Лесная ведьма-15

— Мирна! — обрадовался Матвей ведьме и подошёл обнять её. — Мы-то уж думали, что ты совсем пропала!

Скосившись на Мстислава, Мирна сама обняла дозорного и сказала:

— У Айаса оба мальчика ослепли. Он меня увёз — думал, что я смогу вылечить их там, у них. Но я же лесная ведьма. Мне лес должен помогать. Когда он понял это, вернул назад меня и привёз сюда же свою семью.

А когда Матвей, что-то ворча, выпустил её из своих рук, она умоляюще посмотрела на Мстислава:

— Мстислав Никитич! Нам нужно ещё двое суток здесь!

— Ты военнообязанная! — резко ответил маг. — Ты вернёшься с нами в крепость завтра утром!

Но Мирна осмелела.

— Пожалуйста, Мстислав Никитич! У мальчиков всё ещё больные веки! И у Айи глаза только тронуты болезнью. Ей нужны всего лишь три ритуала одного круга, иначе она постепенно ослепнет! Вы же знаете: если не целить, болезнь надвинется и дальше!

— Мирна, мы военные! Мы следуем приказам! — чуть громче отозвался маг.

Вернулись солдаты и сразу бросились к печи — на улице не только влажно, но и надвигались заморозки. Мирна затихла, хмуро вспоминая: в её запасах ингредиенты для всех оставшихся ритуалов есть, да и Айас набрал гораздо больше того, что она обычно собирала... Как будто знал. Всё упиралось лишь в разрешение Мстислава. Но он твёрд в своих решениях, и она тоже понимала его...

Но опять-таки но... Что же делать... Что делать, если Айас сейчас сидит напряжённо, а его жена тихонько плачет, стараясь, чтобы её не услышали, но они в тесной избе, и даже солдаты посматривают на переднюю как-то... неловко? Мирна сама себе призналась, что боится, как бы шаман чего не сделал в такой неоднозначной ситуации... Хотя что он может сделать...

А вот она...

И решила про себя. Но, чтобы маг и остальные не заподозрил чего, она только покорно склонила голову и медленно, с видимым для всех отчаянием прошла в переднюю и села на краю топчана, чтобы едва слышным шёпотом сказать, пока Мстислав не видит:

— Айас, успокойся. Ритуалы будут пройдены.

А затем встала и пошла к печи — вытаскивать все чугунки из печи и искать посуду для уставших и промокших солдат. Айя, всхлипывая, посидела немного рядом с угрюмым мужем и притихшими детьми и подошла к ней помочь. Из-за печной трубы на них и на непрошеных "гостей" поглядывали ястреб и кошак...

Благо солдаты были в толстых шинелях, им было велено устроиться на полу в передней. Матвей пристроился к ним. Семью Айаса "выгнали" на печь — только из-за присутствия детей, насколько поняла ведьма. Все четверо поместились там, благодаря боковым полатям. Мстислав занял топчан, а ведьма примостилась на нижних полатях при печи — со всеми своим порядком "похудевшими" мешочками с сухими травами и прочими ингредиентами для ритуалов и для своих мелких ведьминских дел...

О пленниках она не беспокоилась. Если уж Айас там провёл ночь и не одну — уж им-то вообще нечего плакаться на судьбу.

Но, дождавшись, когда в избе все уснут, она мягко села на своих нарах и прислушалась. Бульона не ел только Мстислав. Бульона, в который она добавила пару щепоток нужной травы и успела нашептать на неё... Прислушалась и убедилась — спят. Бесшумной тенью она скользнула к порогу избы и быстро открыла дверь, чтобы тут же закрыть её. Усыпить — усыпила, но вдруг несмолкающий грохот ливня и иной раз прорезывающиеся в этом грохоте раскаты грома разбудят спящих?

Стоя почти под ливнем — настоящего-то крылечка к дому нет, ведьма воздела руки к вершинам деревьев, невидимым в падающей воде, и зашептала, обращаясь к лесному хозяину с мольбой... А потом просто стояла, не обращая внимания на долетавшие к ней брызги... И не услышала, как открылась дверь, как кто-то встал рядом, — только смотрела в стену дождя и не могла собрать свои думы...

— Мирна, хватит! Нечего горевать! Их проблемы — это только их проблемы, — резко сказал Мстислав. — зайди в дом. Простынешь...

Она не вздрогнула, потому что его голос был приглушён ревущим ливнем. Но некоторое время со страхом пыталась определить, когда он вышел: когда она читала мольбу к Лешему? Когда она просто стояла, размышляя обо всём подряд?

Мстислав затащил её в избу и тут же шёпотом велел снимать свой балахон, промокший так, что с него лило. Но ведьма только покачала головой и быстро отжала края верхней одежды, а потом кивнула на полати и сказала:

— Я лягу, не беспокойтесь за меня.

Он постоял, глядя, как она ложится. Он даже присел перед ней, всматриваясь, точно ли она закрыла глаза. И только, уверившись, что Мирна не собирается больше вставать, встал и снова ушёл в переднюю.

А утром никто не смог пройти и пары шагов сквозь тот чудовищный ливень, который, казалось, царствовал повсюду и везде. Мстислав пытался. Но груз воды чуть не сбил его с ног — ветер бушевал совместно с водой, и человек пропадал в этом ливне, сделав всего пару шагов. Матвей тоже пытался хотя бы отойти от входа, но и он пулей влетел в избу, чуть не уронив при этом всех, кто оказался за порогом.

Ведьма видела, что Мстислав пытался магическим взглядом определить, не колдовской ли это ливень. Но тоже быстро отказался проверять: вода смывала все следы — и колдовства, и ведовства...

А спустя время ведьма сидела в избе и, как и остальные, чуть не открыв рот, слушала, рассказ Матвея, как лесной хозяин не выпустил их уйти из леса и заставил вернуться в избу, а часом спустя к ним пришли солдаты... И не надо было смотреть на Мстислава, чтобы понимать: он всё ещё не успокоился и всё-таки подозревает, что сумасшедший ливень с грозой — это дело рук её, Мирны...

Следующая глава в субботу.

Выкладка ближе к девяти вечера.

Если проды не будет, в комментариях будет предупреждение.