Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Голос моей души


Опубликован:
01.06.2014 — 04.01.2015
Читателей:
2
Аннотация:
Что делать, если вас оклеветали, лишили титула и посадили в тюрьму, а ваша сокамерница оказалась призраком, да к тому же весьма острым на язык? Конечно же, бежать! А призрак поможет. Предупредит об опасности, укажет дорогу и поддержит весёлой болтовнёй в трудную минуту. Остаётся перебраться за границу, начать жизнь с чистого листа и надеяться, что рано или поздно призраку удастся возвратиться в собственное тело и обернуться молодой привлекательной женщиной. А уж тогда берегитесь, обидчики! Внимание! Роман опубликован издательством "Альфа-книга".
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

— Это радует, — кивнул он.

— Почему?

— Как-то боязно сознавать, что в одной камере с тобой находится невидимый призрак, испытывающий сексуальное возбуждение, — констатировал узник, после чего возобновил отжимания.

Больше я его не отрывала. Завершив своё занятие, он плеснул на лицо чуть-чуть воды и надел рубашку. Я неодобрительно взирала на то, как он зачерпывает из кружки жидкость и наносит влагу на лоб и щёки. Всё-таки он новичок. Ещё не привык экономить ресурсы.

— И какова цель этого занятия? — поинтересовалась я теперь. — Предполагаю, ты отжимался от пола не для того, чтобы усладить мой взор?

— Не для этого, — и не подумал тешить моё самолюбие узник. — Предпочитаю на всякий случай оставаться в форме. Мало ли что. Никогда не знаешь, в какой момент это пригодится.

— А-а-а, — протянула я в ответ.

Больше ничего не сказала, но, видимо, ему и без того удалось уловить в моём тоне нотку скептицизма. А может, дело было вовсе не в моём голосе, а в его собственных ощущениях. Так или иначе, узник сел на пол, недолго посмотрел куда-то в стену, а потом глухо произнёс:

— Я не идиот. И не сумасшедший. И отлично знаю, что никакого случая не представится, и упражнения ничем мне не пригодятся. Тем, кто попал так глубоко, дорога назад заказана, ведь верно? — Он прикрыл глаза и прислонил голову к решётке. — Так что считай, что это просто дань привычке. Глупо?

— Нет, — твёрдо возразила я.

Когда человек, оказавшись в кругу давящих тюремных стен, разом лишается всего — свободы, денег, власти, любимых людей, знакомой обстановки, — привычки — это единственное, что остаётся у него от прежней жизни. Так что к ним можно и даже нужно относиться особенно бережно. Может быть, именно цепляясь за свои привычки, человек получает шанс сохранить здесь душевное здоровье.

— А что, ты привык ежедневно отжиматься? — осведомилась я.

— Нет, — отозвался заключённый. — Обычно я предпочитаю фехтование. Но меч мне здесь отчего-то не выдали. А жаль, — зло проронил он, видимо, подумав о том, что был бы не против заколоть напоследок пару-тройку тюремщиков.

Я предоставила ему сконцентрироваться на собственных мыслях, сама же спустилась пониже, чтобы получше разглядеть своё тело. И занервничала, увидев капли воды на подбородке и блузе... точнее сказать, тех лохмотьях, которые когда-то можно было назвать блузой.

— Ты опять это делал?! — с возмущением накинулась на узника я.

— Что "это"? — нахмурился он. — Отжимался, что ли?

Прошло несколько секунд, прежде чем до меня дошло: парень действительно не понимает, о чём я говорю. Он же не может видеть, что я смотрю сейчас на своё тело.

— Ты снова пытался её напоить? — Я заставила себя снизойти до объяснений, борясь с высшей степенью возмущения.

— Пытался. — Узник даже и не думал отнекиваться.

— Но я же тебя просила этого не делать!!!

— А я ничего тебе не обещал, — спокойно ответил он.

— Слушай, тебе что, больше всех надо? — злясь, спросила я.

Узник передёрнул плечами.

— Это, знаешь ли, не то зрелище, за которым хочется наблюдать, сложа руки, — заметил он, кивая в сторону моего тела. — И потом, — в его голосе вдруг прорезались примирительные нотки, — ты же сама говорила, что не хочешь умирать. Человек не может жить без воды.

