Оператор А-энергии

— Готов? — спросил меня профессор Чижиком. У каждого кандидата был свой личный куратор. Чижиков был лучшим другом дядьки и хорошим знакомым нашей семьи.

— Как пионер, — широко улыбнулся я.

— Тогда поехали. пионер, — по-доброму улыбнулся он и закрыл крышку капсулы. Мгновенно пропали все звуки и свет. На несколько секунд возникло чувство паники. И... крышка вновь раскрылась, и я опять увидел лицо профессора.

— Сергей Ильич, что-то случилось?

— Ты как себя чувствуешь? — вопросом на вопрос ответил он.

— То есть? Прекрасно себя чувствую, — откликнулся я. — Можем начинать, Сергей Ильич.

— Хм, хм, собственно, уже всё закончилось. Потому и спрашиваю про твоё состояние. Ты ничего не почувствовал? Не запомнил?

— Нет, — растерянно ответил я мужчине. — Вы надо мной не шутите?

— В таком вопросе? — нахмурился он.

— Ясно, что ничего не ясно. Так что, мне вылезать?

— Да. Только, Платон, очень прошу, будь осторожен.

Ни во время выхода из капсулы, ни в следующие минуты я ничего не ощущал. Меня отправили проходить медосвидетельство и сдавать анализы. Чем я занимался следующие три часа. прошёл не один тест, ответил на сотню вопросов. а вот на мои расспросы никто не желал отвечать, хомяки плюшевые, блин. В первую очередь меня интересовало состояние моих товарищей по эксперименту.

— Сергей Ильич, что такое? — шепнул я куратору, улучив момент, когда мы с ним были одни. — Что не так? Почему вы и остальные ничего не говорите про ребят?

Тот ответил не сразу. Прошло секунд пятнадцать, пока он шепнул:

— С ними всё не так. Двое не приходят в себя. А один... с ним вообще всё не так. Ты единственный, кто чувствует себя прекрасно и ведёт адекватно.

— А...

— Всё, больше никаких вопросов. И держи за зубами то, что я тебе сейчас сообщил, — оборвал он меня.

— Понял, не дурак, — с лёгкой растерянностью откликнулся я.

Домой я сегодня не попал. Как и завтра, и послезавтра. Четыре дня я провёл в специальной подземной секции НИИ, особо укреплённой и оборудованной уймой приборов и датчиков. На пятый все окончательно убедились, что я полностью здоров и адекватен. И только тогда меня допустили до А-энергии.

Это было нечто! Первый оргазм с любимой и опытной женщиной ничто по сравнению с удовольствием и осознанием собственного могущества. Имплант мгновенно впитал в себя всё, что ему выделила установка прокола межмировой пелены.

— Как процесс? — спросил у меня Чижиков, когда установка отключилась.

— Прекрасно, Сергей Ильич, всё работает. Могу хоть сейчас продемонстрировать. Только не здесь, сами понимаете.

— Понимаю, — закивал он. В его взгляде заблестели неприкрытый интерес и жажда увидеть всё своими глазами как можно скорее.

На то, чтобы утрясти все моменты ушёл остаток дня и все следующие сутки. Уже ночью я в закрытой машине и под охранной чёрт знает скольких бронированных авто и дронов выехал из НИИ.

Через два часа наша колонна проехала через стальные ворота с надписями, поясняющими, что территория принадлежит МО и проход воспрещён под угрозой расстрела, и остановилась.

Стоило нашей крохотной группке научной братии выйти на улицу под свет фонарей, как рядом как из-под земли возникли трое мужчин. Двое в штатском и один в камуфляже с погонами подполковника.

За ними в тени маячили ещё несколько крупных фигур с оружием в руках. И там были не какие-то пистолеты или ПП. Совсем нет. У двоих я смог рассмотреть автоматы с навинченными на них глушителями (или не глушители, а что-то похожее), у третьего пулемёт с огромной коробкой с патронами под стволом. Возможно, были и другие бойцы. Хотя, почему возможно? Точно есть. В нашем кортеже четыре джипа. В каждом четыре-пять человек умещается вместе с водителем. Плюс два минифургона на семь-восемь человек.

