В огне орбитальных бомбардировок сгорали целые миры. Чудесные голубые жемчужины планет А класса превращались в пустынные, мертвые, безжизненные миры с отравленной атмосферой. Теперь на них нет ничего живого, лишь развалины городов да пустыни на месте океанов. И только магма растревоженных вулканов выплескивается из недр, словно кровь из открытых ран. Да ветер гоняет тучи пепла в разряженной, радиоактивной атмосфере.
Все старейшие и наиболее освоенные колонии оказались потеряны, прихватив с собой еще сорок миллиардов населения. Человечество оказалось на грани вымирания. Многие уцелевшие колонии скатились практически в варварство. Многие, но далеко не все...
Писк зуммера сигнала дальней связи вырвал адмирала Солареса из пелены воспоминаний. Дав команду игнорировать сигнал, он вновь подошел к сканеру пространства. Красные точки уже маячили на самом краю дальности действия сканера. Легкие крейсера явно гасили скорость, отказываясь от преследования лидера прорыва.
Вернувшись назад, Виктор Соларес расслабленно откинулся в капитанском кресле, положил шпагу себе на колени и отпил еще вина. Он еще не знал, что становится легендой.
Ударный лидер прорыва "Сантьяго" уходил во тьму космоса, в вечность. Шел триста пятьдесят первый год Потери Терры. Это был последний год Второй Реконкисты. До очередного витка глобальных космических войн оставалось двести лет...
Глава 1
Бессмертный
Главный закон космоса — размер флота и главный калибр его орудий.
(адмирал Виктор Соларес де Вега)
Планета Асраи
Конфедерация Независимых Систем
236 день 561 года Потери Терры.
Джодок Дойл открыл глаза и невольно поморщился. Пробуждение проходило быстро. Но несмотря на многолетние разработки, ввод мышечного стимулятора оставался еще довольно неприятной процедурой. Каждую клеточку твоего тела словно пронизывают маленькими острыми иглами. Какой тут может быть сон?
Капсула едва заметно завибрировала — заработали встроенные насосы. Уровень медицинского геля стал постепенно падать, освобождая из своего плена обнаженное мужское тело, совершенно лишенное какого-либо волосяного покрова. Втянулась в крышку капсулы дыхательная трубка с носовым зажимом. Затем заработали распылители антисептика, смывая с тела остатки геля. Обдав Джодока напоследок потоком сухого воздуха, крышка капсулы с тихим шелестом отъехала в сторону.
Яркий свет резанул по глазам, заставил прищуриться. Две неясные тени заслонили источники света.
— Мистер Дойл, как вы себя чувствуете? — спросила одна из них знакомым голосом профессора Суини.
Джодок не ответил. Да и что тут было отвечать? За последние полвека процедура омоложения отточена и доведена до совершенства. К тому же за его состоянием следили не только медицинские датчики, встроенные в капсулу регенерации, но и настоящий живой оператор. И ни кто-нибудь, а лучший биотехнолог корпорации, да и этого сегмента галактической паутины.
Профессор Беленус Суини был гением. Это признавали даже его недруги. А его вопрос — просто дань вежливости. И связан лишь с положением самого важного из его пациентов.
Джодок дернулся, силясь подняться. Вторая тень обхватила его руками и помогла принять сидячее положение. Ноздри мужчины защекотал тонкий аромат духов: сандал, фиалка, ирис и ландыш. В его офисе такими духами пользовалась только Кристи — его бессменная вот уже тридцать лет секретарша.
Его глаза вытерли слегка влажной салфеткой, и Джодоку наконец-то удалось проморгаться. Окружающие объекты приобрели четкость. Мир вновь налился красками.
— С возвращением, босс, — улыбнулась Кристи. — Неплохо выглядите для своих ста семидесяти с хвостиком.
— Больно большой хвостик, — усмехнулся в ответ Джодок.