— Да не знаю я, чего хочу, — устало откликнулась я. Злость и желание препираться сразу куда-то улетучились. — Только знаю, что там, — я опять посмотрела на закованную в цепи девушку, — очень больно. Хуже, чем больно. Не знаю, как это передать.

Я замолчала, даже не пытаясь найти нужные слова.

— Прости. — Он поднял глаза к потолку, будто пытался отыскать меня взглядом. Потом опустил голову. — Сказать по правде, я здорово испугался, когда, проснувшись, позвал тебя, а ты не ответила. Думал, то ли мне всё вчера примерещилось, то ли...

Он махнул рукой.

— Я гуляла, — объяснила я.

— И как там? — спросил узник подчёркнуто безразличным тоном.

— Всё как обычно, — ответила я. — Сегодня облака низкие. Дождь моросит.

Он молча кивнул и опустил голову совсем низко, сосредоточенно глядя в пол. Можно было бы решить, что заключённому нет никакого дела до того, что творится снаружи. Но я видела, как напряглись мышцы его лица.

— А вообще ты прав, — сказала я, меняя тему.

— В чём? — Узник, хмурясь, поднял голову.

— В том, что надо поддерживать себя в форме и всегда быть наготове, — пояснила я. — Кто знает? Всякое может случиться.

Он едва заметно кивнул, но, как видно, скептически отнёсся к моему внезапному приливу оптимизма.

— А ты... — он раздражённо мотнул головой. — Послушай, как мне к тебе обращаться?

Что ни говори, вопрос на засыпку...

— Я не помню своего имени... Зови меня Эрта.

— Эрта?

— Ну... по-древнеэндельски это означает "свеча", — пояснила я. — А по-ателлонски "эр" — это "воздух". По-моему, подходящее имя для призрака. — Я поняла, что по какой-то непонятной причине оправдываюсь, и пресекла этот процесс, спросив: — А тебя как зовут?

Узник в сомнении пожевал губами, не уверенный, стоит ли отвечать на этот вопрос.

— А, что там! — махнул рукой он, вслух отвечая собственным мыслям. — Всё равно это ни для кого не секрет. Андре. Андре Дельмонде.

— Что? — изумилась я. — Ты — граф Дельмонде?

— Так. — Изогнув брови в знак заинтересованности, заключённый принялся сверлить взглядом потолок, словно пытался отыскать меня и призвать к ответу. — Выходит, с твоей памятью дело обстоит не так плохо, как ты говоришь. Что-то ты всё-таки помнишь.

— Конечно, что-то я помню, — фыркнула я. — Иначе мы не смогли бы с тобой разговаривать, поскольку я бы забыла значение слов. Я ничего не помню о себе, — пояснила я затем. — А в остальном по-прежнему знаю очень даже многое. Мне не нужно рассказывать ни где мы находимся, ни какой сейчас год. И твоё имя мне тоже знакомо.

— И что же ты обо мне знаешь? — осведомился Андре.

— Немногое, — призналась я. И, задумавшись, стала перечислять: — Ты — граф, унаследовал титул довольно-таки давно, живёшь далеко от столицы. Графство Дельмонде, если не ошибаюсь, лежит на самом севере Риннолии. Что ещё? По возрасту тебе должно быть что-то около тридцати, но это и так видно...

— Двадцать семь, — уточнил он.

Я удивилась, поскольку по внешности дала бы ему скорее немного за тридцать. Но все люди выглядят по-разному, тем более, что те условия, в которых он оказался, как правило не молодят.

— Ну вот, — сказала я вслух. — Да, и ещё ты, кажется, являешься чьим-то опекуном.

— Антонии Сафэйра, — уточнил Андре. — Дочери покойного герцога Сафэйра. Да, знания у тебя вполне точные.

— А может быть, мы знакомы? — с внезапно проснувшейся надеждой спросила я. — Ты никогда меня раньше не видел?

— Нет, — покачал головой он.

— А ты присмотрись повнимательнее, — настаивала я. — Здесь же темно. Ну, и представь, что она...в несколько другом виде.

Андре снова покачал головой.