— Насколько безопасен эксперимент и насколько заметные сопутствующие эффекты будут его сопровождать? — спросил нашу главную институтскую стерву один из штатский, так как та отвечала за всю нашу группу и проект по активации нового типа А-импланта.

— Мы не знает, Алексей Алексеевич, — спокойно ответила ему Соколова. — Это первая проба новых возможностей.

— Может быть дождаться светового дня? Тогда в случае возникновения вспышек они не так будут заметны, — посмотрел на него подполковник.

— Никаких ждать, — вклинился в беседу мой куратор. — А-энергия может уйти из импланта. Тогда вновь придётся возвращаться в лабораторию, запускать установку, и возвращаться сюда.

— Я тоже за то, чтобы уже сегодня, то есть сейчас провести заключительный этап испытаний, — поддержал Сергея Ильича второй мужчина в штатском.

— Хорошо.

И тут все посмотрели на меня.

— Что? — переступил я с ноги на ногу, чувствуя лёгкую неловкость от такого внимания.

— Теперь дело за вами, Платон Михайлович, — сказал мне Алексей Алексеевич.

— Что тебе нужно для активации способности? — поинтересовался у меня куратор.

— Только не здесь, — быстро произнёс подполковник. — Для этого есть целый полигон

Нашу группу окружили военные, те, кто хоронился в темноте, и мы потопали вслед за офицером.

Через пять минут мы подошли к большому двухэтажному зданию из серого кирпича. На крыше у него расположилась крупная надстройка, эдакий мини третий этаж. Одна из стен, смотрящая в поле, была полностью застеклена. Чем-то постройка напоминала лётные вышки в аэропортах, только значительно меньшего размера.

К этому моменту я уже настроился на имплант. не могу описать словами это чувство. примерно, как описывать оргазм импотенту или зубную боль человеку, никогда не страдающего этой напасти.

— Стоп! — сказал я и резко остановился. — Это что за здание?

— Командный пункт управления, — ответил офицер.

— Я могу его использовать?

— Для чего?

— Для активации способностей.

— Нет, — тут же быстро произнёс подполковник.

— Да, — одновременно с ним сказал Сергей Ильич.

— Как именно вы хотите использовать постройку, Платон Михайлович? — уточнил штатский, который здесь всем верховодил, раз перед ним наша главная институтская стерва ведёт себя, как шёлковая.

— Точно не могу сказать. Что-то такое чувствую, что могу перестроить этот пункт, сэкономив много А-энергии и получить куда лучший результат, чем в голом поле.

— Ясно, — ответил тот, чуть подумал и кивнул. — Хорошо, здание ваше. Только подождите, пока из него эвакуируются люди и будет вынесено ценное оборудование.

— Жду.

Военные управились минут за восемь. Вот ведь люди, прям будто, хех, не люди. У нас бы в институте понадобился час минимум, чтобы вытащить ту гору барахла, которую сложили военные в полусотне метров позади постройки. Ещё бы и пару перекуров сделали и раза три поскандалили. А эти ну чисто машины какие-то или муравьи.

— Всё, пункт полностью в вашем распоряжении, — сообщил мне Алексей Алексеевич под хмурым или нет, скорее тоскливым взглядом подполковника.

Я подошёл ко входу и замер в паре метрах от большой железной двери с крупными проушинами для навесного замка. Такого расстояния будет достаточно, чтобы...

А дальше я словно провалился в сон, которым с трудом мог управлять. Перед глазами всё закружилось, замелькали образы, всё тело заныло, его стянуло, словно после тяжёлых тренировок на все мышцы, под ложечкой на несколько секунд возникла сосущая пустота и... всё прекратилось.

Мне пришлось несколько раз сильно и часто моргнуть, чтобы вновь вернулась ясность зрения. Сознание очистилось парой секунд раньше. В груди появилась странная пустота. Но на фоне того, что произошло, личные ощущения были мелочью.

Здание разительно изменилось. Теперь оно было не кирпичное, а отлитое из бетона и покрытое бронированными плитами из металлического справа. Вместо окон торчали широкие бойницы с бронезаслонками. Верх был утыкан всевозможными антеннами. третий этаж превратился в небольшую прямоугольную башню. Сама постройка вроде как увеличилась в размерах, раздавшись вправо, влево и в противоположную от меня сторону.

Пока я глазел, огромная бронедверь плавно и медленно распахнулась. выпустив наружу двух солдат в, наверное, экзоскелетах и с необычным оружием в руках.

— Приветствуем, командующий, — синхронно сказали они и направили свои автоматы мне за спину. — Рядом с объектом посторонние. Прикажете уничтожить?

Я обернулся, не сразу сообразив из-за общего шока о ком шла речь. Только увидев своих спутников и охрану, целившуюся в меня и солдат, понял что к чему.

— Отставить! Отставить, это свои! — крикнул я и тем, и другим.

Парочка привратников тут же опустила свои футуристические пушки. Для них любое моё слово было законом. А вот солдаты в группе Алексея Алексеевича продолжали целиться. Пришлось тому на них прикрикнуть. С некоторой опаской он и второй штатский с куратором подошли ко мне.

— Значит, получилось? — спросил он.

— Да.

— Можно взглянуть изнутри?

— Да, — повторил я.

Один из караульных открыл передо мной дверь, пуская внутрь.

Здание сильно изменилось. Не знаю, что тут находилось до преображения. Сейчас оно было полно мужчин и женщин и незнакомой мне аппаратуры. На стенах висели какие-то экраны, по многим из которых бежали какие-то графики. Стенды с бумагами, разрисованными схемами и буквенно-цифровыми столбцами. Большая часть людей была безоружна и без брони. Зато почти у каждого имелись необычные девайсы на руках, голове, шее, лице, на спине и руках. При виде меня почти каждый приветствовал меня и подозрительно косился на моё сопровождение. Ещё в самом начале при входе за нами пристроились два здоровяка с крупными пушками в руках. В своих бронированных экзоскелетах они казались смертоносными роботами.

— Пожалуй, хватит, — уже через пять минут принял решение Алексей Алексеевич. Наверное, ему пришлась сильно не по душе местная настороженная атмосфера в его адрес. — Возвращаемся.

У ворот мы разделились. Я со своими коллегами отправился на том же джипе обратно в НИИ. Нам и особенно мне предстояло написать кучу бумажек, описывая каждый шаг. чих и мысль.

Что ж, думаю, что можно кое-что сказать о случившемся.

При разработки второго типа А-имплантов одна светлая (или слегка гениально-безумная) душа среди учёной братии, программирующая их, предложила ни много, ни мало, а вложить нечто похожее на игровую стратегию с созданием личной базы. Хоть магию, хоть паропанк со сверхспособностями, хоть космические войска, хоть цивилизацию каких-нибудь энерголюдей. А-энергии всё равно, что реализовывать. Профессора и кураторы в правительстве подумали-подумали и решили: а давайте попробуем. Двое из нашей четвёрки были обычными учёными, далекими от видеоигр. А я и ещё один молодой парень были выбраны в группу за увлечения конкретно жанром стратегии. Он получил имплант с космической базой. В мой закачали установки попроще. База создавала юнитов, ресурсы и здания с уровнем развития примерно на пять поколений вперёд, которое перестало жечь нефть и водород в движках, а перешло на электроэнергию, успешно развивая нанотехнологии, робототехнику и ИИ. Третий участник эксперимента согласился попробовать себя в роли лидера магической эльфийской цивилизации. Четвёртый же должен был стать единственным живым среди цивилизации роботов, которой тоже было по силам создавать космические аппараты. Кстати, я хотел с ним поменяться. Уж очень мне понравилось это направление. Но мне не разрешили. И даже дядька не смог продавить.

Безумная идея безумного гения сработала только со мной. И судя по радостным эмоциям всех свидетелей эксперимента им этого было достаточно. Выхлоп в двадцать пять процентов? Замечательно!!! Ведь мог быть и ноль.

Я же, честно говоря, был одновременно счастлив так, как никогда в жизни и также сильно расстроен. Доставшаяся мне система на фоне прочих казалась пресной и серой. Ну. подумаешь, что я теперь смогу силой мысли создать завод по производству всяких фантастических флаеров, танков с энергопушками, спецов с электронными девайсами-имплантами, которым что стены кулаками крушить, что проводить сложные вычисления. На фоне настоящей магии с прекрасными эльфийками и роботов, которые моим киборгам сто очков форы дадут это всё выглядело пресно. А если вспомнить про космическую систему, то и вовсе наступала чёрная меланхолия.

"Но может потому я и жив, а не лежу овощем под капельницей и с трубкой от ИВЛ во рту, что мне выпала примитивная система на фоне остальных", — попробовал я сам себя успокоить.

В течении следующих десяти дней, восполняя запас А-энергии в импланте, я частью построил с нуля. частью перестроил несколько зданий на полигоне. Так появились два медицинских центра, где могли с лёгкостью вылечить почти всё, чем болели люди. Или заменить орган на искусственный аналог, работающий с помощью миллионов нанитов. За ними место на полигоне занял небольшой завод по производству лёгких летательных аппаратов двойного назначения — военного и гражданского — работающих на принципах антигравитации.

Четвёртая постройка была ещё одним заводом, но производящим питающие элементы для всей техники моей "цивилизации". А если подшаманить, то батареи можно ставить и в земные образчики. Благо, что при программировании импланта ТТХ многих устройств писались с таким расчётом. Пятая постройка была чисто военной. На этом заводе производили ударные дроны с мимикрирующим, радиопоглощающим покрытием и бесшумной работой. Сразу три десятка образцов забрал Алексей Алексеевич и куда-то отправил. Думаю, что куда-нибудь в горячие точки, чтобы проверить в деле. Таких на планете всё ещё хватало несмотря на резко взлетевший рост жизни и достаток у всех людей поголовно. И в Африке, и в Азии, и в Европе — везде.

Заводов в моей цивилизации было штук сто. На все случаи жизни. Хоть кастрюлю с ИИ можно было сделать. Хоть сверхтяжёлый носитель-ракету, заряженную анти-частицами.

Были и жилые объекты. Дома, казармы, школы, детские сады, гимназии с университетами и академиями. И каждый из них со своим штатом живых людей. Таких же, как мы. Говорящих на русском языке, с русской историей и русским менталитетом. Последний чуть-чуть подкрутили в сторону дисциплины и подальше от "авось". А то ещё пустит какой-нибудь Вася ракету на авось, которая может испарить крупный остров.

Несколько человек из НИИ и правительства стали моими заместителями, получив возможность распоряжаться на уже построенных мной объектах. К ним меня перестали допускать сразу после возведения. И я не удивлён. Эти люди слишком любят власть, чтобы делиться с ней.

На двенадцатый день Сергей Ильич неожиданно предложил:

— Платон, а давай увеличим количество А-энергии, а? Твой имплант сейчас получает около шестидесяти процентов от доступного внутреннего объёма. Что если поднять до восьмидесяти пяти?

— Не опасно?

— Ты сам что чувствуешь? — в своей привычной манере отвечать вопросом на вопрос сказал он.

— Ничего неприятного не ощущаю во время зарядки, хех. Я прям, как батарейка какая-то, — хмыкнул я.

— Вот и ладненько.

Я занял привычное место и приготовился впитывать А-энергию. Процессом руководил мой куратор.