Ничто человеческое...

— Знаю. Я тоже думаю — это удача, что мы с мистером Томпсоном познакомились. И у нас есть время, и Гермиона не скучает. Она от него просто в восторге. Ну насчет камеры я не додумалась и на тебя за неё сердита. Вернее не за неё, а за то, что не сказал. Постой. Она же ведь постоянно пишет? Значит, когда мы с тобой... Пока Гермиона ходила на секцию... Она все это записала, и у тебя теперь есть запись? Ах ты! — кулачок миссис Грейнджер весьма чувствительно соприкоснулся с рёбрами мистера Грейнджера. Хотя и не так чувствительно, как стопа дочурки, когда он решил (черт дернул, не иначе) проверить, чему учат её на секции, и действительно ли она сможет защитить себя. Ей хватило десяти секунд, чтобы отправить бывшего военного врача и чемпиона части по рукопашному бою Дэниэла Адама Грейнджера в нокдаун и сбежать (гордо и без лишних задержек), покинув поле боя. Вот только то, что дома она ничего ему и Эмме не рассказала, заставило насторожиться и начать искать другие несоответствия в их отношениях. И они нашлись. И именно сейчас он пытался обратить на это внимание своей благоверной.

— Ты не думай, что я не забочусь о нашей девочке. Я не вешала камер — просто не подумала об этом, но я попросила миссис Фарли просмотреть доступные ей архивы и разыскать информацию на нашего знакомого. Это действительно Джон Томпсон 1896-го года рождения. Принимал участие во Второй Мировой, был награждён. После окончания войны посвятил себя служению богу. Репутация безупречная. Или ты думаешь, что в его возрасте он может испытывать сексуальное влечение к десятилетней малявке, которой по сути является Гермиона? Нет, конечно, такое возможно, но я не думаю, что в нашем случае. Да и учит он её на совесть. О! Я вот что подумала, может, он хочет из неё вырастить офицера-морпеха? Или секретного агента на службе Её Величества?

— Ты знаешь, я пока о таком не думал... Но вот ты сказала, и мне становится страшно. А если это действительно так?

— Ну по крайней мере жить ей будет не скучно, и платят за это весьма прилично, — улыбнувшись, заявила Эмма. Однако улыбка под серьёзным взглядом Дэна медленно истаяла.

— Дэн?

— Скучной её жизнь не будет, и платить ей будут хорошо, Эмма, даже очень хорошо. Вот только как долго это продлится, и сможем ли мы понянчить внуков?

— О боже, Дэн! Ты ведь не шутишь.

— Я служил, Эмма, и мне этого хватило, чтобы понять — от правительства стоит держаться подальше. Подальше от начальства и поближе к кухне. Простая армейская мудрость. И о рекрутёрах я слышал. Правда это или выдумки — не знаю. Только сдаётся мне, что очень похож наш мистер Томпсон на одного из них. Да и биографию они могут сварганить любую. А у него она идеальная.

— Ох Дэн, совсем ты меня заболтал. Сейчас заезд Гермионы. Давай потом поговорим. Пригласим мистера Томпсона на чай и побеседуем.

И Грейнджеры стали внимательно следить за выступлением дочери.

Глава 2. Продолжение пролога

По взмаху сигнального флага гонка началась. Карт дочурки резко рванул с места, но к повороту пришёл в середине группы — тут и без неё хватало умелых водителей и форсированных двигателей. Гермиона сумела обогнать одного из соперников на отрезке прямой и теперь пыталась объехать ещё одного из лидирующей группы. Ещё два круга это не удавалось, но центробежная сила на очередном повороте оттащила карты к внешней кромке трассы. В этом месте дочка вовремя сбросила скорость и прошла по малому радиусу. Теперь она была третьей. У второго сбойнул и задымил движок — он выкатился за внутреннюю кромку. Гермиона села на хвост лидеру и "притопила", сократив дистанцию. В этот момент передние настигли отстающих, обгоняя которых были вынуждены маневрировать.

Мисс Грейнджер успешней соперника решила логическую задачку по оптимизации траектории и оказалась впереди. Взмах флага отметил начало последнего круга гонки — лидеры поднажали, но к финишу первой пришла девочка. Её карт оказался быстрее.

