— А нашим южным друзьям мы протягиваем руку дружбы. Одумайтесь, и все будет как прежде, когда мы были единой и неделимой страной. Одумайтесь!! Пусть ваши избранные представители вернутся в Конгресс! Пусть ваши торговые корабли будут стоять у причалов Нью-Йорка и Бостона! Именем моего отца, вице-президента Соединенных Штатов, я гарантирую вам всем безопасность и неприкосновенность в нашем общем союзе! Выгоняйте русских, они ваши и наши враги! Мы сами вместе построим наш общий дом!!

— Слава Соединенным Штатам!!

Потом выступал Аристарх Подвальный. На фоне уже разгорающегося здания конторы Русско-Американской Торговой Палаты он рассказал толпе о зловредных замыслах Русской Америки. Закончил он речь так:

— Помните, они придут вас поработить! У них есть планы завоевать весь североамериканский континент!! Этому нас учили в преступных русских школах!!

— Слава Соединенным Штатам!!

Потом Аристарх и Эйбрахам пошли в бывшее жилое здание Русско-Американской Торговой Палаты, где теперь жили они сами — технически в двух разных апартаментах, на самом деле вместе. По дороге Аристарх спросил:

— Эйб, а вы правда хотите помириться с южанами?

— Ты что, дурак? Нет, конечно. Но вдруг какие-нибудь дураки оттуда поверят?

Глава 5. Лучше поздно, чем никогда.

Юра во главе своей двадцатки ехал по дороге в Ноксвилль. В Нашвилле были еще десять русских, но они туда приехали для обучения полков из Алабамы и Миссисипи, и он решил не менять планов. А вот Леилани придется задержаться — во первых, ей предстоит ряд операций, во вторых, уже запросили людей взамен убитых и раненых, но когда они еще приедут...

Перед Юриными глазами было сегодняшнее утро, когда он проснулся с рассветом, сбегал за первыми, робкими весенними цветами, потом встал перед Леилани на колени и попросил:

— Леилани, прости меня за все! Будь моей женой!

Леилани обняла его и спросила:

— А ты будешь всецело мой?

— Да, конечно.

— Ладно, дам тебе еще один шанс. Я согласна — но только если ты будешь себя хорошо вести до конца войны.

Она это сказала шутливым тоном, но в глазах ее затаилась боль.

— Кольцо за мной, — сказал он и еще крепче прижал ее к себе. Через двадцать минут, впрочем, он уже выходил, а еще через двадцать минут кавалькада потянулась на восток — нужно сегодня было добраться до Куквилля, а это восемьдесят миль. А завтра придется попробовать пройти целых сто миль, до Ноксвилля — ведь именно послезавтра придется отправляться дальше.

Шли, как и тогда, с дозором по кромке леса — где лес был с обеих сторон, по обеим сторонам. Прошло без приключений, и к пяти часам были уже в Куквилле.

Деревенька оказалась крохотной — но их уже ждали, и им выделили один из фермерских домов, а семья фермера ушла на сеновал. Юра протестовал, но те не хотели ничего слышать — только так, и никак иначе. На часах стояли по двое, и рано утром отправились в дальнейший путь. Впрочем, лошади устали, и решили все-таки заночевать по дороге в городе Роквуд, а по радио договорились встретиться со Смитом в Лейк Сити — по дороге из Ноксвилля на Лексингтон.

Дорога поднималась в предгорья Аппаллач, а после крохотной деревушки Оливер Спрингс пошла по краю ущелья. Это, конечно, были не Скалистые горы и не Кавказ, горы были не слишком высокими, но величественными и покатыми, поросшими лесом, который на глазах превращался из букового в сосновый, но везде густой. Налево довольно крутой склон с непролазными зарослями, направо крутой обрыв метров на триста — а под ним бурлила горная речушка. Падать туда что-то не хотелось. Тачанку на такой дороге не развернешь. Юра подумал было установить пулемет спереди тачанки, но решил, нет смысла — все равно лошадей убирать некуда.