— Если бы мы были знакомы, я бы её...тебя узнал. Нет, я уверен, что никогда раньше тебя не видел, — окончательно разочаровал меня он. — Но это неудивительно, я действительно живу далеко. И много лет не бывал в этих краях.

— Что, и в столицу не заглядывал?

Я знала, что тюрьма, в которой мы находимся, расположена за городской чертой, но одновременно не слишком далеко от Катринга, столицы Риннолии.

— А что мне там делать? — Сокамерник как-то особенно болезненно поморщился. — Нет, я очень давно сюда не приезжал.

— А сейчас почему приехал?

Он поморщился ещё сильнее.

— Спроси чего-нибудь полегче. — Андре встал на ноги и прошёлся по камере. В его движениях, откровенно резких, чувствовалась нервозность. — Приехал, потому что меня вызвали. Как я теперь понимаю, именно затем, чтобы отправить сюда.

— Расскажи, — предложила я. — Или не хочешь? Я пойму. Всё равно не могу отплатить откровенностью за откровенность.

Едва заметное пренебрежительное пожатие плечами, дескать, с чего бы ему делать из этого секрет? Всё равно хуже его положение уже не будет.

Андре сел на пол в углу камеры, подтянул ноги и запрокинул голову.

— Ты правильно сказала: не так давно я стал опекуном Антонии Сафэйра. Моё графство лежит на земле герцога Сафэйра, её отца. Мой замок и его дворец расположены недалеко друг от друга. Мы были с покойным герцогом в хороших отношениях, приятельских, чтобы не сказать больше. Наверное, в полноценную дружбу они не перерастали исключительно в силу разницы в возрасте. Он был старше меня на двенадцать лет. Это отражалось в ряде вещей. Но мы общались много и ко взаимному удовольствию. А кроме того, я хорошо ладил с его дочерью. Вообще я не слишком умею общаться с детьми, обычно понятия не имею, как себя с ними вести. Но с Тони мне почему-то удавалось найти общий язык. К тому же она не маленький ребёнок, а подросток, и весьма любознательный; с ней было интересно поговорить о разных вещах.

Он запустил руку в волосы и помолчал, думая, к чему переходить дальше.

— Когда герцог умер от тяжёлой болезни, я прибыл на церемонию оглашения завещания исключительно в знак дружбы с покойным. Для меня явилось полнейшей неожиданностью, что он завещал мне опекунство над своей дочерью. Как правило на роль опекуна назначается ближайший родственник, в данном случае это Гастон Аделяр, дядя Тони, младший брат её покойной матери. Я же не являюсь им родственником ни с какой стороны, и при этом разница в социальном статусе у нас порядочная. И тем не менее герцог распорядился так, как счёл нужным, и оспаривать это его решение никто не рискнул. Так я стал опекуном девочки. Чувства, сказать по правде, весьма двойственные. Я был рад как-то отплатить герцогу за его расположение, да и помочь Тони тоже хотел. Позаботился о том, чтобы у неё были самые лучшие учителя, чтобы она ни в чём не испытывала недостатка. Но статус опекуна, признаться, успел основательно меня вымотать. На это требовалось слишком много сил. Хитрость заключается в том, что к девочке прилагается ещё и герцогство. При этом мне оно, ясное дело, не принадлежит, но вот заниматься его делами должен именно я. Был должен, — мрачно поправился он. — Знаю, многие завидовали внезапно свалившемуся на меня "счастью", но в действительности везение весьма сомнительное.

— А надо было наворовать как следует, — посоветовала задним числом я. — Приложился бы основательно к герцогской казне — и сразу ощутил бы все преимущества своего положения.

— Я не имею привычки воровать, — довольно агрессивно отрезал Андре. — Я ни в чём не нуждаюсь, а если бы даже нуждался, нашёл бы способ обеспечить себя законным путём.

Сомнительный повод для гордости со стороны узника в тюремной камере. За воровство его бы наказали куда как менее сурово. Но вслух я этого говорить не стала. Вместо этого заметила:

— Как я понимаю, всё это — предисловие?

— Да, — подтвердил сокамерник, отрываясь от собственных мыслей. — Я пробыл опекуном Тони чуть больше года. Недавно ей исполнилось четырнадцать. А три недели спустя я получил письмо, подписанное королём.

— Самим королём? — впечатлилась я. — И что же было в этом письме?