После окончания гонок родители поспешили к боксам поздравить дочурку. На повороте Дэн притормозил жену, указав на группу, обступившую их дочь.

— Просто понаблюдай. Поздравить нашу крошку мы ещё успеем.

От места их засады до разговаривающих рядом с картом далеко, и разговора почти не было слышно, но то, что давал визуальный ряд, ставило в тупик.

Здоровые дядьки и несколько женщин внимательно слушали маленькую девочку, которая увлеченно что-то им рассказывала, спорила и отстаивала своё мнение. И многие с ней соглашались, а один громила с рыжим ирокезом, в коже, заклёпках и цепях даже записывал. Не выдержав, Эмма всё же кинулась к дочке.

— Гермиона, солнышко, мы с папой так рады за тебя...

Оглядываться она не стала. Она просто чувствовала, что Дэн за её левым плечом на полшага сзади, всегда готов поддержать, защитить или даже закрыть собой, как тогда... И со временем чувствовать его становилось все проще.

— О, леди, примите мои поздравления и... Сочувствие тоже. У вас просто восхитительный ребенок. Но как же трудно с такой непоседой! — прогудел сбоку громила в кожанке.

— Э, да, спасибо. Эмма Грейнджер — продолжая обнимать дочурку, проговорила Эмма.

— Ох, где мои манеры! Позвольте представиться, лорд Спенсер. Честь имею.

— Пойдемте, парни, не будем им мешать.

— И это... Гермиона, фракция рыжего Джо-ирландца всегда за тебя впишется. Замётано?

— Замётано, — полузадушенно из материнских объятий пропищала девочка, стукнув по кулаку громилы своим кулачком. Вся компания под ошарашенными взглядами Эммы, похохатывая и обмениваясь мнениями, неспешно удалилась.

— Гермиона. Лорд Спенсер? Да?

— Ага. А что тебя удивляет? Не все же ему в палате лордов заседать! Надо же и жить, и развлекаться иногда. А то ведь и с ума сойти от этой чопорности можно. А вообще он прикольный чувак. Очень эпатажный. Не находишь?

— Ага. Прикольный, — проговорил стоявший рядом Дэн, обхватывая и отрывая от земли своих женщин.

— Ох, Дэн, — силищу тебе девать некуда. Но я найду, — притворно строго заявила Эмма.

Все мысли и опасения были отложены на потом. Сейчас у них праздник.

Гоночную машинку грузили на прицепную тележку дяденьки-байкеры. Здесь, в мотоклубе, у дочки были друзья: и среди детворы, и среди взрослых, и как оказалось, даже среди влиятельных персон. В отличие от школы, где не по возрасту требовательная девочка не находила поддержки у сверстников. Учителя побаивались её непростых вопросов. А одноклассники — маленьких, но не по годам крепких кулачков. Да и острый не в меру язык их дочурки доставлял немало неприятностей не только окружающим, но и ей самой. Правда, к её чести, при разбирательствах выяснялось, что язык и кулачки всегда применялись по делу, но это только усугубляло напряжённость.

Тут же она оказалась своей среди своих — рассуждения о тонкостях устройства двигателей были близки всем. Разговаривать о трансмиссиях и подвесках! Или поделиться новым разученным приёмом, поспорить о спорте или обсудить выступление гимнастов. Что может быть естественней!? Особенно для десятилетней девочки.

* * *

Томпсон доехал с Грейнджерами до их дома, где вместе с Дэном снял карт с прицепной тележки и водрузил на козлы в гараже — машинку следовало подготовить к финальной гонке через неделю. Гермиону отправили мыться, — она сегодня сильно запылилась и немножко пропиталась запахом бензиновой гари. А взрослые устроились с бокалами в руках вокруг низкого столика в гостиной — победа далась девочке непросто и стоила того, чтобы её отметить.

— Ты прав, Джон, — кивнула своим мыслям Эмма. — Гермионе действительно проще общаться со взрослыми, чем со сверстниками.

— При условии, что те воспринимают малышку как взрослую, — внёс дополнение Дэн. — Среди мотофанатов это далось ей относительно легко. Но что дальше? Работа автослесаря ничем не хуже любой другой, но девочке обязательно захочется чего-то большего. Возвышенного или разнообразного.

