— Только один. Девчата мне поведали, что вы рассказывали им о моём появлении в мире Убежища, и даже назвали Яне с Младой моё настоящее имя. Как такое вообще могло произойти?

— Я несколько раз видел во снах, как ты приходишь в мир Убежища и общаешься с девчатами. Во снах я и услышал имя твоё, Родослав. А когда проснулся, задумался и понял, что придёт не просто неизвестный человек со стороны, а родной внук моего племянника Ивана. Когда я наблюдал за тобой, опосля лечения в таёжном озере, то осознал, что рано или поздно, ты проявляя своё любопытство, доберёшься до старой книги хранящейся в дубовом сундуке, а прочитав её всю, со временем осознаешь, как открывается проход в мир Убежища. Именно это я и рассказал девчатам.

— Благодарю за ответ, Драгослав Ефимович. Теперь всё стало на свои места.

— Тогда пойдём по-снедаем, правнук, девчата уже стол накрыли в большой зале.

Во время общей трапезы в большой зале, Драгослав Ефимович сидел по одну сторону накрытого стола, а Яна с Младой расположились у него по бокам.

По другую сторону находился Родослав, с Клавдией Андреевной и Дарьей, которые также разместились с двух сторон от мужчины.

Трапеза проходила в полном молчании, ибо все присутствующие сосредоточенно вкушали приготовленные блюда и привезённые Родославом продукты.

Лишь во время чаепития трое девушек начали меж собой перешёптываться, заодно бросая любопытствующие взгляды на внука Клавдии Андреевны.

Когда трапеза закончилась первым поднялся из-за стола Драгослав Ефимович, за ним последовал Родослав.

Едва мужчины отправились на подворье, девчата под руководством бабушки начали убирать всё со стола.

Уже выйдя на крыльцо прадед первым нарушил молчание.

— Ты хорошо объяснил моим девчатам, насчёт обращения перед трапезой. Всё им правильно сказал. "Обращение к Богам перед трапезой можно произносит мысленно. Самое главное, чтобы оно прозвучало в ваших сердцах. Слова может ветер унести, а ваши сердца всегда открыты для Богов". Ничего лишнего, явлена самая суть.

— Мне так дед Иван всегда говорил. Он добавлял, что современные люди не поймут меня, если я обращение начну вслух произносить в общественной столовой или кафе.

— Полностью согласен с пояснениями Ванечки. Что можно произносить мысленно, ненадобно озвучивать там, где этого люди не поймут. Я подтвердил твои слова своим девчатам, и добавил им от себя, что заставлял произносить обращение вслух потому, что хотел убедиться, выучили они его или нет. По этой причине обращение сегодня впервые не прозвучало перед трапезой. Как твоя головная боль, правнук?

— Странно. Она полностью исчезла, и я даже не заметил когда это произошло.

— Значит переданное тебе пошло на благо. Ко мне просьбы имеются?

— Только одна, поясните девчатам, что нужно будет делать, когда они сопроводят Дашу к таёжному озеру. Ведь я не знаю, умеют ли они складывать минуты и секунды, чтобы купание Дарьи не больше одного часа получалось.

— Хорошо, я им утром всё расскажу и напишу. Ты сейчас в Сосновку поедешь?

— Да, как только бабушка выйдет из терема.

— В таком случае, до завтра, правнук.

— До завтра, прадед.

Драгослав Ефимович направился к двум берёзам, и Родослав заметил, как при его приближении быстро образовался переход в мир Убежища. Стоило прадеду пройти через него, как сияющий переход мгновенно исчез.

Вскоре на крыльце появилась Клавдия Андреевна, а следом за ней из двери терема вышли трое девчат с загадочными улыбками на лицах.

Девочки проводили бабушку до машины и дождавшись пока она займёт переднее пассажирское кресло, попрощались с ней.

Затем, трое девушек подошли к Родославу стоящему у водительской двери своего "Ниссана".

— До завтра, девчата. Не скучайте и можете хоть сейчас ложиться спать, если вам ночью не нужно лекарственные травы собирать. Мне известно, что вы их в полнолуние собираете. Однако, помните. Завтра вас дедушка с утра пораньше разбудит.

— Мы это помним, дядечка, — произнесла Млада.

— До завтра, Слава, я буду без тебя скучать, — сказала Дарья, и подойдя чмокнула мужчину в щёку.

— До завтра, — произнесли в один голос близняшки, и повторили сделанное Дашей.

Родослав сел за руль внедорожника, завёл двигатель и медленно выехал с заимки на лесную дорогу ведущую в сторону деревни.

Во время движения мужчина заметил весьма довольную улыбку на лице Клавдии Андреевны.

— Бабуля, признавайся. Это была твоя идея с поцелуями при прощании?

— А разве тебе не понравилось, внучек? Тебя аж три девицы-красавицы поцеловали. Радоваться должен, а не ворчать на бабушку.

— Вот скажи мне, пожалуйста, зачем ты торопишь события? Я ещё толком не знаком с Яной и Младой, а у Даши только началось лечение на таёжном озере. Да и с ней мы знакомы меньше недели. Неужели ты так и не поняла до сих пор, что без чистых и искренних чувств у меня с девчатами не будет никаких отношений.

— Так девочки уже сейчас влюблены в тебя. Так чего ты теряешься?

— А отсутствие у меня каких-либо глубоких чувств к ним, для тебя вообще ничего не значит? Вот скажи мне, только честно. Вы с сестрой пошли бы замуж за деда Ивана, если бы он вас не любил?

— Ванечка нас очень нежно и сильно любил, поэтому мы с Надюшей и дали добро своим родителям пойти за него замуж.

— Ты не ответила, бабуля, на мой вопрос. Разве можно с кем-то создавать семью или семейство, если нет чистой и светлой любви?

— Любовь может со временем появиться, Славик. Особенно если детки пойдут.

— А может любовь и не появиться вовсе. И как тогда дальше жить? Прикажешь любить только своих детей, а девчата пусть всю оставшуюся жизнь без любви остаются. Так что ли по-твоему? Разве они это заслужили, после перенесённого горя и утрат? И не нужно мне повторять избитую фразу "стерпится — слюбится". Я прекрасно понимаю, что я последний мужчина способный иметь детей в старшей ветви рода Соболевых, насчёт такой способности у Драгослава Ефимовича мне пока ничего неизвестно. Да и захочет ли прадед, после трагической гибели двух своих семей с детьми и внуками, создавать третью остаётся под большим вопросом. Мне кажется, что он уже сделал выбор, взяв Яну и Младу к себе на воспитание, как собственных внучек. Вот только и я, родная моя, быком-производителем потомства становиться не намерен. Дети всегда должны быть зачаты в любви. Ты можешь сколько угодно говорить, что я странный и не от мира сего, но таким меня мой отец воспитал.

— Славочка, а как же долг перед Родом?

— Бабуля, а где и кем сказано, что этот долг без любви должен погашаться? Я тебе уже сказал, что ещё толком не знаком с девчатами, и мне нужно их получше узнать. А для этого нам нужно общение, чтобы хоть какие-то признаки влюблённости для начала у меня появились. Так нет же, ты меня не слушаешь и гнёшь свои линию. И даже не вздумай на меня обижаться, за сказанную правду не обижаются. Постарайся меня понять, бабуля. Даже если бы я завтра женился на всех трёх девочках, они тебе за три месяца правнука всё равно не родят, как бы ты этого не хотела. И вот ещё что. Если тебя кто-нибудь станет спрашивать про Дашу, особенно, из дома деда Игната. Всем отвечай, что она отправилась на встречу с человеком, который ей хотел рассказать откуда родом её отец и кто его родители. Больше тебе ничего неизвестно.

— Мог бы и не напоминать, Славик. Мне Дашенька и Драгослав Ефимович уже всё разъяснили.

Дальнейший путь до дедовского дома в Сосновке они проехали в полном молчании, думая о чём-то своём.

Открыв ворота и загнав "Ниссан Патрол" во двор, Родослав дождался пока бабушка встретит свою корову и проводит её в хлев. Лишь после этого, он заметил, что люди стоящие возле грязных джипов на другой стороне улицы, исподволь наблюдают, как он закрывает ворота.

— Ты оказался прав, Костик, — сказала София своему брату. — Соболев действительно ездил на лесную заимку за своей бабушкой. Мне также интересно, что она там одна в лесной чаще делала? Это же почти в самом центре аномальной зоны.

— Соня, а за кем Родослав Всеволодович ещё мог ездить на лесную заимку? Сама же видела, что они вдвоём вернулись в деревню. А отвозил внук свою бабушку на лесную заимку, чтобы она там лекарственные травы в лесу собирала. Ведь прошлой ночью полнолуние началось, а травницы именно в это время делают свои сборы. Кроме того, ты сама от Анфисы Игнатьевны слышала, что на Соболевых аномальная зона особо не влияет.

— Про сбор лекарственных трав я уже поняла, братик. Мне всё же интересно, куда Даша подевалась? Никита уже полдня ходит по дому, как грозовая туча. Всей группе мозг вынес, вызнавая, как могли проглядеть его младшую сестру.

— Если есть желание, то сходи через час к бабушке за парным молоком. Как раз она свою корову доить закончит. Вот и спросишь у неё.

— Наверное, я так и поступлю, Костик. Иначе меня Найдёнов сегодня вместо ужина съест и косточек не оставит.

— Сама виновата. Нехрен было самогонку пить. Я тебя сразу предупредил, что она может шибко по мозгам вдарить, но разве ты мои советы когда слушала.

— Костян, хватит меня этой самогонкой попрекать. Мне самой противно, что хорошую девушку ни за что обидела. Я сейчас чисто по-человечески за Дашу переживаю.

— Никита тоже переживает за свою сестрёнку, — сказал Константин и прошёл на двор.

Родослав зайдя в дом, сразу прошёл на кухню. Налив себе из термоса чая, присел на ближайший стул и начал размышлять совмещая это с чаепитием.

Сегодня впервые в жизни, он стал оспаривать решение своей любимой бабушки, причём иногда повышая голос. Раньше они понимали друг друга с бабулей с полуслова. Вот и пытался Родослав разобраться, что же с ним произошло. Перебрав в уме несколько вариантов, он остановился на одном. Скорее всего, это жизненный опыт и знания полученные от Драгослава Ефимовича, в нём пробудились таким вот необычным образом. Из этого он сделал следующий вывод, что следует попробовать вновь начать старую книгу, но сделает он это после ужина когда бабуля отправится спать. В этом случае его никто не сможет отвлекать от чтения. Ведь вечером к бабушке могли прийти соседи по любой надобности.

Словно подтверждая его мысли, на кухню пришла довольная Клавдия Андреевна. В одной руке она держала эмалированное ведро на две трети наполненное парным молоком, а в другой несла пустую трёхлитровую банку.

— Бабуля, ты меня извини, за то, что наворчал на тебя в машине, когда в деревню возвращались, — примирительно сказал внук. — Я тут поразмыслил и понял, почему так произошло. Похоже, что вместе со знаниями и опытом, я перенял от прадеда черты его характера.

— Я это тоже поняла, Славик, и не обижаюсь на тебя. Сама же просила Драгослава передать тебе знания, да позабыла про его бунтарский характер. Демьян Ефимович постоянно рассказывал, что его младший братец-близнец всем хотел доказать свою самостоятельность. Так что, я рада, что всё разрешилось, и на тебя не сержусь. Я пока корову доила, думала над твоими словами. Ты прав, внучек. Без любви не стоит и начинать семейную жизнь.

— Я тоже рад, что мы друг друга поняли, родная моя. Ты только мне скажи, отчего ты такая довольная с дойки пришла?

— Так Сонечка ко мне за парным молоком заходила, и две пустые банки вернула. Но я ей в одну трёхлитровую банку свежего молочка налила, а вторую с собой принесла.

— Она про Дарью спрашивала тебя?

— Спрашивала, но я ей всё, как мы договорились рассказала. Что Дашенька меня предупредила, что отправится на встречу с человеком, который ей должен рассказать откуда родом её отец. А возвернуться в деревню она планировала примерно через месяц.

— Правильно всё сказала, бабуля. Думаю, это известие немного успокоит Дашиного старшего брата, и он временно прекратит её поиски.

— Ты сам-то чем думаешь заняться, Славик?

— Думал после ужина отправить тебя отдыхать, а сам продолжить чтение старой книги. Надо же проверить, как знания прадеда помогут мне в её понимании.

— Только не забудь прежде чем лечь спать, книгу назад в пуфик прибрать.

— Хорошо, бабуля, я так и сделаю.

После вкусного ужина приготовленного бабушкой, Родослав сходил за старой книгой и отнёс её к себе в комнату.

Пока Клавдия Андреевна занималась своими делами, мужчина с волнением открыл книгу. Погрузившись в чтение, он перестал видеть рукописный текст. Пред его взором раскрылась невероятно красочная картина прошлого, поражающая сознание своей точностью и необычностью. Образные потоки словно ручейки заполняли его память неся в себе знания далёких времён.

Почувствовав нахлынувшую усталость, Родослав потёр руками глаза и с громадным сожалением оторвался от чтения старой книги. Он вложил закладку, чтобы запомнить место где остановился, закрыл тяжёлую обложку и застегнул замки.

Лишь уложив старую книгу в дубовый сундук и придав ему вид пуфика, Родослав окончательно осознал, как сильно он устал. Радовало лишь одно, знания прадеда им усвоились и серьёзно помогли с чтением.

Добравший до своей комнаты и погасив везде свет, мужчина рухнул на кровать и не раздеваясь мгновенно заснул.

Во сне он словно бы заново читал страницы старой рукописной книги и выполнял указанные в ней наставления, а когда он дошёл до места где оставил закладку, его сознание улетело в обволакивающую приятную темноту...

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