Приключения сержанта Игнатьева (2+3 части)

— Сонь, вот мой свитер, вязаный и почти не ношеный — пока в армии был, вырос из него.

Озябшая на этой холодрыге девчонка нырнула в предложенное, и спустя несколько секунд аж замурчала от удовольствия. Джинсы её и туфельки уцелели, а Ксюха влезла в такие же как у кузена мамины всепогодно-неубиваемые кроссовки. На тёплые вязаные носки как раз размером и подошло.

— Кстати, хотите поржать? Система расценила найденную внешнюю эмоциональную связь с таким себе носителем Соня Рубинштейн негативной. С вероятностью ноль-пять способной влиять на мотивацию и принятие решений. Предложила даже очистить.

Девчонки конечно не захохотали, но по крайней мере бледно улыбнулись.

— И как ты ответил? — неожиданно поинтересовалась пойманная на горячем виновница.

— Уклончиво, — хмыкнул Лёха.

— В смысле? — Оксанка аж замерла от удивления.

— В смысле, послал нахер, — с гаденькой улыбкой ответствовал парень. Этого анекдота девчонки явно не знали.

Балконный проём уже был закрыт поставленным на-попа обеденно-раскладным столом, подпёрт комодом и кое-как придвинутым стареньким сервантом, неожиданно оказавшимся приятно тяжёлым. Парень подёргал баррикаду — серьёзного штурма не выдержит, конечно, хотя случайному "гостю" вроде этого пришлось бы и повозиться.

Ладно, впрочем. Да хоть бы и конец света нынче — а выживать один хер как-то надо? Несколько секунд — и парень начал окрысиваться. Между прочим, стойкая к вытаптыванию русская пехота во все времена на агрессоров тоску наводила. Пока её с высотки или из занимаемого редута выбьешь, кровью умоешься... Короче, этому парню перестроиться на новый не только модус операнди, но и вивенди тоже — дело вполне знакомое. Лёха наклонился над поверженным телом.

— За ноги возьмите, я один не утащу, — и решительно ухватился за загривок.

Девчонки мгновенно согласились, что лучше зомбака выкинуть. Мало ли, завоняется ещё, а то и встать надумает, в худших традициях голливудских блокбастеров.

— Ай-л би бэк! — пыхтя от натуги вспомнила Ксю любимое их изречение, уже переставляя ноги по ступеням.

Прости, Петрович, но дальше уж как-нибудь сам, уж больно вонюч, что при жизни что после... перевалив слегка задубевшее и ставшее совсем уж неподъёмным тело в мусорный бак, Лёха с облегчением отряхнул ладони и огляделся. Против ожиданий, толпами зомбаки (или кто они там) не шастали, как в голливудских блокбастерах, но и выживших что-то не наблюдалось. Откуда-то доносились выкрики, звуки то ли чего-то бьющегося, то ли кого-от избиваемого. Но в расширившемся дворе микрорайона пока что было относительно тихо.

— Тьфу ты зараза, это ж цементовоз, — сконфуженно буркнул парень, шарахнувшись возле проезда меж домов от чего-то грузного и подозрительно поблёскивающего, вблизи оказавшегося уткнувшейся в дерево мусорской машиной. — Так вот откуда Петрович вылез. И хрена ль он полез балконами аж на третий этаж?

— Ксюха для них наверное вкусно пахнет, в смысле еды, — Сонька и в таком состоянии оставалась той ещё язвой.

Лёха пошарил в салоне, на всякий случай и в багажнике — и вскоре стал обладателем кургузого ментовского автомата с парой обойм. Пять-сорок-пять, конечно, осталось ещё проверить, как зомби на огнестрелы реагируют. Хотя конечно, лучше бы на серьёзную проверку не нарываться... ну и две Макарки в кобурах из кожзама, с запасной обоймой каждый. Впрочем, последнее это так, в лучшем случае для самоуспокоения, уж больно слабенький патрон.

Но погрызенные тела обоих не обратившихся напарников Петровича он наружу выкинул безоговорочно, не ездить же с ними? Хотя и жаль мужиков, ну так, чисто абстрактно. По идее, не все ж мусора оборотни позорные?