— Боюсь, что вашей дочке не судьба стать автомехаником или гонщицей. Да и дантистом или парикмахером ей не быть, — с доброй улыбкой рассматривая напрягшиеся лица родителей, произнёс Джон Томпсон.

— И какую же судьбу вы уготовили нашей дочери, агент Томпсон? — произнёс Дэн.

— О нет-нет-нет. Вы исходите из неверных данных. Я не имею отношения ни к каким спецслужбам. Я простой служитель Инквизиции. К тому же в отставке.

— Мы не отдадим Гермиону Инквизиции. Мы будем защищать её любой ценой.

— Её способности не имеют отношения к дьяволу. И вы не сможете отнять её у нас, — чуть ли не хором заявили Грейнджеры.

— Ну вот, опять вы спешите и неверно оцениваете происходящее. Важно даже не то, что вы будете защищать вашу дочь, это в какой-то мере ваш долг. Важно то, что она готова защищать вас. Гермиона, хватит прятаться, зайди, покажись нам.

Из коридора тихо ступая босыми ногами показалась одетая в халатик девочка. За поясом у неё были заткнуты нож для мяса и тесак, которым Эмма рубила на кухне кости, а в руке за лезвие она держала разделочный нож.

— Ага, сначала метнуть нож. Попала-не попала — идти на сближение, не давая противнику опомниться, и в ближний бой с двумя ножами. Неплохо, неплохо. Шансы у тебя были бы. Особенно при твоих силе и ловкости. Даже учитывая, что ты не всё обо мне знаешь, я бы дал тебе процентов семьдесят на то, что в случае неожиданной атаки ты бы меня одолела. Ну и только сорок при атаке в лоб, как сейчас.

— Гермиона, — в шоке прошептала Эмма.

— Кха-ха-ха — не самый приятный на слух смех Джона немного разрядил обстановку. — А ведь, и правда, вести переговоры с настолько дружным семейством — тяжкий труд, а я не верил. Давайте немного успокоимся и поговорим. Это именно то, чего я хотел.

— Ну, давайте попробуем, — сказал не менее изумлённый Дэн. — Гермиона, дочка, может отнесёшь своё оружие на кухню?

— Нет, папа, оно мне не мешает. Даже успокаивает и придаёт уверенности.

— Молодец. Доверяй, но проверяй. Не возражаю, — заметил Томпсон. — Сейчас я хотел бы завести разговор о некоторых особенностях Гермионы. О тех, которые вы совершенно справедливо стараетесь утаить от окружающих.

Дэн и Эмма переглянулись и дружно направили на Джона напряжённые взгляды.

— Не стоит так тревожиться, — уголками губ улыбнулся гость. — Её ненормальность абсолютно нормальна, если так можно сказать. Просто ваша дочь уродилась ведьмой. Это редкое событие, но абсолютно естественное. Через три месяца её отыщут другие волшебники, чтобы помочь приобрести волшебную палочку. А ещё через одиннадцать месяцев она будет обязана отправиться в школу чародейства и волшебства, где научится осознанно пользоваться тем, что сейчас получается у неё непроизвольно.

— Она же такая маленькая и беззащитная! — воскликнула Эмма. Но взглянув на готовую к бою дочку поняла, что это немножко не соответствует реальности, и смутилась.

— То есть наша Гермиона будет летать на метле? — удивился Дэн.

— Если захочет, — кивнул Джон. — А ещё она сможет разрушить город или построить дворец. Если научится. Я в какой-то мере тоже волшебник, — гость достал палочку, действуя которой и произнося непонятные слова, передвинул диван и переставил вазу с полки на стол.

— То есть вы познакомились с нашей дочерью, имея далеко идущие планы? — мгновенно сообразил отец девочки. Мыслительные способности у всех Грейнджеров были недюжинные. — Но, насколько мне известно, инквизиторы ловят ведьм и сжигают их на кострах.

— Что вы замышляете, мистер Томпсон? — подключилась мать девочки.

