Секунду он непонимающе смотрит на вымазанные в крови руки и испуганно поворачивается ко мне, чтобы лишь увидеть, как я придерживаю еще дергающееся тело его друга
Мои губы искажаются в жестокой улыбке. Я тихо шепчу:
— Что ж, став бандитом — ты выбрал трудную смерть...
Парень дико закричал и, резко вытянув длинный кинжал из ножен, бросился на меня.
Отпустив умирающего, я легко уклонился от прямолинейного выпада и, поднырнув снизу, протянул стилет снизу вверх, разрезав не только кожаную безрукавку, но и брюшные мышцы с грудиной.
В крике парня ярость сменилась болью. Он выронил кинжал и, обхватив себя руками, упал на колени. Я бесцеремонно ухватил его левой рукой за шиворот и быстро поволок вглубь леса.
Первый фокус Сумеречной войны. Пока я тянул орущего от боли бандита, в лесную чащу, отстраненно отмечая, что в лес за мной ломанулись остальные разбойники, память неожиданно развернула передо мной давние события.
Последняя Война между темными эльфами и светлыми, получившая название 'Сумеречная'.
Дело было вот в чем: темные эльфы наносили удары ночью, а мы — действовали днем. Иногда отряды сталкивались в сумерках, когда они только выходили из своих баз, а мы — возвращались. Либо наоборот. Чрезвычайно жестокие короткие схватки, вспыхивавшие в моменты восхода или заката. Потому война и стала называться Сумеречной.
В Сумеречной Войне они впервые применили вампиров, а мы, в ответ, создали оборотней. И оба народа ужаснулись того, что выпустили в этот мир...
В конце войны темные сумели разбить нашу армию и попытались атаковать Великий Лес напрямую. В качестве пушечного мяса они использовали людей. Тогда Владычица послала свою личную гвардию — Стражей Покоя. И они показали, почему один Мастер Клинка на поле боя стоит как сотня солдат...
Память услужливо показала огромное поле, заваленное иссеченными трупами.
Интересно, я был одним из них? Или просто видел это?
Достаточно. Они уже близко. В доказательство этого рядом свистнула стрела.
Хм. Я думал — эти двое и были все лучники этой банды... Впрочем — не важно.
Ткнув раненого спиной о ствол дерева, я сдернул с его спины полупустой колчан со стрелами и быстро метнулся в сторону. Всего пять секунд бега и — лес надежно скрыл меня в своей тени.
Как и задумывалось, эти бандиты перлись точно по следу.
Глупые людишки. А ведь это — основа основ. Вычленить одного. Ранить и оттянуть его в лес, дабы его товарищи попытались ему помочь. При этом они оказываются в полностью в нашей власти...
— Ты его видишь? Что это такое? — перекрикивались бандиты.
— Тихо! — крикнул главный: — Не разговаривать! Он где-то здесь!
Хорошо хоть не гуськом идут. Так было бы совсем не интересно.
Всего пятнадцать. Вооружены на удивление практически однотипно: трое — с короткими охотничьими луками держатся позади мечников, вооруженных прямыми одноручными мечами неплохого качества.
Кстати, из-за их оружия я бы сказал, что они не похожи на бандитов. Кроме всего прочего, их кожаная броня чересчур ладно сидит и тоже как будто вышла из-под руки одного мастера.
Есть у меня предположение, что это либо дезертиры, решившие податься на большую дорогу, либо вообще диверсанты одного из соседей этого барона Тура. А может — и вообще другой страны. Нужно бы взять главаря живым и поспрашивать...
Пока я обдумывал ситуацию и степень возможной опасности, бандиты, повинуясь знакам командира, выстроились в частую цепь, и стали быстро, но тихо(как им казалось) приближаться к стонущему и кричащему раненому.
С их стороны тактически все бы хорошо: лучники — в тылу, а мечники — спереди. Командир, очевидно, думал, что то, что они удалились от полянки 'всего' на двести метров не позволит мне зайти им в тыл. Вот только все они явно не сталкивались со светлыми эльфами в лесу. Может, они еще не поняли, кто им противостоит?
