Наследие Тенебруса

Тем не менее, в этой пещере было кое-что намного более интересное нежели "Квазар", а именно тяжелые двустворчатые ворота, судя по характерной матовости покрытые каким-то сплавом с примесью бескара. Оставив темную яхту позади, Дамаск быстрым шагом направился к этим воротам.

Стоило мууну приблизится к ним на десять шагов, как из под потолка вырвался рубиновый сканирующий луч. Впервые с момента приземления на спутник, ситх ощутил укол опасности. Он уже был готов встретить угрозу как подобает Темному лорду, но тут луч скользнул по Т4-Д7, замер на секунду, а затем из скрытых динамиков прозвучало:

— Доступ разрешен.

Тяжелые металлические створки медленно разошлись, приглашая мууна и его спутника пройти. Это приглашение насторожило Дамаска. Логически рассудив он понял, система пропустила не его лично, а идентифицировала явно знакомого дроида, у которого скорее всего был высший доступ, и вроде все нормально, тем не менее муун, не верил, что попасть на секретную базу учителя будет так просто. Впрочем, гении часто размышляя о глобальном, забывают о мелочах, так что возможно, в том, что его вместе с Т4-Д7 так просто пускают внутрь, нет ничего подозрительного.

Едва муун сделал широкой шаг через порог, как тут же почувствовал небывалую пустоту вокруг. Ему показалось, что кто-то взял его и подвесил в бесконечной пустоте. Но при всем этом, он продолжал стоять на пороге и физически ощущать себя целиком и полностью. Это было необычно и в чем-то даже страшно. Но непосредственной угрозы ситх в этом не чувствовал. Дамаск сделал шаг назад и тут же ощущение пустоты пропало. Шаг вперед и вновь он один во всей вселенной. Более получаса ситх провел рядом с порогом, прислушиваясь к своим ощущениям, пока не составил полную картину и не пришел к однозначному выводу. Что-то блокировало саму Силу там за порогом. Каким-то невероятным образом его учитель добился как ему казалось невозможного, создать пространство недоступное Силе!

Дамаск не знал, что сферическое помещение за порогом, было опутано по всему периметру тонкими трубами, в которых медленно тек питательный раствор с высокой концентрацией кровеносных телец, выделенных из крови небольших ящерок с мало кому известной планеты.

— Т4-Д7 включи освещение. — Так и не переступив порога приказал муун.

Писком подтвердив примем команды, дроид послушно покатился в темноту за воротами. Обычно ситх никогда не пасовал перед темнотой, Сила легко заменяла зрение. Но данный случай был уникален и впервые его умения адепта спасовали перед обычным отсутствием света.

Не прошло и десяти секунд, как что-то щелкнуло и резкий, яркий свет больно резанул по глазам Хего.

Что же, он не ошибся!

За порогом, в помещении похожем на купол тридцати метров в диаметре, находилось невероятное сокровище. Лаборатория его учителя! В центре возвышались вычислительные колоны настолько мощного цифрового комплекса, что сервера Банковского клана были жалким убожеством на его фоне. Многочисленные провода и трубы, отходили от этих колон и уходили то в пол, то тянулись к потолку, но некоторые извиваясь по полу, подключались к семидесяти полупрозрачным капсулам. Беглый взгляд на эти капсулы, заставил ситха одновременно ужаснуться и невероятно обрадоваться.

В каждой из капсул, погруженные в питательные растворы, в бессознательном состоянии были подвешены многочисленные уродцы. Точнее не уродцы, а дети различных видов галактики, уродцами их делали непропорционально большие головы, в остальном же дети как дети. А точнее, клоны или искусственно выращенные создания. Муун без труда узнал больше половины из рас, в капсулах. Тут были люди, мууны, биты, шару, тогруты и многие другие, единственное что их объединяло, все они были гуманоидные.

Конечно, тот кто носит титул Дарт, ужаснулся не жестокости своего учителя, а тому, что только сейчас понял, как плохо он его знал. И, что, то, что ему удалось застать врасплох бита и убить его, скорее огромное везение, нежели его личная заслуга.

— Ублюдочная тварь. — Мууны не ругаются, они выше этого, но иногда...

Даже беглый взгляд на лабораторию показал Дамаску, что его учитель делился с ним далеко не всеми знаниями. Хего помнил, как бит высмеял его, когда он высказал свое желание экспериментировать над медихлорианами и подчинить их своей воле, что бы воздействовать на Силу непосредственно, минуя этих микроскопических посредников! Как он смеялся и унижал тогда его, этого не забыть. И что он сейчас видит? А то, что его учитель в тайне от него, сам давно занимается подобными исследованиями и проводил многочисленные опыты на различных разумных! То что он нашел лабораторию в которой Тенебрус исследовал медихлорианы, Дамаск не сомневался не секунды, он просто знал, что это так, тем знанием, у которого не спрашивают откуда оно пришло.

Муун стоял на пороге видимо величайшей сокровищницы в галактике. Осознание того, что он нашел и насколько эта находка поможет ему, в осуществлении его личного Плана, на секунду это чувство захватило Темного лорда. Захватило и понесло.

Хего сделал два шага вперед и полностью перешагнул порог.

Это было ошибкой.

В системах безопасности лаборатории, муун значился как Хего Дамаск и имел высший допуск, но только в случае, если при входе в помещение он совершит определенный жест. В случае отсутствия этого жеста, тут же активировалась система самоуничтожения комплекса. Сенсоры не опознали жеста.

Отрезанный от Силы, находящийся в центре огромной бомбы, в которую должна была превратиться лаборатория, муун все же не зря носил приставку Дарт к своему тайному имени. Да, он сейчас был лишен предвидения, обделен теми дополнительными чувствами, что наделяет Сила своих адептов. Но, животное чувство опасности, которому муун давно привык доверять больше, чем чему-либо во вселенной, успело предупредить ситха.

На долю секунды раньше, чем было бы уже безвозвратно поздно, рубиновый клинок лайтсейбера разорвал серый плащ. Брошенный умелой рукой, вращаясь настолько быстро, что визуально энергетическое лезвие клинка превратилось в круг, меч врубился в вычислительные башни. Филигранный удар не предотвратил взрыва, но благодаря ему, сработали только внешние мины малой и средней мощности, а вот большие закладки и подземный реактор не получили приказа на подрыв.

Но и то, что успело детонировать, этого хватило, что бы разрушить почти все. Все чаны с клонами были пробиты во многих местах, цифровые башни превратились в оплавленные сталагмиты. Уникальное и невероятно дорогое оборудование, которым была буквально напичкана лаборатория гениального бита, разрушено безвозвратно. Но главное, даже невероятное умение ситха, не спало его самого от ран. А ран этих было много, но важна была только одна. Осколок одно из труб пробил горло мууна на вылет, задев жизненно важную артерию.

Человек от такой раны умер через пару минут. Джедай продержался бы час. Но Дамаск был мууном и ситхом и это давало ему шанс. Если бы Т4-Д7 был бы цел, то даже здесь, с его помощью, тот кого сила нарекла Дарт Плэгас, смог бы провести операцию и устранить угрозу своей жизни. дроид то же каким-то чудом уцелел, но взрывом ему оторвало почти все манипуляторы и как помощник он был сейчас бесполезен.

— Сохрани здесь все, до моего возвращения.

После взрыва пропало и то, что отделяло лабораторию от Силы и только благодаря этому муун, даже с пробитой шеей смог отдать такой приказ дроиду. С невероятным трудом, используя больше Силу, чем свои ноги ситх добрался до "Суперновы", запустил программу автоматического возвращения на Тайник и погрузил себя в медицинскую кому. Шанс на то, что он выживет, холодный разум мууна оценил в тридцать четыре процента...

Глава 1.

Первое, что я почувствовал, была боль. Впрочем, наверное, это первейшее чувство любого новорожденного. Жутко болела правая стопа и левый бок. Да и в голове будто кто-то бил в барабаны. С трудом открыв глаза, попробовал напрячься и выбраться из той холодной и гадкой слизи, что покрывала меня с головы до пят.

Лежал я на ровном, усыпанном многочисленными острыми осколками, гранитном полу. Стараясь не делать резких движений, что бы не порезаться, уселся на корточки. Каждое движение давалось с огромным трудом, руки и ноги не слушались, как-то замедленно реагируя на команды. Пальцы не хотели плотно сжиматься и отодрать от себя, остывающую и тем самым застывающую мерзкую субстанцию покрывающую меня, оказалось не так просто. Расчистив свое лицо и освободив глаза, огляделся.

Не знаю где я. Но то, что это место точно знало лучшие времена это факт. Помещение было довольно большим, из-за того, что оно освещалось только парой высоко висящих ламп, с первого взгляда его объем точно было не оценить. Куда не падал мой взгляд, везде царила разруха. Оторванные кабели, разбитые трубы, оплавленные микросхемы и разбитые кристаллы, все это обильно перемешивалось с гадкой слизью, кровью и трупами, некоторые из мертвецов свисали даже с потолка.

Прислушиваюсь к себе. Не смотря на то, что я почти купаюсь в чужой крови, почему-то единственное, что меня сейчас по-настоящему беспокоит, это то, что мои руки не могут сжаться в кулаки. Это мне кажется почему-то странным. Разве мне не должно быть страшно? Или противно? Прислушиваюсь к внутренним ощущениям, но нет ни страха ни отвращения. Эти трупы и кровь меня не беспокоят совершенно.

В лаборатории что-то случилось и это важно. Единственное, что сейчас по-настоящему важно!

В лаборатории? Откуда я знаю, что это помещение лаборатория? Откуда я...

Я?

А кто я?!

Удушливое чувство страха сковывает меня куда надежнее любых кандалов, как только понимаю, что не помню о себе ничего, да и вообще ничего не помню!!

Интерлюдия.

Время и место те же.

