Сокровище северных герцогов.

Вернулась в комнату, надела темно-синий костюм из тонкой шерсти в стиле 'герцогиня в школе', воткнула в шишку прически маленькую серебряную заколочку в виде розетки цветов незабудки, сделанных из маленьких сапфиров. Небольшое тонкое ожерелье и сережки из таких же розеточек. Подарок Аскани. Ботиночки на низком каблуке для удобства. Походов вроде не предвидится, но стоять придется долго. Ритуал — дело небыстрое.

Зайти в столовую позавтракать или потерпеть до обеда? Аппетита как-то нет. Пожалуй, пойду натощак.

'Тим, ты идешь?' — Ас как всегда пунктуален, и мне не дает расслабляться.

'Иду. Встретимся возле аудитории'.

Возле аудитории собралось уже человек десять с нашего потока. Самые смелые. Остальные позже подтянуться. Те, кто слабо уверен в своих силах, предпочитают приходить на экзамен в последнюю очередь, явно надеясь, что уставшие преподы не будут слишком долго и придирчиво спрашивать по предмету. Наивные... К концу комиссия становится уставшей и злой. И заваливает быстро и без проволочек.

Аскани тоже оделся в темно-синий костюм. Отделанный серебряной вышивкой по воротнику и обшлагам рукава. И как умудрился так угадать? Хотя, пожалуй, ничего удивительного в этом и нет. Последнее время Аскани предпочитает все синее. И неспроста. Его дракон выбрал себе имя Сапфир.

Моя Виола в полном восторге от этого. Ее любовь к минералогии уже ни для кого не секрет. Аскани смеется, что в замке Сайгирн скоро надо будет перестраивать сокровищницу. Потому что все камни, что я натащила, в старую уже не вмещаются. А вот и не правда. Те, что я 'натащила', вмещаются. А вот те, что 'вырастила', может уже и не входят. Только моя любимая друза аметиста стоит у меня на тумбочке в спальне дома в герцогстве Шона. Мне нравится смотреть по утрам как первые лучи солнца, отражаясь от граней камней, сиреневыми искрами пляшут по белым простыням.

Первые одногруппники, попытавшие счастья на экзамене у лорда Пирода, вернулись ни с чем. Понурые Кертис и Сиринн вяло отбивались от расспросов взволнованных студентов, чья очередь идти экзаменоваться, приближалась с неумолимостью океанского прилива. Неудача первых испытуемых здорово охладила энтузиазм тех, кто был в очереди перед нами с Аскани. Видя их откровенный страх, Ас вызвался идти в первых рядах. Ага! Спасибо тебе, миленький. Я просто полна решимости быть впереди на лихом коне.

'Тим, не трусь. Мы хорошо подготовились. Ритуал ты наизусть знаешь. Ингредиенты не перепутаешь. А рисовать ножом круг научилась лучше, чем я циркулем'.

Так оно так... Только как оно еще выйдет?...

Аскани ободряюще улыбнулся и шагнул в аудиторию. Дверь за ним закрылась, но Ас оставил мне закрытый ото всех, кроме меня, ментальный канал. Чтобы я могла видеть и слышать все тоже, что и жених. Да еще и его мысленные комментарии в придачу.

Ас поприветствовал высокую комиссию. Ого! А там сегодня не только лорд Пирод и леди Иридис. Лорд Вэрис также почтил своим присутствием экзамен. И еще два солидных джентльмена в костюмах, украшенных таким количеством драгоценностей, что сомнений не было — это представители купеческой или ремесленной гильдий. Недостаток 'высокого' происхождения компенсирующие непомерным выпячиванием своего богатства. Не люблю такой чрезмерности. Даже Виоле такое количество драгоценных камней показалось излишним. А для меня это вообще выглядит малопривлекательным.

Мне по душе элегантная простота кроя и строго дозированная отделка. Немалую роль в развитии моего вкуса в одежде сыграл Аскани. За последний год он наконец-то добился от меня согласия одеваться так, 'как подобает герцогине'. И научил выбирать одежду не только 'удобную и носкую', но и элегантную, стильную, 'соответствующую моему положению'.