Самая главная ошибка была допущена ими в самом начале — им следовало бросить раненого. Да, жестоко. Но так — я просто положу их здесь всех...
Легко оббегаю их по дуге и захожу в тыл. Тут обнаружилось, что тело первого убитого мной бандита уже обыскивает другой.
Как это мерзко...
Неслышной тенью возникнув у него за спиной, я обхватил его лицо левой рукой, зажав ему рот, а другая рука, медленно, растягивая удовольствие, перерезала ему стилетом горло. Дабы не вымазаться в крови еще больше, я тут же оттолкнул в сторону бьющееся в агонии тело.
Быстро склонившись, я подобрал длинный лук, и снова нырнул в подлесок.
Окинув оценивающим взглядом пустую полянку на предмет неучтенных бандитов, я проверил лук и грустно вздохнул над его не идеальностью: не то что не сравнить с работой наших мастеров, а даже мои первые детские поделки и то были кратно лучше.
В колчане оказался всего десяток толстых стрел. Я недовольно поджал губы — надо же, забыл забрать стрелы у первого лучника. Конечно, к нему можно было вернуться, но уж очень многообещающей у меня была позиция — фактически я был в десяти метрах за спинами прямо посередине цепи бандитов.
В принципе, можно сработать и так...
Я воткнул все стрелы перед собой остриями в землю, а еще одну положил на тетиву и осторожно натянул, целясь в спину одного из лучников, который напряженно замер на месте, всматриваясь в чащу.
Отпускаю...
Стрела вошла человеку точно под левую лопатку, легко пробив кожаный доспех. Бандит даже не смог вскрикнуть и, удивленно уставившись на вылезший из груди наконечник, молча повалился набок.
Бандиты как раз добрались до раненого и поэтому не заметили убыли.
Довольно улыбнувшись, я быстро выпустил по остальным бандитам заготовленные стрелы в быстром темпе. Увлекшись, я забыл, что держу в руках лук не нашей работы и тот на последнем выстреле сломался, оставив у меня в руках последнюю стрелу.
Не медля, я снова нырнул в лес. До меня донеслись крики раненых.
Старый, как мир, ритуал втыкания стрел перед выстрелом в землю... Даже если я не вернусь добивать раненых(а я вернусь), заражение крови им обеспечено. И если у них нет лечебных зелий или артефактов — смерть будет долгой и очень мучительной.
Вообще эльфийские яды для стрел — разговор особый. Используется все, что может дать лес: испражнения, трупы, яд насекомых, жаб и змей, сок растений и ягод, пыльца, нектар... Уж здесь наша фантазия разгулялась во всю. А если учитывать, что умереть от старости мы не можем в принципе и из-за этого времени на исследования и эксперименты у нас не счесть...
Появившись из подлеска возле самой первой жертвы всего лишь на секунду, я сдернул со спины трупа щедро залитый кровью неполный колчан со стрелами и подобрал целый лук. Постоянно прислушиваясь к отдаленным крикам бандитов, я пересчитал стрелы: девять штук. В принципе — должно хватить с лихвой. Ну, а по итогам уже будем думать о продолжении веселья.
Положив стрелу на тетиву, я стал мягко красться обратно.
Пять трупов и пятеро тяжело раненых. Отстрелялся я не то чтоб на 'хорошо', однако если сделать скидку на мое состояние — то вышло нормально.
Один из раненых, получивший стрелу под сердце явно собрал подыхать в самом ближайшем времени. Его крепко держал за руку его товарищ. Надо же...
— Покажись! Я тебя не боюсь!.. — явно впал в панику другой .совсем молодой парень.
— Кейден! — запоздало крикнул командир, но тот, отчаянно что-то завопив, ломанулся через чащу обратно к полянке.
Я не стал ему мешать — догоню или потом или вообще пусть уходит. Сам же выпустил стрелу точно в сердце дернувшегося, было, вслед за парнем бандита постарше. Они успели лишь заметить место, откуда был произведен выстрел.
— Проклятье! Он где-то там! — крикнул другой солдат, указывая рукой в мою сторону.
