Путь книга 1 с Игорем

— Проснулся, мой маленький? — слышу голос матери, она смотрит на меня с улыбкой, улыбаюсь в ответ, вцепляюсь в прутья, подтягиваюсь и встаю. Голова выше решётки, и я, искренне давя лыбу, тяну к матери руки. Да! Теперь они — действительно родители для меня. В эмпатии есть не только светлая сторона, но и "тёмная". Невозможно остаться равнодушным под напором родительских чувств. Мама встаёт, забирает меня из кроватки, и я просто купаюсь в волне материнской любви. Меня усаживают на горшок, пока я делаю свои дела, мама надевает халат, и мы, взявшись за руки, тихонечко топаем на кухню. Там стоит мега-девайс — стулостол. Это такой высокий стул с приделанным в передней части сдвижным столиком. Мама усаживает меня в него, придвигает столик. Я смотрю в окно, там распускаются листья на стоящем во дворе большом разлапистом дереве. Дерево странное: с него облазит кора, отваливается слоями, а листики лезут странного серебристо-зелёного цвета. Я такие деревья раньше только в эльфийском лесу видел. По двору задумчиво ходит здоровенный бурый пёс, он такой большой, что похож на медведя. И когда эта зверюга зевает, кажется, в его пасть может войти моя голова целиком!

— Давай, кушай, — говорит мама и ставит передо мной тарелку, в ней манная каша с кусочками фруктов и каких-то ягод. Я беру в правую руку ложку и начинаю медленно есть. Быстро пока не получается! Есть большой шанс пронести ложку мимо рта. Мама же в это время достает из кладовой мягкий пластиковый контейнер объёмом литра на полтора и выходит с ним во двор. Пёс бросается к ней с выражением такой бурной радости, что кажется, будто его хвост сейчас отвалится и, вращаясь, как бумеранг, улетит в далёкие дали!

— Тихо, Полкаша! — восклицает мама на крутящегося вокруг пса. — Голодный останешься, вот вывалю сейчас весь твой завтрак мимо миски, опять будешь с земли есть!

Но пса, похоже, данная перспектива не пугает совершенно!

Сзади слышны шаги, вот кто-то вошёл на кухню, тихонько подошёл ко мне и поцеловал в затылок, обдав обожанием! Папка проснулся он у меня и сам слабенький эмпат! Со двора вернулась мама, и я слышу, как она говорит:

— Миша, сколько раз тебе говорить, не ходи по дому в трусах! Ну есть же халат у тебя!

— Да ладно тебе, Даян. Я только утром, и вообще, я дома, в чём хочу, в том и хожу!

— Ах так! Посмотри, какой пример ты подаёшь нашим мальчикам! Ты только представь, что я начну ходить по дому в трусиках!

— Оу! Это будет великолепное зрелище! Тебе нечего скрывать и есть чем гордиться!

— Махровая лесть! И вообще, если ты ещё не забыл, я на седьмом месяце!

— О-о-о! Ха-ха! Такое трудно забыть и ещё сложнее не заметить! И вообще, идите-ка сюда, госпожа майор медицинской службы в отставке! Я объясню вам все тонкости общения со старшим по званию! Хе-хе!

— Уберите ваши руки, господин капитан первого ранга в отставке, что вы себе позволяете!

За спиной слышна возня и звуки поцелуев.

— О-ох! Майкл Шепард, я люблю вас, муж мой! Но сейчас вы сходите, наденете халат, подниметесь на второй этаж и разбудите наших сыновей, и не смейте мне перечить! Вам всё понятно?!

— Ай-Ай, Мэм! Приказ понятен! Разрешите исполнять!

— Исполняйте!

И отец, напевая какой-то весёлый мотивчик, уходит с кухни.

Десять минут спустя

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! Я первый вниз! Нет, я, я первый! Нифига, ха-ха-ха! — донеслось с лестницы на второй этаж. С грохотом по ней слетели два моих старших братца! Это погодки Дениска и Лёшка! Толкаясь локтями и пыхтя, они вваливаются на кухню.

— Привет, ма! — тараторит Дениска.

— Ма, привет! — вторит ему Лёшка.

— Так, молодые люди, как должны воспитанные шевалье вести себя за завтраком? Ну-ка, вышли с кухни, и зашли, как полагается!

