Исповедь кошки

— А ты ни чё, детка! — Обнимая меня за плечи, выдает Дьяк. Заглотил свою таблетку и доволен.

— Ты тоже, — кривлю душой, а что еще остается?

Но нашу только начавшуюся приватную беседу прерывают.

— Дьякон Фухт, — обращается вошедший, а перед вытянувшимся лицом названного тем временем из стороны в сторону болтается шерифский жетон.

— Офицер, — блеет Дьяк и пытается от меня отстраниться. Но кто ж его отпустит? Вцепляюсь в него мертвой хваткой. Даже хвост вокруг шеи оборачиваю. — Задушишь! — тут же сипит он. Врет и не краснеет. Я еще даже не начинала.

— Алиса, — укоризненно произносит шериф.

— Шел бы ты! — рычу в его сторону, — У меня, можно сказать, личная жизнь только начала налаживаться.

— Распутаем это дело, и я тебе так личную жизнь налажу...

— Ага. Вынул и погрозил один такой!.. Уй!

Он меня ударил... Ударил! Где это видано, кошку бить? И, самое главное, стоит, понимаешь, и не раскаивается даже. Зараза! А затылку больно. Там же хвост.

Сижу, держусь за голову, давлю на жалость. А Ферен тем временем милуется с Дьяком. Вот гадство!

Встаю тихо-тихо и мышкой крадусь на выход. Но шериф быстро пресекает всякую попытку сбежать. Он быстро закончил колоть подозреваемого. Под "иволгой", которая уже должна была подействовать, это раз плюнуть. Подносишь мысле-сканер к башке и напрямую вскрываешь вяло брыкающийся разум.

— Все, котенок, — он с силой сжимает пальцы на моем локте, но голос его звучит устало. Вымотался, бедняжка! Может, испепелить, чтобы не мучался? Фарен продолжает, волоча меня за собой, — Теперь домой.

Вырваться не пытаюсь. Понятно уже, что не отпустит. Только шиплю на него:

— Я не твоя собственность!

— Скоро будешь.

— Ни в жисть!

* * *

Сижу на кровати в неглиже. Он двое суток осуществлял со мной свою детскую мечту. Ненасытный. Хотя, покривлю душой, если скажу, что было неприятно. Сейчас он сидит за столом и что-то сосредоточенно строчит в электронный блокнот. Время развлечений кончилось. Настала пора поработать.

— Рапорт сочиняешь?

— Как догадалась?

— Вид уж больно вдохновленный. Явно врешь напропалую.

— И я тебе уже объяснял почему.

— Да-да. Потому что тебя попросили замять дело. Как же, как же... Роберт оказывается, еще тот гад... был. — Помедлив, добавляю, — А мне он нравился.

Фарен на это никак не реагирует. Слишком увлечен сочинительской деятельностью. Ну и ладно. Нахожу на полу свою шкурку. Одеваю.

— Куда собралась?

— Куда угодно, только подальше отсюда.

— Весьма по-кошачьи.

— Что, и останавливать не будешь?

— Зачем? Захочешь, сама придешь.

— Не приду, и не надейся!

Выхожу на улицу. Снег мокрый, противный, грязный. Такой, каким я его просто не выношу. А в городе медленно, но уверенно наступает весна. И это только она виновата, что я уже сейчас знаю, что вернусь. Просто не смогу не вернуться.

5