Завершив диагностику повреждений, Т4-Д7 пришел к выводу, что полное восстановление его функционала, без доступа к ремонтной мастерской, невозможно. Рабочим оказался один малый манипулятор с правого борта, да удалось восстановить один из окуляров. Выполнять приказ хозяина с таким функционалом? Анализ был не утешительным, успех миссии дроид оценил в сорок процентов. Местная фауна достаточно любопытна, что бы не оставить без внимания открытую лабораторию. Даже пара десятков мелких тругеров, этих небольших, но любопытных и очень агрессивных ящеров, что обитают в этой местности, если заберутся сюда то уничтожат все, что пощадил взрыв. А у него не только манипуляторы повреждены, но и шокеры выведены из строя. Он не сможет защитить лабораторию, в случае проникновения тругеров, вывод был однозначен. Надежда только на то, что лианы оплетут проход в пещеру-ангар, который продела его хозяин, раньше, чем сюда доберутся эти двуногие ящерицы! Но именно этот шанс процессор Т4-Д7 и оценил в сорок процентов.

Резкий шум сзади заставил дроида, прервать более глубокую диагностику. С трудом отталкиваясь от пола малым манипулятором Т4-Д7, все же перевернулся как надо и сфокусировал визор на источнике шума.

В пяти метрах от него, покачиваясь от усталости, сидел человеческий детеныш лет шести на вид. Очень худой, лысый, с непропорционально большой, плешивой головой, покрытый кровью и питательным раствором. Его глаза были свершено пусты, а ладони сжались так, что короткие ногти пробили тонкую кожу ладоней.

Т4-Д7 тихо пискнул, только что его процессор пересчитал вероятность успешного выполнения приказа, в результате получения новых данных. И цифра совсем не обрадовала дроида. А кого порадует оценка успеха миссии в полтора процента?!

Глава 1 (продолжение).

Из шокового состояния меня вывел механический шум неподалеку. Очень медленно, стараясь не делать резких движений, немного повернул голову, что бы рассмотреть источник звука.

Между оплавленных стоек лабораторного, вычислительного комплекса, на боку лежал бочкообразный дроид, серо-зеленой расцветки. С первого взгляда на него понятно, то, что произошло в лаборатории не пощадило и этого робота.

Вначале я принял этого дроида за медицинского, в пользу этого наблюдения говорило наличие большого количества тонких, со множеством сочленений манипуляторов, которые сейчас были или оторваны или безжалостно поломаны. Но, помимо этих манипуляторов, верхняя часть робота была оснащена куполообразным навигационным комплексом. То есть передо мной не стандартный дроид, а некий сплав медика и навигатора, что говорит об очень серьезной цифровой начинке этой поломанной бочки и скорее всего очень немалой цены, в которую обошлось его изготовление.

Сейчас робот пребывал в очень плачевном состоянии, и никакой угрозы не представлял. Он с трудом мог разве, что немного поворачиваться вокруг своей оси, да разглядывать окружающее, через чудом уцелевший окуляр ближнего обзора. Ходовые модули у него были на первый взгляд вполне исправны, но дроид ими воспользоваться не мог, так как был зажат как в тисках между обломками и без полного комплекта манипуляторов выбраться из этой ловушки самостоятельно был не в состоянии.

Разглядев, что инструментальные секции робота то же повреждены, а следовательно шокеры, плазменные горелки и прочее, что можно использовать для причинения мне вреда, надежно заблокировано, позволил себе расслабиться.

Расчистив от обломков и кусков плоти, наиболее целую стойку, уселся на неё и попытался рассмотреть, что не так с моим боком, который нестерпимо жгло. Результат осмотра меня не порадовал, широкая и длинная царапина, глубиной сантиметра полтора. Непосредственно жизни это повреждение не угрожает, но как же хаттово больно! Кровь почти не текла, вся рана была забита полупрозрачным желе, которое я едва счистил со своей головы и рук.

Первым желанием было тут же очистить рану, но в последний момент передумал. Показалось, что данное желе скорее на пользу и даже поможет заживить ранение. Так как голова была пуста от воспоминаний, как воздушный шар накачанный инертным газом, то доверился этому ощущению.

С ногой, которая все так же болела, на первый взгляд было лучше, никаких видимых повреждений, только на стопу не наступить, без того что бы не взвыть в голос. Перелом, разрыв связок, растяжение или что-то еще? Надеюсь не перелом.

Найдя прямо под собой на полу рулон полупрозрачной, пористой пленки, которая вроде как предназначалась для садовых работ и ухода за деревьями, плотно обмотал ей ступню и лодыжку, зафиксировав ногу в как показалось правильном положении.

Что же здесь произошло? Как только боль отступила, сознание так же немного прояснилось. После первого шока, потеря памяти меня как-то перестала волновать, отступив на второй план перед более насущными вопросами.

Место в котором я нахожусь, оно странное. Тут явно проводились опыты над разумными, причем далеко не гуманные опыты. Но меня это почему-то совершенно не волнует, не смотря на то, что во мне крепнет убеждение в том, что и я сам подвергался этим опытам. Но нет никакой злости или страха перед этими или этим экспериментатором. Меня больше волнует, что мне может причинить вред покалеченный дроид, чем хозяин лаборатории, который несомненно должен скоро сюда пребыть, ведь система наверняка подала сигнал тревоги. Конечно вполне может быть, что экспериментатор и сейчас находится в помещении, в виде например вон тех останков и кишок под потолком.