Тайна третьей планеты

Фартовый внимательно посмотрел на него, спросил:

— Появились вопросы по поводу приходящих девушек?

— Особо нет. Они проститутки? — спросил Сороковиков.

— Нет, не угадал немного. Они из экскорт-салона. Их можно назвать проститутками для вип-персон. Чаще всего их берут с собой богатые люди в отпуск за границу, на море и так далее. То есть покупают на месяц, реже на год или более. Они умеют готовить, убираться в доме, знают иностранные языки и так далее. То есть создают комфорт мужчине.

— И чем же я заслужил такую честь, Николай Иванович? — спросил Сороковиков.

— Вероятно, своей будущей работой. Я смотрящий по городу, Ваня, а люди иногда переходят черту, и их необходимо ставить на место. Но хуже всего то, что сейчас полицейские, депутаты и другие власть имущие лица крышуют бизнес, проводят рейдерские захваты предприятий. В общем, гребут денежки. И люди часто идут ко мне за защитой. Поэтому тебе придется быть дипломатом, силовиком и переговорщиком. Понимаешь о чем я?

— Вполне, Николай Иванович.

— Ну и ладненько, отдыхай пока, а в обед поедем в одно место — поговорим и поедим заодно, — распорядился Фартовый.

В обед они прибыли в ресторан "Беркут". Администратор встретил их и провел к столику в нише зала, которая могла зашториваться от посторонних взглядов.

— Что закажете? — спросил мгновенно подлетевший официант.

— Поджарку из зайца и всё остальное на свой выбор, — ответил Фартовый.

К концу обеда подошла женщина лет пятидесяти, прелестно выглядевшая для своих лет. Присела за столик.

— Благодарю, Николай Иванович, что нашли время заглянуть ко мне, — произнесла она, с настороженностью поглядывая на молодого человека, сидевшего рядом с Фартовым.

Он благодарно кивнул головой.

— Это мой помощник Иван, при нем можно говорить всё, — пояснил Фартовый, — а это Евдокия Валерьевна Леонтьева, директор и хозяйка этого ресторана. Мы слушаем вас, Евдокия Валерьевна.

— Ну да, конечно, — со вздохом произнесла она, — уже несколько месяцев ко мне повадились обедать местные полицейские — майор Антонов и капитан Багридзе. За обеды не платят и один раз жестоко избили официанта, который потребовал плату по счету. Я терпела и связываться с ментами не хотела. А теперь они потребовали от меня плату за так называемую крышу — по сто тысяч рублей каждому. Через неделю я уже должна отдать деньги, иначе мне подкинут наркотики и посадят. Николай Иванович, — она вышла из-за столика и встала на колени, — помоги, пожалуйста, помоги.

Фартовый поднял её и усадил за стол.

— Это полный беспредел, полный, — не выдержал молчания Иван, — что можете рассказать, Евдокия Валерьевна, об этих полицейских отморозках дополнительно?

— Да-да, конечно, — она достала из сумочки папку и положила её на стол, — здесь вся информация, которую мне удалось собрать. И даже видеозаписи есть, где они моего официанта избивают, есть запись, где они вымогают из меня деньги.

— Понятно, — произнес Иван, забирая папку. — Чтобы вы хотели, Евдокия Валерьевна, чтобы эти полицейские оборотни сели за наркоту или чтобы они получили инвалидность и больше уже не служили в полиции, естественно?

Леонтьева растерялась...

— Но я не умею подбрасывать наркотики...

— А вам этого и не нужно делать, — пояснил Иван, я просто спросил: что для вас лучше — чтобы они сели или лишились здоровья?

— Я не знаю... лучше, чтобы я их никогда больше не видела, — ответила хозяйка ресторана.

— Понятно, не переживайте, Евдокия Валерьевна, всё будет хорошо. Ваня вопрос решит достаточно быстро, — пояснил Фартовый. — Если в будущем появится необходимость, то звоните, — он протянул визитку.

Леонтьева взяла и удивленно посмотрела на Фартового — на визитке был номер телефона и одно слово: Иван.