— Меня в срочном порядке вызывали в столицу. — Андре инстинктивно сжал руки в кулаки, так что побелели костяшки пальцев. — Для обсуждения каких-то вопросов, касающихся госпожи Сафэйра и наследования герцогского титула. Я должен был прибыть к королю на аудиенцию в качестве представителя девушки.

— А саму Антонию в столицу не вызвали? — уточнила я.

— Нет, — покачал головой Андре. — Но это-то вполне естественно. Для улаживания каких бы то ни было вопросов и формальностей всегда бывает достаточно опекуна. Так что насторожиться тут было не из-за чего. Да и потом, даже если бы я насторожился... — Он безнадёжно махнул рукой. — Кто же отказывает королю?

— А ты вполне уверен, что письмо было подписано королём?

— Да я уже ни в чём не уверен! — выпалил он, резко дёрнув головой. — Впрочем, какая разница? Не верю, что меня могли бы упечь сюда без ведома короля. Так что скорее всего и письмо было настоящее.

— Логично, — согласилась я.

Граф и опекун юной герцогини? Конечно, такого человека не могут бросить за решётку без ведома его величества. А если даже и попытаются, королю доложат обо всём очень быстро.

— Значит, ты получил письмо и выехал в столицу, — подытожила рассказанное я. — Что было потом? Ты попал на аудиенцию к королю?

— Нет, — с горьким смешком ответил он. — Меня взяли на въезде в город. Специально поджидали, это очевидно. Знали, с какой стороны я приеду. Сразу же арестовали и отвезли в городскую тюрьму.

Городскую. То есть моё изначальное предположение верно: сюда он попал не сразу.

— Бежать возможности не было? — уточнила я.

— Наверное, была, — морщась, признался он. — Но на тот момент я ещё не понял масштабов беды. Всё это казалось мне лишь досадным недоразумением. Я был раздражён, разгневан, но не более. Арест был произведён совершенно официально, соответствующим образом уполномоченными людьми. Мне и в голову не пришло устраивать у самых городских ворот резню с последующим побегом.

— Понимаю. — Это действительно было понятно, хотя, подозреваю, сейчас он клял себя на чём свет стоит за то, что поступил тогда так разумно. — Тебя отвезли в тюрьму. Но не в эту. Что было дальше? Тебе предъявили какое-нибудь обвинение?

Андре тихонько рассмеялся, только веселья в этом смехе не было ни капли.

— О да, предъявили и ещё какое! — энергично заверил он, после чего вмиг посерьёзнел. — Меня обвинили в том, что я совратил Антонию Сафэйра. Воспользовавшись своим положением и её зависимостью. Изнасиловал её, а потом долго и методично развращал всевозможными способами. — На месте он не усидел, вскочил на ноги, прошёл по камере несколько шагов и, остановившись, уставился в стену. — Честно говоря, я целиком обвинение не читал. Я только начал, и... В общем, у меня задрожали руки и потемнело в глазах, — нехотя признался он. — Так что я разорвал бумагу, не вникая в подробности. Успел только понять, что человек, составлявший документ, обладает чрезвычайно богатым воображением. И представляет всё так, будто по меньшей мере держал свечу.

— Ясно. И что потом?

— Мне предъявили обвинение. Когда я поинтересовался, почему меня предварительно даже не допросили, ответили, что в этом не было нужды. Дело и так предельно ясное. Приговор — пожизненное заключение в Мигдальской тюрьме. На следующий день после его оглашения меня перевели сюда. Вот, собственно, и всё.

Андре глубоко вздохнул и, повернувшись, облокотился о решётку.

— Ты не находишь это занятным? — задумчиво проговорила я.

Андре поднял голову, непонимающе глядя перед собой. Ничего занятного он в своей истории не находил.

— Мигдаль известен как тюрьма для политических заключённых, — пояснила я. — Отсюда особые условия, изоляция, специальный отбор стражников. А тебя вдруг берут и сажают сюда за изнасилование?

— Согласен, неувязка, — подтвердил сокамерник. — Однако, уверен, в случае надобности у них найдётся объяснение этой странности. Официально тюрьма не только для политических, к тому же в другой могло просто не остаться свободных камер.

1234 ... 616263
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх