Избранница Сатаны (часть 8)

Но как выяснится немного позже, коленка Хайди вовсе не вылечилась чудесным образом. Видать, искренности в моем желании все же было маловато. Что ж, очко в пользу Дамиана. Но если честно, я здесь особо не расстроилась и мое стервозное мнение согревало мою грешную душу.

Вернувшись к Оливеру, я спокойно дождалась регистрации.

Сдав багаж и получив свое место в самолете, я ещё некоторое время провозилась на таможне, старательно подбирая улыбку похожую на ту, что стоит в моем паспорте и, наконец, направилась к одному из свободных кресел в зале ожидания посадки. Но не пройдя ещё и половину пути, вынужденно остановилась. Мой путь загородил сконфуженно улыбающийся Тони.

— Тина... — Смущенно начал он. — В общем, ты прости. Я не знал, что Оливер вел с тобой сеанс, когда мы с Купом ворвались в твой номер. Я не хотел грубить...

Не совсем понимая, о каком сеансе говорил Тони, я радостно улыбнулась и сжала друга в объятиях.

— Ну что ты, Тони, это я виновата. Прости меня.

Освободившись из моих рук, Тони мельком посмотрел в сторону сидящих поодаль друзей.

— Мы заняли несколько мест в углу, если захочешь, присоединяйся. И кстати, — он загадочно подмигнул, — можешь присоединиться даже не одна.

Укоризненно покачав головой, я закатила глаза.

— Нет, спасибо. Я лучше займу место где-нибудь поближе к выходу. Скоро посадка.

— Ну-ну. — Тихо засмеялся Тони и, как-то странно скользнув взглядом за мое плечо, поспешил удалиться к друзьям.

Оглянувшись, я увидела идущего ко мне Оливера.

— И про какой же это сеанс вы так бессовестно наплели Тони? — Изогнув брови, спросила его я.

— Про самый обычный сеанс гипноза. — Как ни в чем не бывало, отозвался мужчина. — Обычно столь резкое прерывание таких сеансов может привести к неожиданной резкости пациентов.

— О! — Протянула я. — А ведь помнится, что еще совсем недавно мне кое-кто так красноречиво утверждал что-то насчет честности.

— Ложь во имя добра — не в счет.

— Ну-ну, — кивнула я, не в силах сдержать улыбку.

— Кстати, у нас соседние места. — Сообщил Оливер.

Достав из внутреннего кармана куртки небольшой плеер, я надела наушники и перед тем как включить музыку, добродушно хмыкнула, глядя на своего собеседника.

— И почему меня это не удивляет?

Зайдя в широкий салон трансатлантического лайнера, я последовала направлению бортпроводницы и заняла свое место у иллюминатора. Оливер следовал за мной. Сев рядом, он одарил меня одной из своих непринужденных улыбок, снял теплую куртку и, достав из специального кармашка пассажирского кресла толстый журнал авто новостей, углубился в чтение.

Мысленно позавидовав его самообладанию, я посмотрела в ночную мглу иллюминатора. Темнота успокаивала. По крайней мере, я не буду видеть стремительно приближающуюся землю, когда этот "счастливый" рейс вдруг начнет терять высоту.

Сделав пару глубоких вдохов, я прикрыла веки и постаралась расслабиться, позволяя своему сознанию углубится в недрах безграничной нирваны. Но гам, исходящий от рассаживающихся по своим местам пассажиров, то и дело отвлекал. Бросив эту дуратскую идею с нирваной, я вновь открыла глаза и слегка раздраженно посмотрела на спокойное лицо Оливера.

— Скажите, — не вытерпев, начала я, — а вы не заметили каких-либо странностей в нашем рейсе?

Отстранив взгляд от журнала, Оливер слегка свел брови.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, например, номер нашего рейса. Сочетание цифр несколько символическое, разве не находите?

Слегка пожав плечами, мужчина неопределенно усмехнулся и вновь посмотрел на открытую страницу журнала.

— Это всего лишь цифры, ничего более. Воспринимайте это, как обычное совпадение. Такое часто встречается.

