Безумие стали

Свен поморщился, смирение сына не могла его обмануть. Ну почему Эрик пошел в Лангобардов? Королевская кровь сильна, спору нет, но сколько той крови лет? Век, не больше. Эрик зачитывался жизнеописаниями рыцарей прошлого, мог часами слушать легенды об их подвигах, но к морю оставался равнодушен и даже побаивался сине-зеленых просторов с островками айсбергов. Если бы он тогда не наглотался воды, упав за борт, может, всё сложилось бы по-другому? Сейчас уже не угадаешь, где эрл допустил ошибку в воспитании сына, но ломать и переделывать Эрика поздно — это Свен понимал. Понимал, но до сих пор не оставлял попыток вылепить из повзрослевшего мальчика будущего Стража.

— Я получил послание от королевского герольда, — сказал Свен, принимая от Руфины блюдо с жареными голубями.

— Что хочет его величество? — спросил Эрик без всякого интереса.

— Король хочет, чтобы мы посетили рыцарский турнир, который состоится через две недели.

— Ооо!

Эрик сразу проснулся — зеленые глаза засверкали подобно изумрудам, брови изогнулись домиком, лицо молодого виконта за короткое время отразило целую гамму чувств от удивления до восхищения. Первый восторг прошел, и юноша спросил:

— А почему так рано? Турнир обычно проводят в середине лета...

— Думаю, король заскучал и решил развлечь себя, а заодно и подданных драчкой крабов.

Эрик сразу вспомнил отношение отца к подобным развлечениям и помрачнел, спросив тусклым голосом:

— Мы поедем?

— Фитке я ответил, что будем обязательно.

Эрик вскинул голову, но, увидев улыбку отца, смешался и грустно пошутил:

— Понятно, ты хочешь, чтобы сэр Крыс умер от удивления.

— Ха, и это тоже! Знаешь, Эрик, когда я тут скучал в одиночестве и ел тунца, то размышлял о тебе. Ты мой сын и будущий эрл, пережил уже четырнадцатую зиму, пора определиться, как будешь служить Валезии. Я думаю, что если не дай Придон со мной что-нибудь случится, ты сможешь заступить новым Стражем Моря, Рой поможет тебе вести дела. Но! Эрл должен обладать силой, отвагой и честью, он уверен в своей правоте и не боится принимать трудных решений, а такие качества выковываются годами, подобно мечу цвиргов. К тому же, сидя дома ты этому не научишься...

— Отец, Сабур в этом году поступает в Кале.

— Он старше тебя на год.

— Змей Ларкин стал меченосцем в двенадцать!

— На то он и Змей, — протянул Свен и почесал макушку. — Хорошо, я подумаю над этим, и насчет турнира — у большинства наших расфуфыренных рыцарей не отнимешь одного: ловкости. Если ты не хочешь, чтобы над тобой смеялись, когда мешок кинтана огреет тебя по затылку, ты должен быть проворным. Скажу по секрету: ловкость легко развить на скользкой тропинке в наш замок, когда с одного бока морозит камень, а с другого ждет пропасть.

— Отец, я с радостью буду сопровождать тебя на Черный клык, — отчеканил Эрик, хитро прищурив глаза.

— Теперь я слышу глас моего наследника! Одевайся... кстати, давно хотел спросить: зачем ты стрижешься так коротко? От матери тебе достались прекрасные волосы, отрасти себе настоящую гриву, как у Робурга Завоевателя!

Окрыленный Эрик взлетел по лестнице в свою комнату, задаваясь единственно вопросом: какая муха укусила сегодня отца и насколько долго это продлится?

* * *

Сенг — второй и последний месяц весны — только начался. С моря еще налетал холодный ветер, неся на своих крыльях дыхание вечных льдов, но рыхлый снег уже почернел, стараясь отгородиться от солнечных лучей крепкой коркой наста. Эрл Северин глубоко вздохнул и заметил, что воздух изменился. В нем появились слабые ароматы трав, запахи нагретого камня и черепицы, а также что-то неуловимое, но ясно говорящее — зима заканчивается, скоро лето. Абиссинец Шарк тоже чуял нечто подобное — изогнув шею, он нетерпеливо переступал копытами, упрашивая хозяина вырваться из плена городских стен на простор Харлужной косы. Свен почитал лучшим конем свою боевую ладью, но для Шарка делал исключение.

