| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Альбус улыбнулся. Она написала это утром, чтобы поблагодарить его за маленький подарок. Не похоже, чтобы она сочла это глупым. Он перечитал письмо медленнее, делая паузы, чтобы насладиться его содержанием. Значит, Минерва не сочла его письмо слишком сентиментальным... Она тоже скучала по нему. Конечно, она могла бы сказать это из вежливости, но Альбус так не думал. Он счастливо улыбнулся, перечитывая эти строки: "Если позволите, я сам признаюсь, что, когда я стояла там, готовая воспользоваться портключом, все, чего я хотела, — это остаться и провести этот день с вами. Надеюсь, вы простите мне мою сентиментальность". Конечно, он простил бы — с благодарностью!
Когда Альбус перечитал остальную часть письма, у него возникло ощущение, что Минерва не очень хорошо проводит время. Он задумался, не доставляет ли кто-нибудь ей особенно много хлопот, и замер, подумав об одной ведьме, которая, как бы невероятно это ни казалось ему, могла быть гостьей Гэмпов на этой неделе. Если бы она была там, Минерве действительно пришлось бы нелегко. Но, конечно, Гертруда позаботилась бы о ней, разлучила бы их. Альбус не думал, что когда-либо упоминал об этой короткой и злополучной связи с Минервой; пока он встречался с ней, ему почему-то не хотелось говорить об этом Минерве, а потом, ну, в общем, не было никаких сомнений, что он не стал бы говорить ей об этом. Зачем ему это? Просто чтобы еще больше смутить себя? Но если бы она была там... Нет, она бы ничего не сказала Минерве. В конце концов, это только смутило бы ее. Тем не менее, ведьма может быть довольно противной.
Альбус вздохнул и снова взглянул на письмо. Минерва, похоже, проводила время с Куином. Альбус не был с ним близко знаком, но знал, что Герти была о нем высокого мнения, и их отношения с молодым волшебником всегда были благоприятными. Он, безусловно, был предан своим детям. Должно быть, именно поэтому Гертруда пригласила Минерву в гости. Чтобы познакомиться с Куином. Немного сватовства. Альбус боролся с грустью, которая начала поселяться у него в животе. Куин был прекрасным молодым волшебником. И он не мог винить Гертруду за то, что она пыталась побудить их получше узнать друг друга. У них были бы прекрасные дети.... Альбус сглотнул. Это было нелепо; они поженились, у них были дети, а они только что познакомились! И, кроме того, было бы хорошо, если бы Минерва нашла кого-нибудь... хорошего волшебника. У него сложилось впечатление, что она уже несколько лет ни с кем серьезно не встречалась, по крайней мере, если он вообще был прав, полагая, что у нее были отношения с немецким аптекарем. Возможно, ее сердце было разбито, когда умер Карсон, хотя она и отрицала это, и с тех пор у нее ни с кем не складывались отношения.
Пока Альбус сидел и смотрел на письмо Минервы, он решил, что сделает все, что в его силах, чтобы Минерва была счастлива. Кин мог стать отличной добычей. Он был умен, талантлив, очень обеспечен в финансовом отношении, как в волшебном, так и в маггловском мире, и он был предан своей жене, когда она была жива, и он был хорошим отцом, не говоря уже о том, что он был очень красивым и обаятельным. Идеально подходила для его Минервы. Ну, она не была его Минервой, но не было никаких сомнений в том, что Квин мог бы стать для нее хорошей парой. Он сделает все, что в его силах, чтобы наладить отношения между ними. Конечно, ему придется быть осторожным и не показывать этого слишком явно. Но если Гертруда воздействовала на Куина, он мог бы воздействовать на Минерву... незаметно. И он был бы рад этому. Да, он был бы рад этому.
Альбус позвонил Уилспай и попросил ее принести ему сэндвич и чаю. Он собирался поужинать в учительской с теми немногими, кто еще оставался в замке, но ему хотелось ответить на письмо Минервы, и он сел за стол и начал писать. В тот вечер после ужина Альбус внес последние штрихи в третий вариант своего письма, затем убрал его в маленький письменный стол в своих покоях, решив перечитать его, прежде чем отправить утром.
В ту ночь он плохо спал, ему было трудно заснуть, и, проснувшись в час дня, он думал о Минерве. Альбус позвонил Уилспай, чтобы попросить ее принести ему чашку ромашкового чая, и поднялся на крышу своей башни, чтобы осмотреть территорию замка. Сотворив цветастое кресло, он уселся и посмотрел на юг, гадая, что в этот момент делает Минерва. Без сомнения, она спала, как и все разумные ведьмы и волшебники в этот час. Прохладный свежий воздух и ромашковый чай заставили его вернуться в спальню, забраться под одеяло, и он погрузился в беспокойный сон, в котором ему снились Минерва и Валерианна, а он сам беспомощно наблюдал, как Валерианна насмехается над Минервой... Это было странно, но он слышал голос Валерианны, и в то же время он не мог не понимал ни слова из того, что она говорила. Тогда Минерва повернулась к нему, плача, и сказала Альбусу, что это он во всем виноват, что все произошло по его вине, и, как это бывает во сне, внезапно Валерианны больше не было рядом, но был Кин, и молодой волшебник заключил Минерву в объятия и посмотрел на Альбуса, качая головой в ответ на он выглядел так, словно был разочарован. Альбус заставил себя очнуться от этого сна. Было всего половина пятого утра, и он был весь в поту. Очевидно, он слишком много времени думал о Минерве. Конечно, мысли о Валерианне накануне вечером тоже не способствовали хорошему сну.
Альбус встал с кровати и напряженно потянулся, вспоминая свое письмо Минерве. Теперь он не был уверен, стоит ли ему вообще посылать ей какое-либо письмо. Но он не хотел ее обидеть, а ее собственное письмо было таким милым. Уилспай принес ему крепкий чай, и он, накинув халат, взял его с собой в маленький кабинет рядом с гостиной. Он достал письмо, которое закончил накануне вечером, и перечитал его. Он быстро разорвал его, прежде чем выбросить клочки. Он достал чистый лист пергамента и написал письмо, запечатал его и надписал адрес, не перечитывая, затем позвонил Уилспай и попросил ее отправить его без промедления. В конце концов, есть такая вещь, как излишняя осторожность.
* * *
Минерва взглянула на свой приготовленный чай, затем распечатала письмо от Альбуса. Она улыбнулась, увидев знакомый почерк. Судя по всему, это письмо он написал быстро, тем же утром. Ну, не то чтобы она ужасно трудилась над своими собственными письмами к нему... Она просто мучилась из-за них постфактум. Особенно из-за писем, которые вообще не должны были отправляться.
"Среда, 10 июля 1957
Дорогая Минерва,
Я был очень рад получить ваше вчерашнее письмо и был рад услышать, что мой подарок был желанным и полезным, хотя я заметил, что вам, возможно, не так приятно, как могло бы быть. Я немного знаком с Куином Макэртом, благодаря моему знакомству с Герти, и думаю, что он должен составить вам приятную компанию. Я надеюсь, что вы смогли провести с ним больше времени. Он кажется очень талантливым и порядочным волшебником, и достоин вашего общества. Герти всегда очень высоко отзывалась о нем, и я знаю, что он души не чает в своих детях.
Вы не упомянули никого из новых знакомых по имени, но мне пришло в голову, что одна конкретная ведьма, вдова моего друга, также может быть там. Хотя мы с ее мужем были друзьями, с тех пор наши пути с его вдовой разошлись. Я не знаю, присутствует ли она на домашней вечеринке у Гэмпов, но если да, то, полагаю, у нее может найтись причина быть с вами не слишком любезной. Надеюсь, она будет вести себя вежливо, но если нет, я надеюсь, что она вас не тронет.
Я скучал по тебе, Минерва, но я надеюсь, что тебе здесь нравится и ты проводишь время с некоторыми молодыми людьми, особенно с Куином. Пожалуйста, передай ему мои поздравления — и, конечно, Герти и ее родителям.