— У вас все такое большое, босс, — томно добавила Кристи, стрельнув взглядом по обнаженному телу начальника.
Смущенный подобной откровенностью профессор Суини отвел взгляд в сторону, а сам Джодок раскатисто расхохотался. По корпорации уже давно ходили слухи, что одними секретарскими обязанностями у Кристи дело не ограничивается. Слухи были правдивы. Отставной комендор-сержант "Бледных всадников" Кристина Финч уже три десятка лет была не только его секретарем, но и телохранителем. За плечами этой хрупкой на вид женщины с внешностью юной модели не меньше двух десятков абордажей и планетарных высадок. Для наемных рот в галактике всегда найдется горячее местечко. Это только в ближайших к основным планетам системах царит закон, да и то не всегда. Дальше в паутине правит Его Величество Главный калибр и Ее Высочество Абордажная команда.
Сев на край капсулы, Джодок свесил ноги на пол, нащупал кончиками пальцев ворс ковра и попробовал встать, придерживаясь рукой за капсулу. Несмотря на стимулятор, омоложенное тело подчинялось весьма неохотно. Что же, это пройдет. Первые несколько часов всегда так: неустойчивая походка, слишком резкие, рваные и не совсем точные движения, замедленная реакция.
Ничуть не смущаясь наготы босса, Кристи услужливо накинула на его плечи теплый махровый халат. Довела до кресла, помогла удобно усесться.
Устроив шефа, она подошла к одному из огромных окон, за которыми открывался величественный вид на деловой центр города с двухсотого этажа "Двойного Д" — небоскреба бывшего штаб-квартирой корпорации "Арборвитэ". Кристи нажала на окно и его часть тут же отъехала в сторону, открыв встроенный минибар.
Все окна в кабинете Джодока были не более чем отличными электронными экранами. Хотя сейчас они транслировали правдивую картинку с обзорной галереи небоскреба, расположенной чуть ниже крыши с ее взлетной палубой для гравикаров совета директоров и системой ПВО. Сам офис главы "Арборвитэ" располагался на десятом этаже, но не вверх, а вниз от поверхности земли. Нередкие корпоративные войны научили Джодока осторожности. Его подземный офис мог выдержать непродолжительную орбитальную бомбардировку неизвестных кораблей или падение на город ударного лидера. Случались во время особо крупных войн корпораций и такие эксцессы. Не с "Арборвитэ", но случались. После одного такого случая, когда на штаб-квартиру конкурента внезапно упал малый рудовоз — такая трагедия — Джодоку удалось занять лидирующие позиции на медицинском рынке Конфедерации. Впрочем, к чему ворошить прошлое?
— Кристи, смени, пожалуйста, вид за окном, — попросил Джодок.
— Конечно, — кивнула секретарша, вызвав на голоэкран наручного коммуникатора длинный список. — Что вы хотите?
— На твой вкус.
Кристи быстро промотала список и ткнула пальцем в одно из наименований. Вид за окном сменился с городской панорамы на гигантский аквариум, заполненный разномастными рыбами и морскими животными.
Прихватив из минибара хрустальный графин с коньяком и два коньячных бокала, Кристи вернулась к Джодоку.
— Присоединяйся, Бел, — президент корпорации радушно кивнул на соседнее кресло.
Профессор не стал себя уговаривать, тем более коньяк у президента всегда был отменным.
Кристи быстро наполнила бокалы и заботливо подвинула один из них поближе к руке шефа. Не дожидаясь дальнейших указаний, она откинула крышку коробки для сигар и взяла одну из них.
— Спасибо, Кристи. Ты как? Готова слегка повалять старика? — Джодок кивнул в сторону одной из дверей. За ней скрывалась небольшая, но уютная комната отдыха.
— Просто горю от нетерпения, шеф.
