Примат

Давнишний пожилой незнакомец и еще один мужчина средних лет сидели за дальним краем стола, миски по цвету напоминавшие свинец или алюминий стояли перед ними на столе. Такого же цвета стаканы были зажаты в руках.

-Ну, за очередной облом в нашей поганой жизни, — мужчины отсалютовали друг другу странным жестом и опрокинули жидкость в рот.

Судя по тому как передернуло обоих, обнаруженные мной бухали.

'-И здесь тоже самое', — невесело подумал я, сидевшие за столом напомнили мне отца и старшего брата как по возрасту, так и по образу проведения досуга.

-А! Явился примат, — заметив меня, тот что был помоложе поднялся из-за стола и двинулся на встречу.

Походка и чуть отведенная за спину правая рука подсказали мне что будут бить. Этот неритмичный шаг, когда пьяный человек пытается на ходу подгадать дистанцию с которой нанесет сокрушающий удар в челюсть или глаз, был знаком. Привычно выждав, я сделал быстрый подшаг навстречу, так чтобы движущийся по дуге к моему лицу кулак провалился за спину. Приобняв пьяного человека, как делал до этого много раз со старшим братом, подставил плечо в подмышку и преодолев небольшое сопротивление помог вернуться на еще не остывшее место.

-И откуда ты на нашу голову такой ловкий, — дед оказался трезвее и с небольшим удивлением наблюдал за моими манипуляциями.

-От мамы с папой, — отшутился я.

Шутка получилась неудачной, хорошее настроение только-только забрезжившее на лице старого сдуло в одно мгновение. Молчание длилось уже минут пять, наконец не выдержав, тот что был помоложе достал откуда то еще один стакан и сказал: -Разливай Михалыч.

Жидкость была синеватого цвета, никакого запаха я не уловил. Попытавшись повторить сложный жест салюта, я опрокинул в себя 70 грамм. Закаленный в семейных посиделках организм выдержал, но крючило меня не в пример дольше, чем моих нежданных собутыльников.

-Не так и плохо,— сказал дед: — даже у нас ее пить не все могут.

-Где это у нас? — в висках застучало, упавшая в пустой желудок синька имела мгновенный эффект.

-В пустоте, где же еще, — поплывший как и я, мужчина придвинул ко мне миску с какой-то бурой: — закуси.

-В пустоте? В какой пустоте?! — язык уже заплетался, мой организм не выдержавший издевательства над телом и мозгом, потушил сознание.

Место под солнцем

Очнулся я в том же помещении, что и в прошлый раз, лампочка продолжала мерзко моргать. Телу было еще хуже, но двигаться я мог, хотя каждое движение отдавалось болью в мышцах и внутренних органах.

Осмотрев себя и потрогав лицо сделал неутешительный вывод: — 'избили таки суки'.

Такое уже было со мной, причем в наказании принимали участие самые близкие мне люди, отец и брат. В тот раз я не выдержал застольной гонки и вырубившись за столом смахнул со столешницы ополовиненную бутылку белой. Чем я вызвал негодование вчера у малопонятной парочки оставалось только гадать, емкости из которой наливали синеватую жидкость я не помнил.

-Очнулся? — в дверном проеме стоял дед: — вставай и пошли.

Мазнув себя по шее, убедился, что странный предмет подаривший мне возможность понимать окружающих, остался на прежнем месте. Шнурок на котором он раньше висел, был порван и свисал вниз двумя концами разной длинны. Для крепко держащегося коробка это ничего не значило.

— 'Надеюсь оно не кровью питается', — запоздало озаботился я.

-Присосался гад, теперь только с головой отрывать, -прокомментировал мои ощупывания Михалыч и глухо засмеялся, как старый филин.

Теряясь в догадках о том, сколько в его словах правды а сколько шутки, я поднялся и побрел вслед за дедом. Пройдя длинный коридор мы опять оказались в помещении со столом и стульями. Пока мужчина был занят малопонятными телодвижениями у одной из стен, я неспешно огляделся.

-Сергея нет, не бойся, — он по своему интерпретировал мое поведение.

Поставив миску и кружку, он уселся напротив. Облокотившись на локти, дед сказал кивнув на еду: — Сначала выпей маленькими глотками, а потом ешь.

Вода оказалась с мерзким привкусом металла, а бурая жидкость напоминала геркулесовую кашу, но только по внешнему виду, на вкус она была такой же мерзкой, как и вода.

-Думаю у тебя куча вопросов, — дождавшись пока ложка не заскребла по дну миски, дед кивнул в сторону: — отнеси туда посуду и спрашивай.

-Где мы и как я здесь оказался? — это был самый насущный вопрос на повестке дня.

-Мы в космосе, — как ни в чем не бывало ответил он: — в самом что ни на есть глубоком космосе, и лучше, что тебя здесь ждет, это долгая и унылая жизнь.

Два часа ушло на то, чтобы я осознал свое нынешнее положение. Прежде всего два человека, которых я успел увидеть, были лишь частью коллектива, работавшего на свалке.

Космический мусор, обломки станций и кораблей, бытовые отходы с промышленных и аграрных планет, все это и многое другое выбрасывалось в определенные точки пространства по всей галактике. Расположенные в непосредственной близости от скоплений мусора, специальные платформы вмещали в себя как перерабатывающие мощности, так и небольшие жилые комплексы, редко насчитывавшие более 5-10 человек персонала.

Основное же сношение с миром происходило по средством автоматизированных шатлов, доставлявших минимально-необходимые запасы провизии и забирающим то, что удавалось найти и переработать мусорщикам. Дополнительно к шатлам, изредка залетали корабли торговцев. Среди обломков кораблей попадались порой довольно редкие вещи, охота за которыми была сильно развита среди местных работников. Все кто выходил за пределы станции рано или поздно находили что-нибудь полезное. Так нашли и меня.

-Каким образом я попал на свалку? — спросил я.

-В трюме одного из разбитых кораблей нашли остатки крио капсул. Парочка была целыми, в одной из них было твое тело, — пояснил дед: — Я предлагал Сергею оставить капсулы нетронутыми и толкнуть торговцу, но он решил попытать счастья.

-За спасение гражданина конфедерации, выплачивается премия, — видя мое недоумение пояснил он: — Думаю ее как раз хватило бы Сергею, чтобы выкупиться из контракта на работу в этой дыре.

Странности с формулировкой обязательств по контракту я решил не уточнять, списав абсурдность слов на неточный перевод.

-А что это был за корабль и как я на нем мог оказаться? -меня это интересовало намного больше.

— Думаю до переделки, это была быстроходная яхта. Судя по характерным повреждениям в работорговца отстрелялся патруль и превратил все в металлолом. Переговоров нынче никто не ведет, возиться с жертвами и выяснять богатенький сынок чьих родителей на борту похитителей, это прошлый век, — полу прикрыв глаза, дед скривил рот от нехорошей ухмылки: — Чем сильнее залп, тем меньше проблем с последующим разбирательством. Отсутствие живых свидетелей после таких атак, это фирменный почерк галактического патруля.

Я мало что понял из его слов, лишь вычленяя ключевые моменты.

-Но как я мог попасть на яхту? — не унимался я: — и при чем здесь работорговцы?

-Не ты первый, не ты последний, -огорошил меня дед: — Судя по всему твое тело еще на планете упаковали в крио камеру, а потом брикетом засунули в грузовой отсек шатла. На диких планетах не редко отлавливают здоровое мясо, на черном рынке за каждого примата дают приличные деньги.

-Я не примат! — в который раз поправил я деда.