Горестно выдохнув, я поджала губы и вновь повернулась к иллюминатору.

Мне бы его уверенность.

Обычно я любила летать на самолетах, но в этот раз мой былой энтузиазм куда-то испарился. Все эти происшествия, совпадения и недомолвки сильно истрепали мои несчастные нервы. Господи, еще немного и я на самом деле буду вздрагивать от любого шороха.

— А номер наших мест — это что, тоже обычное совпадение? — Резко наклонившись соседу, чуть ли не против воли выпалила я.

Вновь забыв о журнале, Оливер внимательно посмотрел в мое тревожное лицо.

— А чем вам не нравится цифра тринадцать?

От его спокойного тона, мне захотелось заскрипеть зубами.

— А то вы не понимаете? — Прищурилась я. — Сначала номер нашего рейса, теперь ещё и символичные места...

— Тина, вы всегда всё так близко принимаете к сердцу? — Простодушно усмехнувшись, прервал меня Оливер. — До того, как мы вошли на борт, вы были абсолютно спокойны. Что случилось теперь?

Замолчав, я постаралась взять себя в руки — широко улыбнулась и удобно облокотилась спиной о мягкую спинку широкого кресла.

— Да, вы, конечно же, правы, — тихо проговорила я, не глядя на собеседника, — я что-то и впрямь чересчур разнервничалась.

Наконец, когда все пассажиры заняли свои места и по проходам перестали маячить неусидчивые персоны, я смогла спокойно вздохнуть.

Наш лайнер достаточно быстро получил разрешение на взлет и, почувствовав, как многотонный гигант начинает свой скоростной бег по полосе разгона, я вновь вжалась в сидение.

Я с силой сжала губы, боясь, что мои панические мысли смогут исполниться, ведь в данную минуту язык был моим первым врагом.

Но вот, преодолев воздушную яму, я, наконец, смогла спокойно выдохнуть и, посмотрев за толстое окно иллюминатора, с облегчением увидела стремительно удаляющиеся огни Франкфуртского аэропорта.

Отдышавшись, я постаралась собраться с мыслями, оторвала взгляд от окна и только тут увидела, как мои пальцы судорожно вцепились в широкую ладонь Оливера. Одернув руку, я смущенно проговорила:

— Простите.

Мягко улыбнувшись, Оливер едва заметно покачал головой и, убрав журнал в сторону, внимательно посмотрел в мое лицо.

— Тина, почему вы не сказали мне, что боитесь летать?

Попытавшись изумленно фыркнуть в ответ, я отрицательно покачала головой.

— Я люблю летать. — Вполне честно призналась я. — Просто все эти цифры... Они немного вывели меня из строя.

Решив более ничего не объяснять, я потянулась за плеером, лежащим у меня на коленях и уже было включив музыку, вновь услышала голос своего собеседника:

— А теперь вы хотите слушать музыку?

Не совсем поняв причину его вопроса (ведь, по-моему, итак ясно, что я собралась делать), я обернулась к своему соседу по месту.

— Конечно, идеально было бы поспать, но боюсь, мне это сейчас вряд ли по силам. Поэтому за неимением большего, мне все же придется слушать музыку. А что, у вас есть ещё какие-то идеи?

— Я бы все же посоветовал вам постараться поспать. — Достаточно серьезно отозвался мужчина. — Путь предстоит долгий. Не забывайте, после Нью-Йорка нас ждет не менее выматывающий перелет до Нового Орлеана. Так что лучше копите силы.

Вспомнив о предстоящей пересадке, я болезненно скривила губы.

— Я бы с удовольствием предалась сну, но боюсь, что у меня и вправду не хватит на это сил.

Быстрым движением Оливер расстегнул свой ремень безопасности и, склонившись надо мной, закрыл мне весь обзор салона своей широкой грудью.

— Я могу помочь. — Послышался его приглушенный голос.

Приподняв голову, я встретилась с его теплыми глазами и, с силой прикусив внутренние стороны щек, постаралась не рассмеяться в самый ненужный момент. Эх, детские привычки, ничем их не проймешь.