— Хорошо, но сперва мы с профом переговорим. — Он медленно взял бокал и отсалютовал им сидевшему напротив профессору. Руки, да и все тело, слушались уже гораздо лучше. А полчаса наедине с Кристи окончательно приведут его в форму. — Na zdorovie, Бел. Как говорят наши злейшие друзья из Союза.
Сделав глоток из бокала, Джодок покатал янтарную жидкость на языке и проглотил. Кристи щелкнула серебряным каттером. Обрезав кончик сигары, она протянула ее президенту. Чиркнула спичкой. Настоящей деревянной — верх расточительства в эпоху вездесущего пластика и полимеров.
Благодарно кивнув секретарше, Кристи всегда знает, что ему нужно, Джодок раскурил сигару. Откинувшись в кресло, он какое-то время посмаковал дым табачного листа. Не какого-то там синтезированного, фабричного дерьма, а натурального: выращенного на планете класса А, по старинным технологиям погибшей планеты праматери. Кристи погасила спичку. Встав позади кресла шефа, она принялась разминать ему шею и плечи.
— Что, проф, как мои дела? — нарушил наконец затянувшееся молчание Джодок.
— Мистер Дойл, процедура омоложения...
— Бел, хватит мистерить. Мы знакомы уже добрые полвека. Ты знаешь обо мне больше чем все мои жены, любовницы и секретарши вместе взятые.
При упоминании секретарш Кристи слегка нахмурилась, она-то думала, что от нее у шефа секретов нет. Так оно и было... почти. Но в этом "почти" таилось все самое главное.
— Ты владеешь тремя процентами акций, — продолжил Джодок, — входишь в совет директоров. Может пора прекратить вести себя как тот студент третьекурсник, гениальность которого я когда-то заметил?
— Мистер Дойл, для меня вы всегда останетесь мистером Дойлом, — неодобрительно поджал губы профессор и отрицательно покачал головой.
Где-то в глубине души Джодоку была даже приятна подобная щепетильность и почитание со стороны признанного гения. Многие, достойные гораздо меньшего уважения, чем профессор Суини, смели ему панибратски тыкать, а то и шуточно называть "двойным Д" или "дядюшкой Джо". Он терпеть не мог подобное обращение особенно от ничтожеств, пусть и наделенных деньгами и властью, но приходилось себя сдерживать.
Что скрывать, Джодок Дойл был немного, самую капельку, тщеславен. Пусть большинство религий считают гордыню величайшим из грехов, но ему было чем гордиться!
С двенадцати лет он начал работать в фармакологической корпорации отца и его партнеров. В то время это была обычная мелкая корпорация. На планетах класса А их могут быть сотни. После окончания университета занял одну из скромных должностей и за тридцать лет прошел путь до одного из вице-президентов. И вовсе не потому, что был сыном президента корпорации. Отец Джодока слыл человеком весьма строгих правил. Он не стал бы способствовать продвижению ничтожества только потому, что это ничтожество — его единственный сын.
Формально у "Арборвитэ" было несколько владельцев, но основал корпорацию отец Джодока — сколотивший с несколькими друзьями неплохой капитал во время Второй Реконкисты. Он владел сорока процентами акций. Заняв его место, Джодок постепенно довел эту цифру до шестидесяти. И более она никогда не опускалась ниже пятидесяти пяти. Под его началом "Арборвитэ" расцвела. Корпорация одной из первых освоила технологию омоложения организма. Выстояла и усилилась во время третьей волны корпоративных войн Конфедерации. Теперь корпорация "Арборвитэ" — это два миллиона сотрудников, тридцать пять планетарных представительств, десятки научных лабораторий, институтов, исследовательских станций, фабричных комплексов, космический флот из почти сотни кораблей.
— Ладно. Переходи сразу к делу. И не надо меня утешать, я ведь и сам биотехнолог не из последних. — Джодок постучал по голове. — Сколько мне осталось?
Отстраненно покатав между ладоней бокал, профессор Суини налил себе еще немного коньяка, выпил и сказал:
— Не больше двенадцати лет. Вы и сами знаете, после ста пятидесяти эффективность омолаживающих процедур падает. Новое молодое тело — не проблема, но мозг... — он замолчал. Да и что он мог рассказать человеку последние лет тридцать державшему под личным контролем все перспективные исследования в данной области? И не только в Конфедерации, но и в сопредельных государствах.
Президенту корпорации "Арборвитэ" Джодоку Дойлу было сто восемьдесят восемь. Он не был самым старым человеком в галактике. Зато был одним из немногих, кто, дожив до таких лет, находился в полном рассудке, а не стал живым овощем с жалкими остатками былой личности.
Люди вышли в космос. Покинули колыбель домашней системы. Заселили и терраформировали сотни миров. Почти уничтожили себя в нескольких глобальных космических войнах, но вновь возродились и вернулись покорять и познавать галактику. Человечество совершило немало прекрасного и ужасного, но оно так и не справилось со своей главной болезнью под названием жизнь. А ведь эта зараза у ста процентов населения и заканчивается всегда смертельным исходом. Нет, тело-то можно поддерживать в молодом состоянии хоть двести лет, хоть тысячу. Были бы деньги. Но что толку от тела, если мертв мозг? После ста пятидесяти скорость отмирания нейронов головного мозга увеличивалась в геометрической прогрессии. Лучшие ученые галактики бились над этой проблемой, но выхода пока не нашел ни один. Процедуры омоложения частично помогали, но давали только кратковременный эффект.
Последние десять лет Джодок проходил курс омоложения каждый год. Но вовсе не из-за страстного желания вечно оставаться тридцатилетним. А ведь находились и такие, кто ежегодно проходил процедуру омоложения, просто чтобы сохранить полюбившийся возраст. Впрочем, Джодок, как президент "Арборвитэ" — корпорации лидера в сфере фармакологии, медицины и генной инженерии Конфедерации, холил и лелеял подобных клиентов. И каждым занимался лично. Во-первых, это были очень и очень богатые, а значит и влиятельные люди и не только Конфедерации, но и соседних государств паутины. В сфере генной инженерии, к которой относилось и процедура омолаживания, "Арборвитэ" была признанным лидером.
Обычные медицинские препараты и без всякого полного омоложения организма позволяли дотянуть до сотни, причем лет до шестидесяти не особо беспокоясь о возрастных болячках. Но все это было лишь жалкой заменой полноценного омоложения, позволявшего повернуть время вспять. Стоимость процедуры, естественно, соответствовала результату, и это было второй причиной любви Джодока к состоятельным клиентам.
Он выпустил струйку дыма в воздух. Двенадцать лет. Если подумать, это не так и мало. Но и немного. За этот срок могут выстрелить кое-какие перспективные разработки, способные если не решить его проблему, то хотя бы продлить полноценную жизнедеятельность.
— Двенадцать лет... — задумчиво пробормотал он.
— При некоторой доле удачи можно выиграть еще лет пять, — обнадежил президента профессор.
— Каким образом? — заинтересовался Джодок, испытующе посмотрев на Беленуса.
— Более частыми процедурами омоложения и увеличением их продолжительности.
Профессор вновь покатал в руках пустой бокал, но наполнять его не стал. В научном отделе еще много дел, а от алкоблокираторов у него изжога.
— И сколько времени я должен буду сидеть в регенерационной капсуле?
Как глава корпорации делавшей огромные деньги на омоложении, Джодок прекрасно знал подводные камни предложения профессора.
— Как минимум по двенадцать часов.
— Каждый месяц, — нахмурился Джодок.
— Каждую неделю, — губы профессора Суини исказились в подобии улыбки. — Я бы предложил еще большее количество процедур, но мои сотрудники просто не успеют провести необходимые исследования и моделирование. А без всего этого мы вместо омоложения можем получить что угодно.
