Глава вторая. Родительский дом.
До Душанбе он добирался относительно не долго, благо поезда еще ходили, а на границе обошлось небольшой суммой денег врученных таможенникам. Доллары, которые он приобрел по совету врача на полученные, как и пообещали ему, деньги, они и в Африке доллары, а в нынешнем Таджикистане они основные деньги, причем очень дорогие. Ну, что же это даже хорошо. Те три тысячи долларов, что у него сейчас есть, дадут ему возможность прожить здесь до прояснения ситуации, а дальше будет видно.
Последний раз он был дома после окончания училища. Он хорошо помнил, как его встретили, сколько было радостных и восторженных криков, когда он предстал перед родными в парадной форме лейтенанта ВДВ. Отец с гордостью потом прошелся с ним по улице, сопровождая его до комендатуры, где он встал на учет, на период отпуска. А уж о братишке и сестренке и говорить нечего, они от него не отходили, даже пытались его сопровождать, когда он пошел проведать своих друзей, но мать быстро все поставила на место.
Друзей у Сергея было не много. Сосед по подъезду Вадим был одним из них, его отец тоже военный, как и родители Сергея, майор танковых войск. Они с Вадимом учились в разных школах, Сергей по настоянию отца ходил и окончил таджикскую школу, а Вадим ходил в русскую. Но зато они вместе посещали стрелковую секцию.
По школе у Сергея были два друга, двойняшки Рустам и Матсур, они учились в одном классе, но жили они в своем доме, в поселке недалеко от школы. Через него они познакомились с Вадимом и вскоре стали неразлучны, даже стрелковую секцию стали посещать вместе. А затем, поддавшись увлечению Рустама конным спортом, стали посещать конноспортивную секцию. Но и учебу не забывали, во всяком случае, экзамены за среднюю школу сдали без единой тройки.
Здесь их пути разошлись. Сергей поступил в Рязанское училище ВДВ, где и проучился четыре года, а затем еще почти год в спец. школе, где вместе с небольшим количеством сотрудников проходили подготовку, если можно так сказать, диверсанта-снайпера. Вадим поступил в инженерное училище связи, Рустам поступил в ветеринарную академию, а Матсур поступил в театральный институт. Встречались лишь на каникулах, Вадим, правда, из-за перевода отца к новому месту службы приезжал к друзьям в последние годы только один раз.
Обычно считается, что у человека может быть лишь один Друг. Тот, за которого готов в огонь и в воду. Тот, с которым можно обо всем поговорить и помолчать, с которым сросся всем своим сердцем и душой. Все другие друзья, если они есть, просто добрые приятели, часто просто собутыльники. Но в данном случае, четверка молодых людей, действительно были друзьями, хотя их дружба не проверялась почти никакими испытаниями, кроме взаимовыручки и общими интересами в своей короткой и обычной жизни. Они не уточняли, друзья они или приятели. Они просто дружили, и им было хорошо друг с другом. Никогда у них не возникал вопрос о том кто у них старший, тем более не возникало желание ни у кого из них утвердить свое "Я" силой. Они просто рады были друг другу всегда, они были счастливы этим.
Все они и внешне и по характеру были разными, но, тем не менее, интересы у них были в основном общими. Наверное, это и сплотило их.
Приехав в Душанбе, Сергей отправился к своему дому. Он с замиранием сердца подходил к знакомому до боли родному дому, его не покидала мысль, что вот сейчас он поднимется на третий этаж, позвонит и ему откроет счастливая мама, и радостно скажет:
— Ну, слава богу, ты живой, а мы никогда и не сомневались, что ты еще вернешься.
Остановившись около двери, он переждал свою минутную слабость и нажал на кнопку звонка. Время остановилось...
Чуда не произошло. Дверь открыл какой-то незнакомый мужчина в национальном полосатом халате и на таджикском языке спросил:
— Что урусу нужно в моем доме?
— Здесь жили русские, вы не знаете где они сейчас?
Сергей все еще надеялся, что родные ему люди живы и просто уехали, как и многие другие.