Да и как тут мне было не сдаться, если на его стороне неизменно выступали и императрица, и Ринон, и Брианн тоже. А про мою подругу Бри и говорить нечего. Ее страсть к эльфийским романам, сладостям и красивым нарядам не раз заставляла меня молить Ларишу, чтобы та как-нибудь умерила пыл подруги в наших походах по ярмаркам. Но, похоже, Лариша тоже была на их стороне. И когда я надеялась, что Бри уже устала от очередного похода по магазинам, и мы скоро пойдем домой, как впереди в двух шагах как по волшебству появлялась новая лавка с 'потряссссссающими' платьями. И мы вновь пропадали в ворохах цветного тряпья.

Аскани оглядел площадку, подготовленную для вычерчивания ритуального круга. Доски пола в этом месте были гладко отструганы и вычищены почти до блеска. Странно! Ведь уже двое студентов пытались сдать экзамены. Где же следы их ритуальных кругов?

'После каждого экзаменуемого восстанавливают эталонное состояние', — пояснил мне Ас.

А! Ну да. Могла бы и сама догадаться.

Встав в центр свободного пространства, мой чернявый жених наклонился вперед с ритуальным кинжалом, зажатым в вытянутой руке, и одним слитным движением нацарапал острым концом кинжала круг. С ума сойти, как это здорово у него получилось. Я видела картинку не со стороны, а так, как видит ее Ас. И у меня слегка голова закружилась от скорости, с которой перед моим мысленным взором пролетели окружающие площадку столы. Ощущение было, словно Ас крутанул меня в быстром вальсе. Я восхитилась от всей души. А в ответ пришла смущенная благодарность от жениха. И ощущение тепла от его покрасневших ушей. Ага, эльфийская кровь дает о себе знать. У эльфов уши в первую очередь краснеют. Причем, по малейшему волнительному поводу. Потому они с детства учатся контролировать эмоции.

Тем временем Аскани установил в центр круга небольшой трехногий столик. Выложил на него постный хлеб и поставил серебряную чашу. Отмерил в нее три чашки припасенной 'святой' воды. Налили в лампадку масло и церковный ладан. Затем установил с внешней стороны круга 12 свечей с отпевания покойника (взяли у нашего настоятеля в Сайгирне, оказывается, свечи с отпевания хранятся специально в хранилище церквей отдельно от остальных). Хлеб и вода в серебряной чаше нужны, чтобы 'приманить' духа, якобы предлагая ему пищу и питье. Очерченный ритуальным кинжалом круг служит также неким 'магнитом' для духа, и притягивая его внутрь себя, и удерживая в границах круга на время, потребное призывающему. А свечи служат магическим освещением, чтобы сделать духа 'видимым' не только для некроманта, но и для тех, ради кого духа призывают.

За пределами круга на деревянном пюпитре Ас разложил книгу заклинаний. А рядом мешочек с солью Мертвого озера. Она нужна, чтобы по окончании 'допроса' освободить духа. Соль за счет своей кристаллической решетки разрушает целостность остаточных информационных эманаций, из которых дух и состоит. Ее используют не только некроманты в ритуалах вызова духов, но и простые домохозяйки в домах, где кто-то умер. Для 'очищения' жилища от возможного появления духа умершего. Звать некроманта на каждые похороны для проверки дорого. Дешевле просто 'посолить' такой солью углы жилища и хозяйственных построек. И дух, если он и образовался, развеется.

Сначала Аскани зажег лампадку, затем от нее зажег по очереди все 12 свечей, двигаясь против часовой стрелки ('С мертвыми — всегда против часовой стрелки', так написано в учебнике). Поставил лампадку на столик. И осторожно вышел из круга.

'Знаешь, уже чувствую в круге какое-то возмущение. Словно воздух густеет'. — Поежился Ас.