Он был так близко. Мне отчего-то так захотелось прикоснуться к его гладковыбритой щеке, почувствовать теплоту его кожи. Несомненно, Оливер был самым горячим мужчиной из всех, которого я когда-либо знала. Такой горячей кожи я ещё ни у кого не чувствовала. Может, он болен и у него жар?

Слегка прищурившись, я ещё раз окинула взглядом довольно здоровое лицо своего психоаналитика. Если уж здесь и можно было найти больного, то наверняка, им окажусь только я.

И все же идущее от Оливера тепло ласково успокаивало мои растрепанные нервы. Чуть не поддавшись искушению, я уже готова была вот-вот протянуть руку и дотронуться до его прямоугольного подбородка, лишь бы почувствовать жар спасительной энергии у себя на руках. Вовремя опомнившись, я вцепилась всего лишь в подлокотник собственного кресла.

Если бы это был Дамиан, я бы одновременно поняла и с ужасом испугалась бы своих мыслей, но ведь это был просто Оливер. Идущее от него тепло согревало, успокаивало и, казалось, вновь заставляло видеть все в радужных красках. С ним мне было так тепло и спокойно.

Однако, не придаваясь своим мыслям и дальше, я все же осмелилась на скромную улыбку и чуть укорительно покачала головой:

— А вам не кажется, что мы сидим слишком близко друг к другу?

— Вы что-то имеете против этого? — Сквозь лукавую улыбку отозвался собеседник, чем вызвал мой протяжный вздох.

Боже, он меня что, соблазняет?

Прикрыв на мгновение веки, я постаралась собраться. Почувствовав, как ко мне вновь возвращается речь, я приняла довольно схожее, игривое выражение лица.

— Я нет, но ведь мы здесь не одни.

— А вас так заботит чужое мнение? — Усмехнулся Оливер. — Это комплекс, Тина. И избавление вас от таких вот проблем как раз моя работа.

Округлив глаза, я недоуменно фыркнула и, выставив вперед руку, решительно отодвинула Оливера обратно на его прежнее место.

— Ну знаете! До встречи с вами я вообще не думала о таких вещах. Нет у меня никаких комплексов, так что сидите на своем месте и дышите спокойно.

— Дело ваше. — Послышался насмешливый ответ собеседника. — Я всего лишь хотел помочь вам со сном.

Украдкой покосившись на вновь углубившегося в журнал мужчину, я заметила довольную ухмылку, так откровенно сияющею на его губах.

— И вы действительно можете мне в этом помочь? — С сомнением переспорила я.

— Ага. — Не отрывая взгляда от статьи, отозвался сосед.

Просидев в молчании ещё с минуту, я измученно вздохнула.

Плеер слушать действительно не хотелось. Да и пережитое напряжение давало о себе знать. Сон. Как бы мне и впрямь хотелось забыться безмятежным сном.

Конечно, можно попытаться уснуть самой, но вот с такими расшатанными нервами я что-то очень сомневалась на успех.

— Ладно, вы правы, я бы лучше предпочла сейчас поспать. — Сдалась я. — Вы и вправду сможете мне в этом помочь?

— Только если вас не будет волновать, что скажут об этом другие. — Все ещё не отнимая глаз от статьи, ответил мужчина.

Закатив глаза, я подавила насмешливую улыбку.

— Хорошо. Я согласна. Пожалуйста, помогите мне уснуть.

Закрыв журнал, Оливер с довольной улыбкой вновь приподнялся со своего места, наклонился ко мне и... начал расстегивать верхние пуговицы на своей бежевой сорочке!

Уже было хотев попросить его перестать, я лишь немощно покачала головой. Язык застрял в горле. Чувствуя, как мои щеки начинают багроветь, я лишь следила, как его умелые пальцы поспешно расстегивают небольшие пуговки, раскрывая взору поросль темных волос.

Я никогда не была монашкой. И ещё немного раньше вся эта картина показалась бы мне жутко забавной, милой и почти невинной, но только не сейчас. Меня соблазняли, я чувствовала это всеми фибрами души. И черт меня дери, но впервые я не знала, что делать. Оливер, он, конечно, очень даже привлекательный мужчина, но все же я не была уверенна. Вот только в чем: в себе или в нем?