— Нам дали квартиру недавно, и мы не знаем, кто здесь жил раньше, да и зачем нам это знать. Главное что теперь тут живем мы, — и владелец полосатого халата и объемного живота сыто отрыгнул прямо в лицо Сергея, одновременно пытаясь захлопнуть дверь.
Но Сергей еще не закончил свой разговор, и поэтому хозяину приходилось прикладывать большие усилия, чтобы закрыть дверь, а та почему-то не закрывалась. Лицо хозяина покраснела от усилий сдвинуть с места и захлопнуть дверь.
— Я здесь жил, здесь жили мои родители и мне очень хочется хоть что-то узнать об их судьбе. Если вы что-то знаете или слышали от кого-нибудь о судьбе русских, которые здесь проживали больше двадцати лет то, пожалуйста, расскажите мне. Я их ищу
— Отпусти дверь, малахольный, я же сказал, что ничего не знаю. Спроси у соседей, может они что-то знают. И он продолжал тянуть дверь на себя.
Сергей отпустил удерживаемую дверь, которая тут же стукнула хозяина, уже за дверью он что-то заверещал. Звонки к соседям ничего не дали, там тоже были чужие люди, которым ничего не знать было лучше и ни к чему не обязывало. Сергей стал обходить все этажи, пытаясь найти старожилов.
Наконец ему повезло, в соседнем подъезде встретился старожил. Тоже бывший военный, он неплохо знал семью Ольгиных. Когда-то отец Сергея вытащил с того света его дочку, которая, забеременев, испугалась последствий и сделала подпольный аборт. В результате заработала заражение крови и была при смерти, когда ее привезли в госпиталь. Отец Сергея сделал тогда все что мог, и не отходил от больной больше пяти суток, пытаясь вытащить девочку из комы. Только благодаря его усилиям она осталась живой. Отец девочки и мать со слезами на глазах благодарили врача и заверяли, что они вечные должники и если потребуется, отдадут свои жизни за такого человека.
Как его зовут, Сергей не помнил, и даже не видел его раньше, вернее, может, и видел, но внимания не обращал. Об операции ему рассказал сам Мусалиев, и о судьбе семьи Сергея и судьбе других, проживающих в доме подведомственному министерству обороны СССР, и поэтому заселенным семьями военнослужащих, тоже.
— Хочу предупредить, хорошего мало в том, что ты услышишь, но, тем не менее, я все тебе расскажу.
— Ты мне скажи вперед, живы ли мои? Сергей от нетерпения схватил того за плечи и резко встряхнул.
— Я тебя понимаю, но не надо мне делать больно. Да, семья твоя жива, кроме отца. Он погиб, как и положено мужу и отцу, защищая своих близких, Мать твоя была тяжело ранена, но сейчас почти здорова.
— Где они сейчас? Я могу их увидеть?
— Они сейчас в безопасности, но не здесь. Главное то, что ты нашелся, для них это очень большая радость будет. Может и мама твоя в себя придет.
Сергей, ожидая худшего, не сразу понял, что отец погиб, что он его уже никогда не увидит, и никогда не поговорит с ним, До него это как-то не сразу дошло. Обретая опять свою семью, он почувствовал большое облегчение, и поэтому смерть отца пока осталась как бы за кадром.
— Рассказывай, друг, я хочу услышать, что же здесь произошло.
Глава третья. РАССКАЗ СТАРШЕГО ПРАПОРЩИКА МУСАЛИЕВА
Мусалиев тяжело вздохнул, помолчал немного и стал рассказывать.
— Ночью вооруженные люди, а вернее банда Алиева, стали врываться в квартиры и выгонять жителей во двор. Те, кто оказывал сопротивление, убивали, тех, кто оказался во дворе загнали в подвальное помещение, предварительно отделив таджиков, которых отпустили. Затем стали грабить квартиры. Мертвых было около десятка, и никто их не убирал. Все кого отпустили, постарались быстрее скрыться, от греха подальше. Я тоже со своей семьей скрылся как можно быстрее. Отвел семью к своим родителям и помчался в свою воинскую часть, но там шла перестрелка, и попасть в расположение части было не возможно. Могли или те или другие попросту подстрелить. Тогда я побежал обратно к своему дому. То, что я там увидел, повергло меня в шок. Везде валялись тела людей, разбросанные вещи. Кошмар! Я никогда не думал, что столько жестокости таится в наших людях. Они мало того, что убивали ни в чем не повинных людей и грабили квартиры, они, уходя куда-то еще грабить, бросили в подвал, где находились почти все, кто остался жив из жителей дома, гранаты. Двери подвала были подперты толстой арматурной железкой, и открыть их из подвала не могли.