— Залезайте, — негромко скомандовал он, когда после манипуляций с так и оставшимися в замке зажигания ключами мотор всё же завёлся. Ну да, это полицейский Форд-перехватчик с центральных улиц наверняка бы заглох навсегда, в нём же электроники дохренища. А вот старый жигулёнок хоть бы тебе хны.

— Эй, нам не туда вроде? — осторожно осведомилась Сонька, когда парень осторожно, не зажигая фар вырулил из микрорайона.

Как раз туда... соседний квартал состоит из пятиэтажек старой постройки, и вон в той, на углу проспекта, на первом этаже располагался добротный антикварный магазин Йоськи Фридмана. Хотелось бы надеяться, он и сейчас там. В смысле, магазин.

— У него всегда холодняка на витринах много было, надо будет и в задних комнатах пошуровать.

Больше дурацких вопросов никто не задавал. И через минуту (плюс хер знает сколько перегоревших нервов) Лёха по возможности тихо припарковал едва фыркающую колымагу на миниатюрной стоянке.

— Стёкла вылетели, но с виду вроде целый... приказываю считать это не мародёркой, а эм-м, получением стартового комплекта экипировки.

Думаете, кто-то возразил? Девушки аккуратно, стараясь ни обо что не порезаться, забрались вслед за ним внутрь, похрустывая битым стеклом под подошвами прошли к дальним витринам справа, и только здесь Сонька включила на "эконом" трескучую кухонную зажигалку.

— Ну нет, это всё фуфло для висения на ковре, — мнение их оказалось безжалостным.

Лёха хмыкнул, прихваченной из багажника монтировкой безжалостно отвёл и выдавил дверь в задние покои.

— Вообще, в данже по первости страшнее было, маман меня аж в Некрополис потащила, — поделилась Сонька вполголоса. — О, кажется сюда... давай уж, не жмись, медвежатник.

М-де, неплохо жил Йоська, и уж скупостью или плохим вкусом он явно не страдал. Конечно, сейф его взломать в сжатые сроки было невозможно, но и в жестяном, запиравшемся на хлипкий замочек шкафчике сыскалось немало интересного. Причём на каждом экземпляре висел кропотливо составленный пакет с документами.

— Сабля польских улан, начало двадцатого века, покатит... чиновничья рапира времён императора Павла, с откидным щитком? Тоже берём. О, а вот это интересно, — в неверных отблесках свето было заметно, как она улыбнулась и распрямилась с очередной находкой в ладонях.

Оказалось, наградная, она же подарочная шпага начала девятнадцатого века. Но главное то, что в поднесённом ближе свете на основании лезвия обнаружились так согревающие сердце любого любителя холодняка буковки SOLINGEN. Небольшая, почти игрушечная, она чем-то напоминала так и сгинувший в виртуальном мире эпик Ксюхи. Девушка взмахнула пару раз, кивнула.

— Думаешь, не подделка? — Лёха с несомненным интересом присматривался к добротному кинжалу с навевающей почтение пополам с омерзением надписью Gott mit uns. И даже ножны к нему имелись. Взять, что ли?

Однако их сомнения неожиданно развеяла Сонька, с нейтральной мордашкой заметив, что Фридман-старший своей репутацией очень дорожил, и фуфла для своих не держал. Раз-другой конечно можно что-то втюхать заезжему лоху — но потом не удивляйся, если тебе ответка прилетит, или что хуже, народ идти перестанет.

— Правда, сынок его почему-то гнидой оказался, — чуть горько закончила она.

— Так это он... — поднял голову Лёха, но вовремя замолчал. Не время сейчас для дурацких вопросов, да и когда они вовремя?

И в этой тишине из бокового прохода "к санузлам" донеслись шаркающие, словно неуверенные шаги, прерываемые таким знакомым зубовным срежетом "цк... цк". Парень аккуратно, едва выдвинувшись из-за косяка, выглянул в коридор.

— Ксю, ты первая на инициализацию. Сонь, готовься её поймать и придержать — помните, как меня плющило? Череп как хрящ, просто разруби вертикально.