Братья вышли за порог, отдышались и степенно зашли обратно.

— Здравствуй, матушка, — сказал Денис, слегка поклонившись.

— Доброе утро, мама, — проговорил Лёшка, повторив движение брата.

— Здравствуйте дети, присаживайтесь за стол, — склонив голову, ответила мама.

Парни пошли вокруг стола, "случайно" пройдя мимо моего стула, и обняли меня с двух сторон.

— Привет, мелкий! — шепнул Дениска и чмокнул меня в щёку.

— Дорова, Змееныш! — чмокая в другую, шепнул Лёшка.

После этого оба уселись за стол.

Три часа после

Я сижу одна, посреди ковра в детской комнате, что на втором этаже нашего дома, и тихонько разговариваю с котом. Медленно и постепенно мой язык начинает меня слушаться.

— Уот скаы, Басик, пощему меня ясык так пуохо с"ушаеца. Уот т"енеуюсь-т"енеуюсь, азгоаиаю с тобой! А тоуку?

Кот молчит, тихо урча разлёгся на ковре рядом, вытянулся во всю длину и передними лапами катает колёсико от какой-то машинки. У братцев этого "металлолома" целый ящик. Ээхх! Так и чешутся ручки что-нибудь из него пособирать, но мне только погремушки и модельки самолетиков дают. Надеюсь, мучения не продлятся слишком долго. — Так веть, кот? Я усему наущусь! — Барсик урчит, ласково щурясь.

Кстати, удалось выяснить место моего нахождения. Час назад мама, держа меня на руках, включила здоровущий телевизор. У-у-х-х! Какая же это штукенция! Натуральное окно в другой мир! Так вот, там шли новости, и хорошенькая ведущая, на вполне приличном английском языке, вещала о том, что текущее состояние дел в колонии Мендуар просто прекрасно, все добывающие и обогатительные комплексы работают с полной нагрузкой, что позволит в текущем году увеличить отгрузку концентрата, поднять численность колонистов и доходы уже имеющихся. Потом шёл блок межпланетных новостей про новые инициативы Совета Цитадели, о работе посла Альянса Систем... хм! Вроде в каноне люди должны быть в совете, а тут посол, а не советник... Потом был блок новостей спорта, ну и закончилось всё блоком погоды. Всё как всегда: антураж меняется, а суть остается неизменной.

11 апреля 2355 г.

Я, как обычно, сидела за своим стулостолом у окна на кухне и смотрела в него на то, как наш котище и наш пёсик играли с какой-то хреновиной, больше похожей на обрывки мягкой игрушки. Вот тебе и год исполнился, Игорек!

Внезапно, с громким гудением, во двор влетел красно-зелёный байк. Реально байк как у японцев были, только с двумя сидениями с подъемной спинкой. И с генератором эффекта массы под корпусом. Оба моих братца восседали на нем тандемом, причём у Дениса лицо было встревоженно-виноватое, а у сидевшего сзади Лёшки — зарёванное и исцарапанное, при этом он как-то странно держал левую руку. Я издала звук: — Иэ-э-э-э-э! — и ткнула рукой в окно. Папка подошел к окну, глянул, лицо приняло озабоченное выражение, в эмоциях явно заиграла тревога.

— Даян, — сказал он, — у парней проблемы!

— Что случилось, Миш?

— Вызывай скорую, Даяна.

Мама вышла в гостиную и запиликала у терминала, оттуда, после непродолжительного пиликанья, донёсся звонкий женский голос: — Даян, душа моя! Ты ли это, что случилось?

— Ретнейт, я тоже очень рада тебя видеть, но ты мне нужна! Мои парни, похоже, очень удачно покатались на байке!

— Уже лечу, солнышко, ты только не волнуйся, тебе это вредно! — и медленно затихая. — Дак, Да-ак! Собирайся скорее, летим к Шепардам... — что ответил загадочный Дак, неизвестно, связь отключилась.

Пшикнула входная дверь, и на всеобщее обозрение явились мои братья.

— Ну и? — спросил отец.

— Па-ап. Мы тут катались на байке... — уткнувшись взглядом в пол, сказал Денис, — ну и, в общем, Лёшка слетел и, кажется, сломал руку.