Пообедали в крохотной деревушке Брайсвилль, где местное население насильно накормило их жареной свининой с кашей из набухшей кукурузы. Связались по радио со своими — им оставалось еще около часа, а от Брайсвилля до Лейк Сити, по уверению местных, оставалось всего три-четыре мили, то есть пять-семь километров.

В дозоре на этом отрезке пути ехал Юра с двумя новичками. И вдруг, за очередным изгибом дороги, он увидел одинокого всадника, в котором с удивлением узнал Нейтана, которому сам поручил оставаться пока в Нашвилле.

— Сержант Форрест, сэр!

— Так, сержант. И что ты здесь делаешь? Я ж тебе сказал оставаться в Нашвилле.

— Простите, сэр, не расслышал приказа!

— И зачем ты здесь?

— А затем, что у конца дороги засада. Это в миле отсюда. Там небольшая поляна, вот там они и стоят. Смотрят, впрочем, на главную дорогу.

— И кто же?

— Воины с индейцами, с полсотни. Думаю, это последние. Сэр, я разведал еще и тропу, которая отходит от главной дороги, и по которой можно попасть на место, с которого поляна как на ладони, а с поляны его не должно быть видно — заросли.

Тропу заметить было почти невозможно — но Нейтан раздвинул кусты ежевики, и там действительно оказалась заброшенная дорожка, проложенная, вероятно, еще индейцами. Туда пошли большинство из Юриного отряда, неся пулемет. Ими командовал Андрей. Юра хотел оставить Нейтана с лошадьми, но его и след простыл. Поэтому пришлось оставить одного из своих.

Сам он с четырьмя русскими пошел далее по дороге. У самой поляны они юркнули в кусты — к счастью, на этот раз не ежевика. Поляна была довольно маленькой, далее были кусты, а за ними угадывалась Ноксвилльско-Лексингтонская дорога. Лошади были привязаны к деревьям чуть поодаль, а "воины" с ружьями затаились вдоль кустов — плотным строем.

Он взял портативное радио и чуть слышно сказал:

— Все готовы?

— Да.

— Десять правых наши, как вы?

— Готовы.

— Начинаем.

Тут же забил пулемет и загрохотали автоматы. К ним вдруг подключились винтовки, бившие откуда-то сбоку. Потом оказалось, что там были еще с полдюжины "воинов", которых "сироты" сумели выследить.

Через минуту все было кончено — немногие оставшиеся в живых "воины" стояли на коленях с поднятыми руками. Все были ранены, и вскоре их уже передавали в подоспевший мобильный госпиталь, такой же, на какой они напали всего лишь три дня назад.

Глава 6. Дипломатия — это хорошо...

— Ваше императорское величество!

— Садитесь, господа — на экране телевизора Император подождал, когда сядут участники совещания, и только потом сел сам. С его стороны был лишь премьер-министр империи, князь Илья Оболенский, министр иностранных дел, граф Никита Толстой, и неназванный лейтенант Технической службы Русско-Американской Армии.

— Господа, вы уверены, что нас невозможно прослушать?

— Ваше величество, — сказал Юрий Кии, — ни у кого такой технологии и близко нет. Систему прошлых годов можно было перехватить только у нас, поэтому важные вопросы мы ни разу по ней не обсуждали. А у новой цифровое кодирование, и без знания ключа наше заседание невозможно расшифровать, даже если ее перехватят.

— А уже перехватывали? Я про старую систему.

— Нам такие случаи неизвестны, но "Демократический выбор" совершал неоднократные попытки. Это партия Ивана Мышкина, и пойманные были активистами этой партии.

— Ладно. Тогда к делу. Что вы можете сказать о новейших событиях в Североамериканских Соединенных Штатах? Ведь, по сообщениям, несмотря на фактический нейтралитет Империи, действия русско-американских наблюдателей привели к кризису отношений с Североамериканскими Соединенными Штатами.

Выступил премьер-министр Русской Америки Иван Самойленко:

— Ваше величество, после нескольких резонансных побед южан целью пропаганды стали русские интересы. Российские торговые конторы в Нью-Йорке, Филадельфии, Бостоне и Балтиморе разгромлены, осталось лишь посольство в Вашингтоне. К счастью, благодаря четкой работе спецслужб все российские корабли вовремя покинули эти порты и вывезли всех сотрудников этих контор.

— А что говорят дипломаты?

— Ваше величество, дипломатия — это хорошо, но с нашим представителем отказываются даже разговаривать, с российским же послом встретился какой-то чиновник третьего ранга, который к тому же вел себя достаточно грубо, заявив сходу, что считает, что наши наблюдатели нарушили все законы, поэтому действия народных масс вполне понятны. Были демонстрации у нашего посольства с попытками его захвата, но мы сумели их предотвратить. А вот жилые помещения в соседнем здании демонстранты сожгли, все дипломаты находятся в здании собственно посольства. Впрочем, и здесь мы вовремя успели эвакуировать семьи дипломатов, а также большинство личного состава, так что все вмещаются. И запасов продовольствия у нас там хватает как минимум на полгода — и баки для дождевой воды полные, так что и с водой у нас проблем быть не должно.

— Скажу сразу, я не считаю действия наших наблюдателей преступными, более того, я считаю, что после подобных событий можно резко увеличить помощь восставшему Югу. Но, опять же, без задействования собственно армейских подразделений, кроме наблюдателей. Если же в боевых действиях будет участвовать флот, то без захода в территориальные воды Севера и без использования корабельной артиллерии. Если, конечно, они не подвергнутся нападению или подготовке к таковому.

Тут взял слово Алексей Заборщиков:

— Ваше величество, есть предложение помочь южанам освободить Балтимор — доставив их туда по морю. Только для этого нужно создать и обучить достаточно крупное соединение. И еще: это желательно сделать тогда, когда будет освобожден район Вирджинии к югу от Вашингтона. Тогда после освобождения Балтимора можно будет оперативно взять Вашингтон. А пока необходимо помочь южанам выйти на исходные позиции к югу и западу от Вашингтона.

— Ну что ж, действуйте. Держите меня в курсе. И спасибо вам всем.

Глава 7. Путешествие с прилипалами.

— Капитан Заборщиков в ваше распоряжение прибыл, сэр!

— Вольно, капитан, — сказал подполковник Смит и пожал ему руку. — Наслышан о вас. Рад, что вас и вашу группу придали именно мне. А я сам из города Саванна, штат Джорджия, на море. Саваннский кавалерийский полк, где я командовал первым батальоном, остановил янки у Монтгомери в Алабаме и потом в Чаттануге. А теперь меня произвели в подполковники и сделали командиром Мемфисского полка. Ну что ж, теперь вместе будем освобождать Чарльстон в Вирджинии. Генерал Хьюстон мне сказал, что вы знакомы с общим планом действий?

— Да, сэр!

— Сегодня мы ночуем в Пайонир, к северу, а завтра в составе кавалерии последуем дальше, через границу в Кентукки. Через два дня, в четверг, надеемся взять Ричмонд — впрочем, разведка передавала, что там всего лишь около батальона, основные силы в Лексингтоне. И в пятницу большая часть армии пойдет на Лексингтон, а мы обойдем Винчестер, в котором тоже стоят янки, и пойдем дальше на восток на Маунт Стерлинг. По той дороге янки быть не должно — не то направление.

— А как же с лыжными войсками?

— Мы решили не дожидаться лыжных войск — хоть и похолодало, но снега пока еще нет, и скорость передвижения не та. Но лыжи мы везем с собой. Нам придали Чаттанугский конный батальон, который ваши инструкторы успели худо-бедно обучить ходить на лыжах. Лыжи погружены на фургоны, там же и несколько саней — для перевозки боеприпасов и другого имущества во время боевых действий.

Тем временем, кавалерия шла на север по предгорьям Аппаллач. Холмы здесь были пониже, чем на отрезке пути в Лейк Сити, дорога была широкой, погода была сухой и солнечной, и в четверг, как и планировалось, дошли до Ричмонда, не встретив по дороге ни единого янки. В Ричмонд поехали двое "сирот", которые принесли неожиданную весть: по рассказам местных жителей, находившийся там батальон при первых сведениях о приближении южан ушел на север, к Лексингтону. Так что ожидаемого боя не произошло; южане просто разбили лагерь и остановились там на отдых. А Юра стал готовиться к выступлению на рассвете следующего дня — точнее, бивуак они разбили не в самом городе, а у дороги к востоку от него. Там же расположился и Чаттанугский кавалерийский полк, а так как лагерь находился частично в лесах, была надежда, что их поход останется незамеченным.

Большую часть своих людей и вооружения Юра оставил в Ричмонде — в Лексингтоне они будут нужнее. Он собирался оставить их под командованием Андрея, но вдруг передумал и назначил командиром группы лейтенанта Алексея Игнатьева, старого знакомого еще по училищу, воевавшего раньше у Чаттануги; Альфред, тоже прибывший с кавалерией из Ноксвилля, остался с ними. Двадцать человек при четырех тачанках, двух минометах и двух орудиях были выделены в экспедиционный отряд под его непосредственным руководством. Еще ему предстоял обстоятельный разговор с Нейтаном — тот не раз просил, чтобы Юра взял его и его "сирот" с собой.

Но Нейтан на удивление спокойно отнесся к Юриному приказу оставаться в Ричмонде. Незадолго до рассвета, Юра даже зашел к "сиротам" попрощаться — они сидели в своей палатке и — о чудо — делали уроки; Юра успел договориться с Альфредом и со своими ребятами, что уроки продолжатся в его отстутствие.

И вот они выехали на Маунт Стерлинг. По дороге шел лишь обоз и небольшой отряд; сам же полк шел по лесу — между буками было достаточно места для лошадей. Потом вышли на дорогу и пошли дальше. У Винчестера, как и планировалось, обоз пошел по обходной дороге — полку были приданы несколько местных жителей из этой части Кентукки; а кавалерия опять растворилась в лесу. Обошлось и на этот раз, хотя леса уже были смешанные, и продвижение по лесу было намного более медленным, чем в начале пути.

К Маунт Стерлингу подъезжали примерно за час до заката. Дорога ощутимо шла вверх, настоящие горы уже давно сменили холмы — да, подумал Юра, это не горы Калифорнии и не Скалистые горы, но все равно они были настоящими горами, а не тем, что они видели по дороге в Ричмонд. Становилось все холоднее, и где-то за Винчестером на дороге появилась снежная пелена — пока еще тоненькая, но чем дальше, тем больше.

В составе каждого дозора теперь все время было и по двое русских — только у них были портативные рации. Последнем отрезок пути с дозором ехал сам Юра, наряду с Ваней Зверевым, одним из новоприбывших, и троими южанами. И вдруг, за очередным поворотом дороги, они увидели двух всадников — Ваня уже поднял автомат, когда Юра сказал ему:

— Отставить. Это свои.

И подумал: эх, как мне хочется всыпать этим своим. Рыбы-прилипалы, блин.

Ибо всадниками были не кто иной, как Нейтан Бедфорд Форрест и Джим Дедрик.

Глава 8. Чем плох авось...

Позади долгий, изнурительный поход по заснеженным ущельям Аппаллач. Где-то там, внизу, буянит весна, на зеленых полянах ковер цветов, поют птицы, тут и там разноцветные бабочки и жужжащие пчелы. А здесь, в горах, похоже, зима и не думала никуда уходить — заснеженные дороги, горные речки, покрытые льдом, а вокруг округлые белые горы. Юра пару раз ловил себя на мысли, что на том или ином склоне вполне можно было бы открыть лыжную трассу, но, увы, сейчас не до этого, да и технология здесь еще не доросла до лыжных лифтов.