Не знаю, ножны новодел или отреставрированные настоящие, однако шпага вышла из них практически бесшумно. Оксана показала — отодвиньтесь чуть, и замерла с физиономией, словно вылепленной на конкурс "Мисс Спокойствие". И в тот момент, когда сунувшаяся в проём округлая башка ощерилась акульей улыбкой, в блестящем выпаде рубанула сверху вниз.

— Цх-х-хк? — только и ответил зомбяк, чья голова развалилась почти пополам словно спелый арбуз, и неспешно завалился навзничь.

— Похоже, охранник в магазине всё же был, — Сонька хладнокровно вытащила из кобуры, чудом болтавшейся у того на пожёванном ремне, гражданский Стрелец, и с той ещё мордашкой уронила на захламлённый пол. — Даже против живых неубедит...

И с тихим восклицанием подхватила затрясшуюся и закатившую глаза Оксанку. Вдвоём её кое-как усадили в продавленное плюшевое кресло необычной ширины — похоже, тот ещё Фридман покушать любил, и потому размер чресел имел соответствующий. По бледному лицу кузины чуть ли не ручьями тёк пот, она подрагивала иногда, но в общем немало обеспокоенный Лёха ожидал худшего.

— А вот фиг тебе! — девушка внезапно распахнула глаза с расширенными до упора зрачками, и размашисто ткнула пальцем куда-то в пространство.

Ну предположим, она сказала не "фиг", а кое-что покрепче... Ещё несколько секунд, и она обмякла, словно вынули из неё невидимый стержень, лишь дышала мелко и часто, словно смертельно раненый.

— Фу-у-ух, вот это улёт, даже хлеще чем под наркозом, а уж я их всяких отведала... Честно говоря, кузен, я тебе не поверила — вы парни горазды вешать нам на уши макаронные изделия, но оказ... — она откинулась назад, слегка стукнувшись затылком о стену, и забавно скосоглазилась на собственный кончик носа.

Потому что примерно туда в её лицо упёрлось остриё рапиры в руке Соньки, и что-то оно ничуть не дрожал.

— Сколько? — тем ещё голосом непреклонно осведомилась она. — Ты поняла, о чём я... сколько?

— Ноль-три к Лёшке, — томным голоском ответствовала Ксюха и ладошкой небрежно отодвинула в сторону клинок. — Несомненная симпатия. Мы же договорились, сестра, никаких роковых тайн друг от дружки? Но в наказание за дерзость, графиня, вы поведаете и нам свою роковую тайну.

Сонька озадаченно почесала нос, но рапиру всё же убрала.

— Так, девушки, вот теперь мы вроде готовы навестить герцогиню в её загородном поместье, и осведомиться о её здоровье. Как бы нам ни мешали гвардейцы кардинала... хотя, ещё одного из них завалить и надо.

С этим спорить никто не стал, и обеспокоенная Сонька первой побрела к машине, за ней и кузина. Лёшка ещё задержался внутри, оглядываясь и туговато пока что соображая, что им ещё может понадобиться. Много чего, конечно, но что-то в голову ничего пока не лезло. Эй, а это ещё что такое? Снаружи негромко донеслись голоса девчонок, а меж них несомненно вплетался чуть сиплый и как бы не совсем тверёзый мужской тенорок с лёгким ненашенским акцентом.

— Да ну бросьте, девушки, просто вам водочка палёная попалась. Пошли с нами, настоящей выпьем? В баньке попаримся и пупками потрёмся, все дела!

Интересно, это он о себе во множественном числе так воображает? Из темноты антикварного прекрасно было видно, что худощавый и слегка покачивающийся тип неопределённого возраста, однако одетый несомненно с претензией, явно один.

А хотя нет, что это за тень подкрадывается слева? Лёха осторожно шагнул вперёд, держась ближе к стене, возле неё битого стекла вроде не было, и сторожко выглянул из своего укрытия. Ай, чёрт, на такой случай надо лицо чем-то тёмным мазать или закрывать, чтоб не светилось в потёмках! Впрочем и так нормально, подкрадывающийся на корточках сзади к Ксюхе типчик ничего не заметил.

