Лесная ведьма-14

И повернулась к полке.

С трудом прогнала думы о том, как она будет жить потом, когда оставит семью нелюдей и вернётся в крепость. Жёстко настроилась на детей, вверенных ей Айасом, настроилась на лес — и принялась за ритуал.

Когда он закончился, Айас собственноручно снял с полки детей и поставил их возле неё. Только выпрямился, чтобы что-то сказать ведьме, которая, наоборот, присела на край полки, как один из мальчиков поднял руку и ткнул пальцами в горящую лучину. Охнувший Айас стремительно выхватил лучину из зазора, куда её вставила Мирна.

— Ты зачем трогаешь огонь! Обожжёшься!

— Он не трогает, — спокойно сказала ведьма. — Он увидел огонь. Но не поверил.

— Увидел... — внезапно осипшим голосом повторил шаман и присел перед испуганным сыном, всматриваясь в его глаза.

А потом он отвёл их в дом и быстро вернулся.

— Мирна, сколько надо провести ритуалов, чтобы их глаза стали зрячими?

— Недели ритуалов хватит, чтобы быть уверенной, что сила твоего камня ушла из них. Не забывай о том, что я говорила: это дети. С их организмом надо быть бережнее. — Она встала с полки. — Айя приготовила ужин?

— Да. Идём.

— Ритуал для Айи будешь проводить самостоятельно.

На пороге он споткнулся, услышав её слова. Но удержался на ногах и, оглянувшись, кивнул.

О том, что Янис "сбегал" к крепости, о том, что его младший брат находится в плену, рассказывать не стала. Для себя он уже выбрал иную жизнь. И он весь погружён в неё — уже не шаман, а целитель.

За столом она спросила:

— Айас, а читать и писать ты умеешь?

Он переглянулся с женой и ответил:

— Нас учили те чистые, которые попадались.

Кажется, понимать надо так, что это те чистые, которых они похищали в своих набегах. И жаль тех неизвестных, и небольшая радость есть, оттого что шаман не просто может запоминать проведение целительских ритуалов, а и записать. Когда у него появятся бумага и ручки. Она даже начала раздумывать о том, что может договориться с ним: однажды она уйдёт от его семьи, но перед уходом принесёт сюда бумагу.

— Мирна, а как ты объяснишь высоким чистым, почему ты задержалась и помогала нам? Ты будешь винить нас?

— Хоть раз ты слышал моё слово, обвиняющее тебя? — усмехнулась ведьма. И взглянула на детей, которые жадно ели — и то и дело вскидывали слепые пока что глаза на яркие огоньки лучин на столе и на стенах. — Нет, я скажу, что не могла уйти и оставить твоих детей без помощи. Надеюсь, меня поймут.

А ночью, когда после ночного ритуала для сна оставалось несколько часов до утреннего, она лежала на растопленной печи, слушала сонное дыхание кошака, который не умел мурлыкать. И думала о зависти. У неё нет мужчины. Нет семьи. И никогда не будет детей. Ей уютно с семьёй Айаса. Но она служивая — напомнила она себе. У неё есть другие, воинские обязанности, пусть они и заключаются лишь в том, чтобы сопровождать школяров из военных академий на практику — в дальние крепости. Но она сама решилась на такую жизнь, так что...

Она осторожно перевернулась набок. Сегодня фамильяры не лезли к ней, потому что печь была кое-где даже горячей... И она надеялась выспаться в те короткие часы, которые выдались между ритуалами.

...Утренний ритуал немного изменился, потому что теперь на подхвате стоял Айас. Именно стоял, а не сидел, как обычно — просто запоминая жесты и нашёпты ведьмы. Как только начиналась пора заклинаний-нашёптов, он перехватывал эту пору у ведьмы и шептал сам, а Мирна немного, насколько позволял сенник, отступала от полки с его спящими детьми, и следила за тем, какую силу дают его слова. Затем снова вступала в нашёпты, оттесняя его, потому что Айас пока не запомнил, сколько раз надо читать одно и то же. Шаман замолкал, прислушиваясь к шёпоту ведьмы, и снова ждал момента вступить в речитатив заклинаний.

...Прошло четыре дня, в течение которых мальчики шамана впадали в восторг и с огромным интересом изучали всё, что они теперь начинали видеть. Лес им понравился, хотя первые впечатления были для них страшноватыми. Но постепенно они привыкали к нему и уже принимались обследовать и его. В последнем помогали фамильяры ведьмы. То кошак дразнил мальчиков, появляясь перед их глазами, уводя недалеко в лес. То Янис начинал кружить вокруг них и над ними, и мальчики прыгали и кричали, пока к ним не выбегали шаман или его жена, чтобы угомонить... Кажется, фамильярам тоже нравилась игра, которую они сами и придумали.

— Последний ритуал из трёх этапов для них выполнишь сам, — в очередной раз напомнила Мирна Айасу, и тот взволнованно покивал.

Он уже набрал примерно такие же ингредиенты, как у ведьмы, благо теперь видел те силы, которые нужны для исцеления. Мирна видела разок и не стала его смущать своим появлением, когда днём Айас старательно проговаривал слова заклинаний...

Айя бегала по хозяйству притихшая, но со странным напряжением на лице — и надеждой, когда она взглядывала на своего мужа.

Наконец великий день — точнее, утро настало. И Айас провёл первый этап ритуала исцеления своих детей. Он страшно волновался, но сумел без остановки проговорить все нашёпты, а когда всё закончилось и остались лишь вечерний и ночной этапы, он заверил Мирну, что теперь полностью готов всё приготовить сам. А ей надлежит лишь проверить, правильно ли он всё делает. И, забрав ту самую корзину, из которой ранее торчали прутья и которую успел подремонтировать, ушёл чуть дальше от избы лесничего — собирать материал для ритуалов. Потом он наберёт ингредиенты для ритуала, который проведёт для Айи. "И это будет экзамен для него, — думала Мирна, собирая на стол обед. — После которого мы расстанемся..."

Но человек полагает, а бог располагает... И всё случилось несколько иначе, чем рассчитывали и Мирна, и Айас.

Следующая глава в четверг.

Выкладка ближе к девяти вечера.

Если проды не будет, в комментариях будет предупреждение.