— Да-да, ему и звоните, если что, — подтвердил Фартовый.

У себя в кабинете Иван подробно изучил содержимое переданной ему папки. Просмотрел видеозаписи и не один раз. Потом прошел в кабинет к шефу.

— Николай Иванович, я завтра буду нужен вам? — спросил он.

— Ты всегда нужен мне, Ваня. Чем планировал заняться?

— Так этими ментами погаными.

— Занимайся, у меня есть кому отвезти и привезти. Какой у тебя план?

— Я считаю недостаточным наказание тюрьмой или физическим замечанием. Слишком подло они поступают с женщиной. Поэтому замечания необходимо объединить.

— Только не затягивай вопрос. Помощь нужна?

— Нет, Николай Иванович, справлюсь и доложу. Я могу идти?

— Конечно, Ваня, ступай.

Сороковиков уехал домой обдумывать детали своего плана. К тому же его ждала дома уже другая девица.

III

Девушкам, которые побывали у него дома, он нравился всем. И ему они нравились. Вот именно — только нравились.

Сегодня с утра заморосил дождик. Гадюшник, как называли его некоторые автолюбители — редкий и мелкий он не смывал грязь, а только размазывал пыль на корпусе машин.

Иван проводил очередную девицу и задумался. Он никак не мог определиться в своих действиях с полицейскими оборотнями. Хотелось подбросить им наркоту и потом сдать гестаповцам, то есть управлению собственной безопасности. Полицейских, вероятнее всего, посадят. Но как-то всё не то... И он нашел способ.

Теперь задумался совсем о другом. Он приходил с работы и каждый раз у него дома была другая девушка. В постели они его удовлетворяли, но ни одна не была по душе. Если сказать грубо, то сделал дело и слез. Впрочем, девушки были чистые, он за них не платил — тогда почему бы и нет. Хватит мысли гонять, решил он, надо дело делать.

Известная в городе журналистка Куроптева Ирина Петровна редко находилась на своем рабочем месте городского филиала "Известий". Чаще бегала, добывая информацию и реже других пользовалась сплетнями, вываливая их в газетный эфир, как "оперативные" данные.

Таких людей Сороковиков не понимал. Для таких главное — "опорожниться". А какое "удобрение" получится — это их не волновало вовсе.

Он набрал номер Куроптевой.

— Ирина Петровна, добрый день. Если хотите добыть оглушительную сенсацию, бомбу, как вы говорите, то подъезжайте с оператором в полночь в сауну, — Иван назвал адрес и отключил телефон.

Естественно, Куроптева ничего выяснить не успела. Но звонок её заинтриговал. "Приглашают в сауну, чтобы изнасиловать? — размышляла она, — но тогда приглашали бы одну, без оператора".

И она решила установить звонящего, но тут же нервно "сплюнула" — номер не определился. "Сауна, сауна, — продолжала размышлять она, — кто гуляет в саунах? Лидеры ОПГ и власть имущие — администрация, депутаты, правоохранители. Конечно, посещают сауны и средненькие бизнесмены, но от них какая сенсация может быть? Так, пшик один. Но могут и меня подставить, поэтому работодателю сообщить будет необходимо".

Ровно в полночь Куроптева с оператором прибыли к указанной сауне. Она обратила внимание, что на парковке у сауны нет ни одной машины, а входная дверь оказалась открытой. Оператор начал съемку ещё с автомобильной парковки и сейчас шел по коридору, заглядывая в пустые раздевалки. Нигде ни людей, ни одежды, ничего.

В самой сауне, где обычно накрывался стол для выпивки и закуски, стояли два абсолютно голых мужчины, привязанные за мошонку веревкой к косяку двери. На лице у мужчин волчьи маски, а руки связаны за спиной.

Оторопелый страх охватил Куроптеву и оператора в том числе. Такого они ещё не видели и не предполагали увидеть. Сколько времени стояли таким образом привязанные к косяку двери мужчины — неизвестно. Но мошонка обоих уже посинела. На груди у каждого табличка с надписью: "Оборотни".