Лёшка в это время мялся рядом с трясущимися губами и глазами, полными слёз.

— Та-ак... — проговорил отец. — И как же такое смогло произойти, опять гоняли без ограничителя?

— Ну па-ап! — взвыли оба. — С ограничителем только мелкие катаются.

— Ага, а вы значит крупные? — воскликнула мама.

— Ну ма-ам! — опять взвыли оба.

Вид при этом у братцев был самый удручённый, и в эмоциях сквозила жалость друг к другу и, почему-то, страх.

— Ну вот, сейчас прилетит тётя Ретнейт, и станет окончательно ясно, что с вами делать, — сказал отец.

Братья втянули головы в плечи и с какой-то странной надеждой посмотрели на маму.

— Что смотрите? Надеетесь легко отделаться?

Братья вздрогнули и уже с ожиданием посмотрели на отца.

— Я вам что говорил? — спросил отец.

— Что мы должны быть осторожны, — проговорил Денис.

— Что должны ездить без ограничителя аккуратно, — всхлипывая, проныл Лешка.

— А вы что же?

Братья стали всхлипывать уже оба.

— Ну папочка... мы не специально... оно само как-то! Мы не нарочно с Азатом столкнулись! Не отбирай у нас байк.

Всхлипывания перешли в слёзы.

— Так вы ещё и с Азатом столкнулись? И как у него дела? Где он, кстати?

— Пап, а Азат домой улетел, его Али увёз! — сквозь слёзы проговорил Дениска.

— Так ещё и он побился! Ну Дахи ему всыплет на орехи! Будет вам наука, гонять как ненормальные, — уперев руки в боки, сказала мама.

Тут раздался писк информатора от двери. Совсем я пропустила, как доктора прибыли. За забором стояла какая-то длиннообразная штукенция футуристического вида, но с вполне знакомыми очертаниями синей люстры, которая задорно мерцала. Мама вперевалочку подошла к двери и нажала на мерцающую зелёным голограммку на правом косяке. Дверь открылась, и в комнату вошла... у меня аж рот открылся! Вся такая стройная в приталенном белоснежном костюме с ярким красным крестом на левом предплечье... синекожая СУКУБА только без крыльев и хваста! Вся прямо как азари в "Эффекте Массы": и щупальца на голове, и пигментные пятнышки рисунком на лице — а уж красива-ая! А главное феромонами почти не пахнет.

— Майкл! — воскликнула она. — Где они?

— Любуйся! — ответил отец. — Вон Лёшка, с байка катапультировался!

— Иди сюда, Алексей, давай посмотрим, что с тобой, — чувствую вспышку беспокойства от дока.

Лёшка подошел к ней и протянул трясущуюся левую руку. У азари вспыхнула оранжевая голограмма вокруг левой кисти. Впервые вижу суккубу в технологичном медицинском обвесе. Она провела ею вдоль Лёшкиной руки, посмотрела на голограмму, надавила пальцем на странную круглую пимпочку на правой стороне головы и сказала:

— Дак! Неси малый процедурный стол и чемодан с фиксаторами!

Я повернулась к окну и увидела, как в калитку бочком входит высоченный ДЕМОН! Хотя я помню свои впечатления от второй части игры масс эффекта. Я бы если увидел Гарруса в темноте и без брони с визором пристрелил бы эту демонюгу. В таком-же, как у доктора, белоснежном костюме, с чемоданчиком в правой руке и поставленным вертикально длинным кофром в левой. Причём наша псина, крутя хвостом, как вентилятором, путается у него под ногами, не проявляя никаких признаков агрессии, скорее уж бурную радость, как от встречи с хорошим знакомым. Вот ведь! А как же человеческая колония?! Где в скорой служат турианец и азари... ничего не понятно. Ну да ладно, будем смотреть... Турианец вошел в дом, вышел на середину гостиной, поставил на пол чемоданчик, взялся за кофр двумя руками, и, я так и не поняла как, но этот кофр внезапно превратился в длинный столик, незамедлительно поставленный на пол.

— Принеси три стула, Миш, — сказала доктор Рэтнейт.

Папка, под руководством дока, быстро расставил стулья вокруг этого столика, на один стул усадили Лёшку. Суккуба наложила обезболивающее заклинание и начала вправлять кость при помощи Дахи. Потом засветилась голубым светом и наложила заклинание регенерации на руку Лешки.