Зато Лёха заметил кое-что, и это ему очень не понравилось — в руках тот судорожными рывками натягивал-расслаблял кусок верёвки или крепкой ленты. Удавка, что ли? Фигасе тут у нас народонаселение! Один отвлекает, на ухо давит, забалтывает, а подельник сзади подкрадывается? Недолго думая, парень сдвинул Калаш за спину особым образом, а сам вынул из ножен эсэсовский кинжал и с силой вбил его точно в темечко незадачливому душителю. Кость там тонкая...

— Цодик! Вы бля Цодика убили! — стоявший перед девчонками среагировал мгновенно.

Сонька не успела даже пискнуть, как стоявший ближе к ней типчик молниеносно захватил её за шею локтем и развернул спиной к себе, прячась за нею. Впрочем, так и неизвестным осталось, что или какое требование хотел выкрикнуть этот чёрт, на лицо которого уже выползало торжествующее выражение, но тут Лёха особым образом дёрнул плечом.

Между прочим, чтобы Калаш из-за спины сам на ремне влетал в уже подставленные ладони, долго тренироваться надо! Равно как и чтобы навскидку всадить одиночный выстрел хотя бы примерно в переносицу... голова нападавшего брызнула показавшимися сейчас чёрными сгустками, откинулась назад, а сам он, судорожно дёрнув ногами, завалился на асфальт.

Миг-другой тишины, и обычные звуки отданного на растерзание ночного города вновь вплыли в соображение. Кажется, никто внимания не обратил, выстрелы иногда по городу и без того звучали.

— Долго будем ушами хлопать? — рявкнул парень на застывших столбом девчонок.

Наскоро он охлопал оба трупа, с натугой выдернул из первого свой кинжал. Хм, не согнулся и даже не затупился, сталюка хорошая. Может и впрямь, не подделка? Тщательно вытерев клинок об одежду незадачливых... хотя, навряд ли душителей. Скорее попросту хотели незатейливо похитить, девки ведь такие, что даже в полумраке фигурки впечатляют. А эти явная нерусь, у них от такого мозги сразу переклинивает в одном направлении.

Ксюхе он показал два пальца, впечатлённо сглотнувшей Соньке один. Ага, сколько раз уже спас от смерти.

— Не всегда я окажусь рядом и вовремя. Или давайте, прекращайте рты разевать и раздупляйтесь, или подохнете, — буркнул он и спрятал кинжал в ножны.

Ксюха задумчиво пнула мыском уже коченеющий труп, глухо буркнула "спасибо". Сонька потёрла шею, пару раз хлюпнула носом, но держалась пока неплохо. Во всяком случае, получше ментовского жигулёнка, в котором что-то похрустывало, а из-под капота тянуло дымком — судя по стрелке на вон той шкале, температура двигателя давно уже вышла за верхний предел.

И точно, едва с проспекта свернули на Пиросмани, по которой можно добраться аж до Сестрорецкого района, как под капотом угрожающе зарычало, парень едва успел отвернуть колымагу к тротуару и выключить зажигание.

— Станция Березай, кому надо вылезай, — кисло объявил Лёха, выбираясь из замершей и ещё слабо дымившей машины. — Ну так я вас слушаю, красавицы. Не знаю, что вокруг нас, а выживать один хрен надо. А для того не стоит щёлкать клювом или разевать хлебало.

Если прикинуть, больше пол-пути проехали, и то спасибо... пока он любопытствовал замершими поблизости автомобилями, девчонки слегка размялись со своими железками, привыкая к весу-балансу-длине.

— Ты хочешь сказать, люди могут оказаться пострашнее зомбяков? — сухо осведомилась Ксюха, глядя на него исподлобья.

Повернула взгляд влево, рубанула так, что золингеновский клинок аж заскрипел на зубах, когда девичья рука выдернула его обратно. И спрятала шпагу в ножны едва ли не раньше, чем любопытно подошедший поближе акулоголовый упал на бросчатку с располовиненной башкой.

— А ведь, он прав, — ничего не выражающим голосом отозвалась Сонька. — В общем, хватит нам тормозить, сестра.

— Умгу... только, прокачка не идёт почему-то, — кузина повернулась к парню. — Лёш, попробуй ты, вон ещё один идёт.