Фрейлина королевской безопасности

— Ага, счас, — отмахнулась Крис. — У 'мужа', как ты выразилась, явно денег не хватит на такой букетище! Он обычный парень. Так что жги, Фиска, жги!

Совместными усилиями троицы букет был отбуксирован на задний двор, где в плотной тени деревьев заброшенного сада Анфиса и устроила маленький пожар. Цветы горели неохотно. Свежие розы до последнего сопротивлялись беспощадному огню, но в конце концов, не имея шансов на спасение, сдались.

— Вот и славненько, — наблюдая за тлеющей золой, выдала Кристина. Она, не мигая, смотрела за последними красными всполохами, а после равнодушно отряхнула руки, отвернулась и произнесла. — А теперь в дом, в душ, и завтракать...

— Блин, точно, — возвела глаза к небу Анфиса. — Я ж совсем забыла, что здесь мы сами готовим и сами убираем эту домину! Герцог же разогнал всех слуг, пока мы здесь гостим.

— Может это и к лучшему, — Эля пожала плечами. — Чем меньше вокруг народа, тем спокойнее. А от готовки еще никто не умирал...

* * *

— Вру, умирал! Еще как, — возмущалась я, глядя на сгоревшую в кастрюльке перловую кашу. — Только не от готовки, а от несъедобной пищи.

Анфиса, которой собственно и принадлежал этот шедевр кулинарии, пожала плечами.

— А я предупреждала, — начала оправдываться она. — Готовить я, во-первых, не умею, а во-вторых, не представляю как это делать на средневековом оборудовании! — девушка указала рукой на огромное подобие русской печи местного разлива.

В отличие от знакомой иномирянкам родной печки, у этой, вместо одного большого очага, было аж пять, все они располагались на разной высоте от пола и, судя по форме, каждый предназначался для разной посуды или блюд.

— Ну уж, простите. Тут газовой плиты отродясь предусмотрено не было, — мне оставалось только выбросить всю кашу в урну с мусором. — Как ты вообще додумалась перловку варить на собственных руках?

Блондинка вновь пожала плечами:

— На чем умею, на том и варю, — огрызнулась она. — Мне проще было огонь в ладони создать, чем в печке развести.

После этой фразы я испытала острое желание надеть освобожденную от каши кастрюльку блондинке на голову. Могла ведь и помощи попросить, прежде чем такими художествами заниматься, но нет... Анфиса решила поступить по принципу: первая сделаю, первая и отмучаюсь. В итоге все закончилось как в поговорке про блин комом, а в нашем случае горелой кашей.

Кристина, молча сидевшая все это время за кухонным столом, смогла лишь устало выдохнуть и закатить глаза. Со своей задачей нарезать салаты она справилась давно. Вполне привычные огурцы и помидоры аккуратными ломтиками были перемешаны в миске и заправлены сметаной. Любо-дорого смотреть.

— В этой ситуации меня радует лишь одно, — наконец произнесла она. — То, что мы не доверили Анфиске мясо. Боюсь, испорченный окорок нам бы ни один герцог не простил.

При упоминании о злыдне закатить глаза захотелось мне. Это ведь он, едва мы с девчонками закончили утренние ванно-банные процедуры, выдал нам свежепринесенный набор продуктов и приказал что-нибудь приготовить из этого к завтраку.

Набор оказался для легкого утреннего перекуса странным: перловка, огурцы, помидоры, лук, сметана и огромный свиной окорок.

Надо признаться, изначально никакого возмущения по поводу нашей эксплуатации в роли кухарок мы не выказали, да и не к чему было. После фрейлинской диеты в Академии мясо нас манило. Правда, в последнее время нас спасали вылазки к домовой Мане, но постоянно к ней ведь тоже не набегаешься.

Вот так и вышло, что почетная роль готовки мяса выпала на мою долю, Анфисе выдали перловку, как самую легкую в приготовлении, а Кристине овощи и фигурное нарезание салата.

— Эль, я надеюсь, ты мясо не додумаешься Анфиске отдать на поджарку? — предупреждающе спросила брюнетка.

