Моя самая лучшая сессия

У меня таких страстей не было, поэтому я, сидя в очередной вечер на лавочке в центре города, с интересом разглядывала прохаживающихся мимо парней.

— Блин, Настька, — и чего они все... такие?

— Какие?

— Ну, ты посмотри! У этого мотня до колен висит на штанах, а у того джинсы в такую облипочку, что Цискаридзе от зависти бы помер... И зачем купил джинсы? Взял бы тогда лосины или гамаши, ходил бы...

— Лиль, ты вообще, как с Луны упала... Это же модно! Хорошо, что Лешка тебя не слышит, сразу бы колхозницей обозвал...

— Да он и так обзовет, даже если не услышит. Кстати, а он тоже в таких... кхм... колготках ходит? Вот я бы поржала над ним!

— Да нет, вроде не ходит..., — Настя нахмурила брови, вспоминая, что носит Леша. У нее в сумочке зазвонил телефон.

— Да! Привет, Танюш! А мы гуляем с Лилей, как раз недалеко от твоего дома, выходи к нам!

Пока Настька болтала с подругой, я продолжала сканировать парней. Один, нормальный, на мой взгляд, без хвостов на голове, с мотней на том месте, где надо, то есть на классическом, в футболке без изображения Ленина с кукишем и так далее. Он топтался на месте и смотрел по сторонам. Через пару минут к нему подошла девушка в желтом сарафане, а дальше телячьи нежности по сценарию — поцелуй, обнималки... Я, вздохнув, отвернулась. Как всегда, как нормальный парень — сразу занят, как глист в лосинах — нате пожалуйста...

— Хорошо, хорошо, — кивала Настя, — сейчас придем!

Она договорила, забросила трубку в сумку:

— Вставай и вперед!

— Куда?

— К Танюшке зайдем, на чай позвала. Заодно поговорим о нашем будущем соседе.

— Ужас... его хоть там нет? Чтоб раньше времени не портить себе настроение? — уточнила я на всякий случай.

— Неа!

— Ну, пошли...

Я тоскливо посмотрела по сторонам. Черт, нужно было все-таки еще поработать, рано мы с Настей ушли, сессии испугались. Подрабатывали мы где попало во время учебного года. Был период, когда сидели на кассе в нашем супермаркете. Последнее место работы — главный гипермаркет нашего города, а специальность — фасовщица. В принципе нормально, стоишь себе весь день фасуешь сыры, колбасы, конфеты. Местами и отрезать поесть можно. Короче, сойдет на время студенческой жизни, учитывая, что ты полдня проводишь на парах. Спокойной можно совмещать. А тут сессия — решили, что хватит. Месяц и без работы переживем.

Без нее-то нормально, а вот от зарплаты я бы не отказалась сейчас. Например, можно было бы вон ту кофточку купить, висящую в витрине, или те шорты...

— Чего ты там увидела? — спросила Настька.

— Да одежду разглядываю... Эх, вот бы зайти и купить... вот прям сейчас...

— Пошли уже, размечталась...

Не могу сказать, что мы жили очень уж бедно. Но родители наши были со средним достатком. То есть оплатить учебу, съемную квартиру, передать неподъемные сумки с продуктами — это пожалуйста. А вот всякие излишества, типа кофточки из витрины магазина на главной площади города — это уж извините...

Мы дошли до старой пятиэтажки, но очень тщательно покрашенной. Еще бы, центр города, как никак. Настя набрала на домофоне номер квартиры Тани.

— Заходите, кошелки! — раздался ее звонкий голос.

Таня встретила нас в какой-то мужской рубашке, которая мало того, что была ей по колено, так еще и перемазана всеми цветами радуги и не только. В перепачканной руке она держала кисть.

— Что рисуешь сегодня? — смеясь, спросила я.

— Весенние фантазии!

— Чего-чего?