Бандиты быстро сместились, спрятавшись за стволы деревьев так, чтоб с моей точки их было не видно.
Однако я и не думал сидеть там вечно и уже сменил позицию, зайдя даже не сбоку, а сзади.
Всего лишь трое. Командира нужно подстрелить в ногу — пару вопросов я должен ему задать.
Воткнув три стрелы перед собой в землю, я щедро вымазал наконечники в грязи и, криво улыбнувшись, сделал два быстрых выстрела, пришпилив бандитов к стволам деревьев.
Их командир, увидев их предсмертные муки, заорал от ужаса и, дико петляя между деревьев, побежал к полянке. К его разочарованию, расстояние было слишком невелико, чтобы я промахнулся — все-таки его движения были вполне предсказуемы: он же не мог проходить через стволы деревьев, к примеру?
Стрела попала точно бедро и, похоже, раздробила кость. Хоть бы бедренную артерию не задела, а то допрос закончится чересчур быстро.
Вот и все. Хотя нет — один же сбежал.
Я легко пробежал прямо сквозь место бойни, походя полосонув стилетом по горлу одного из раненых, вставшего на ноги и попытавшегося уйти.
Пробегая мимо командира, я отметил, что он обломал стрелу и пытается куда-то ползти обратно. На всякий случай я врезал ему от души по лицу ногой — мало ли, вдруг там где-то есть какие-то лечебные зелья или может какой-то неприятный сюрприз.
Не взирая на всю предыдущую беготню, след убежавшего паренька я видел отлично. Хотя, если так подумать, я этот след не видел, а, скорее, ощущал. Словно петляющая дымка из чуть светящегося зеленоватого тумана, медленно тающего в воздухе. Оглянувшись, я отметил, что за мной такого следа практически не остается. Странно все это.
Оказавшись на границе леса и полянки, я понял, что забыл главное: у бандитов были лошади. И если трофейные основной отряд забрал с собой, то принадлежащие конкретно этому отряду были где-то неподалеку дальше по дороге — я услышал конское ржание.
Не иначе общая слабость, ранения и голод притупили мои мыслительные процессы...
Ругнувшись, я побежал что есть мочи в ту сторону, даже и не думая идти напрямик через полянку, заваленную трупами.
Я застал лишь момент, когда паренек вскочил на мощного черного коня и, хлестнув его плетью, направил его вслед ушедшего каравана.
Скрипнув зубами, я быстро выпустил стрелу ему в спину. В последний момент удача мне изменила — паренек оглянулся и стрела, летящая ему прямо в сердце, вонзилась в плечо. Звонко вскрикнув, он удержался в седле и дернул поводья в сторону — вторая моя стрела вообще ушла в кусты.
Нет, ну какой везучий, а?
Тяжело вздохнув, я посмотрел на хороший такой табун стреноженных лошадей. Их хозяева уже к ним точно не вернутся и что с ними делать — я не знаю. Зарезать? Нетушки. Уж лучше отпущу. Но — позже, когда проверю седельные сумки. Может, найду там чего перекусить? Да и деньги мне не помешают.
Жаль, что паренек ушел: бандиты могут вернуться. Хотя, я бы на их месте этого бы не сделал.
Фух. Что-то я начал выдыхаться.
Переведя дух, я двинулся обратно, теперь уже через полянку.
Глядя по сторонам, я примерно прикинул количество тел: около двадцати трупов солдат барона, облаченных в полированные легкие доспехи. Большая часть из них была убита лучниками — тяжелые стрелы с такого расстояния пробивали кавалерийские кирасы иногда даже насквозь.
Многие из солдат сжимали небольшие разряженные арбалеты. При всем этом погибших бандитов я не видел — либо атака была настолько неожиданной, что все выстрелы солдат барона ушли в молоко, либо напавшие забрали своих раненых и убитых. Я склоняюсь к последнему.
Среди мертвецов встречались как вполне сформировавшиеся мужчины лет тридцати на вид, так и совсем еще молодые крепкие парни. Немного грустно их видеть здесь.