Скакуна вороной масти Китобою подарил три зимы назад знакомый купец и с тех пор Свен успел привязаться к норовистому жеребцу. Жители Золотой Гавани часто видели, как благородной эрл несется на абиссинце по песчаной косе, да так, что соленые брызги взлетают и опадают роскошным веером, точно кит бьет хвостом по воде. Поговаривали, что после таких поездок на пляже находили монеты с затонувшего корабля, который во времена Десятилетней войны вез из Гашема груз отступного золота и напоролся на коралловый риф у входа в залив. Это событие и дало название городу-порту.

Мощенная камнем дорога вела вдоль Харлужной косы, огибая Черный клык. У подножия горы стоял постоялый двор, где оставляли коней посетители замка и воины гарнизона. Строители высекли морскую цитадель прямо в скале, стараясь сделать её действительно неприступной твердыней. Наверх вела тропа, закрученная спиралью вокруг пика, места здесь хватало только для того, чтобы вплотную разошлись два человека. Над тропой нависали "вороньи гнезда" — эти укрепления вмещали до десяти лучников, но сейчас здесь дежурили по двое. Выше вздымались на пятьдесят футов стены с амбразурами, на единственной башне-маяке трепетало большое полотнище с гербом Северина — черный кит с красным хвостом на синем поле. Снизу знамя казалось лоскутком.

Смотритель маяка Рой Сант как всегда разглядел их на полпути — по скале заскользила тень деревянной кабины, призванной поднимать на Черный клык грузы и людей, минуя тропу. Эрик заулыбался, но Свен резко махнул рукой и кабина остановилась. На высотном причале блеснуло стекло подзорной трубы. Сзади чуть слышно вздохнул Халик Манистер, второй оруженосец эрла — Дарий Роган — лишь усмехнулся. Стражу Моря приличествовала свита из пятидесяти дружинников, но Северин брал с собой в замок лишь двух оруженосцев и сына, когда тот не мог придумать благовидный предлог для отказа. Да и кого опасаться уважаемому эрлу в своей вотчине? В море — другое дело, братство Мантаросса с каждым годом всё наглее, но берег Валезии пираты пока не тревожат, справедливо опасаясь катапульт Черного клыка и боевых ладей Королевского флота.

Оставив коней на постоялом дворе, мужчины зашагали по черной гальке. За скалой шумело море, разбиваясь о волноломы, защищающие небольшой причал. Со стороны порта прошла галера купца Загнева, гребцы слаженно работали веслами, выводя судно из гавани. Пахло солью и водорослями. Свен вступил на тропу, изредка оглядываясь назад. Сапоги Эрика скользили по влажному камню, он то и дело хватался за выступы стены, чтобы сохранить равновесие. Позади пыхтел упитанный Халик, а вот жилистый Дарий дышал ровно, правильно ставил ноги и даже подталкивал Манистера — если Халик родился на равнине, то Роган происходил из Арских гор.

На удивление — поднялись быстро. Хватая ртом воздух, Эрик сел прямо на холодный валун и жадно припал к фляжке. Халик явно хотел последовать его примеру, но сдержался и лишь привалился к стене, утирая надушенным платком лицо. Свен хмыкнул, когда Дарий наклонился к Манистеру и начал дразнить, дыша тому в ухо, как загнанная лошадь. В стене отворилась железная калитка толщиной в добрый фут, на пороге возник Рой Сант в неизменном черном плаще. С темными волосами, карими глазами и крючковатым носом, он всегда напоминал Свену ворона, как Санта и называли в замке. Хотя, провинившиеся воины говорили по-другому: Ворона. Подняв руки в традиционном приветствии, смотритель воскликнул:

— Доброе утро, милорд! Сегодня вы задержались.

— Здравствуй, Рой. Да, уговаривал Эрика составить мне компанию.

— О, доброе утро, виконт Северин! Наконец-то вы посетили своё родовое гнездо, а я как чувствовал — на завтрак сливовый пудинг.

— Привет, Рой! Я с удовольствием его попробую, дай только отдышаться.