-А кто ты? — усмехнулся он: — ты же сам сказал, что в космос вы вышли лет пятьдесят назад. К твоему сведению конфедерация существует уже более 10 тысяч лет, а до момента ее создания прогрессивные миры вошедшие в общегалактический совет, исчисляли свою историю освоения космоса сотнями тысячелетий. Ваша планета мотылек-однодневка, по сравнению с бесконечной пустотой.

Информация была неприятной, но я был жив и это вселяло оптимизм. Разговоры коснулись Земли, и я сразу подумал о маме. В душе шевельнулось раскаяние за свою беспечность.

-А долго человек может пролежать в этом холодильнике? — было бы неплохо выяснить сколько прошло времени с момента моего падения в кабине лифта до того как я очнулся здесь.

-Даже не думай, — дед просчитал ход моих мыслей: — В крио камере можно пролежать и сто лет и триста. А уж о том чтобы вырваться отсюда и вернуться домой можешь сразу забыть. Если ты еще не понял, то ты никто. Для того чтобы отработать только воздух которым ты здесь дышишь, тебе полагается вкалывать с утра до утра. Учитывая, что ты ни черта не умеешь, то ты здесь до конца своих дней.

Оценив мой упертый взгляд из под бровей, дед решил меня добить: — Пока ты не станешь гражданином конфедерации ты разумная обезьяна, а не человек. Только обладатели вот такой вот вещи имеют хоть какие-то права и могут претендовать хоть на что-то.

С последними словами он оттянул манжет и продемонстрировал браслет, вживленный под кожу. Какие-то цифры и знаки светились синим цветом, наводя на мысли об номере с тюремной робы.

Посидеть подольше нам не дал Сергей, вернувшийся с просторов космической свалки, он притащил бесформенные куски металла какого-то корабля. Вызвав напарника по рации, он в двух словах описал где хочет видеть Михалыча и по какому маршруту следует отправиться мне. Дед ни капли не обиделся и буркнул что сейчас будем. Направившись в приемный отсек он зашел в раздевалку и стал одевать скафандр. Наблюдая как облачается в герметичное железо дед, я почувствовал, как на мое сознание накатывает тот факт, что все о чем он говорил, это правда.

До последнего момента я воспринимал всю информацию абстрагировано, как если бы смотрел новый фильм о динозаврах или о вампирах, зная, что их не существует. И только оказавшись рядом со скафандром, я почувствовал, что близок к падению в обморок. Ухватившись рукой за переборку, покачнулся но устоял на ногах.

-А я уж думал вы там все на своей планете отмороженные, — впервые проявил участие ко мне Михалыч: — Иди к себе в каюту, отлежись. Завтра начнешь отрабатывать свое существование.

Уловив что меня отпустили, я с пеленой перед глазами и мешаниной мыслей в голове добрел на автомате до своей двери и переступив порог рухнул на кушетку.

ППЕ

С первых же минут моего трудового дня выяснилось, что для меня нет нормального скафандра. Жилой бокс, в котором проживали шесть человек и с которыми я познакомился во время завтрака был разукомплектован и нанятый персонал работал с тем, что смог получить или найти. Лишнего оборудования работодатель не предоставлял.

-Пускай возьмет РТ-56, — сказал Георг: -Этот гроб даром никому не нужен, а если возникнет нужда, вытряхнем мальца из скорлупы и все дела.

-Разумно, -поддержал его напарник Витос: — работать с повышенной гравитационной составляющей здесь просто негде.

Слегка оживившись, народ перебрал по косточкам фантастические условия, при совпадении которых могла возникнуть ситуация с повышенной гравитацией в открытом космосе.

-Михалыч, — обратился я к самому возрастному из собравшихся: — а почему гравитация на станции такая-же как и на моей родной планете?

-Какая сила гравитации на твоей отсталой планетке никого не волнует, — подал голос Сергей: — Но могу тебя уверить, что она и близко не стоит с общегалактическим стандартом для жилых помещений базирующихся в пустоте.

Народ за столом с готовностью заржал над малопонятной шуткой.