Я быстро скинула балетки и шагнула в комнату с раздвижными дверями, а-ля Япония. Там посреди комнаты стоял мольберт с прикрепленным ватманом. На разноцветной мазне проглядывали какие-то чахлые веточки сирени что ли... за ними виднелась кошачья морда, правый верхний угол был чуть ли не черным и, как я поняла своим не художественным воображением, изображал весеннее грозовое небо, даже с молнией. На стенах висели какие-то картины в рамах и без. Ну, как картины, может это и картины, но для меня малопонятная мазня. Очень уж далека я от искусства.

— Пойдемте пить чай, сейчас я уберу все...

Таня суетливо сдвинула мольберт, закрыла все банки с красками и сняла перепачканную рубашку, под которой оказался милый сарафан в горох.

— Я пока чайник поставлю! — крикнула Настя уже из кухни.

— Ну что, — спросила Таня меня, — вы готовы к переезду?

— Как тебе сказать... — начала я формулировать предложение, чтоб не обидеть ее парня.

— Да ладно, не парьтесь! Я вот только думаю, что вам там будет чересчур весело!

— Чего это? — удивилась я, усаживаясь за стол.

— Да у него там половина группы околачивается и еще куча всяких пацанов, которые работают или будут работать с его папой, короче там постоянно кто-то тусуется... Хотя... у вас ведь будет своя комната...

Я сначала пригорюнилась слегка. А потом спросила:

— А они нормальные? Ну... гости эти все? Есть там симпатичные парни, желательно... не очень модные, — добавила я.

Настя с Танюхой расхохотались.

— Нет, а что такого? — возмущалась я. — Раз мы будем жить в коммунальной квартире, то надо ж знать с кем, так сказать, подготовить почву...

— Ну... могу назвать основной состав, так сказать основных постояльцев!

— О, давай-давай! — обрадовалась я, Настя хихикала. — Только у меня один вопрос возник: а что они там все околачиваются? У них нет своих квартир или мест, где можно остановиться?

— Да прям! Есть, конечно! Просто Леша живет недалеко от универа, тебе Настька же сказала?

— Да, всего три остановки, сказала, — кивнула я и потянулась к вишневому варенью. И тут варенье, блин.

— Ну вот, они и тусуются там между парами, после пар и так далее. Первый — Андрей, — Таня поставила на стол конфеты, я сразу же прицелилась на 'Ананасную', но взять не успела, Настя умыкнула.

— И что там с Андреем? — спросила я, продолжая изучать содержимое вазы с конфетами.

— Он сейчас на пятом, кажется, курсе... На каком-то приборостроительном факультете вроде учится... Высокий, рост... ну сто восемьдесят точно есть, брюнет, кареглазый...

— О-о-о-о, — начала я.

— Есть девушка, — добавила Таня.

— Ну, капец... С этого и начинать нужно было! — возмутилась я под хохот девчонок.

— Так, дальше... Тимур...

— Оба! То есть не одними Иванами богата квартира твоего Леши!

— Конечно! Там интернационал! — ответила мне Таня и продолжила. — Тимур примерно такого же возраста, четвертый или пятый курс, не помню какой факультет. Роста среднего, круглолицый и толстенький. Но очень добрый и смешной...

— Мгм... а еще варианты имеются?

— А то! Так, еще есть Ренат. Обычный, симпатичный, кстати, среднего роста. Такой... спокойный, скромный парень. Хороший, короче. Так... еще есть Саша, тоже обычный мальчишка, такого же примерно возраста. Он, между прочим, готовит вкусно. А учится на... социолога что ли...

— Нда, а я думала у меня специальность никчемная, — пробурчала я. По окончании универа в дипломе у меня будет гордо красоваться надпись — филолог.

— Это точно, — усмехнулась Таня, — ну, вроде и все... А! Еще про Антона забыла!

— О! Ну-ка, ну-ка! — воскликнула Настя. Мы с удивлением посмотрели на нее, и она сказала. — А что? Уже даже мне интересно стало!

Мы с Таней рассмеялись. Я помешивала ложечкой чай, Настена точила конфеты и выжидательно смотрела на Таню.

— Антон такой... коренастый, светлый, стрижка ежиком, роста среднего, он там самый старший, работает вроде где-то. Ну, такой веселый парень вроде бы...

— Ладно, — перебила я ее, — не продолжай, и так все ясно, ловить там нечего, вернее, некого...