Куроптева сняла маску с лица и мужчина, старший по возрасту, сразу же закричал в ярости:

— Руки развяжи, сволочь, руки! Убью падлу, на куски разорву...

Ему вторил другой, по виду кавказец:

— Зарежу, как свинью зарежу, шакалам скормлю!

— Вы кто? — испуганно спросила Куроптева.

— Я майор полиции Антонов, мы здесь на секретном задании. Немедленно прекратите съёмку, немедленно! И кассету из киноаппарата на стол быстро! Быстро я сказал, быстро! — кричал он в неистовстве.

— А вы тоже полицейский? — спросила Куроптева другого мужчину.

— Я капитан полиции Багридзе. Яйца мне отвяжите, яйца, — требовал он.

— Здесь дело пахнет керосином, — шепнула Куроптева оператору, — пошли в раздевалку.

— Куда вы, куда? — закричали в ярости и в испуге одновременно голые мужики.

Но журналисты вышли в раздевалку. Куроптева спросила сразу у оператора:

— Вторая кассета есть?

— Есть, — ответил он.

— Давай её мне и всё снимай на вторую. И о второй молчок. А я позвоню в УСБ, пусть они тут разбираются сами.

Куроптева набрала номер сотового начальника УСБ полковника Елагина. Длинные гудки продолжались долго, но наконец сонный голос ответил:

— Второй час ночи... какого хрена?..

— Это Куроптева, Александр Васильевич, вы меня знаете. Тут два полицейских, привязанных за яички к дверному косяку сауны, — она назвала адрес, — не хотите взглянуть? Мы уже всё отсняли, а дальше не наше дело. И мы не отвязываем оборотней, так как они грозятся убийством. А вам следует поторопиться — их мужское достоинство может скончаться.

Она отключила связь и сотовый в том числе.

Утром следующего дня она до работы так и не доехала. Её задержали сотрудники УСБ и доставили прямиком к начальнику. Елагин без приветствий нервно бросил:

— Рассказывай.

— Рассказываю, — Куроптева усмехнулась, — мне позвонил человек, номер которого не определился, и заявил, что меня ждет сенсация по уже известному вам, Александр Васильевич, адресу в полночь. Боясь провокаций и изнасилования в сауне, я доложила о происходящем своему руководству и прибыла с оператором на место. Дальше вы всё знаете сами.

— Хотелось бы услышать детали...

— Детали... Мы подъехали и обратили внимание, что на автостоянке у сауны пусто, нет ни одной машины. Дверь в сауну открыта, в раздевалках никого и ничего, никакой одежды нет. Потом увидели этих привязанных голых мужиков. Так отомстить могли только женщины, которых они изнасиловали. Но это только моё личное мнение. Больше мне добавить нечего.

— Видеокассета где?

— У оператора, естественно, — ответила журналистка, — у Самойлова Игоря Львовича.

— Значит для вас, Ирина Петровна, сенсация важнее морали, человеческих отношений и нравственности? — со злостью спросил Елагин.

— Это совершенно не так, — возразила она.

— Не так, — почти закричал полковник, — тогда зачем вы видео в интернет выложили? Не для возбуждения уголовного дела, а для собственной выгоды, для сенсации?! И вы ещё смеете что-то там утверждать!..

— Молчать! — яростно произнесла Куроптева, — и не смей на меня орать, полкаша обделанный — я ничего и никуда не выкладывала. Теперь общаться станешь только с моим адвокатом.

Куроптева выскочила за дверь, а Елагин вздохнул:

— Хороша, девка, ох, хороша! Был бы я помоложе...

Сотрудники доставили изъятую у оператора кассету. Но она отличалась от видео в интернете ракурсом. Кто-то ещё снимал там, а вернее, заранее установил видеокамеру. А это означало одно — событие планировалось. Всех сотрудников сауны допрашивали дотошно, но доказать ничего не могли. Даже оказание интим-услуг. Ответ простой: сауну снимают на определенное время. А что там делают: в шашки играют или песни поют — это другой вопрос.

