То, что случилось дальше, ввергло кроткого стажера едва ли не в кому. Фыркнув, француз обхватил его за талию, рывком прижал к себе и промурлыкал на ухо, щекоча своим дыханием шею юноши:

— А, может, уединишься со мной для, ммм... расслабляющего массажа? — рука Эрни уверенно скользнула вверх, к пуговицам жилета, и француз даже успел расстегнуть одну, прежде чем Алан, очнувшись, врезал ему локтем по ребрам.

— У-аааййй! — вскричал Хамфриз, хватаясь за локоть.

— А ты горячая штучка, — добродушно заметил Эрнест, выпуская жертву. Перед его лицом свистнула секира. Жнецы дружно перестали жевать и уставились на двух стажеров.

— А ну цыц! — рявкнула миссис Поппи, высовываясь из окошка. — Не то угомоню кипятком!

Еще взмах секиры — и француз уверенно перехватил ее за древко. Алан яростно дернул косу на себя, но Эрнест оказался сильнее и попросту подтянул юношу к себе вместе с секирой.

— Любишь погорячее?

Алан чуть не задохнулся от такой наглости. Но сил сопротивляться у него почти не было: он чертовски устал, собирая эти проклятые души, да и толку-то — этот Эрни много сильнее его. Хамфриз сразу же подумал об Эрике, но его в столовой уже просто не могло бы быть — Слингби ушел домой, ведь сегодня его очередь готовить ужин. А значит, Алан предоставлен сам себе. И он впервые пожалел о такой свободе...

— Что вы себе позволяете? — прошипел жнец. — А ну отпустите! Это моя коса!

Мужчина усмехнулся, облизнул губы и томно глянул на мигом покрасневшего Хамфриза. К несчастью Алана столовая была почти пуста, не считая парочки шинигами, но они предпочитали уткнуться в тарелки с едой и не встревать в зарождавшийся конфликт.

— Ма шери, думаю, не стоит здесь выяснять отношения. Здесь слишком много свидетелей... — и без труда отобрав у юноши косу, Эрнест отбросил ее в сторону, после чего легко закинул Алана к себе на плечо и пошел на выход. Хамфриз затрепыхался, заколотил кулаком по спине "похитителя", но это было все равно, что слону дробина, и только еще больше распаляло и смешило де Грейса. Он ловко ухватил Алана за запястья и прижал ему колени, так что юноша оказался перегнут через шею француза, как коромысло. Шинигами засвистели вслед триумфатору.

— Милый, — Хамфриз растерянно замер от подобного обращения в свою сторону. И пусть по-французски Эрни говорил тоже самое, но на родном языке Хамфриза оно звучало куда более... интимно и отвратительно для самого Алана, — ты и правда жаркая куколка... Думаю, мы неплохо...

— Эй! — договорить ему не дал злобный оклик с другого конца коридора. — Ты что вообще творишь?!

Хамфриз слабо приподнялся, стараясь оглянуться, но Эрни лишь сильнее перехватил его в районе коленей и дернул за руки, отчего юноша, слабо вскрикнув, бессильно упал на широкие плечи.

— У тебя есть какие-то претензии ко мне, Гретт Сакрифф?

— Грелль Сатклифф! — взвился шинигами.

Алан тяжело вздохнул — он не знал, радоваться ему его появлению, или нет.

— Да-да, я постараюсь запомнить. Так что ты хотел?

Грелль от такой наглости даже растерял весь свой пыл. Так бы и стоял, если бы Хамфриз жалобно не дернулся на плечах новичка.

— Куда ты тащишь Алана?

— Поговорить. Ну... и быть может не только. — де Грейс недвусмысленно усмехнулся и провел ладонью по бедру юноши вверх. Алан снова протестующее задергался.

— Ничего не знаю! Быстро положил Алана туда, где взял!

— Может, я лучше положу его в другое место? У меня в кабинете такой уютный диванчик, ма шери...

Хамфриз отчетливо слышал, как Сатклифф скрипнул зубами. А потом и бензопилой.

— Я сказал, отпустил Алана. Я понятно объясняю?

Эрнест уж было собирался ответить в привычной язвительной манере, как вдруг...