"Берегите себя и получайте удовольствие! Я с нетерпением жду встречи с вами, когда вы вернетесь завтра.
С уважением,
Альбус"
Минерва налила себе чаю и добавила немного молока, прежде чем перечитать письмо. Должно быть, он говорит о Валерианне. Тот факт, что он не назвал имени ведьмы и сказал только, что их пути "разошлись", определенно указывал на нежелание с его стороны рассказывать ей что-либо об их отношениях. Конечно, было бы довольно неловко делать это в письме, не говоря уже о том, что он даже не знал, была ли там эта мерзкая ведьма или нет. Тем не менее, с его стороны было приятно что-то сказать по этому поводу.
Она вздохнула, сложила письмо и допила чай. Оно было не таким теплым, как предыдущее, но он написал, что с нетерпением ждет встречи с ней. И, похоже, ему понравился Кин, что было приятно осознавать.
Минерва встала и положила письмо в свою дорожную сумку к остальным, затем облачилась в шафраново-малиновое платье. Хорошо, что сегодня среда и бал состоится сегодня вечером. У нее заканчивались платья, в которых ее еще никто не видел. Она наденет это платье на весь день и переоденется для вечеринки перед ужином.
Одевшись, Минерва спустилась вниз, направляясь к веранде, где она завтракала два предыдущих дня. Там было несколько человек, в том числе Кин, который, облокотившись на перила, наблюдал за домом. Увидев ее, он выпрямился и улыбнулся, встретив ее на полпути через веранду.
— Доброе утро, любимая! Я подумал, что мы могли бы позавтракать сегодня в другом месте... И позволь мне сказать, что ты сегодня прекрасно выглядишь!
— Спасибо, ты и сам прекрасно выглядишь. — Куин снова был "одет по-магловски": в белоснежную рубашку с открытым воротом, темно-синий двубортный блейзер и серые фланелевые брюки. — Что ты имел в виду?
— Герти накрыла столик в розовом саду. Я подумал, что мы могли бы присоединиться к ней. Если, конечно, вы не предпочитаете, гм, пообщаться, — добавил он вполголоса, оглядывая Блэков, Флинтов и Яксли.
— Думаю, я достаточно пообщалась вчера за ужином, спасибо, — ответила она, беря его за руку и направляясь вниз по лестнице. — У меня такое чувство, что я монополизировала тебя, Кин. Мне жаль. Ты не должна чувствовать, что обязана проводить со мной время. Я уже большая девушка.
— Я как раз думал о тебе... после вчерашней ночи. Надеюсь, ты хорошо спала, — сказал он, глядя на холм, возвышающийся на северо-западе.
— Спасибо... Я в порядке. Тебе не нужно было меня ждать.
— Ммм, я был причиной твоего расстройства, Минерва, — тихо сказал он, когда они вошли в розовый сад.
— Нет, нет, это не так. Давай не будем сейчас об этом, Куин, — ответила она, когда они завернули за угол и увидели Герти, которая сидела за маленьким столиком и пила кофе.
Гертруда подняла голову и кивнула им обоим.
— Доброе утро, Минерва, Куин.
Минерва села на стул, который придвинул для нее Кин.
— Доброе утро, Гертруда.
— Хорошо спалось? — Спросила Герти Минерву, когда Кин быстро чмокнул ее в щеку, прежде чем сесть с другой стороны от нее.
— Довольно хорошо, — ответила Минерва. — Но у вас есть один раздражающе умелый домашний эльф.
— Глаффи? Я обнаружила, что он обычно очень хорошо помогает мне двигаться по утрам, — ответила Герти.
— Ммм. Однако, у меня есть совет для вас обоих, — сказала Минерва, принимая от Квина чашку чая, затем сделала паузу, чтобы сделать глоток.
Она серьезно посмотрела на них.
— Никогда не накрывайте голову подушкой, когда разговаривает домашний эльф.
Куин подняла бровь, и Герти посмотрела на нее, ожидая объяснений.
— Твой очень умелый домашний эльф о чем-то тараторил, пока я накрывала голову подушкой. Когда я проснулась, то обнаружила, что он отправил письмо, которое я еще не закончила. На самом деле, я даже не решила, отправлять ли это вообще. — Минерва вздохнула и печально покачала головой.
