Zemlya za okeanom (15)

Тяжелый материал, накопившийся на плоскани, время от времени сгребается и идет в окончательную промывку в ручном лотке или на особом приспособлении, называемом "вашгердом" (т. е. "промывальная плита" в точном переводе). Этот материал называется "серый шлих". Вашгерд представляет широкую наклонную плоскань, по которой течет тонким слоем вода более медленно и в меньшем количестве, чем на Длинном Томе, переливаясь через борт глубокого желоба наверху головки. Серый шлих сваливают на головку возле этого желоба, разгребают деревянным скребком и постепенно отделяют золото и самый тяжелый из сопутствующих минералов — магнитный железняк в виде черного песка на самой головке от остального, смываемого водой. Этот "черный шлих" уже собирают и в нем отделяют золото от магнитного железняка при помощи щетки и магнита Выделенное золото, называемое "шлиховым", просматривают внимательно на белой бумаге, отделяют случайные посторонние примеси и взвешивают.

Понимая, что при такой системе пропускают много частиц золота, калифорнийцы усовершенствовали своего "длинного Тома" удлинив лоток, иногда до пятидесяти саженей. Такая машина называется "слус" и работают на ней разом более двадцати человек. Еще более мощная система именуется "большая гидравлика". Она состоит из водовода высотой 10 или 15 саженей, подвешенного в воздухе на столбах. На конце водовода закреплена жестяная труба длинной 10 саженей и диаметром 2-3 вершка, заканчивающаяся узким соплом. Сильные струи воды отрывают золото от земли и от связывающеё его пустой породы. Однако такая гидравлика слишком разрушительна. Всего за один день можно размыть склон горы, притом, что толщина золотоносного слоя в Карибу достигает сажени. Понятно, что при такой расточительности, вода становится для золотоискателей просто бесценной. Иногда, с помощью деревянных водоводов, ее приходится подводить к россыпям, удаленным порой на 10 и более верст...

Таковы основные калифорнийские способы намывания золота, при котором большое количество его не попадает к старателю, а остается в песке или в плохо промытой породе.

Неудивительно поэтому, что последнее время американские машины все чаще заменяются более совершенными русскими. Ведь на Урале, в речных долинах, как и в районе Карибу, преобладают отложения глинистые. А там, для хорошего извлечения из них золота, процесс пришлось разделить на две стадии, создать специальные механизированные устройства для отделения глины, валунов и гальки.

Наибольшее распространение получают бутара Брусницина, а на особо крупных разработках или там, где объединились вместе несколько артелей, еще более мощная "Екатеринбургская" Порозова и Комарницкого. Эти машины экономно расходуют воду — 50 кубических футов на пуд руды (на американских машинах расход составляет 75 кубических футов). В трое меньше затрачивается ртути и высота подъема воды требуется меньшая — одна сажень (вместо обычных двух). Кроме того, в русских машинах удобно наблюдать за чистотой отмывки гальки и можно регулировать время обработки в зависимости от "мывкости" поступающей руды.

Бутары представляют собой целое сооружение с помостом и подъемом, по которому пески подвозят и опрокидывают через люк в бочку, — цилиндр из толстого железа с круглыми отверстиями разного диаметра; внутрь бочки попадают пески из люка и сильной струей бьет вода из брандспойта. Бочка не строго цилиндрическая, а немного коническая; она вращается вокруг горизонтальной оси зубчатым колесом, и вода все время промывает пески, отделяя крупный материал в виде гальки, который вследствие коничности бочки сползает в одну сторону и высыпается через отверстие по желобу.

Мелкий материал: песок, глина и золото, выносится водой через отверстия бочки и падает вместе потоком грязной воды на плоскань, шириной во всю длину бочки, с набитыми на ней трафаретами, где идет промывка с выделением серого шлиха. По всей длине ее проходит вал с лопастями, приводимыми в колебательное движение кривошипом и зубчатой передачей. Бутары приводятся в движение водяным колесом или упряжкой в 4-6 лошадей, что очень важно при дороговизне рабочей силы на приисках. На некоторых приисках РАК применяется уже и паровой привод.*(3)

Серый шлих регулярно выгребают и переносят для доводки на вашгерде. Для лучшего удержания мелких частиц золота, которые вода легко может унести, плоскань устилают медными листами, натертыми ртутью; образующую с золотом амальгаму, которую вода не сносит. Время от времени амальгаму соскабливают с листов и обжигают ее в печке, где золото остается, а ртуть собирается отдельно и снова идет на натирку медных листов...

Как уже упоминалось, золото отнюдь не лежит на поверхности земли. Золотоносные речные отложения скрыты под одетым скудной горной растительностью пустым поверхностным слоем, мощность которого колеблется от нескольких аршин до многих саженей. Но и золотоносные пески содержат лишь немного благородного металла. Они состоят из тех же самых не имеющих ценности пород, что и верхний слой: песка, глины и гравия, в которых лишь опытный глаз различает золотые крупинки, чешуйки, блестки и кристаллы. Если такая россыпь содержит 70 золотников золота на 100 пудов песка, то это считается очень хорошим содержанием. Чтобы определить приблизительно содержание золота в россыпи до начала ее разработки, копаются вертикальные шахты, отстоящие на 30-40 саженей одна от другой и спускающиеся правильными линиями до русла реки. Во время проходки такой шахты через каждую сажень проводится следующая проба: из пройденного слоя берется около пяти пудов породы.

На подобных исследованиях основываются все вычисления при организации прииска, а так как ошибка здесь не вполне исключена, то случается, что предприниматель терпит убытки, так как результат разработок не оправдывает его надежд. Подготовительные работы поглощают значительные суммы денег. С золотыми приисками вообще связаны всякого рода трудности — надо учитывать и протяженность реки, и относительную истощенность золотых копей, и дороговизну рабочих рук, и трудности обустройства и если предприниматель не вооружен против многих разочарований, если его карман не в состоянии перенести несколько неудач, прежде чем будет достигнута конечная удача, то он, разумеется, терпит банкротство. Подобные случаи не редки...

Не смотря на все усовершенствования и высокую оплату, наемные рабочие получают до четырех рублей в день, труд золотоискателя очень тяжел: ногами в ледяной воде, с головой, открытой обжигающему горному солнцу, с постоянной болью в спине от изнурительной работы. К смертельной усталости прибавляются еще и отнимающая силы цинга, вызываемая скудной пищей, дизентерия, различные виды лихорадки, пьянство, а также раны. Врачей на приисках мало и консультации и медикаменты стоят непомерно дорого. При мне старатель, страдавший от цинги и язв по всему телу, консультировался у некоего шарлатана, доктора Эмиля Амуру, который посоветовал ему есть картофель, дал две коробочки хинина и потребовал 50 рублей — и это была еще "божеская" цена...

Золотоискатели живут на приисках, как солдаты в военное время. Одни — в жалких хижинах; другие в шалашах и палатках. Иные — в своего рода пещерах, вырытых в склоне горы. Спят прямо на земле, закутавшись в одеяло, порою подложив под голову сапоги вместо подушки. Сколько из них умерло в своем логове, подобно дикому зверю, не выслушав утешительных слов священника, пока их товарищи занимаются самым важным делом — добыванием золота? На другое утро тело предадут земле и кто-то из старателей торопливо прочитает молитву. Потом его жалкие пожитки поделят те, кто хоронил, за свою работу. И хорошо еще если на месте захоронения не обнаружится золото, тогда тело, в лучшем случае, перезахоронят, а может просто выкинут в отвал...

Самые отчаянные, собирающиеся провести в горах зиму, строят себе более прочную бревенчатую хижину с земляным полом и окном без стекол, но с большим очагом. Стены ее утепляют землей и глиной...

Единственными нормальными строениями на приисках являются домик горного управляющего и лавка еврея — торговца, которых здесь называют малемутами. При лавке, которая также служит жильем, обязательно есть большой крепкий сарай. Туда, на зиму, лавочник берет хранить старательские машины и инструменты. Сторожем обычно остается один из золотоискателей, решивший копать золотоносную руду всю зиму, чтобы по весне ее промывать... По идее проживающий на прииске горный управляющий должен бы управлять, но в генерал-губернаторстве не хватает образованных людей и тут, в роли чиновников, выступают персоны, для этой должности совершенно не пригодные. Лучшим, из встреченных мною, оказался отставной унтер-офицер Хазиев на прииске Красная щель, да и он старался не вмешиваться в дела своих буйных "подчиненных"... На приисках нет ни тюрем, ни судей. При мне, на прииске под названием Пекарский ручей, один американец, уличенный в краже денег, тут же получил тридцать девять ударов плетью по голой спине и был изгнан с прииска. Показания сторон, перед шестью присяжными, выслушивались в спешке и наказание было приведено в исполнение немедленно. Я слыхал, что, незадолго до моего приезда был повешен мексиканец, схваченного с краденными лошадьми...

Место экзекуции было выбрано на вершине холма, где стояла одинокая сосна. Осужденного привязали к дереву и вокруг него собрались присяжные. Один из них находился в центре и вслух отсчитывал удары кнута. После каждой серии из двадцати ударов упомянутый уже доктор Амуру осматривал осужденного. По завершении наказания ему побрили одну сторону головы, после чего среди присутствующих собрали пожертвования. Собранные деньги вручили наказанному с предупреждением, что если когда ни будь он окажется ближе десяти миль (16 верст) от Пекарского ручья, то снова подвергнется такому же наказанию.

Понятно, что, в таких условиях, главным человеком становится еврей-малемут, этот плутократ приисков. Только в его лавке можно купить продукты, боеприпасы, инструменты, одежду, водку, табак; здесь же узнают последние новости... Лавочник отнюдь не является бессеребренником — цены кусаются и на основные товары и продукты почти в двое превышают московские, а пятидесяти копеечный в Москве фунт ртути стоит на прииске уже два рубля.*(4)

Первые месяцы после открытия золота они даже пытались перевозить за плату золото с приисков в Москву, но эту их деятельность тут же пресекли. Ныне, раз в месяц, на прииск приезжает специальный офицер Горного управления с охраной из казаков. Он принимает высушенное и взвешенное золото у старателей, запирает его в прочные железные сундуки главной конторы и доставляет ценный груз в Москву, где оно поступает в лабораторию для переплавки в слитки различных проб. Владелец прииска получает при этом чек на соответствующее количество полуимпериалов...

Несмотря на строго наблюдение и зоркий надзор рабочим удается каждый год утаивать значительное количество золото и сбыть его всюду подстерегающим еврейским скупщикам, хотя подобное воровство карается очень жестоко... Это краденое золото уходит из российских пределов в Калифорнию по тайным индейским тропам, где его не может выследить самый ловкий охотник. От того убытки казне простираются до миллиона рублей золотом ежегодно. Мне рассказывали, что некоторое время назад из Санкт-Петербурга направлен был для расследования специальный чиновник, но очевидно безрезультатно и злоупотребления продолжаются до сих пор."*(5)

Миновал сентябрь и по утрам, бывает, лужи оказываются подёрнуты ледком. Повсюду слышны выстрелы — золотоискатели охотятся на улетающих гусей. Но им тоже пора уходить. На зиму в горах остаются сторожа да две-три сотни китайских рабочих РАК. Компания платит им всего по рублю в день и может завезти достаточно провизии, чтобы китайцы, разогревая кострами мёрзлую землю, копали пески и собирали их в кучи для промывки весной. Остальные тоже могут нанять любое количество работников, но Компания, пользуясь своей привилегией монопольной доставки их в Рус-Ам, "сдаёт" своих китайцев по 3-4 руб. в день.

По тропам тянутся караваны навьюченных людей. Кто поудачливее, может нанять мула до Горного порта за 20-30 руб., а там уже ждут лодки индейцев. Тут уж Компании остаётся только облизываться. Удачливый старатель нанимает за 200 руб. настоящее боевое каноэ и летит вниз по реке, лёжа на одеялах с хрустальным бокалом водки в руке, под боевые песни двадцати гребцов. Неудачник получает за рубль место в лодке, с условием, что сам будет грести свободным веслом. Но через день-два и тот, и другой доберутся до Москвы, вожделенного центра цивилизации о котором грезили пол года.

1* В этой главе используются "Записки научной экспедиции Александровского университета". Под таким громким названием в 1911г. были изданы записки двух недоучившихся студентов родом из Гельсингфорса Артура Нордмана и Отто Линдгольма, прибывших в Америку в 1862г. Осенью 1864г. Нордман трагически погиб. Линдгольм впал в депрессию и уехал к себе в Финляндию. Там он женился, но Америка уже его не отпускала. Он вернулся на Тихий океан и занялся бизнесом, открыв в Новороссийске торговый дом "Линдгольм и Ко", который со временем стал проводить кредитные операции с банками Японии, Англии, СШ, Германии. Этот школяр заложил Подгорские угольные копи, поставил паровую лесопилку, построил в Новороссийске кирпичный завод и взял у морского ведомства подряд на строительство сухого дока. Отто Линдгольм занимался также рыболовством и вёл обширную торговлю с Китаем. Так, прибыв в Рус-Ам без гроша в кармане, спустя годы Отто Линдгольм стал миллионером, богатейшим купцом Новороссийска, которому, кстати, было не чуждо и меценатство. Он щедро жертвовал на образование и содержание публичных библиотек, а, удалившись от дел, издал юношеские записки свои и своего покойного друга. После смерти в 1919г. большая часть состояния Линдгольма была завещана университетам.

2* А.Нордман не верно оценивает ситуацию. В тот период (1864г.) евреи даже не имели права приблизиться к приискам. И если торговать там горное начальство им разрешало из прямого материального интереса, тем более, что юридически лавки принадлежали компаньонам из индейцев, то официально заверить владение золотоносным участком не могло ни под каким видом. Указ, запрещавший евреям даже временное пребывание на казенных и частных заводах, появился в 1824 г. после путешествия по Уралу императора Александра I. В подробнейших почасовых отчетах о поездке Александра Павловича не упоминается конкретной причины, вызвавшей появление такого указа. Есть предположение, что виной всему попавшийся на глаза императору еврей-торговец . Как бы то ни было, император, к тому времени изрядно уставший от бесплодных попыток "вывести сынов Израиля к верному пути" посредством Общества Израильских Христиан, издал упомянутый указ. Причем указ не был включен в Свод законов Российской империи, а просто выслан пермскому берг-инспектору к исполнению "секретно". На протяжении всего XIX века тот самый указ служил основой для запретительных циркуляров центральных властей и распоряжений местного (не только уральского) начальства.