— Сатклифф, де Грейс, что здесь происходит? — к ним быстро приближался Уильям Ти Спирс. И он был в отвратительном настроении, судя по голосу.

"Все, теперь я попал". — подумал Хамфриз и малодушно рухнул в обморок.

* * *

Спирс обвел тяжелым взглядом всю мизансцену: Хамфриз, в обмороке свисающий с плеч нового стажера; Грелль, в тихой ярости сжимающий бензопилу; де Грейс, с наглой усмешкой облапивший Алана за... бедра. Уильям сжал секатор. Все трое пожалеют о своем поведении в самом ближайшем будущем.

— Стажер де Грейс, немедленно отпустите стажера Хамфриза.

— Ему дурно, сэр, — обезоруживающе улыбнулся Эрнест. — Я несу его в лазарет.

Сатклифф задохнулся.

— Он врет, Уилли! — взвизгнул красный жнец. — Я сам видел, как этот тип... а Аланчик отбивался!

— Сатклифф, выключите пилу, — холодно сказал Спирс. — Де Грейс, отдайте стажера Хамфриза диспетчеру Сатклиффу и идите за мной.

— С какой стати? — поднял бровь Эрнест. — Бедному малышу стало плохо в столовой, и он успел попросить меня о помощи.

— Мне хотелось бы узнать, почему вы несете его в лазарет в такой позе, — изрек Уильям, отметив про себя, что Алан, похоже, не при чем. — Где его коса?

— Пришлось забрать, чтобы...

Уильям ядовито улыбнулся. Француз попался.

— Стажер де Грейс, если вы забыли пункты инструкции, то я вам напомню. Никогда, ни при каких обстоятельствах, не прикасайтесь без разрешения владельца к чужой косе. Видимо, трех дней работы в архиве вам мало. Отлично, тогда вы ознакомитесь и с картотекой кинопленок.

— Но он разрешил мне!..

— До того, как упал в обморок, или после?

На скулах француза заходили желваки. Грелль положил бензопилу на пол и решительно отнял у Эрнеста безвольно обмякшее тело Алана. Стажер наотрез отказывался приходить в сознание, и Грелль в чем-то его понимал. Уильям покосился на красное недоразумение. Он всегда считал, что Сатклифф только притворяется слабым и беспомощным.

— В картотеку, стажер де Грейс. Вас там заждались. Тяжелый физический труд, я полагаю, слегка поумерит ваш пыл.

— Я еще раз говорю!.. — в ярости начал Эрнест.

— Не смейте. Повышать. На меня. Голос.

Француз отступил. С таким типом личности, как Уильям Т. Спирс, он еще не сталкивался, и ледяной взгляд глаза в глаза несколько остудил пыл новичка.

— Отлично, — прошипел Эрнест. — Похоже, эта малютка и впрямь пылкая натура, если его хватает не только на животное с косичками, но и на вас, и даже... — тяжелый удар секатором в солнечное сплетение прервал речь француза на взлете.

— Еще одно слово, де Грейс, и ваше дисциплинарное взыскание превратится в административное. В карцере вам не понадобятся запонки. А теперь убирайтесь с глаз долой. И запомните: я — не мадемуазель Легран.

— Уже запомнил, — слабо прошипел Эрни, с усилием разгибаясь. Он проводил Грелля, уносящего маленького жнеца, злым взглядом. Чем сильнее новые коллеги старались оградить Алана от него, тем яростнее французу захотелось заполучить этого милашку.

* * *

Уильям задумчиво смотрел на чашку с кофе. Пить жижу такой консистенции он не мог — шинигами казалось, что если воткнуть туда ложку, то она так и застынет. Пять кусков сахара на одну крохотную чашечку тоже были перебором. Спирс поднес емкость к губам, сделал вид, что глотнул, и поднял взор на Флер Легран. Изящная хрупкая блондинка явно догадалась, зачем он пришел, и нервно кромсала ложечкой рассыпчатое пирожное.

— Хочешь меренги, Уильям?

— Нет.

Флер принялась давить ложкой крошки от пирожного.

— Как тебе новый стажер? — не поднимая глаз, прошелестела начальница французского отдела.

— В жизни не видел более отвратительной твари.

Леди вздрогнула.

— П-правда?

— Зачем ты это сделала, Флер?

— О, Уильям! — внезапно взвыла француженка; Спирс дернулся, но кофе в кружке не шелохнулся. Нет, похоже, что пить это действительно нельзя. — Прости, прости, пожалуйста, но я уже просто не знаю, что мне с ним делать!

— В каком это смысле? — медленно произнес Уильям, уже начиная догадываться, в чем тут дело.

— Он очень, очень хороший жнец, хам, подлец и мерзавец. Мы чуть не напились всем отделом, когда наконец спровадили его на полугодовую стажировку!

— Ко мне, — сурово отвечал Спирс. — Спасибо за подарок.

— Ох, Уильям, пожалуйста! Сделай с ним что-нибудь! Я уже больше не могу!

Мало кто может остаться равнодушным, когда прекрасная женщина, не жалея дорогой туши, молит о помощи. Спирс смог.

— В твоем отделе отвратительная дисциплина, Флер, и ты сама в этом виновата. При чем тут...

— Уилл, прошу тебя! — с надрывом выдохнула мадемуазель Легран. — Кроме тебя, с ним никто не справится! Проси, что хочешь, только... только сделай что-нибудь!

— Флер, у меня в отделе есть Сатклифф. Мне этого более чем достаточно.

Флер с ужасом воззрилась на собеседника:

— Только не говори, что хочешь вернуть его назад!

— Если бы ты с самого начала воспитывала в своих подчиненных...

— Господи, Уилл, да мне всегда было плевать на глупый формализм! Если они хорошо работают, то какое мне дело до всего остального?

— Чушь, — сурово отрезал Спирс. — Соблюдение правил дисциплинирует. Подчиненных надо держать в узде, иначе рано или поздно напорешься на такого типа, как твой де Грейс, и... что ты хочешь, чтобы я с ним сделал?

Флер аккуратно вытерла глаза кружевным платочком.

— Мне неважно, Уилл. Лишь бы он стал ну хоть немного нормальным.

— Могу свернуть ему шею, если тебя это устроит.

Мадемуазель Легран понимающе вздохнула.

— Что, уже началось?

— Что значит — уже? Началось с того момента, когда он вошел в мой кабинет, — Спирс холодно улыбнулся. — Но поскольку он, скажем мягко, задел одного из моих стажеров, то, так и быть, я его воспитаю. Но учти, Флер, если потом я отправлю к тебе Сатклиффа...

— О Боже, — выдохнула несчастная женщина и махом осушила чашку с кофе.

Сказать, что день у Рональда Нокса не задался с самого утра — это значит ничего не сказать. Мало того, что он умудрился проспать, пролить на себя горячий кофе, в коридоре столкнуться с Ти Спирсом и получить строгий выговор с, как обычно, занесением в личное дело, так еще и пришлось сопровождать это чокнутого на всю голову (даже больше, чем Грелль) новичка в архив. А на обратном пути к Ноксу всю дорогу липли девушки, задавая идиотские вопросы ("Ой, Ронни, а этот милый юноша... Он новый стажер, да? А как его зовут?", "Ронни, он так очаровательно выглядел... Он, наверное, такой молоденький еще, не больше пары сотен лет... Не познакомишь?") и затуманенными от желания глазами глядя куда-то сквозь самого стажера. Рональд, чертыхнувшись, с трудом подавил желание рассказать этим ду... недалеким созданиям, что де Грейс — гей, но вовремя закрыл рот, сообразив, что в связи с недавними событиями его могут не так понять, и скрылся в кабинете, где обессилено опустился на стул. Гора бумаг, в беспорядке возвышающаяся на столе, еще больше портила и без того ужасное настроение.

Допустив кощунственную мысль, что все нехорошие сюрпризы на сегодня закончились, Нокс, как всегда, попал под закон подлости — стоит только подумать, что хуже уже быть не может, все становится куда хуже, чем было до этого. В дверь вломился недавно вспоминаемый Сатклифф, волоча на руках бесчувственного Алана.

— Что...

— Быстро убери все бумаги с дивана.

— Но...

— Быстро, я сказал! — рявкнул жнец. Рон подскочил и мигом смахнул на пол все лишнее с небольшого диванчика, на котором обычно в свободное время он... Нокс отогнал сладострастные мысли, глядя, как Грелль аккуратно укладывает Хамфриза.

— Что с ним случилось? — спросил стажер, его наставник поставил стул и сел рядом с диваном.

— Эрнест с ним случился. И если б я не забыл свою пилочку в кабинете и не вернулся за ней, случился бы еще больше. О, кстати, где же она? — забыв про все окружающее, Сатклифф резво бросился на поиски пилочки. Которая, к слову сказать, тоже вызывала у Нокса весьма и весьма неприятные воспоминания.

— Что? Эта похотливая горилла? Ей-Богу, с Эриком и то проще, хотя бы знакомое зло... Ну, сейчас я ему устрою!

— Не кипятись ты, чайник очкастый. В конце концов, это прерогатива Эрика... И вообще, Уилли уже сполна устроил Эрнесту, так что в ближайшие пару дней, думаю, мы его не увидим... — в воображении Рональда сразу же почему-то нарисовалось море крови и зловещее выражение глаз начальника. Видимо, эти мысли отразились на лице стажера, ибо Грелль, прыснув, добавил: — В архив он его отправил, в архив.

— Ааа... А Алана ты зачем тогда к нам притащил? Оставил бы его в своем кабинете...

— Бессердечная ты скотина, Нокс. Во-первых, Алана сейчас нельзя оставлять одного — его хрупкая психика и так уже неслабо расшатана, а в том, что Эрни на этом остановится, я сильно сомневаюсь; во-вторых, если его в таком состоянии найдет Эрик — психика расшатанной будет уже у нас.

Ронни представил, что их ждет, если все случится так, как расписал Грелль, и кивнул.

— А что... — но Нокса вновь перебили. На этот раз Алан, который негромко застонал и пришел в себя. Он резко дернулся и подскочил, распахнув огромные глаза, в которых плескался просто нечеловеческий страх.

— Где он? — юноша мелко дрожал.

— Не волнуйся, — непривычно спокойный Грелль напугал обоих стажеров еще больше, чем Эрнест, — с ним Уилли поговорил, так что ближайшие три дня, я надеюсь, ты в более-менее в безопасности.

Хамфриз кивнул, все еще дрожа.

— Можно... можно мне попить чего-нибудь?

Сатклифф бросил выразительный взгляд на Нокса.

— Что? Я вам что, мальчик на побегушках?

— А ну живо метнулся в столовую и принес чаю. Заодно и косу заберешь. Думаю, Алану совсем не хочется сейчас там появляться, так? — Хамфриз только кивнул. После того, как с ним так обошлись на глазах у всех... да он из кабинета теперь не выйдет!

Прошло уже минут десять, как Рональд ушел, а сам шинигами почти успокоился, как тут его взгляд упал на окно, за которым было совершенно темно.

— Боже... который сейчас час? Меня же Эрик убьет!

— Хмм... Думаю, часов десять так точно есть...

Алан со стоном откинулся на диван. В коридоре раздались шаги.

— О, вот и Ронни возвращается... Сейчас выпьешь чаю, успокоишься, пойдешь домой и отоспишься, а завтра мы все вместе решим, что и каким именно образом оторвем этому пижону в запонках. Только Эрику об этом не говори, а то он нас заранее порешит.

— Так что там не стоит говорить мне? — дверь широко распахнулась, явив двум жнецам Слингби. Который, судя по недовольному выражению лица был зол, как и любой мужчина, не дождавшийся света своих очей к романтическому ужину. Сатклифф и Хамфриз переглянулись и судорожно сглотнули.

— Где тебя носит уже третий час? — рыкнул Слингби. — Я волнуюсь, ужин стынет, зря я, что ли, два часа у плиты торчал, как домохозяйка?!

— Эрик, не повышай на него голос, — сказал Сатклифф. Жнец уставился на красноволосого, как волк, которого вдруг укусил кролик. — У него и без тебя стресс за стрессом.

— Ты с каких это пор обрел здесь право выступать, а? — осведомился Эрик, хрустнув костяшками пальцев. — Зубы надоели?

123456

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