— Я надеюсь, что это не было чем-то таким, что могло бы иметь негативные последствия для тебя, Минерва. Я поговорю с Глаффи о том, чтобы отправлять совой письма гостей без их разрешения, — серьезно сказала Гертруда.
Кин нахмурил брови.
— Надеюсь, в письме нет ничего... нескромного.
— Нет, нет, просто не закончено. — Минерва покачала головой. — Но, кстати, о письмах, сегодня утром я получила сову от Альбуса. Он передает привет вам обоим и твоим родителям, Гертруда.
— Боюсь, я должна написать ему письмо, — сказала Гертруда. — На этой неделе, из-за всех этих гостей, было трудно выделить больше нескольких минут, чтобы посидеть и подумать. Когда вы увидитесь с ним завтра, передайте ему, что я скоро ему напишу. Большинство гостей разъедутся к выходным, за исключением близких родственников, так что тогда у меня будет больше времени.
Минерва согласилась, сказав, что она, конечно, понимает, насколько ограничено ее время, и Альбус, без сомнения, тоже. На столе появился завтрак, и все трое перешли к другим темам.
* * *
Альбус внес последние штрихи в некоторые изменения, которые он хотел внести в законы об использовании волшебных палочек; у него было мало надежды, что они действительно будут одобрены, но если он будет вводить их достаточно часто, то, в конце концов, некоторые из них могут быть приняты. Он потянулся; ему нужно было вздремнуть после обеда, подумал он. После беспокойной ночи, которую он провел, и очень раннего подъема Альбусу казалось, что день уже перевалил за половину, хотя еще не было и девяти часов. Он подумал, что прогулка по парку немного взбодрит его.
Стояло прекрасное утро; воздух все еще был прохладным, но солнце припекало, и, прогуливаясь вдоль берега озера, Альбус жалел, что Минервы нет рядом и она не может насладиться этим вместе с ним. Солнечный свет отражался от воды, по которой пробегала рябь от легкого ветерка, и Альбус, наколдовав стул, сел и стал смотреть на озеро. Он был рад, что ответил на письмо Минервы, и рад, что упомянул Валерианну, хотя и не по имени. Это было не так тепло, как вчера в его первом наброске, но ему показалось, что в нем был достигнут лучший баланс между коллегиальностью и дружелюбием, чем в его последнем наброске. Та версия, которую он разорвал и выбросил, показалась ему откровенно холодной, когда он перечитал ее утром, и, конечно, в ней не было ни слова о Валерианне.
Валерианна Яксли. За последние пару лет он не уделял ей и двух секунд, но за последние несколько дней ему несколько раз напомнили о ней, и это было неприятно. Впрочем, возможно, это и к лучшему. Возможно, это поможет ему вспомнить, как вести себя с Минервой, а не вести себя как старый дурак. Он не был влюблен в Валерианну, но ему казалось, что она начинает ему нравиться. И прошло так много лет с тех пор, как он проводил так много времени в компании одной ведьмы... Альбус встряхнулся. Не было смысла думать об этом сейчас, спустя столько времени после того, как все закончилось.
Альбус невидящим взглядом смотрел на озеро, думая о другой ведьме, к которой он испытывал нечто большее, чем просто симпатию, когда крик огромного филина прервал его размышления. Она эффектно приземлилась на большой камень в нескольких ярдах от него и принялась прихорашиваться, прежде чем завершить свое путешествие и перепорхнуть на подлокотник его кресла. Альбус отцепил письмо, которое было прикреплено к лапе совы. Еще одна сова-Гампов. И еще одно письмо от Минервы. Он нахмурил брови. Она не могла получить его письмо и ответить на него так быстро, не так ли? Альбус выудил из кармана мятную подушечку и отдал ее сове, которая с презрением отнеслась к ней и отправилась в совятню Хогвартса в поисках чего-нибудь более подходящего. Однако Альбус не обратил на возмущенную птицу никакого внимания, он открыл письмо и прочитал его.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