— Сказать честно — глупость. Самую большую глупость в своей жизни. Не перебивайте, дослушайте сначала. По всем канонам я, как инквизитор, обнаружив потенциально сильную ведьму, должен доложить об этом. Я этого не сделал. Это нарушение церковных законов и законов братства. Я вступил с вами в контакт и открыл вам, что ваша дочь ведьма. Это нарушение законов магов. Мало того, я собираюсь рассказать вам об их "маленьких хитростях" и помочь с ними справиться.

Но для начала немного истории. Тот, кто сказал, что люди рождаются равными и с равными возможностями, был очень неправ. Во-первых, какие равные возможности у мальчика и девочки? Как ни старайся мальчик, а родить он не сможет. Да и девочки всегда слабее мальчиков.

Не дергайся, Гермиона, твоя сила имеет другую природу. Дети рождаются с разным здоровьем, предрасположенностями, весом наконец. А рожденный с синдромом Дауна ребенок — настоящее несчастье. Да и других необычностей хватает. Так что никаких равных возможностей. А вот рождение таких детей, как Гермиона, редкость. Им много дано, но и ответственность на них ложится большая.

Раньше такие, как она, становились знахарками, шаманками, травницами. Ведьмами, наконец. Ведающими матерями. Но зависть человеческая родилась ещё раньше. Зависть, неприятие, отторжение. И вот на причинённую обиду ведьма отвечает своей силой. Это порождает страх. Страх ведет к насилию. Пока было язычество — оно, кстати, более толерантно к ведьмам, колдунам и волшебникам — сохранялось некое равенство или скорее паритет между простыми людьми и волшебниками. Они жили бок о бок, все о колдовстве знали. Его ценили как инструмент прихода к власти, расширения влияния, уничтожения магических тварей и многого другого.

Некоторые ценили, другие боялись, третьи стремились стать колдунами или привнести дар в семью. Со временем менялось и само колдовство. Сначала это была просто реализация пожеланий типа "Чтоб ты три дня с горшка не вставал", или "Чтоб твоя корова сдохла". Со временем это переродилось в призыв смерчей, цунами, огненных вихрей и иных явлений с катастрофическими последствиями. Или же в расплодившиеся последствия эксперимента какого-нибудь химеролога-гуманиста или недоучки. Гуманиста — потому что ему жалко зверушку убивать, а о том, что эта зверушка с легкостью пустит на прокорм себе пяток сел или городов, об этом такие гуманисты не думали. С недоучками проще. Их съедали первыми. И соответственно, вреда от них было меньше. Ну и, как ответ на любую угрозу, существовали те, кто боролся с порождениями колдовства и самими колдунами, ставшими позволять себе слишком много.

Сначала просто отдельные люди, нередко тоже являвшиеся колдунами. Но такие были редки. Чаще это были видящие. Сейчас их называют сквибами. Люди, видящие магию и её проявления, но не способные её использовать. Ну или же просто обычные люди. Сначала одиночки, потом группы, ордена. На смену язычеству пришло христианство.

Слушая мистера Томпсона, Гермиона неожиданно обратила внимание, что её неудержимо стало клонить в сон. Веки закрывались сами. Она пару раз зевнула. Ах так! Сопротивляться она, конечно, могла, но в таком случае её приласкали бы "Сомниусом" а от него уже не избавиться.

"Что же, подыграем вам", — мстительно подумала девочка, поудобнее устраивая голову на коленях матери.

— Наибольший накал борьба с магами получила в Средние века с созданием Инквизиции. Все методики различных групп были объединены, и выработаны приёмы, позволявшие действительно серьёзно бороться со всей этой дьявольщиной. И успех, казалось, был уже в кармане. Но и несколько магов, объединившись, сумели создать нечто новое и ужасное. Они смогли создать чуму, оспу и холеру. Да я знаю, что это инфекционные заболевания, и что их вызывают вирусы или бактерии. Но вот именно эти вирусы и бактерии были созданы искусственно и не поражали магически одарённых. В истории очень сильно приуменьшены последствия эпидемий. На самом деле население Европы сократилось более чем в десять раз. Кроме того, те эпидемии поражали в большинстве своём мужское население. В некоторых городах на десять женщин приходилось всего полтора-два мужика. Вымирали не просто города и регионы — многие страны стояли на пороге исчезновения.