— Упаси боже, — мне оставалось только отмахнуться. — Проще освоить эту неведомую печку.

— Бу-бу-бу, — блондинка похоже на нас обиделась и с шумом плюхнулась на ближайший стул, при этом надув щеки и скрестив на груди руки. — Обойдется, значит, без кашки злыдня. Ишь ты, хорошо устроился! Аки султан, с тремя женами! Учтите, стирать ему носки я точно не собираюсь!

'А можно я ему носки постираю? Ну позя-зя! Такой мужчинка, такой мужчинка!" — оживилась шиза. — "Докажу ему какая я хозяйственная и добродетельная!'

Такое заявление от Эльвиры заставило меня вздрогнуть. Признаться, я уже забыла, что эта зараза у меня в подсознании живет. Почти весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро она упорно отмалчивалась, и вот теперь оживилась.

'Только ты одну деталь забыла', — мысленно зашипела на нее. — 'Ручки у нас на двоих общие! А я для герцога могу только клопов в носочки подложить!'

'Противная ты!' — протянула обиженная зараза. — 'Если он тебе не нравится, это не повод обламывать всю малину мне!'

'Это как раз-таки офигенный повод!' — пока пререкалась с шизой, для отвлечения собственных мыслей вернулась обратно к готовке мяса, а именно заклинанием сотворила металлическую фольгу и теперь усердно укутывала ею окорок, и укладывала тот на противень, чтобы засунуть в печь. — 'Ты же меня с Глебом обламывала!'

'О, точняк! Я ж чего проснулась-то. Видение мне про твоего зельевара пришло... Или уже не совсем про твоего!' — Эльвира не то чтобы мерзко, но как-то злорадно захихикала.

Что-то не понравилось мне в таком проявлении ее эмоций, я даже изумленно замерла со своим кулинарным произведением, которое уже приготовилась засунуть в одно из жерл местной печи.

'Ты о чем?' — попыталась сохранить спокойствие и затолкала окорок в раскаленную пасть плиты.

'А то, что меня посетило видение будущего, где я лицезрела его в твоем Внешнем Мире в ресторане на Красной площади рядом с какой-то эффектной шатенкой! Ух! Какая у нее была грудь!'

— Что за бред ты несешь?! — незаметно для самой себя эту фразу я выкрикнула вслух, но шизу было уже не остановить, Эльвира, добивая меня, решила прочесть стишок:

'А из нашего окна

Площадь Красная видна!

А из вашего окошка

Только улица немножко'

В следующий момент чьи-то руки резко отдернули меня в сторону, а я сама не сразу осознала, что произошло, лишь резкая боль в ладонях и вздувающиеся волдыри ожогов привели в чувство.

Последние несколько секунд я стояла, вцепившись в раскаленную заслонку печи.

— Дура! — орала на меня Кристина. — Ты о чем вообще думала? Анфиса, тащи патронташ, там было противоожоговое!

Взглянувшая лишь мельком на мои руки блондинка с чувством выматерилась и вылетела пулей из кухни за лекарством. Я бы и сама сейчас высказала десяток крепких словечек, если б не было так больно. Причем непонятно где больнее в душе или в ладонях.

На вопли из гостиной прилетел распушивший хвост Мурз, на его вопросительное мяукание Кристина приказала не лезть в дела человечьей медицины и не путаться под ногами лишний раз. Но у кота было свое мнение, видимо, решив что он лучше всякого лекарства, рыжий полез тереться о мои ноги. Такое поведение меня растрогало и одновременно почему-то привело рассудок в здравые чувства. Элементарная логика тоже проснулась.

'Слышь, ты, — обратилась я к Эльвире. — Во-первых, с фига ли Глебу что-то делать на Красной площади? А во-вторых, что конкретно ты видела? Мало ли с кем он мог там сидеть...'

Ну подумаешь, вертихвостка перед ним какая-то будет крутиться, это же ничего не значит.

'И вообще, — продолжила я, требуя более конкретной информации. — Может, ты соврала, чтобы меня позлить!'