Ас раскрыл книгу. И начал читать заклинание вызова, а я мысленно повторяла вместе с ним:

'Призываю тебя, дух отчима моего Бараки йор Бартоломе, силой повелителя нежити, и повелеваю тебе: Явись передо мною здесь, в черте круга ограждающего, в не устрашающем человеческом облике. Явись в этот миг, где бы ни находился, и дай ответы на мои вопросы. Появись в этот миг, в зримом облике, и сверши все, что пожелаю я, вызывающий тебя Аскани тер Ансаби герцог Сайгирн. Призываю тебя как твой повелитель, кому ты обязан повиноваться, и имеющий власть над тобою. Призываю тебя силой рода своего, вкусом хлеба насущного и чистотою воды освященной. Явись ко мне и исполни мои желания и поступай в соответствии с волей моею. Призываю тебя именем, которому повинуются все живые твари, именем Некроса, именем которого повергаются все стихии, воздух сотрясается, море отступает, огонь угасает, земля содрогается, и сонмы небесные, твари земные, духи ада в ужасе содрогаются. Отвечай мне без обмана. Явись, не замедляясь. Явись! Явись! Явись!'.

Посредине круга задрожало марево горячего воздуха. Затем он словно подернулся легкой молочной дымкой. Постепенно дымка словно густела, конденсируясь в расплывчатый силуэт, отдаленно напоминавший широкоплечего мужчину. Хотя так можно было сказать только потому, что овал 'головы' духа переходил в очень широкие 'плечи', а затем сужался книзу. Потом у духа появились 'руки' и 'ноги'. А в 'голове' словно промыло дырки 'глаз' и отверстие 'рта'. И тут пришел звук. Сначала еле слышимый, а затем все более громкий и душераздирающий злобный вой. Хотелось зажать уши, но я понимала, что до меня доносится только ментальное эхо. Весь звуковой удар этого вопля достался Аскани. Ведь он не мог заткнуть уши. Ему же нужно было 'расспросить' духа своего отчима. И Аскани, морщась от головной боли, появившейся у него в ответ на эти звуки, стал читать заклинание извлечения:

'Дух Бараки йор Бартоломе, приказываю тебя дать ответ перед лицом повелителя твоего, по закону рода твоего. Отвечай! Отвечай! Отвечай! Ответь, как ты умер?'

Непрерывный вой стал распадаться на отдельные составляющие. Сначала это было похоже на то, словно воющему существу зажимали рот через разные промежутки времени. Но потом и тон, и сам звук стали меняться между паузами. И постепенно стало возможным различить:

'Всее-ееехх деее-еемо-оооно-ов те-еебе-еее вв гло-оотку-ууууу'. — Завывала полупрозрачная фигура в круге. От этих звуков качало пламя свечей. И поэтому было ясно, что звук этот отнюдь не плод нашего с Асом воображения.

'Ответь! Как. Ты. Умер?' — требовательно раздельно приказал Ас. В его голосе слышалась власть и сила. Сам Аскани, не отрываясь, смотрел в круг на вызванный дух. Казалось, что его взгляд прикован к духу невидимой цепью. Эта цепь и удерживала вызванный дух Бараки во власти некроманта.

'Про-оклятье-е Хашшшу-уурга-аа на-а ва-ашшши-ии го-оло-овы-ыыы. Вы-ыыпуу-усссти-ите-е ме-еня-аа'. — Сопротивление Барака даже после смерти было ужасающим.

'Ответь! Как. Ты. Умер?' — мой жених был неумолим. Испытания закалили Аскани как никого другого. И его внутренняя сила давала ему неоспоримую власть приказывать.

'А-ааа-ауу.... Ка-аазни-иили... Го-ооло-ова-а с пле-ечшшь... Па-аала-аччччь...' — Голос духа ужасен. В нем и неукротимая злоба, которой отличался отчим Аса, и боль последних мгновений жизни казненного преступника. Но ни капли раскаяния.

'Герцог тер Ансаби, мы вполне удовлетворены результатами вызова духа. Можете отпустить его. Информация от него нам не нужна'. — Голос председательствующей на этом экзамене леди Иридис звучит мягким спокойным контрастом завываниям духа.

Аскани оборачивается к столу комиссии, и я вижу расширенные от ужаса глаза приглашенных представителей гильдий. А вот лорд Вэрис смотрит на Аскани с нескрываемым одобрением.

Молодец, Ас! Горжусь!

'Дух Бараки йор Бартоломе, ты исполнил мои приказания, и я позволяю тебе удалиться, окончить свое земное существование. Заклинаю тебя покинуть физический мир, дабы успокоить навеки душу почившего Бараки йор Бартоломе. Чтобы более никто не мог воспользоваться властью своей над духом твоим. Покойся с миром! Сгинь! Сгинь! Сгинь!' — властный голос жениха разгоняет призрачную фигуру, которая с каждой командой 'Сгинь!' расплывается все сильнее. Затем Аскани зачерпывает щепотку соли Мертвого озера, и кидает его на остатки призрака в круг. И дух исчезает с последним едва слышным стенанием.

Набрав полную грудь воздуха, Аскани на одном дыхании задувает все двенадцать свечей.

Позер! Но хорош!

А мне идти следующим номером программы.

Дождавшись, когда Ас выйдет, со всей силы обняла его за шею, и при всех поцеловала...

И почему все так зависли? Есть же за что!

Ох! Остальные-то ничего не видели и не слышали. Ну, пусть Ас сам им все рассказывает, а я пошла.

Шагнула в аудиторию, сощурила глаза, привыкая к полумраку. Окна прикрыты шторами, освещение во время ритуала только от свечей. А в перерывах помещение подсвечено магическими светляками.

— Здравствуйте, уважаемая комиссия, — поприветствовала я.

— Проходите, леди тер Ансаби. Чей дух хотите призывать? — спросила меня леди тер Сиаран.

— Очень хочу попробовать призвать дух своей матери герцогини Лийсы.

— А Вы не боитесь? — лорд Вэрис удивлен и даже, кажется, немного расстроен.

— Как я могу бояться духа? А тем более духа своей матери?

— Вы не боитесь, что у Вас ничего не получится? — уточнил лорд Вэрис. — Ведь она погибла очень давно, как мне известно. Не боитесь провала?

— Да. Этого я боюсь. Но все равно рискну.

— Тогда начинайте, леди. И да помогут Вам боги.

'Лариша, помоги', — помолилась я.

'Я рядом', — откликнулась моя любимая богиня. Не самая 'большая', но самая лучшая из богинь.

Пол аудитории снова был девственно чист. Вытащила свой ритуальный кинжал, фамильный, бывший частью приданого моей матери. Также четко нацарапать круг как Ас я наверное не смогу. Но постараюсь. Встала в центр свободной площадки, согнулась, вытянув руку на всю длину, ткнула острие в пол. Медленно поворачиваюсь вокруг своей оси. Дерево противно поскрипывает, сопротивляясь нажиму. Ну, вроде неплохо получилось. Столик в центр, серебряную чашу взяла ту же, что и Аскани. Налила воду. Положила хлеб. Расставила свечи по кругу, зажгла лампадку с ладаном, обошла с нею круг свечей против солнца, зажигая их по очереди. Поставила лампадку на столик рядом с хлебом. На сердце вдруг словно навалилась тяжесть, дышать стало трудно. Вот о чем говорил Аскани. Жутковатое ощущение. Я поспешно вышла из круга.

Приготовила возле себя соль. Раскрыла книгу, нашла страницу 48. Мысленно улыбнулась, вспомнив, как Ас заставил меня ее прочитать. Пробежала глазами текст призыва. Набрала воздуху в легкие и... Зависла... Нет, не то чтобы я забыла, как надо читать и что делать (память все-таки драконья), не то, чтобы испугалась неудачи (Лариша со мной). А почему-то мне показалось неправильным читать духу своей матери приказ явиться. Не хотела и не могла я приказывать ей. Пусть даже это все лишь слепок ее памяти будет. Но все равно, это часть ее. И я, ее дочь, могу только попросить ее подарить мне хотя бы призрак встречи с нею. И из души пришли слова:

— Я, Тимиредис тер Ансаби, урожденная герцогиня Сайгирн, дочь герцогини Лийсы тер Ансаби, прошу тебя, мама, явись к своей дочери. Кровь от крови твоей, плоть от плоти твоей, магия от магии, хлебом насущным и чистотою святой воды, умоляю тебя, родная, приди ко мне. Позволь узнать тебя, позволь испросить у тебя совета родительского и благословения. С позволения Создательницы нашей и с благословения Богини Лариши, заклинаю тебя, мать, явись. Явись! Явись!