Гринвуд. Легионер Его Величества

— Алкоголик несчастный! — прошипел из-под стола Дуги, принявший личину черного кота с белым пятном на груди. — Долго еще это продолжатся будет?

— Пока не закончится, — ответил Лиам. Местные уже привыкли, что чудак разговаривает сам с собой.

— Слушай, тебя так скоро в лечебницу сдадут, а деньги отберут, — вновь сказал Дуги слышимым только одному Лиаму голосом.

— Пусть только попробуют. — В подтверждение хлопнул себя по кобуре с револьвером. В отличие от Лиама тот пребывал в превосходном состоянии. Когда Лиам не мог пить — он брался за чистку оружия.

Дверь "Пьяного кракена" отворилась, и на пороге появились два необычных для здешних мест персонажа. Мужчина с седой козлиной бородкой и молоденькая девушка. Оба в старомодных плащах и, как выяснилось, таких же старомодных одеждах. Мужчина откинул полу плаща, выставляя напоказ эфес тяжелой рапиры, и прямой наводкой направился к Лиаму.

— Чую неприятности, — предупредил из-под стола Дуги.

— Лиам Гринвуд? — спросил он и, не дожидаясь приглашения сел напротив.

— С кем имею честь общаться? — спросил Лиам в ответ тоном не оставляющим сомнений на счет реальных эмоций.

— Захарий, месячный брат. — Он указал на девушку у себя за спиной, — моя ученица, Адель.

— Что с Финли, вы его вылечите?

— К сожалению, спасти брата Финли, мы не сумеем, но уже распорядились о том, чтобы духа забрали в нашу резиденцию.

— Вы что?! — Лиам вскочил, опрокинув за собой стул и бутылку на столе. Рука сама легла на рукоять револьвера. — Их нельзя разлучать. Самопожертвование Финли привело Зверя в наш мир.

— Молодой человек, поверьте, в нашей резиденции немало самопожертвования и других добродетелей. И полно людей куда лучше Финли...

Договорить Лиам не дал, он пальнул в то место где, еще мгновение назад было лицо козлобородого.

— Да кто ты такой, чтобы судить достоинства Финли?

— Он месячный брат! — гордо вскрикнула девчонка, обнажив шпагу.

— Не лезь козявка! — рявкнул Лиам.

— Это неразумно, Лиам. Спрячь револьвер.

— Зачем вы пришли?

— За тобой. Финли нарушил правила братства, взяв ученика.

— Он не учил меня магии.

— Он должен был отправить тебя в приют сразу же, как нашел. Так или иначе, он нарушил правила, а уж чему он тебя обучал, это мы выясним в резиденции. — Как-то незаметно посетители разбежались по углам таверны.

— Месячный брат, говоришь... Трус, что отсиживался в безопасном месте, пока такие как Финли и Грэг делали работу в Старой Бримии. Даже Спятивший Монах, будет лучше тебя! — При воспоминании бывшего месячного брата, лицо козлобородого перекосилось.

— Джереми подлый предатель. — Он потянул рапиру. — Убил троих из нас.

— Вы знали, что одержимая — его мать, и даже не попытались спасти ее.

— Работа Месячных братьев, убивать демонов! — опять вставила свои пять копеек Адель.

— И многих ты убила?

— Больше твоего!

— Двоих? Я говорю о демонах. Не о бесах, не о чертях. Ведь именно в драке с демоном пострадал Финли. — Адель неуверенно посмотрела на учителя, и не нашла что ответить.

— Хватит слов, — рапира засветилась тусклым светом.

Месячный брат бросился вперед, приняв две пули на, как оказалось, зачарованный плащ. В последний момент, лезвие рапиры было отбито тяжелым палашом, что прилетел из лестничной площадки. Лиам схватил его за эфес и от легкого взмаха стол разлетелся напополам. Широкий клинок засиял как месяц ясной ночью.

— Ты не имеешь права носить его!— едва не захлебываясь от ярости, выкрикнул Захарий.

Двери "Пьяного кракена" с грохотом ввалились внутрь и дряхлый старик с новенькой двустволкой важно вошел внутрь. Окинув застывших драчунов мутным взглядом из-под кустистых бровей, он позвал. — Леди...

— Какого черта! — выругался Месячный брат. — Убирайтесь вон и не мешайте, — приказал он вошедшей женщине в богато вышитом пальто. Но та лишь поднесла к красным губкам ладонь в белой перчатке и подула на черный камень массивного перстня. Будто ожившая тень, из него вырвался небольшой черный грифончик, издал неистовый боевой клич и бросился в атаку на козлобородого. Посетители по углах дружно ахнули, а месячный брат небрежно отмахнулся рапирой и грифон растаял. — Он принадлежит Месячным братьям, — указал Захарий на Лиама. — Даже вы, леди, не сможете защитить его.

— Я, нет, но он может выбрать.

— Выбрать? — в один голос переспросили Лиам и Захарий.

— Братство или Легион. И во втором случае, мой дорогой рыцарь, уже Вы не сможете до него добраться.

— Что за Легион?

— Кучка туземцев и иммигрантов-неудачников, решившая поиграть в солдатиков, — ответил Захарий.

— Почему вы хотите, чтобы я им не достался?

— У меня на то свои причины.

— Любовь! — шепнул Дуги. Захария и Адель только переглянулись в поисках говорившего, а женщина грустно кивнула.

— Вы выглядите влиятельной, леди.

— Так и есть.

— Я хочу, чтобы моего отца лечили лучшие целители страны.

— Это можно.

— Так же я хочу, чтобы его не разлучали с духом, которого он привел в этот мир. Он тоже нуждается в лечении.

— Твой отец, весьма необычная личность. Я сделаю это, и его, и духа будут лечить лучшие. Но кто он?

— Настоящий месячный брат. Не такой, как эти.

 

Глава 4

— Я так понимаю, юноша, ты выбираешь, Легион.

— Да.

— Тогда спрячь свой меч и собирайся, я жду тебя в карете. А вы, сэр рыцарь, извольте заплатить за устроенный погром.

— Я? — Захария аж поперхнулся.

— Судя по всему, именно вы были виновником драки.

— Адель! — рявкнул, козлобородый. Он достал из кармана серебряник и швырнул его на пол. — Мы уходим. — Опешившая девушка бросилась вслед за учителем, а Тринити не удержалась.

— Всем по кружке эля за мой счет! — объявила она и толпа, что раньше жалась по углам, с радостным криком бросилась к барной стойке, чем еще больше разозлила удаляющегося Захария. Тринити лично подошла к стойке и выложила пару золотых. Сумма достаточная для загульной пирушки в пару дней.

Пока Лиам собирался, а хозяин прибивал обратно дверные петли, Дуги внимательно наблюдал за неординарной леди. Мало того, что она унизила месячных братьев, так еще и откровенно радовалась этому. Но самое главное, кто она такая, что может так смело демонстрировать черного грифона — одного из щитодержателей королевского герба. Внезапно, их глаза встретились.

— Можешь ехать в карете, котик, нечего мерзнуть на козлах.

— Да кто же ты такая! — подумал Дуги.

— Я готов. — Лиам спустился со скаткой одеяла, в котором прятались два месячных палаша, да седельными сумками, в которых еще звенело золото. А вот нарядных платьев, что им с Финли подарила Анастасия не осталось. Лиам как-то в пьяном угаре сжег их все.

— Больше ничего?

— Это все мое имущество.

— Тогда пошли. В какой лечебнице лежит отец?

— В Приюте святого Джозефа.

— Барни, слышал?

— Да леди, — крякнул старик.

Он открыл дверцу кареты и помог забраться внутрь. Едва ли леди в этом нуждалась, но помощью воспользовалась и поблагодарила. Следующим заскочил Дуги, а потом забрался Лиам со своими палашами. Сумки дед отобрал и положил во вместительный сундук позади кареты.

— И так, мальчики, давайте знакомится. Тринити Виктория Сеймур, баронесса Сеймур.

— Лиам Гринвуд.

— А еще он баронет, — сказал, принявший свою обычную форму Дуги. — А я Дуги.

— А еще, он Ши , — передразнил Лиам.

— Как интересно, но насколько я знаю, все месячные братья — рыцари.

— Финли мне не родной отец. — Сердце Тринити трепыхнулось с такой силой, что она невольно поднесла руку к груди.

— Прости, как ты сказал?

— Финли. Он знал моих родителей и вырастил меня.

— Но как орден позволил это?

— В Свободном Союзе Широв некому следить за братьями.

— Значит вы прибыли из Старой Бримии, это очень интересно... Но нечто меня тревожит. Какую сделку вы заключили?

— Мы? — Дуги с Лиамом переглянулись. — Никакой.

— Тогда, что нужно Ши, от молодого человека?

— Мы вместе прибыли в Новую Бримию.

— И все?

— Все, — ответил Дуги. — Я дикий и не заключаю сделок.

— Вряд ли я поверила бы в такое, услышь это из уст человека.

— Просто стараюсь оберегать этого балбеса. Как видите, выходит у меня не ахти. А кто вы, баронесса. Не каждый маг сможет разглядеть пака в его зверином обличии, не каждый осмелится оскорблять орден Месячных Братьев.

— Да, я такая! Я и могу, я и осмелюсь.

— Почему вы ненавидите месячных братьев, и как это связано с любовью? — не сдавался Дуги.

— Это слишком личное, — озорные глазки Тринити внезапно превратились в две льдинки. Всю оставшуюся дорогу к лечебнице, проехали молча.

Лиам был здесь не раз, и каждый раз был хуже предыдущего. Корпуса, в которых лежали отец и Зверь были разными. Лиам настаивал, молил и угрожал, делал все, чтобы их поместили как можно ближе. Откуда-то взялась твердая уверенность, что разделять их никак нельзя.

На этот раз все было по другому. Чудное колечко с грифоном провело их прямо к теплой светлой комнате, где пятеро монахов солнца неустанно молились над черной тушкой крупного ворона. И привело вовремя, потому как Лиам был не единственным, кто хотел забрать Зверя.

— Не лучше ли оставить его здесь? — Не сдавался целитель. — Я не сомневаюсь что в резиденции ордена есть...

— Хватит, — оборвал монаха месячный брат с бастардом в простых ножнах. Несмотря на архаичное оружие, одет довольно современно. — У меня есть слово моего магистра, но при необходимости, я уполномочен действовать от имени короля.

— От имени короля, здесь действовать буду я! — заявила леди Тринити.

— Баронесса, — рыцарь приподнял шляпу и поклонился.

— Сэр Джайлз, — ответила она.

— Вы уверены, леди?

— Уверена, как и в том, что ордену следует больше заботится о своих людях, нежели о духах.

— Ни один человек не сравнится, со светлым... — начал было монах.

— Заткни пасть, пока зубов не лишился, — сказал Лиам.

— Да что вы себе позволяете!

— Не стоит, Лиам, он безвреден.

— Лиам, значит воспитанник Финли. Я не ходил у него в друзьях, не был другом, но черт, то что он делал для людей — заслуживает уважения. — Сэр Джайлз, протянул Лиаму руку. Было в нем что-то неуловимо общее с Финли, да и с Грегом тоже. Что-то, что заставило Лиама принять рукопожатие. — Рад, что ты не сломался парень. Я так понимаю, леди, он теперь под вашей защитой?

— Нет, сэр. Они теперь все под защитой короля.

— Оно и к лучшему. Честь имею. — Сэр Джайлз вновь приподнял шляпу, и размашистой походкой направился прочь.

— Не стойте столбом, берите ворона и пойдемте к больному.

— К больному! — чего-то испугался монах.

— Да, я забираю обоих.

— Но...

— Мне еще раз напомнить о зубах? Взял подушку и пошел к Финли. — Лиам угрожающе сделал шаг вперед и монах сдался.

— Я буду жаловаться верховному жрецу, — пообещал он, но все же поднял подушку с птицей и направился к выходу. Все пятеро бубнящих монахов поднялись с колен, и теребя четки, засеменили следом.

— Мальчик мой, а не слишком ли ты агрессивен?

— Финли говорил, что хорошая зуботычина сбивает спесь и добавляет ума.