Кристина тем временем усадила меня за стол, а Анфиса притащила целительное снадобье. С одной стороны, это было расточительной тратой ценного ресурса, я и сама могла сосредоточиться и десятком заклинаний ожоги заживить — не зря же нас учили, а с другой — состояние у меня сейчас было далеким от адекватного. Я ждала ответов от шизы и при этом, не переставая, шипела от боли, когда пальцы Кристины касались ожогов, нанося мазь.

'Ничего-то я и не врала, — взбеленилась Эльвира. — Знала б, что ты такая впечатлительная и руки себе покалечишь, вообще ничего бы не рассказала! Лучше б мне видение наших обгорелых лапок пришло, чем зельеваровские посиделки'.

'И что там за посиделки? Конкретнее!'

'На, смотри!' — сдалась вредина и решила продемонстрировать мне очередную грань наших проснувшихся возможностей.

Десятки образов замелькали перед глазами, и различить в них что-то конкретное казалось невозможным, ровно до того момента пока их хаотичные движения не стали замедляться.

Вот шумная, вечно кишащая туристами Красная площадь, мавзолей, Собор Василия Блаженного, а вот одно из кафе ГУМа, окна которого как раз и выходят на главную достопримечательность страны. За столиком сидят двое. В мужчине я безошибочно узнаю Глеба, только одет он как преуспевающий бизнесмен из моего родного мира. Обычно растрепанные волосы аккуратно причесаны, а на смену серебристой мантии пришел черный пиджак с белоснежной рубашкой. Вычищенные до блеска черные туфли от именитого бренда дополняют и без того лощеный образ. Напротив него сидит девушка, почему-то с моего ракурса она кажется смутно знакомой, несмотря на то, что ее лица я не могу разглядеть из-за ухоженной шатенистой шевелюры. А вот грудь действительно впечатляющая, огненно-красная кофточка с огромным декольте явно одета непросто так, а для того, чтобы приковывать к себе взгляды и внимание. Длинные ноги едва прикрывает коротенькая мини-юбка, которая настолько сильно облегает крутые бедра, что мне кажется, вот-вот лопнет по шву. Увидь я такое в живую перед собой, немедленно бы захотела выцарапать этой дамочке глаза и повыдергивать все волосы, однако сейчас я могла только рассматривать детали этой бесящей меня сцены и искать зацепки, которые помогут разобраться в происходящем. Парочка мило ворковала за чашечкой кофе, да так, что складывалось впечатление будто всего остального мира для них не существует.

Ей богу, так бы и разбила что-нибудь тяжелое об голову и одного, и второго. Или туфлей бы отдубасила. Черные Лабутены на ногах девицы с огромными шпильками прекрасно бы подошли для этой задачи. Где Глеб вообще нашел дамочку с подобным гардеробом?

Я с ненавистью разглядывала эти злосчастные дорогие туфли на чужих ножках, как внезапно что-то режущее глаз для такой картины привлекло мое внимание.

Кончик артефактной плети свисал на пол, я бы его никогда и не заметила, если б так внимательно не сверлила взглядом низ стула, на котором сидела незнакомка. Всю остальную плеть вместе с рукояткой прикрывал плащ дамочки, который она аккуратно развесила на спинке стула явно для того, чтобы это самое оружие не привлекало ненужного внимания.

Вот теперь мне становилось ясно, а заодно и понятно, откуда я знаю эту девушку.

Это же Троя, только перекрашенная.

'Обломись, Эльвира!' — победно прорычала я шизе. — 'Твое видение означает только одно, что Троя будет живой, а не то, что Глеб себе другую девушку нашел!'

Картинка медленно выцветала у меня из подсознания, а радостные эмоции заглушали боль от ожогов.

— Нет, ну ты погляди на эту идиотку! — выдернул в реальность голос Кристины. — Я ей тут руки спасаю, а она лыбится как сумасшедшая! Мазохистка, что ли?

Вид у брюнетки был самый что ни на есть строгий и обеспокоенный.

— Или у тебя мозг в ладошках и ты его обожгла? — не унималась она. — Ты чему радуешься-то?

— Я видела Трою, — выдохнула я. — И она явно будет живой!

Лица подруг мгновенно преобразились из обеспокоенных моим состоянием до изумленных от полученной информации.

— Где видела?! — недопоняла Анфиса.

— Во Внешнем мире! С Глебом! — выпалила я. — И она явно не выглядела умирающим трупом!

— А вот в Академии бы с тобой не согласились... — послышался мрачный голос только что зашедшего на кухню герцога. — Там теперь считают по-другому.

Я перевела взгляд на мужчину и мне захотелось шарахнуться в сторону от увиденного. Лицо мужчины перекосило гримасой злости и негодования, 'орлиное око' полыхало угольно-алым, а сам герцог сжимал побелевшими пальцами скомканный свиток.

— Ч-ч-что случилось? — заикаясь, выдохнула я.

Ведь явно же что-то произошло, в таком состоянии злыдню мне еще ни разу видеть не доводилось.

— Сегодня ночью на Академию было совершено нападение. Все, кто находился внутри, были выведены из строя одним их редчайших снотворных, 'спящей красавицей'. Пока они находились без сознания, злоумышленник проник в палату Трои. На месте преступления огромные следы разрушений, а также пятна крови моей коллеги.

Я застыла от услышанного... Быть такого не может, я ведь видела ее живой в будущем или все же не ее...

— Пятна нашли? А сама Троя где? — аккуратно спросила Кристина.

— Исчезла. Так же как и Глеб! Единственный, кто обладал таким огромным запасом зелья, чтобы усыпить всю Академию. И один из немногих, у кого иммунитет к снотворному. А на месте преступления все фонит остаточным телекинезом высшего порядка!

— То есть вы клоните, что это магистр Трою похитил?

— Я уверен, что это был он, — выплюнул злыдня. — Я лично ему выдал допуск в ее палату! Но хуже всего другое...

Если честно, я даже не представляла, что могло быть хуже.

— Горгулий мертв! Он был вторым, кто не поддался сонным чарам, так как не дышал. Осколки его тела были найдены в медицинском блоке. Из-за многочисленных разрушений стен вокруг не сразу удалось понять, что это останки именно Арсения, но вскоре один из медиков обнаружил фрагмент каменного крыла, а затем и остальные части.

Казалось, я забыла как дышать. То, что рассказал Эридан, не могло оказаться правдой. Не стал бы Глеб разрушать стены Академии и убивать Горгулия, не стал бы и похищать Трою, незачем ему это все!

Не поверила и Анфиса:

— Быть такого не может! Это попахивает элементарной подставой, причем безграмотной!

Эридан вскинул на нее свой пронзительный взгляд:

— Ну же, давай, девочка, поделись своими умными мыслями! — саркастично попросил он. — О чем же подумала ты, и не смогли подумать мы?

— Мне кажется, вы об этом тоже подумали, — прищурившись, выдохнула Белова. — Иначе бы не стали нам все так сходу рассказывать. Вы ведь и сами не верите в причастность Глеба!

— Допустим! — согласился он.

— Так вот, — продолжала Фиса, в которой неожиданно проснулся талант Шерлока Холмса. — Ну, сами подумайте, только вы уехали из Академии. В тот же день нападение на Трою. И нескольких часов не прошло. Это как в той пословице: кот из дома — мыши в пляс!

Я покосилась на этого 'кота-злыдню', и ведь правда. Какая-то дебильная картина вырисовывалась. Плюс я зацепилась за слова самого герцога:

— Вот сами посудите, зачем Глебу усыплять всю Академию, если у него был пропуск в палату Трои. Захотел бы ее убить, пришел бы ночью тайком и придушил! Очевидно, что это подстава. Сначала после бала в коридоре, ведущем к его спальн, потом с розами в палате, а теперь вот распыленный яд... — тут я сделал паузу, после чего добавила. — Плюс я видела его и Трою в видении. Они во Внешнем мире! А значит, он ее точно не убивал!