Смотритель кивнул оруженосцам и повел всех по коридору. Эрлу отсалютовал часовой в блестящем панцире, массивный засов вошел в петли калитки. Во дворе замка уже выстроились свободные воины. Свен внимательно осмотрел новую смену. Гарнизон в замке менялся каждый месяц, кого-то из воинов эрл знал, были и новые лица. Морская рота квартировала в столице и набиралась лично адмиралом — герцогом Раверхолла Янгом Лангобардом. На этом прославленный рубака считал свой долг перед короной выполненным и предавался любимой охоте и выпивке, полагая, что Страж Моря прекрасно управится с защитой морских рубежей Валезии и сам. Свена такое положение дел устраивало. Случись что — винить некого, зато никто не мешает руководить Морской ротой и Королевским флотом так, как считает это нужным он, эрл Северин.

Сливовый пудинг был хорош, но до кушаний Руфины всё равно не дотягивал. Свен удобно устроился в кресле и раскуривал трубку, предложенную Роем. Эрик разглядывал чучела рыб на полке, оруженосцы застыли у двери. Ароматный дым шарханских водорослей поплыл по комнате.

— Как дела в замке? — спросил Свен.

— Всё хорошо, милорд, — ответил Сант. — Новая смена привезла продовольствие, запасов хватит уже на полгода. Ремонт северной стены мы закончили, из каменоломен Ара наконец-то доставили ядра.

— Почему тянули?

— Говорят, тоннель пошел рядом с пещерой цвиргов, те нажаловались эрлу Драко, пришлось забросить и рыть новый.

— Понятно. Катапульты в порядке?

— Ммм, да.

Эрл выпустил кольцо дыма и внимательно посмотрел на Санта.

— Что значит твоё мычание, Рой?

— Милорд, я хотел сначала всё проверить сам, прежде чем беспокоить вас.

— Рассказывай...

— Бьёрк из ночного караула утверждает, что одна катапульта заболела.

— Ух, ты! — восхитился Эрик, оторвавшись от созерцания зубастых рыбин. — Можно на неё посмотреть?

— Конечно.

— Вот что, Рой, — сказал Свен, вставая. — Мы пройдем на стену, а ты разбуди этого Бьёрка, я хочу с ним поговорить.

— Слушаюсь, милорд.

На северной стене бушевал ветер. Если внизу его порывы лишь играли полами длинного плаща, то здесь они выбивали из глаз слезы и норовили сорвать шляпу. Свен плотнее затянул на подбородке шнурок, Эрик накинул шерстяной капюшон. Оруженосцы встали у зубца, хоть немного защищающего от ветра. Ширина каменной стены поверху не превышала четырех футов, поэтому её нарастили за счет деревянного настила — хорды. На нем дремали громадины разряженных катапульт — около каждой лежала стопка каменных ядер, освобожденные чаши смотрели в серое небо. Будки канониров сейчас пустовали, по хорде расхаживал лишь часовой, облаченный в легкий панцирь, плащ, теплые штаны с наколенниками, подкованные сапоги и шлем с глазурным забралом. Свен сам придумал конструкцию этих уборов, чтобы защитить лица и глаза воинов от холодного ветра — стоило немалых трудов убедить троя Олгена изготовить щитки из божественной глазури, зато такое стекло не боялось даже арбалетного болта. Эрл ответил на приветствие часового и обратился к сыну:

— Сможешь угадать какая?

— У меня один шанс из пятнадцати, попробую!

Эрик двинулся вдоль ряда катапульт. На вид они все одинаковые, подумал Свен, попробуй, вычисли ту, которая обрела душу. Хотя, вон та чуть светлее остальных. Эрик достиг последней и начал возвращаться, остановившись напротив именно той катапульты.

— Эта!

Поднявшийся на стену Рой взглянул на заспанного воина, тот мотнул головой и хотел что-то сказать, но эрл жестом остановил его.

— Я попробую сам.