-После крио камеры тело человека размораживается почти трое суток, за это время привычное восприятие гравитации на тело закладывается в текущую составляющую силы тяжести, реанимация мышечных волокон происходит только до необходимого минимума, — Георг влез в разговор с заумствованиями: — именно поэтому работники открытого космоса могут сразу же приступить к выполнению своих профессиональных обязанностей прибыв на рабочее место, не тратя ни дня на реабилитацию и акклиматизацию.

Я непонимающе глядел лица весело наблюдавших за мной людей.

-Ты хоть что-нибудь понял примат? — Сергей вызвал очередной взрыв смеха в столовой.

Зарекшись на будущее не задавать вопросы в присутствии более чем одного человека, я поплелся за вставшими из-за стола людьми. Судя по всему скука была самым большим бичом в космосе и я стал той отдушиной, над которой не потешался только ленивый, имея благодарную зрительскую аудиторию.

-Заходи сюда, — Михалыч махнул мне в дверной проем.

Помещение оказалось складом, наполненным различными инструментами. В самом дальнем углу стоял шкаф, наполовину заваленный железками непонятного назначения.

-Твоя скорлупа там, -сказал он: — прежде всего разбери здесь завал и организуй широкий проход от стока до двери. Ты не разу не ходил в скафе, так что чем шире будет проход, тем меньше вероятность что ты что-нибудь своротишь. Ухитришься поломать хоть что-нибудь, и твой долг вырастет во стократ.

-А каков сейчас мой долг? — взъерепенился я.

-Стоимость крио камеры с мясом, ковлар на твоей шее, энергия на разморозку, обогрев и освещение, питание за два дня и воздух 90 кубов, итого порядка 170 тысяч кредитов, — видя, как вытягивается мое лицо по мере перечисления пунктов долга, старик приходил в хорошее настроение: — учитывая твой статус животного, который не имеет права работать, твой долг будет только расти и никогда не уменьшиться.

Вывод который я сделал перебрав события сегодняшнего утра об оптимальном поведении, это минимальное привлечение внимания к своей персоне. Чем больше я выступал, тем жестче становился социальный поводок на моей шее.

Приборка в мастерской заняла около трех часов, когда все было более менее распихано по углам, я подошел к трехметровым дверям шкафа. На обшарпанной поверхности виднелась подтертая временем маркировка РТ-56. Потянув за левую створку, которая на удивление легко поддалась, несмело заглянул внутрь. Монструозное нечто выпирало из недр ниши шарообразным животом. Откинув обе створки в стороны, я позволил тусклым лампам осветить предназначавшийся мне скафандр.

Больше всего он походил на беременную бабу, широченные плечи и расставленные в стороны колени не позволяли назвать это женщиной. Торчащий в районе пупа выступ напоминал живот роженицы на седьмом месяце, тот срок, когда плод еще не опустился вниз и задорно торчал вперед. Моя двоюродная сестра как-то приезжала из деревни рожать в город и я наслушался тогда разговоров про роды и все что с этим было связано на три жизни вперед.

На спине скафа располагался прямоугольный чемодан, а по всей поверхности змеились различные полосы и трубки, образуя подобие мышечного корсета. Мой взгляд техника то и дело натыкался на пустотелые разъемы, было очевидно, что с этого костюма сняли все что можно и что нельзя, а в паре ниш даже торчали рваные края, как если бы начинку извлекали вместе с креплением.

'— Косорукие роды', — в сердцах охарактеризовал я всех тех, кто был причастен к мародерке.

Вчера я видел, как дед одевал скафандр и действуя по аналогии приложил руку к нагрудной пластине костюма. Через долю секунды он раскрылся, как какой-нибудь трансформер, позволяя мне протиснуться внутрь. Бочком, пригнув голову, я пролез в стальное нутро, и стоило мне выпрямившись занять центральное положение, как скорлупа пришла в движение и отгородила меня от свободного пространства.