— Кстати, Дахи! — сказал отец. — Твой старший тоже пострадал, дома сидит!

Когда всё закончилось, Лёшкина рука оказалась уложена в прикольную белую косынку.

— Так, Майкл, — сказала доктор, — через два дня приедете в госпиталь, там снимем фиксаторы, и с недельку руку лучше не напрягать.

— Вы всё поняли, молодой человек? — обратилась она уже к Лёшке.

— Понял, — пискнул брат.

— И никаких гонок на байках! Я своим оторвам сегодня тоже пистон вставлю, — сказал доктор Дахи.

— Миш, садись, оформлять будем, несчастный случай всё же! — позвала отца азари.

— Поехали, — сказала док, — имя пострадавшего?

— Алексей Михайлович Шепард.

— Возраст?

— 7 лет.

— Дата рождения?

— 22 июля 2348 года.

— Место рождения?

— Город Леонов, колония Мендуар.

— Родители, отец?

— Михаил Александрович Шепард.

— Возраст?

— 65 лет.

— Мать?

— Ханна Диана Шепард.

— Возраст?

— 63 года.

— Домашний адрес?

— Город Леонов, улица Земляничная 2, ранчо "Шёпот".

— Ладно, — сказала синяя доктор, — остальное я сама заполню.

Тут турианец Дахи подошел ко мне. Я с нескрываемым любопытством разглядывал его, широко раскрытыми глазами, а посмотреть там было на что. Во-первых, на игровых турианцев он и походил, и не походил одновременно. Мандибулы прикрывали щёки, ближе к подбородку загибавшимися заострёнными концами ниже, под которыми прятались клыки, смотрящие вниз, длиной сантиметра четыре. Вот это я понимаю, зубки... Фигура была плотной, пропорционально сложенной, красивой даже на человеческий взгляд, а не то убожище — продукт биоваровских дизайнеров. Руки пятипалые. Все пальцы на руках заканчивались мощными, слегка загнутыми когтями. Кожа турианца была золотисто-коричневая, на лице присутствовала цветная татуировка из белых и синих линий, сплетённых в сложный узор, глаза, глубоко посаженные, с тёмно-серым белком и невероятного, просто светящегося ярко-синего цвета радужкой вокруг круглого зрачка. От него волной расходилось любопытство. Я протянул вперёд руки и сжал несколько раз пальцы в кулаки.

— Вот ведь! — с улыбкой сказал отец. — Ни капли страха, сразу на руки просится.

— Да это мы запросто. — ответил Дахи. — Иди-ка сюда, мелкий.

И вытаскивает меня из стула. Вблизи ничего отталкивающего не разглядела, даже наоборот. Провела рукой по щеке турианца: кожа была гладкая, бархатистая на ощупь и горячая, где-то градусов сорок, он аж зажмурился от удовольствия и издал странный, муркающий звук, который сразу подхватил наш котяра, стоящий в коридоре.

— А к тётке Ретнейт пойдёшь? — услышала я слева. Повернувшись, столкнулась взглядом с азари. Она улыбалась, что делало её лицо ещё привлекательнее. Хотя, куда ещё-то! Я протянула к ней руки и была немедленно отобрана у Дахи. Турианец засмеялся.

— Вот ведь, Ретнейт, к тебе все так и липнут, даже дети!

Я с интересом разглядывал азари. Синяя кожа, мягкая и шелковистая на ощупь, отростки, которые чуть пружинили под пальцами, рисунок пигментных пятен, в виде сложного узора, вокруг удивительного цвета сиреневых глаз. Кстати, у азари были ресницы, хотя больше никаких видов растительности на коже не было. Странно.

— И как зовут вас, юный господин? — проворковала Ретнейт.

— Игорь, — ответил я. Ух, получилось чисто сказать!

Вижу радостно-удивленное лицо у отца, а у мамы широко раскрылись и без того большие глаза. Эх, шалить, так шалить! Ткнув пальцем в подбородок азари, я сказал:

— Ретнейт.

Тут уже у азари стали большие глаза, прям две анимешки с мамой. Повернувшись к Дахи, показала на него рукой: