котором ныне размещалась Морская школа, майор Асташев прошел в свой кабинет и вызвал к себе преподавателей по стрелковой подготовке Маркова и Григорьева. После прозвучавшего сигнала тревоги все сотрудники и курсанты уже должны были прибыть на свои служебные места. Дураком майор отнюдь не был и после беседы с Родионовым осознал, что влипли они всем гарнизоном крепко. Так крепко, что всего сутки назад и представить себе такое было совершенно невозможно. Поэтому, действовать нужно было быстро и с максимальной решительностью. А Морская школа, как ни крути, была единственной сильной сухопутной воинской частью гарнизона.

Прибывшим по вызову преподавателям разрешил сесть за стол и сразу начал нарезать задачи.

— Старший лейтенант Марков! Чтобы подчеркнуть важность происходящего обратился к подчиненному официально. — Слушайте боевую задачу! Возьмите отделение курсантов, два грузовика, два ручных пулемета и десяток винтовок с боекомплектом. Команду выдать вам все это в службу МТО я дам.

Выдвигайтесь в сторону Севастополя по дороге. Ваша задача проведение рекогносцировки в Севастопольской бухте. По сведениям моряков город и порт Севастополь исчезли. Зато, появился неизвестный город на мысе Херсонес.

В населенные пункты не входите, посмотрите на них сверху с возвышенностей, и нарисуйте их приблизительные планы. При появлении вооруженных групп противника в бой не вступайте, сразу отходите. Однако, если избежать боевого столкновения не удастся, сразу открывайте массированный огонь на поражение. Всех раненых заберите с собой. На месте боя живых свидетелей остаться не должно.

Если по дороге встретите одиночных пехотинцев, конников, вообще, любых местных людей, разоружайте и берите в плен. Вяжите им руки — ноги и везите их сюда. Задача ясна?

— Задача ясна. Только, подскажите, кто противник?

— А вот вы и должны выяснить, кто противник. Скажу только, что вероятно вооружение противника холодным оружием, включая луки со стрелами. Выезд на разведку через 20 минут. Время на выполнение задачи не более 4 часов.

— Еще вопрос. Если местные просто убегут без боя пешком или на конях, их преследовать?

— Если удастся их задержать без выстрела, задержите. Если нет, то пусть уходят. Выполняйте!

— Есть! — Марков встал из-за стола и быстро вышел из кабинета. Странности сегодняшнего утра, объявленная боевая тревога и официальный тон командира к дискуссиям не располагали.

— Теперь вы, лейтенант Григорьев. Возьмите шестерых курсантов с винтовками и выдвигайтесь в ту деревушку, что появилась на месте Кадыковки. Там выберите самую лучшую избу и возьмите из нее хозяина. Постарайтесь без грубостей. Но, если будет сопротивляться, можете слегка дать ему по шее. Но, без тяжелых повреждений! Он нужен мне целым для допроса. По дороге прихватите шустрого грека, еврея и татарина. Надеюсь, на одном из этих языков сумеете с местными объясниться. Найдутся у вас такие знакомые?

— Конечно, товарищ майор! У одного еврея подстригаюсь, а с греком рыбачить хожу. А насчет татарина они мне подскажут.

— На сборы вам 10 минут. Через час жду вас с пленным здесь. Того, кто сможет с ним договориться, прихватите с собой. Выполняйте!

Выпроводив подчиненных на разведку, Астафьев позвонил начальнику службы материально-технического обеспечения и озадачил его. Затем вызвал к себе командиров учебных рот и всех руководителей служб школы. Предстояло спланировать охрану и оборону Балаклавы.

Не прошло и 10 минут, как Григорьев вышел из здания школы на набережную. Его портупею оттягивал наган в кобуре. За ним следовали шестеро курсантов с винтовками. Проходя по главной улице городка зашли в парикмахерскую и по закону военного времени мобилизовали старого Моисея Абрамовича. Из собственного дома вызвали рыбака Василия. Парикмахер указал, где живет татарин Абдула. Прихватили и этого.

Мощеная булыжником дорога закончилась за домом, в котором квартировало семейство лейтенанта Сидорова. Тут им пришлось вскарабкаться на вертикальную ступень высотой сантиметров 70, за которой дорога превращалась в обычную грунтовку. По обе стороны грунтовки стояли за деревянными изгородями низенькие крытые соломой избушки и мазанки с крохотными окошками без стекол с деревянными ставнями. За ними располагались крытые соломой полуземлянки, очевидно, выполнявшие функции сараев.

Во дворах копошились куры. Между сараями зеленели огороды, заполненные уже созревающими овощами. За огородами в поднимающейся амфитеатром долине реки зеленели прямоугольники полей. А за полями, в полукилометре на склонах окрестных холмов стеной стоял лес.