Возле одного голубоглазого блондина, лежащего лицом вверх, я остановился и наклонился к нему. Явно офицер. А может — просто непростого происхождения: он единственный имел плащ сине-белой расцветки. Судя по всему — это цвета барона Тура. Красивое и мужественное(как для человека) лицо. Остекленевшие голубые глаза обвиняюще смотрят в небо.
Ладно, потом сюда вернусь — у меня есть проблемы более важные, чем разгадывать загадки мертвецов...
Снова вступив под сень леса, я обнаружил, что командир бандитов тем временем, перетянул ногу ремнем и попытался уползти просто в лес. Пусть поползает — уж от меня без ноги не уйти.
Сначала я вернулся к его отряду. Всего пятеро раненых — один уже умер от потери крови. Двое было без сознания. Другие в данный момент, переругиваясь, пытались оказать себе первую помощь. Получалось, прямо говоря, плохо.
Достав свои узкие кинжалы, я быстро, не обращая внимание на вялое сопротивление и мольбы, прикончил их всех быстрым'ударом милосердия' в правый глаз.
Испытывал ли я чувство вины или какие-то сомнения? Нет. Не отпускать же их? Тащить к барону? П-ф-ф-ф...
Необходимая жестокость, вот как это называется...
Подъем, на котором я расправился с бандитами, явно начал заканчиваться.
Я устало вздохнул и пошел по широкому следу упрямо ползущего куда-то командира бандитов.
Услышав мои шаги, он остановился и перевернулся на спину, выставив между нами меч.
— Не подходи! — произнес мужчина дрожащим голосом.
Ухоженная бородка, усы, бледное от потери крови худощавое лицо, правильный нос, темные глаза. Обычный, одним словом.
Остановившись, я вздохнул и произнес:
— Слушай: давай напрямую. Либо ты расскажешь мне все, что я захочу узнать и... — я выразительно слегка пожал плечами и продолжил: — ...умрешь быстро и без мучений. Либо — ты сильно пожалеешь, что не выбрал первый вариант, но будет уже поздно... — я скинул с головы капюшон и, грустно улыбнувшись, добавил: — И уж твоя хворостинка меня не остановит.
Бандит побледнел еще больше, а острие его меча задрожало.
Внезапно он выбросил в мою сторону другую руку и метнул в меня кинжал.
Уклонился я на одних инстинктах, однако устоять не удалось — раненая нога подвела и я упал на колено. В этот момент бандит сумел как-то броситься на меня, взмахнув мечем.
Внутри колыхнулся гнев. Поднырнув под слишком медленный удар, я ударил стилетами снизу ему в плечевые суставы. От жуткой боли мужчина закричал.
Я же произнес, глядя ему в глаза, расширившиеся от боли и ужаса:
— Что ж, я даже рад, что ты выбрал другой вариант, поскольку я многое забыл, а наше милое времяпрепровождение позволит мне оживить утраченные воспоминания...
Глава 2.
— Нет! Я же все рассказал! База находится дальше по дороге! Полчаса на лошади рысью! Сверни возле большой сосны! Мы всегда знали, кого грабим, но детали узнавали буквально за день! Кто и откуда — скажет лишь Селон! Он из Зарзана! С запада! Что тебе еще нужно?
Лезвие почти нежно взрезало кожу на ноге бандита, вызвав еще один болезненный вскрик.
Мои губы произносят:
— Мне? Больше ничего. Просто, пытая тебя, я будто возвращаюсь в прошлое. Перед глазами мелькают такие приятные картинки... — я даже вздохнул чуть ли не с удовольствием: — Да будет тебе известно, что мне, оказывается, в прошлом нравилось убивать и пытать. А это, поверь мне на слово, очень странно для светлого эльфа... — мой кинжал с силой воткнулся человеку под коленную чашечку. В ответ тот заорал так, что у меня в ушах зазвенело. Подождав, пока он вволю накричится, я произнес: — Ты часом не знаешь, что это за символ? — я снял перчатку и продемонстрировал печатку тяжело дышащему бандиту.