Оглядевшись и убедившись, что бандиты уже уехали, я открыл подвал.... То, что я там увидел, словами не расскажешь. Ты сам военный и знаешь, что может сделать граната в замкнутом пространстве, а их было три. Из почти пятидесяти человек в живых остались восемь человек. Двое взрослых и шестеро детей, из них трое были раненые. Твой отец погиб как герой, он успел закрыть своим телом детей и они остались живы, мать успела укрыться за трубой отопления, и ее только ранило.
Сергей, закусив губы, молча, слушал Мусалиева, только в глазах стоящая боль и нервное подергивание рук показывали то напряжение, с которым он слушал рассказ.
Мусалиев замолчал, у него от воспоминаний потекли слезы, и ему пришлось некоторое время, молча бороться с подступающим желанием заплакать. Нет, не просто заплакать, зарыдать, завыть. Только присутствие постороннего смогло кое-как приглушить эту слабость.
Переждав пока он справится с нервным срывом, Сергей сказал:
— Продолжай!
— Я стал выводить оставшихся в живых людей из подвала. Это было трудно. Все они пережившие потрясение, лишившиеся в один момент своих родных, получившие контузию от взрывов, были просто не способны двигаться самостоятельно. Мне приходилось буквально на себе тащить детей по трупам. Сколько раз пришлось пройти этот путь, один Аллах знает. Хорошо, что не вернулись бандиты. Я не знал, что мне делать дальше, куда девать всех выживших. Я не знал, что происходит в городе, не знал, почему ведутся бои, почему убивают русских.
Твоя мать была ранена в спину, еще одна женщина ранена в ногу, один ребенок получил касательное ранение головы, вернее уха, и у него текла обильно кровь. Я, как смог перевязал их, и с помощью мальчишек мы занесли в первую попавшую квартиру, положили на какие-то тряпки, оставшиеся от бандитов. Нужно было искать выход из создавшейся ситуации, но я был настолько потрясен всем этим, что никак не мог сообразить, что мне делать, где искать помощь.
То, что всех нужно отсюда вывезти это стало ясно понятно после того как во дворе опять загрохотали выстрелы и послышались голоса мужчин призывающих пошмонать по квартирам. Я понял, что если зайдут сюда, то наверняка убьют всех, нужно что-то предпринять. Подозвав мальчишек, я сказал, чтобы они закрылись и никого не пускали, а сам решил выйти, надеясь, что меня, как и в прошлый раз не станут трогать, а я попытаюсь как-то отвести их от этой квартиры. Я вышел во двор и понял что это не те бандиты, которые были раньше. Это были обычные мародеры, правда двое были вооружены охотничьими ружьями, и это они стреляли по собакам, которые уже начали сбегаться на кровь. Увидев меня, один из них направил на меня ружье.
— Стой, стой я такой же, как и вы, тоже смотрю, что можно взять.
— Ну и что нашел? — спросил один из грабителей.
— Да тут всё подчистую вынесли, пустые квартиры, а что не вынесли, то разломали. Я, правда, еще не все подъезды осмотрел, но в этом точно ничего нет. А вы осмотрели магазин, который в торце дома?
Все, заинтересовавшись информацией, ринулись к магазину, а я стал рыться в карманах, вспоминая тут или дома ключи от машины и гаража. В карманах не было, и я побежал домой. В квартире было, как и везде все разгромлено и разбросано. Прибираться было не время, ключи к счастью так и висели на гвоздике. Я, схватив их, закрыл на ключ входную дверь, похвалив себя, что успел поставить железную дверь, и понесся к гаражам.
У меня был гараж с потайным подвалом, который я сделал, чего таить, специально для некоторых вещей, которые смог унести из воинской части. В гараже у меня машины не было. Был мотоцикл с коляской, старый, списанный со склада, но приведенный мной в надлежащий вид и уже прослуживший мне немало лет. Вход в подвал был замаскирован, я спустился вниз и стал вооружаться. У меня тут был небольшой арсенал. Какой был в этом смысл? Не знаю. Риск был огромный, уж найти этот подвал компетентным органам труда бы не составило? Не знаю, наверное, просто любовь к оружию сподвигло меня на подобное, продавать я ничего не собирался. Документы на складе у меня в ажуре, не подкопаешься, не одну проверку прошел. Ну да ладно. Короче, я с помощью ребят смог перенести раненых и всех других к себе в подвал. Только закрыл гараж, а тут и мои мародеры появились.
— Ты что с нами не пошел? Там действительно есть чем поживиться, надо транспорт найти, чтобы вывезти. Ничего не видел поблизости?
— Вот черт опять проблема, если будут вскрывать гаражи, то и мой не обойдут. Нужно снова как-то их отвлечь, и спровадить подальше. — У меня не было никакого плана как это сделать, я просто не ходу импровизировал.
— Ребята вам надо что-то типа грузовика, вещей ведь много наберется. Я тут знал небольшую автомастерскую, там наверняка есть рабочие машины, пойдемте, покажу.
Сергею давно хотелось остановить разговорившегося прапора и спросить, куда он дел его мать и детей, но прикинув, решил, что пусть все сейчас расскажет, потом может и передумать.
— Я отвел своих "друзей" к автомастерской, где, кстати, был и небольшой гараж — продолжил сосед.
— Вот тут можно найти то, что вам нужно, а я побежал к магазину, может и мне что-то достанется.
И я побежал к своему убежищу, боясь, что найдется, кто ни будь еще желающий вскрыть гаражи. Там во дворе действительно двое каких-то молодых таджиков ошеломленно осматривали результаты побоища, но они были без оружия и явно что-то искали. Направив на них пистолет, я спросил:
— Вы чего тут потеряли? Кто такие?
Парни испуганно посмотрели на мое оружие, помолчали, затем один из них с угрозой спросил:
— Это ты их всех убил?
— Нет. Я сам с этого дома, пришел с работы, а тут вот что, кто это натворил, не знаю. Хорошо хоть моих близких никого дома не было, как знал, позавчера отправил к родным. Так что вам тут надо? Может тоже решили поживиться тем, что плохо лежит, одни уже шуруют тут вовсю.
— Нет, тут вот, в этом подъезде жили наши хорошие знакомые, мы хотели их найти. Вы случайно не знаете семью Ольгиных?
— Как ни странно, знаю. Отца убили, мать ранена, дети живы, но контужены и как бы, ни в себе. Где они сейчас не знаю. Пока бегал туда-сюда, их кто-то видимо увез в госпиталь.
— Я тебе говорил, что надо вперед в госпиталь сгонять, а ты нет, давай вперед домой, вдруг помощь нужна.
Второй парень, кстати, копия первый, пытался что-то еще добавить, но я его перебил.
— А вы кто им, просто знакомые?
— Мы друзья Сергея, их сына, его дома нет и он, конечно, ничего не знает, надо срочно телеграмму ему дать.
— Подождите с телеграммой, надо еще мать с детьми спасать. Короче, я их спрятал у себя в гараже, там еще одна раненая, им надо медпомощь оказать, да и дети там, шесть человек, тоже в медицинской помощи нуждаются. Я уж хотел бежать искать медпомощь, а тут стали всякие нехорошие люди шататься и мне никак оставить гараж без присмотра нельзя, не дай Аллах найдут, ведь могут и убить. Так что кто-то из вас пусть попробует до госпиталя, где старшие Ольгины работали, добраться. Только сильно беречься надо, там стреляют. А я, с другим парнишкой, поищу медикаменты в их квартире, может, что-то осталось, после этих детей шайтана. Кстати меня зовут Абилдухан.