В конечном итоге полицейские Антонов и Багридзе получили 12 лет лишения свободы за крышевание (по ст. 210 УК РФ) и статье 163. ч.3 за вымогательство. И в СИЗО их сразу же опустили.

Вывод один — необходимо знать, на кого батон крошить.

IV

Девушки, видимо, в экскорт-салоне закончились и пошли по второму кругу. Сегодня у Ивана ночевала Екатерина. Проводив её, он уехал к Фартовому.

— Мне вчера вечером звонила Леонтьева, благодарила за оказанную услугу. Но я пояснил ей, что благодарить необходимо тебя, Ваня. Кстати, как ты это всё устроил? — спросил Фартовый.

— Я? — удивился он, — видимо, этих козлячих ментов девушки наказали, привязав за яйца к дверному косяку. Они же и журналистов вызвали. Поняли, что если позвонить в полицию, то дело замнут просто-напросто. Уволят, конечно, ментов, но не посадят, скандал им не нужен. Потому и обратились к журналистке.

— Ну да, я так и понял, — с улыбкой ответил Фартовый. — Кстати, тебя сегодня в обед Евдокия Валерьевна ждет. Поедешь один, без меня. И не отказывайся там от подарков. Леонтьева от чистого сердца будет благодарить, и отказ может обидеть её.

— Да, в армии жизнь проще, как и на войне. Тут друг, там враг...

— Ну, войны нам не надо, а жить действительно надо проще, — подвел итог Фартовый. — Кстати, ты ничего про девушек не сказал. Никто не нравится?

— Все хороши, — ответил Иван, — но по душе никого нет.

— Понятно, будут меняться теперь через неделю, а там поглядим.

В обед Иван уехал в ресторан "Беркут". Администратор его встретил и провел в уже знакомый уголок. Вскоре подошла Леонтьева.

— Здравствуй, Ваня, даже не знаю как и благодарить тебя. Ты избавил меня от этих отморозков. Спасибо, Ванечка, это тебе, — она положила на стол конверт. — Ты всегда будешь желанным гостем в моем ресторане.

Журналистка Куроптева тоже пришла в этот ресторан пообедать почти одновременно с Иваном. И видела, как вежливо встретил его администратор, проводил, можно сказать, в отдельный кабинет. Чуть позже подошла и хозяйка, которую журналистка знала в лицо.

Куроптева подозвала официантку.

— Тот молодой человек за шторками не слишком ли молод для хозяйки? Или сейчас богатенькие выбирают только молоденьких мальчиков, чтобы впитать их ещё совсем свежий сок?

Официантка презрительно глянула на журналистку и произнесла с отвращением:

— Дура, вам лучше обедать в другом ресторане. Обслуживать вас я не стану.

Шума поднимать не хотелось и Куроптева ушла. Но недалеко — она поджидала у ресторана. Иван, пообедав, вышел, и Куроптева сразу же подлетела к нему.

— Молодой человек, здравствуйте. Вы только что общались с хозяйкой этого ресторана. Что вы можете рассказать о ней?

— Ничего, я ничего рассказывать не собираюсь. Вы кто, простите?

— Собственный корреспондент газеты "Известия" Куроптева Ирина Петровна. Для вас просто Ирина. А вы кто, молодой человек?

— Вы действительно угадали, Ирина, я молодой человек. Впрочем, не угадать было бы странно.

Иван оглядел её, не стесняясь. Изумительная фигурка скрывалась под хорошо подобранной одеждой — приталенном платье чуть-чуть выше колена. Небольшое декольте только подчеркивало груди и заставляло дорисовывать закрытую часть. Лицо... Вроде бы ничего необычного, но композиция притягивала и слово "красавица" вылетало само собой.

— Для золотой молодежи вы слишком корректны и вежливы.

— И вы снова угадали — я обыкновенный водитель, — ответил Иван.

— Водитель своей машины?

— А вот здесь вы не угадали, Ирина, у меня нет своей машины. Впрочем, теперь познакомиться готов. Я Иван.

— А почему только теперь, Иван?