А про себя еще подумала: и на что можно надеяться, если все эти товарищи — друзья Леши? Как говорится, скажи мне кто твой друг...

Мы еще около часа болтали ни о чем, пили чай, выдули, наверное, чайника два. Потом я дала команду расходиться:

— Давайте-ка, народ, по домам. А то мне еще кое-что почитать нужно...

— Да ты ж почти весь список прочитала? — удивленно округлила глаза Настька.

— Да это ж произведения, а надо еще всяких критиков, их мнения, что автор имел в виду...

— Понятно-понятно, не грузи. Ладно, пошли, мне ведь тоже учить еще до фига.

Домой пошли пешком, шлепать было шесть остановок, но погода располагала к прогулке. Мы обе понимали, что учить уже никто ничего не будет. Пока придем, пока в душ сходим, а уже сумерки на улице, экзамен-то ведь только послезавтра. Еще целый день впереди.

...На душе было подозрительно спокойно, я не рылась судорожно в так называемых карточках. Преподаватель разрешала нам делать такие мини-шпаргалки, где были записаны имена героев, основной сюжет и так далее. За учебный год многое забывалось, и эти карточки помогали восполнить пробелы. Больше всего на зарубежке народ боялся не билетов, а вот этих карточек. Потому что с горем пополам на вопросы ты, может, и ответишь, а потом Наталья Львовна начнет гонять по всем произведениям. И вот здесь, если ты не читал, то тебе крышка.

— И что, и что там дальше? — Женя с Ваней мучили вопросами Иринку, она им пересказывала какое-то произведение. Нормальная практика. Мы даже в течение года собирались, чтобы поделиться сюжетом с прочитанным. Я таким же макаром выслушала пересказ 'Моби Дика' и 'Ярмарку тщеславия', записала себе какую-то муть на карточку, в глубине души веруя в то, что об этом меня не спросят.

Как всегда, отвечать я пошла в первой пятерке. Состав был все тот же, что и на философии, только к нам еще и Вовка прицепился. Ему нужно было на работу, поэтому он спешил сдать и свалить.

— Слышь, Лиль, — шепнул он мне, пока Наталья Львовна открывала аудиторию, — давай, если получится, махнемся билетами, а то я 'Моби Дика' вообще не знаю... Ну, если он мне попадется...

— А ты думаешь, я его знаю? — прошептала я.

Мы вошли, Наталья Львовна разложила билеты. Дело в том, что мы их брали, а номера она записывала не сразу, можно было успеть махнуться.

Я судорожно вытащила билет. Так, вопрос первый 'Божественная комедия' Данте, ее уникальность и тэдэ и тэпэ, с этим ясно. И тут мой взгляд упал на вопрос под цифрой два. Изображение характеров в 'Ярмарке тщеславия'... твою-то мать...

Я в полной прострации уселась на стул. Меня в спину ткнул Вовка.

— Давай быстро махнемся, — прошипел он.

— А что у тебя? — также прошипела я.

Он, молча, развернул билет. 'Моби Дик'. Нда, хрен редьки не слаще.

— Нет уж, спасибо, — мотнула я головой.

— Так, называем номера билетов! — звонко сказала Наталья Львовна.

Я со вздохом назвала свой номер, попрощалась мысленно с пятеркой и стала рожать мысли о характере героев 'Ярмарки тщеславия'. А это сложно, поверьте мне, когда послушал краткое содержание в исполнении Вовки и Наташи отличницы.

К ответу я готовилась дольше, чем на философии. Тут все-таки было, где мыслям развернуться. Посмотрела по сторонам, кто-то строчил, кто-то просто прижался грудной клеткой к парте, лишь бы не позвали первым отвечать. И я решила, а толку-то бояться? Один фиг, больше ничего не знаю.

— А можно я?

— Готова? — спросила преподавательница, — Конечно, можно.

Спасло меня то, что 'Ярмарку тщеславия' затронули вскользь. Очень уж долго и муторно я отвечала на первый вопрос, избороздила бедного Данте вдоль и поперек. На Теккерея Наталью Львовну не хватило, я только начала размусоливать, что я о нем думаю, как она попросила стопку моих карточек и стала гонять по ним. Ну, а тут уже я почувствовала себя, как рыба в воде. У одной героини даже припомнила цвет бального платья. То ли за такие подробности, то ли за то, что было понятно — я все это читала, то ли потому что первая вышла отвечать, но я получила 'отлично'. Да уж, экзамен, это лотерея, черт возьми!

— Я сдала! — выпалила я, выскакивая к народу. — На 'пять'!

— Да ты что?

— А что тебе попалось?

— Валят или нет?

Как всегда, град вопросов от возбужденной толпы одногруппников. Я ответила всем очень подробно, и тут позвонила Настька.

— Ну что? — спросила я.

— Хорошо, а ты?

— Отлично!

— Ну, этого следовало ожидать, ты ж весь год читала всякую фигню...

— Ага, блин, я тоже так думала, пока билет не увидела. Давай у фонтана встретимся? — предложила я.

— Давай.

Мы поехали домой паковать вещи.

— Короче, часа через три за нами приедет Леша.

— А?

— Леша приедет, Таня его заставила. Ну, у него же машина такая, как она там, с задом большим...

— Универсал, — с умным видом подсказала я.

— Во-во. Он приедет, поможет нам вещи перевезти. У нас же нет техники, паласов всяких, это ж все бабулино добро. Комп и телик, книжки и одежда.

— Бедный Леша, мне его жалко, если честно. Он-то вообще, наверное, не в восторге. Мало того, что к нему колхоз почти насильно подселили, так еще и заставили барахло перевозить. Лично я на его месте нас бы ненавидела.

— Думаю, так он и делает на своем месте, — кивнула Настя.

Следующие часа три мы усиленно рассовывали барахло по коробкам, которые поклянчили в продуктовом магазинчике на углу. Что-то совали в пакеты. Куча получилась нехилая, скажу я вам.

— Слушай, — я вытерла вспотевший лоб, подтянула шорты, — тут одним рейсом не отделаешься. Давай ты с милашкой Лешей повезешь первый рейс, а я пока остальное упакую и приберусь тут, пол протру, холодильник помою...

— А чего это я с ним поеду, интересно? — взъерошилась Настька.

— Ну, зачем же травмировать его психику еще больше, он и так нас ненавидит, а тут еще я с ним поеду...

Настя промолчала, переваривая, в дверь позвонили.

— О! Уже что ли? — я рассмеялась. — Вспомнишь... и вот оно уже здесь...

Не глядя в глазок, я распахнула дверь. На пороге стоял парень а-ля Ерема-тракторист. Светлые волосы ершиком, светлые брови ершиком, ресницы не ершиком, но тоже светлые. В голубой рубашке, которая по цвету подходила к его голубым глазам, светлых брюках и туфлях. А нос картошкой. Эдакий светлячок-боровичок. Росточком был не особо велик, может сто семьдесят пять наскребется. В первую секунду, скажу честно, я труханула. Сразу про грабителей и мошенников подумала. Потом осознала, что за спиной есть Настя, а в квартире напротив торчит у глазка, как пить дать, Алиса Иванна, и успокоилась. Даже подумала, что если он нас грохнет и обкрадет, Алиса Иванна его запомнит во всех деталях, это ж гроза воров нашего дома.

Потом я решила, что он пришел продавать посуду, фен или еще какое-нибудь фуфло, может книжки. Пауза затянулась, и я ее прервала:

— В акциях не участвуем, в Бога не веруем, до свидания, — и уж чуть было не захлопнула дверь, когда Картофельный Нос вдруг подал голос:

— А переезжать к Лехе не планируете?

Я снова дверь распахнула, сощурила глаза.

— Я вроде не пила, и не курила, но Леша выглядит как-то... не так...

Я оглянулась на Настену, она заинтересованно наблюдала за нами.

— Совсем не так. Я выгляжу лучше, чем он, — гордо сказал наглый Картошка. Ну, с этим я бы поспорила, конечно, и тут он соизволил объяснить причину своего появления на пороге нашей квартиры: