Wtf?

— Ну тогда докрути винтики героя до конца, и отправляй уже. Да, и не забудь главное!

— Братишь, ты снова хочешь меня обидеть! — Говорил Шинигами-сама снова тыкая в меня "перчаткой".

Через пару мгновений все снова стало стремительно исчезать.

Однако у меня успела проскользнуть мысль, что пора бы уже просыпаться.

=//=

В этот раз, я "включился" ... плохо. Тело затекло, какая-то твердая хрень под боком не прибавляла хорошего настроения. К тому же накрапывал дождик, и все чаще на лицо падали холодные капли. Запах помойки упорно долбился в нос. Голова была пустая-пустая, до звона в ушах. Небо в просветах между домами хмурилось, и так не хорошее настроение со временем становилось все хуже. Где-то на границе сознания слышался ежедневный шум города, звуки жизни, который тоже потихоньку начинал добавлять каплю за каплей в общую копилку раздражения.

Сколько так пролежал не знаю. В какой-то момент к звукам города добавилось кое-что новенькое. Сначала просто неразборчивые голоса говорили. Потом в них появилось напряжение и угроза. Потом женский крик и быстрый перестук каблуков. Когда же они затихнут? Каблуки простучали мимо и стали затихать, но на смену стали возникать прокуренные мужские голоса, которые раздражали в несколько раз сильнее. И уже они заполнили чашу моего терпения до краев. Но когда один из них, пробегая мимо, споткнулся о мою ногу, чаша переполнилась.

Из моего горла вырвался хрип. От пинка возникли непередаваемые ощущения, что по телу пробежал легион легионов мурашек, что меня подключили к высоковольтке и забыли где выключатель. Каждую мышцу сводило судорогой. Болело все тело, но раз болело значит есть. Раз есть, значит могу подбить глаз, постучать по "фанере" и сломать парочку "шнобелей". И я не ошибся. Голоса, что гнались вслед за каблучками, стали возвращаться. В этот раз я был этому рад!

Шея все еще плохо слушалась, но оторвать взгляд от неба я смог. Передо мной стоял в современной городской одежде парень лет двадцати, может постарше. На лбу у него остался отпечаток от встречи с асфальтом. Чуть дальше и в стороне стояли три похожих индивида. Что он говорил я не слушал, но начало действия увидел. Разозленный моим невниманием, "первый", так назову любителя асфальтов, наклонил корпус вперед и пнул меня в голову. И у него получилось бы, но я наклонил голову вбок, что вызвало новую вспышку боли в шее. Правая нога "первого" ударилась в стену над моим левым плечом. Однако враг открылся, и упускать такой случай я не мог. Вцепившись руками в ногу первого, со всей доступной силой и скоростью поднял свою правую ногу. О! Да! Это было воистину жестоко! Но зато эта ветвь на семейном дереве дальше расти не будет. Со стоном и держась за приличное место "первый" стал заваливаться на землю, попутно поднимая меня.

Трое других потеряли солидную часть своей уверенности и в бой не рвались, так что пришлось идти самому. Отпускаю ногу "первого" и иду к самому левому, смотря неотрывно в глаза. "Второй", тот самый "самый левый", под моим напором совсем перетрухнул, и достал раскладной нож. Однако храбрости это ему не прибавило, и с каждым моим шагом "второй" дрожал все сильней. Когда мне остался шаг до уверенного удара, "второй" ударился в панику! Сначала кинул в меня нож, который я между прочим легко поймал, и с воплями пустился наутек из переулка. Просто так его отпустить я не мог, мне хотелось наказать его, заставить мучатся за потревоженный покой, и я это сделаю! Пошарив быстро взглядом вокруг, попутно взглядом предупредил "третьего" и "четвертого" не дергаться, достал бутылку из мусорного пакета на котором лежал. Отлично! Месть бутылке за боль в боку, и наказание для неудачника "второго".

— Вух! Вух! Вух! — Запела бутылка вращаясь в полете.

Тюк!

— Аоу!

И бессознательное тело падает на асфальт. Я был уверен что силу рассчитал точно, и бутылка ударилась не пробивая череп донышком, а боком, хорошенько встряхнув содержимое головы. Если оно было, это самое содержимое. Осталось двое.

Вперив взгляд в "третьего" неспешно пошел на него, раздумывая, что бы с ним сделать. Пальцы поломать? Или просто ноги? Не, обезболивающего под рукой нет, а "третий" не обладает достаточной силой духа, поэтому может отбросить коньки в процессе ломания, от страха и болевого шока. Тогда сломаю один раз, но зрелищно. Будет в новом месте сгибаться что-то. Но что же ломать? Руку? Ногу? Правую? Левую?

Однако моим планам не суждено было сбыться. Мне оставалось всего-то четыре шага, когда "третий", пуская слезы и сопли, намочил штаны. Все настроение сбил, гад! Посмотрев на "четвертого", увидел лишь мышь смотрящую на удава. И так пакостно стало, будто я стал кичится, что я сидя в танке победил пятерых детсадовских детей. Поэтому быстро переместившись между этими двумя, вырубил их и приступил к сбору трофеев. Ну хотя бы раздражение скинул.

"Четвертый" был одет в кроссовки, мешковатые штаны, майка по колено, ветровка, и кепка с повернутым назад козырьком. У него мне приглянулись большие наушники и то к чему они присоединялись, то есть плееру. В бумажнике была карточка с каким-то батаном в очках, хотя, если присмотреться можно узнать "четвертого", и небольшим количеством бумажек-купюр. Деньги немедленно перекочевали в карман моих штанов. Поправив на ушах наушники включил плеер, а то слушать всхлипы "первого" невозможно! Как включил, так же и выключил. Там был только реп, который у меня не переваривался.

Повесив наушники на шею, осмотрел себя. Молодое и крепкое тело, хотя все еще болит. На мне были одеты синие сандалии на липучках на босую ногу, бежевые джинсы и синяя рубашка с коротким рукавом в желтый цветок. В нагрудном кармане лежали темные очки, которые незамедлительно и одел. И все. Хотя нет, еще в карманах были деньги и плеер "четвертого", и нож "второго". Теперь точно все. Хм, хочу еще, ведь не всех же я обобрал?

В переулке не было ничего, кроме широкой двустворчатой железной двери и двух мусорных баков. Между этими баками на куче мусора я и лежал, по видимому.

Мда, "первый" как загнулся после удара, так до сих пор и лежит подвывая. Возится с ним ради парочки бумажек... пфе!

Значит, остался "второй". А он почти добежал до улицы, ему осталась треть пути. Ну, вперед. Аккуратно обойти лужу "четвертого", что-то эта фраза показалась мне неправильной, переступить через "третьего" и "первого", теперь мимо баков к цели. Хм, а настроение потихоньку ползет вверх!

— Иии!

Как у меня оказался в руке нож обратным хватом — не знаю. Вот я шел себе за трофеем, чей-то писк, и в следующее мгновение я на высоте двух метров стою на стене в полуприсиде, готов рвать и метать: в правой руке нож, левая направлена на угрозу и пускает молнии между пальцами.

А напугала меня девушка. Довольно симпатичная, с азиатскими чертами лица и длинными темными волосами, в белой блузке и черной юбочке. Юбочке, которая не прикрывала розовые трусики. Так, не время для этого! Сейчас она сидела за мусорным контейнером на корточках, глаза темно-карие, почти черные, и большие-большие. Похоже, что я напугал ее не меньше, чем она меня. Хм, а что это она в пустынном переулке делает? Хотя, раз на корточках, может до туалета не дотерпела? Тогда не буду мешать, ото мне резко поплохело.

Спрыгнув со стены сделав сальто, посмотрел на девушку поверх очков и подмигнул. Да по пижонски, но настроение стремительно ползло вверх, несмотря на жжение во всем теле, изжогу и мигрень. Пока совсем не расклеился надо дошманать "второго" и уносить ноги. Вдруг здесь валяется сынок большой шишки, а мне лишних проблем не надо. Девушка сделает свои дела, и уйдет, подумав что это обычная драка подворотней шпаны. Хм. Голова что-то мыслит, это хорошо.

"Второй" лежал носом в землю, поэтому ради барыша пришлось его перевернуть. Округлое пухлое азиатское лицо. Свернутый набок нос и кровь из него. Больше ничего стоящего внимания. Здесь бумажек оказалось побольше, раза в три больше чем с "четвертого". Взяв только их, с трудом поднялся и на всей доступной скорости выходить с места свершения справедливости. Не преступления же?

До выхода осталось с десяток шагов, когда силы окончательно покинули меня, и мир погрузился во тьму. В очередной раз.

=//=

Я перевернулся на другой бок, но сон не шел — выспался. Так и валялся в кровати, не открывая глаз. Вставать было лень настолько, что работа отодвинулась в разряд "не стоит внимания". Ну и сон был! Надо вспомнить пока не забыл, потом запишу и после посмеюсь. Сначала я видел нападение лиса на Коноху, а так же принял в этом участие. После "зайцем" попал в некое место, где Шинигами и ... эм... Шинигами-сама читали мангу. Затем я попал в переулок, валялся на куче мусора и дрался с шпаной, хотя правильнее сказать избивал. Там еще девушка симпатичная была. Все? Все. Блин, если такое повторится, придется перестать смотреть аниме и мангу. Блин, там же столько произведений стоящих внимания, столько еще не просмотрено, столько не увидено! Эх, ладно, значит буду по чуть-чуть. Скажем, в выходной три часа на это дело пускать. Но серии длятся в среднем по двадцать пять минут, за три часа шесть с половиной серий, а еще ведь манга! Ааааа! Во всем виноват Слащавый Тип! До сих пор хочется разбить его гляделки.

Бурвурвуррр.

Эх, желудок жрать просит, значит все-таки пора вставать. Подушечка, знала бы ты, как мне не хочется с тобой расставаться! Но есть гадкое слово — надо! Зевая продираю глаза, откидываю одеяло и сажусь на кровать.

Где я?

Я еще не проснулся?

Я был в маленькой комнате без окон. Вокруг были: вешалка у дверей, стол у дальней стены, четыре стула у стола, и тумбочка в углу, напротив вешалки. Подо мной же была не кровать, а матрас. Это был не конец? Оох...

Тут дверь открылась, и в нее вошла девушка, уже знакомая мне по переулку. Сейчас на ней вдобавок к той одежде что была прежде добавился передник, такой носят официантки или горничные, да волосы, каштановые, а не черные как показалось, были собраны в высокий хвост и открывали красивую шею. Увидев меня, девушка переменилась в лице и пулей выскочила за дверь.

Неужели я такой страшный? Ндааа...

Значит надо сматывать удочки и тикать отсюда, думать буду потом. Так, наушники с плеером оказались на столе, сандалии под вешалкой. Спал я одетый. Тогда быстренько скрутить матрас и под стол, плеер в карман, наушники на шею, сандалии раз-два, все готов! Открываю дверь, а за ней стоит беглянка с подносом полным еды в одной руке и тянется другой к двери.

Так мы и замерли в дверях, и неизвестно сколько еще простояли, если бы не начавший падать поднос. Заметил это не только я, поэтому ловили его в четыре руки. Вся вкусняшка с подноса была спасена, но немного бульона с тарелки все равно пролилось. Желудок просигналил, что это расточительство, и вообще, надо отобрать хавчик и запереться в комнате пока он не кончится! Силой воли отказался от этого искушения, обогнул девушку и пошел дальше, мне нужен выход. Тревогу не подняли, хорошо.

Комната, в которой я спал, оказалось тупиком в длинном коридоре. Вдоль стены стоял ряд холодильников. Голые стены покрашенные зеленой краской, пол покрытый плиткой, и лампы дневного света. Вот и все что я увидел. Дойдя до конца коридора, нашел две двери, стоявшие напротив друг друга. Приоткрыв левую, увидел большую кухню, в которой суетилась куча народу. Значит там тихо не пройти. Осталась другая дверь. За первой правой дверью оказалась еще одна, и оная явно вела на улицу, но меня смущало что она не закрыта. Впрочем, деваться некуда, понадеюсь на быстроту своих ног. Первая дверь закрылась без проблем: тихо и без неожиданностей. А вот вторая заскрипела-заскулила, как волк на луну, жалобно и затяжно, громко-громко. Все, спалился с концами!

Резко открываю дверь, секунда на оценку ситуации. Проулок, похожий на тот где очнулся. Слева видна оживленная улица, до нее метров пять — шесть. Опасных — никого, Условно опасных — никого, безопасных — гражданский. Путь свободен, вперед.

Я уже сделал пару шагов, когда в спину услышал:

— Очнулся наконец!

Оглянувшись посмотреть, кто это казал, замер. Бабулька в белом переднике полтора метра с кепкой дымила трубкой как паровоз, а ее хулиганская ухмылка говорила, что эта бабулька еще ни год и не два будет дымить свою трубку.

— Спешишь куда? Ты с внучкой моей попрощался? Ото знаю я современную молодежь, одно бескультурье! Вот ты яркий пример этому. Я уже сколько с тобой говорю, а ты даже не поздоровался, не представился. Ох, куда катится мир!

Я так и стоял, удивленно смотря на эту квинтэссенцию жизни. Напор и активность этой бабульки поражал! Пока она говорила, а я пялился на нее как идиот, она докурила в одну затяжку, убрала куда то трубку и взяв меня за руку повела назад. Я даже сказать против не мог, не то что сопротивляться такому напору! Пока мы шли бабулька говорила.

— Два дня назад вечером сижу за кружечкой чая в подсобке, думаю, как клиентов еще приманить, и тут возвращается моя припозднившаяся внученька, да не одна, а с телом пьяным. Я разохалась да разахалась, ясно дело разволновалась за внучку, что парень ее охмурил, обкрутил, поматросил и бросил. Я уже в уме прикидывала знакомых, у которых можно по быстрому и без вопросов печати в паспорте шлепнуть, что бы внучка одна ребенка не растила, а тут даже поцелуйчиков не было! Мне подружки уже правнуками хвастаются, а мои все никак! Вот и копчу небо дожидаючись!

Пока она это говорила, мы дошли до моей спальной комнаты. Бабулька уверенно открыла дверь и вошла, я же чуть замешкался, сам не знаю почему. В комнате все осталось так же как при моем уходе — пусто и чисто. Только за столом сидела девушка, закрыв лицо руками, поднос с едой стоял на столе. Желудок снова собрался жаловаться и выдавать свои рулады, но я сумел сдержатся. Пока я мялся в дверях, бабулька уже уселась за столом и сверлила взглядом девушку.

— Ну?

— Он *шмыг* ушел.

Тут одуревший от запаха желудок не выдержал, и заворчал, какой я нехороший, не кормлю его! Бабулька насмешливо посмотрела на меня, ухмыльнулась своей хулиганской усмешкой, и сказала:

— Чего стоишь, ешь давай!

Раз предлагают, значит надо брать. Как там, "дают — бери, бьют — бей в ответ". Миг, и я уже ем суп с лапшой. Только начав есть я понял насколько проголодался. Первая тарелка закончилась — я даже не заметил, как вторая уже была в руках. На время насыщения я выпал из реальности. Я просто ел, ел и ел. В животе наверно черная дыра появилась, или как у гомункула-пухлячка из алхимика.

В какой-то момент, за очередной ложкой супа я понял — эта последняя, иначе вырвет. С печальным вздохом, ложку пришлось отпустить. После моей одержимости на столе было три тарелки: пустая, полная, и полупустая. Странно, я думал, что съел больше. За столом так же сидела бабулька и девушка. Бабулька смотрела с таким видом, будто еле сдерживает смех внутри. Девушка же смотрит, каким-то странным взглядом, непонятным, при этом выглядела довольной-довольной, я бы даже сказал счастливой. Впрочем, после плотной еды мне все было фиолетово, нужно найти друга любого мужика — диван, и завалится на него на пару часиков. Сейчас даже дышать удается с трудом из-за набитого живота!