Наконец, прекратив пытку, мой психоаналитик невинно улыбнулся и, убрав руки от пуговиц, вынул из-под рубашки небольшой прямоугольный кулон, висящей на золотой цепочке. Сняв его с шеи, он подвесил его прямо перед моими глазами и тихо произнес:

— Смотрите на кулон.

Неподвижно замерев на месте, я начала следить за медленным покачиванием подвески. Казалось, чем дольше она двигалась, тем все труднее становилось смотреть на нее.

Тихий мужской голос нежно коснулся моего слуха, вконец заставляя мой разум отдалится от всего происходящего. И вскоре, перестав бороться, я все же позволила себе потеряться в монотонном покачивании этой незамысловатой безделушки.

Меня ослепили яркие лучи жаркого полуденного солнца. Веселые крики детей заполонили пространство. Открыв глаза и немного проморгавшись, я огляделась по сторонам.

Я стояла посреди зеленой лужайки. Совсем рядом находилась детская игровая площадка, на которой так весело резвились маленькие дети.

Запрокинув лицо вверх, я подставила его под теплые лучи палящего солнца.

— Не переборщи с загаром. — Раздался поблизости насмешливый голос. — Он тебе не к лицу.

Тихо хмыкнув себе под нос, я распахнула веки.

Недалеко от меня в тени высокого дерева стоял мужчина. Облокотившись о широкий ствол, он скрестил руки на груди, и, казалось, лениво разглядывал меня.

— Не ожидала, что наша следующая встреча состоится так быстро. — Честно призналась я.

Мужчина усмехнулся, отклонился от ствола и направился ко мне.

— Ты мне не рада?

Вполне прямой вопрос. Хотя, что меня удивляет? Это же Дамиан.

Весело усмехнувшись, я отвела взгляд немного в сторону и вместо ожидаемого ответа задала новый вопрос — ну что поделать, должна же я брать пример со своего учителя?!

— Я думала, что ты дитя ночи, так почему же я вижу тебя днем?

— Не знаю. — Пожав плечами, отозвался он. — Это ведь твой сон. Я в нем всего лишь скромный гость.

Проигнорировав его язвительную ухмылку, я слегка свела брови, делая вид, будто задумалась.

— Хм... Видимо, даже во сне мое подсознание так отчаянно стремится увидеть, как твое бренное тело корчишься в муках от поглощающего пламени.

Не знаю, что я сказала забавного, но реакция Дамиана меня вновь удивила. Казалось, чем больше я хочу его разозлить, тем веселее ему становится.

— Ах, Тина, Тина, — слегка качая головой, он остановился на расстоянии пары шагов от меня, — мы ведь, кажется, это уже проходили.

Вложив в свой взгляд как можно больше надменности, я окинула его с ног до головы.

Одет он был, как и раньше — во все черное. Черные, слегка обтягивающие бедра брюки, черная шелковая рубашка. Правда теперь на ней четко выделялась небольшая брошь, с огромным блестящим сапфиром посередине. Как раз к его глазам.

Ну что тут скажешь? Стильно. Мальчик, видимо, следит за журналом мод.

— Попытку всегда можно повторить. — Холодно предложила я.

— Но только на этот раз, если ты составишь мне компанию в ряде своих пленительных злодеяний.

— Я не творю зла. — Довольно улыбнулась я. — Ты ошибся.

— Ах, да... — Вновь скрестив руки на груди, он начал медленно бродить вокруг меня. — Ты, вероятно, имеешь в виду пару своих благородный деяний, что успела наколдовать с нашей последней встречи? Очень мило. Меня даже тронуло.

Я не знала чего там у него "тронуло", но выяснять это все же не стала.

— Вот только прошу, не надо утрировать. — Покачав головой, отозвалась я. — По крайней мере, я очень рада, что сделала это. Это означает, что я вовсе не злая и не принадлежу к темной стороне, в чем ты так пытался меня уверить.