— Слова достойные мужчины что думает мышцами вместо мозгов, — хмыкнула Тринити. — Но представь себе, я знаю одного престарелого герцога, который любит повторять то же самое.

Пока Лиам думал, как реагировать на ее фразу, монах привел их к палате Финли. В отличие от той, где лежал Зверь, эта комнатушка была маленькой, затхлой, с крохотными окошками почти под потолком. Кроме Финли, здесь лежало еще шестеро умирающих пациентов, и как минимум две койки сменили своих владельцев с прошлого Лиамового посещения.

— Ну-ка, укажи мне нашего героя, — попросила Тринити. Лиам послушно указал на койку отца. Леди подошла к нему и посмотрела на заросшее густой гривой черных волос и щетины лицо. — Не может... — только и сказала она, прежде чем упасть в обморок.

— Леди! — Всполошился Лиам. Он успел ее подхватить, но перепугался не на шутку. Спасение отца непостижимым образом оказалось под угрозой.

— Я в порядке, парень, отпусти меня.

— Вы плачете, леди?

— Нет, это так... — Тринити отстранилась от Лиама и одернула платье. — Эй вы, бездельники, приготовьте носилки и теплую карету. Стоп! — ее глаза подозрительно сощурились. Тринити взглянула на подушку с птицей-духом, потом на койку с человеком. — Ах ты дрянь поганая! Ты пытался разорвать связь между ними.

— Тогда бы дух выжил, — заявил монах. — Нет смысла рисковать его жизнью ради одного человека.

Лиам все понял, подался вперед, но рука Тринити удержала его.

— Подожди-ка, мальчик. — Она подошла к монаху и отобрала у него подушку. — Держи, — приказала она Лиаму. После чего, развернулась, подобрала платье и от всей души заехала монаху в пах острым носком изящного сапога. Судя по воплям, евнухом он точно не был, но вот после такого удара...

 

Глава 5

— Марта, принимай гостей, — крикнула баронесса еще с порога. — У нас сегодня в гостях, баронет Гринвуд.

— Как скажете леди. — Марта недружелюбным взглядом окинула небритого молодого человека в явно малом кожаном плаще, и грязном котелке.

— Баронета, вымыть и накормить. Котику налить молока. Обязательно в восточный фарфор и не вздумай ставить посуду на полу.

— Как скажете...

— Это еще не все. Гостевую приготовь. Некоторое время ее займет больной ,Месячный брат.

Обе брови Марты взлетели вверх, но вопреки этому, она тем же бесстрастным голосом повторила, — Как скажете, леди.

— Можно сначала Финли устроить? — спросил Лиам.

— Можно, и попробуй только к моим девочкам приставать, сделаю то же, что и с тем монахом.

От этих слов, сказанных непринужденным тоном, у Лиама сердце похолодело... Хотя нет, не сердце а кое-что ниже. Даже демон не пугал так сильно.

— И не подумаю.

— О, подумаешь, знаю я вас, мужиков. Главное помни мои слова.

Слава небесам, на этой ноте, неловкий разговор пришлось прервать, поскольку двое монахов, под руководством старика Барни, внесли носилки с Финли.

— Надо бы побрить, борода ему не идет, — сказала Тринити

— Я побрею, — пообещал Лиам.

— Может лучше цирюльника позвать?

— Не надо, я его уже брил.

— Руки хоть не трясутся?

— Нет, сегодня еще не успел набраться.

— Все равно, до вечера с острым к нему, чтоб не лез.

Следом за монахами с носилками, вошел еще один с подушкой, на которой лежал Зверь.

— Леди, что вас связывает с моим отцом?

— Память о старом мире.

— Врать не хорошо, — не удержался Дуги.

— Ладно, он сделал меня женщиной, довольны? — Тринити скорчила надменную мину и посмотрела на Лиама с Дуги, для пущего эффекта пару раз хлопнув длинными ресницами. — Еще вопросы будут?

— Мы их лучше потом, зададим, — ответил за двоих Лиам.

— Прекрасно. Тогда может посмотрим, как устроили нашего больного?

— Ага.

— Ыгы, — перекривила Лиама, баронесса.