Катапульта светлее, потому что простояла здесь меньше остальных, решил Свен. Да и не угадаешь призрачную вещь по её виду, пока она сама не проявит себя. Как-то эрлу преподнесли доспех, выкованный в Рамийских горах восточными цвиргами. Чернявый кабистанец утверждал, что панцирь хранит душу великого воина и выдержит даже удар секиры. Китобой тогда внимательно осмотрел доспех, но не нашел ничего необычного, а секиры под рукой не было, и подарок отправился пылиться на стену к остальным железкам. Какая же из них? Свен остановился у седьмой катапульты. Её направленная в небо чаша чуть подрагивала, скорее всего, от ветра, но ведь другие даже не шелохнулись.

— Эта!

— Истинно, милорд! — воскликнул Бьёрк. — Она, зараза, меня всю ночь путала. Скрипит и скрипит, точно заряженная...

— И спать не дает, — добавил Сант, пристально глядя на смутившегося воина.

— Зачарована катапульта или нет, может определить только экзор, — сказал Свен. — Но меня больше волнует не это, а её стрельба. Рой, выстави обычную мишень на милю от гавани. В пятый квадрат, там суда редко ходят.

— Слушаюсь, милорд. Бьёрк, я думаю, ты справишься с этим заданием как нельзя лучше.

— Есть, сэр! — отчеканил тот, сочтя за благо скрыться с глаз командования.

Воины отстегнули подъёмную кабину, длинная стрела проплыла над головой эрла. Четверо подняли на высотный причал плот, выкрашенный белой краской. Бьёрк подцепил веревки крюком, заскрипел ворот, и плот вместе с воином поплыл вниз. Ему повезло — весенние бури уже отгремели, и спокойное море лениво играло барашками волн. Отвязав от причала лодку, Бьёрк заработал веслами, буксируя плот к указанному месту.

— Заряжай! — приказал эрл.

По двое воинов с каждой стороны не без опаски начали крутить ручки лебедок, зашуршали скручиваемые ремни. Чаша на длинном рычаге стала заваливаться назад. Вскоре движение замедлилось.

— Ну, что там? — спросил Рой.

— Идет туго, — вымолвил один.

— Так поднажмите!

Воины сбросили куртки, на их руках вздулись жилы. Чаша опустилась на фут, еще чуть-чуть.

— Надо помочь, — бросил Свен.

Он взялся за свободную ручку, Эрик встал рядом, оруженосцы перебежали на другую сторону. Ремни скрипели, начало трещать дерево. Рой с тревогой поглядывал на катапульту. Последнее усилие — и сухо щелкнул стопор. Свен лично выбрал три средних ядра и загрузил чашу. Сделал шаг к будке канонира, когда Рой тихо спросил:

— Может, побережетесь, милорд? Кто его знает, давайте лучше я...

— Нет.

Эрл вошел в будку и привычно взялся за штурвалы наводки. Сколько раз уже делал это, когда проверял с Роем каждую новую катапульту! Пальцы ощутили полированное дерево, Свен посмотрел в окошко и быстро закрутил штурвалы. Каждое орудие давно пристрелено по своему квадрату гавани, случись нападение — и большая часть вражьего флота не достигнет берега, но сейчас мишень одна. Бьёрк переусердствовал — плот оказался дальше намеченного места и постепенно уходил в море. Еще немного и катапульта не добьёт до цели. Каждая из громадин могла выстрелить на две мили, но прицельная дальность была в два раза меньше. Свен прикинул расстояние — близко к максимальному. Ладно, если не долетит, так хоть проверим ось прицела, решил он. Немного подкрутив штурвал, эрл резко высвободил стопор. Взвизгнули ремни, ядра взмыли в небо.

Свен похолодел. Увлекшись наводкой, он совсем забыл про Бьёрка, а тот всё это время отчаянно греб обратно к плоту и теперь находился на линии стрельбы! Эрл выбежал из будки.

— Что он делает?!

— Решил исправить свою ошибку, — пробормотал Рой.

Свен выхватил у сигнальщика рог, над морем пронёсся громкий рёв. Бьёрк не слышал. Все замерли, казалось, даже ветер перестал дуть. Три черных точки преодолели апогей дуги и устремились к воде. Бьёрк продолжал грести, до плота осталось совсем немного. Тут его заслонил парус поймавшей ветер галеры, идущей к выходу из гавани. Эрл коротко выругался, помянув ляжки Придона. Что им там всем, медом намазано?! Только начни учения и все под ядра лезут!